Глава шестая. Фашистский режим и развитие государственно‑монополистического капитализма в Германии. (Г. Н. Горошкова)

Глава шестая

Фашистский режим и развитие государственно‑ монополистического капитализма в Германии

(Г. Н. Горошкова)

 

Захват фашистами власти

 

30 января 1933 года... Зловещая дата в истории немецкого народа, в истории Европы, в истории всего человечества. Крупные монополии в сговоре с верхушкой военщины и юнкерства призвали в тот день национал‑ социалистов к власти в Германии. В центре европейского континента был создан кровавый фашистский режим.

Единственно правильный анализ фашистской диктатуры возможен лишь на основе ленинской теории империализма. Исследуя тенденции развития империализма, Ленин пророчески предсказал дальнейшее возрастание его реакционности и превращение монополистического капитализма в государственно‑ монополистический. Глубоко и всесторонне анализируя внутреннюю и внешнюю политику империализма, Ленин доказал, что она неразрывно связана с обострением борьбы за раздел и передел мира, за источники сырья, с ростом милитаризма, агрессией и войнами.

В. И. Ленин неоднократно обращал внимание на то, что уже в годы первой мировой войны развитие государственно‑ монополистического капитализма со всеми присущими последнему проявлениями как в экономической, так и в политической жизни шло в Германии быстрее, чем в других капиталистических странах. В. И. Ленин называл Германию образцом «превращения монополистического капитализма в государственно‑ монополистический капитализм»[500]. Между двумя мировыми войнами в Германии сформировался специфический, нацистский, вариант государственно‑ монополистического капитализма, обнаживший до крайности все присущие империализму реакционные черты и представивший их наиболее уродливые, ужаснувшие весь мир формы.

Опираясь на ленинскую теорию, международное коммунистическое движение сформулировало обобщающую характеристику классовой природы и сущности германского фашизма: «Самая реакционная разновидность, – указал Г. Димитров на VII конгрессе Коминтерна, – это фашизм германского типа. Он нагло именует себя национал‑ социализмом, не имея ничего общего с социализмом. Германский фашизм – это не только буржуазный национализм. Это звериный шовинизм. Это правительственная система политического бандитизма, система провокаций и пыток в отношении рабочего класса и революционных элементов крестьянства, мелкой буржуазии и интеллигенции. Это средневековое варварство и зверство. Это необузданная агрессия в отношении других народов и стран»[501]. VII конгресс охарактеризовал германский фашизм, как «ударный кулак международной контрреволюции» [502].

30 января 1933 г. германский фашизм не захватывал власть. Ее вручили ему реакционные круги страны. И в то же время есть все основания говорить о захвате фашистами власти. Дело в том, что захват не был единовременным актом. Он произошел не в один день. 30 января – его начало. С этого дня фашистское правительство и национал‑ социалистская партия совершили серию архиреакционных акций по узурпации всей полноты власти в масштабе страны и на местах и по установлению самой жестокой в истории диктатуры. Осуществление этих акций, сопровождавшееся умелой пропагандой, и привело к сформированию, а затем и стабилизации фашистского режима в Германии.

Основные задачи, стоявшие перед фашистским правительством, можно кратко сформулировать так: в области внутренней политики – сломить силу германского рабочего класса и его союзников, уничтожить его авангард – КПГ, вытравить идеи марксизма‑ ленинизма, имевшие в то время большое распространение среди рабочих, поработить немецкий народ, превратив его в послушное орудие монополий; в области внешней политики – подготовить и осуществить в максимально короткие сроки войну за установление мирового господства германского империализма. Этот страшный заговор против немецкого народа и народов мира был изложен Гитлером в «Майн кампф» и разработан в процессе закулисных переговоров заправил фашистской партии с ведущими монополистами и другими реакционными силами страны еще во времена борьбы нацистов за власть[503].

Правительство и национал‑ социалистская партия (НСДАП) рьяно взялись за реализацию этой чудовищной программы. Началась форсированная перестройка государственного аппарата, рейхсвера, науки, пропаганды – по существу всей жизни страны и народа. Прежде всего это коснулось политической жизни. О необходимости поворота во внутриполитическом положении как об основе «захвата нового жизненного пространства на Востоке и его беспощадной германизации» Гитлер заявил сразу же, 3 февраля, в речи перед генералами рейхсвера[504].

Фашистское правительство отчетливо представляло, что для осуществления захватнической программы монополий был необходим «спокойный тыл». Но классовая борьба между фашизмом и его внутриполитическими противниками, прежде всего рабочим классом во главе с его революционной партией КПГ, продолжалась, не затихая ни на один день и в мрачные годы нацистской диктатуры.

В день прихода нацистов к власти КПГ опубликовала листовку с призывом к рабочему классу и всем трудящимся начать всеобщую забастовку протеста и развернуть массовую борьбу за свержение фашистского террористического режима[505]. ЦК КПГ обратился к руководству СДПГ и свободных и христианских профсоюзов с призывом о совместных действиях. Всюду, где было возможно, коммунисты организовали сопротивление фашистскому режиму.

В начале февраля 1933 г. на нелегальном заседании ЦК КПГ Э. Тельман призвал к сохранению партии, к единству действий рабочего класса и его союзников и развертыванию массового сопротивления против фашистской диктатуры. В те же дни руководство осуществило мероприятия по переходу партии к борьбе в условиях подполья.

Несмотря на то что многие члены и функционеры СДПГ стремились к активной борьбе против фашистского правительства, правые социал‑ демократические и профсоюзные лидеры и после 30 января не отступили от антикоммунистического курса. Они отклоняли все предложения о единстве действий[506]. Тем самым они помогли германскому фашизму укрепиться у власти и перейти к осуществлению своих преступных планов.

В первое фашистское правительство входили представители крупных промышленных и банковских монополий, военщины и ведущие руководители фашистской партии. В числе министров были монополисты Гугенберг, Шверин‑ Крозиг и доверенное лицо монополий Шахт (член правительства с августа 1934 г. ), заправилы нацистской партии – Геринг, Фрик, Геббельс (с марта 1933 г. ), бывший командующий военным округом Восточной Пруссии генерал‑ лейтенант фон Бломберг и др. Фон Папен получил пост вице‑ канцлера[507]. В последующие годы непрерывно возрастало прямое и косвенное влияние воротил крупнейших монополий на политику правительства. Росла также роль террористического аппарата нацистской партии и государства. Своего апогея этот процесс достиг в первые годы второй мировой войны.

С первых же часов пребывания у власти все силы правительства и НСДАП были брошены на борьбу против рабочего класса и его авангарда – КПГ. Фашисты отчетливо представляли, что компартия является единственной реальней политической силой страны, препятствовавшей осуществлению Планов монополий. Под ее руководством работал ряд организаций рабочего класса: Революционная профсоюзная оппозиция, «Красные профсоюзы», «Красная помощь», Коммунистический союз молодежи, организация женщин и др.

Протокол первого заседания фашистского кабинета показывает страх нацистов перед КПГ и ее влиянием, опасения потерять власть в первые же дни в случае всеобщей забастовки. На этом заседании были разработаны террористические меры по борьбе с компартией и другими прогрессивными силами страны[508].

В спешном порядке фашистское правительство приступило к ликвидации всех демократических завоеваний немецких трудящихся. Рейхстаг был распущен. Серьезно опасаясь за исход предстоящих выборов, фашисты обратились за помощью к ведущим монополиям. 20 февраля Гитлер выступил на совещании крупных промышленников и банкиров, которые решили создать фонд в 3 млн. рейхсмарок для проведения избирательной кампании НСДАП. При этом монополисты вновь высказали свое требование создать такое государство, «которое будет независимым и сильным в политическом отношении», подчеркнув прежде всего необходимость стабилизации положения внутри страны[509].

Назначенные на 5 марта 1933 г. выборы и подготовка к ним проходили в обстановке жестокого политического террора, провокаций, массированной фашистской пропаганды. Согласно чрезвычайному закону от 4 февраля, демагогически названному «В защиту немецкого народа», КПГ была фактически лишена средств избирательной борьбы и общения с массами – возможностей созывать собрания, организовывать демонстрации, пользоваться прессой[510]. Еще ранее, 2 февраля, Дом имени К. Либкнехта в Берлине, где помещался ЦК КПГ, подвергся обыску и разгрому[511].

Самой чудовищной из гитлеровских провокаций явился поджог рейхстага в ночь на 28 февраля, совершенный фашистами[512]. Разгул еще более массового кровавого террора охватил всю страну. Только по официальным данным, в ту ночь было арестовано свыше 4 тыс. функционеров КПГ, и в их числе ряд коммунистических депутатов рейхстага, а всего по стране – более 10 тыс. коммунистов[513]. Поджогом рейхстага фашисты намеревались не только оправдать террор и изолировать КПГ от масс, но и убедить международный империализм в том, что фашистская Германия явится «надежным оплотом против большевизма»[514]. На сфабрикованном в сентябре 1933 г. провокационном процессе в Лейпциге по делу о поджоге рейхстага Г. Димитров, привлеченный в качестве обвиняемого, своим мужественным и смелым поведением сумел превратить нацистское судилище в грозное разоблачение фашистского режима. Его пламенные речи давали политическую ориентацию КПГ и всему антифашистскому подполью в Германии. Почти во всех странах развернулось широкое движение в защиту Г. Димитрова и его товарищей. Суд был вынужден оправдать обвиняемых. Это явилось большой победой международного антифашистского движения.

28 февраля 1933 г. чрезвычайный декрет президента под насквозь демагогическим названием «В защиту народа и государства» отменил все демократические права и свободы, завоеванные в ходе упорной и трудной борьбы многих поколений немецких трудящихся. Декрет предоставлял властям неограниченные права в производстве арестов, обысков, наложении штрафов и конфискации имущества, предусматривал такие наказания, как смертная казнь по политическим мотивам и бессрочная каторга. В преамбуле декрета подчеркивалось, что он направлен против деятельности коммунистической партии[515].

В эти дни страна покрылась сетью концлагерей. Вначале они размещались в казармах штурмовиков. Вскоре в наиболее пустынных местах были построены огороженные колючей проволокой с электротоком бараки с орудиями пыток. Именно тогда были созданы такие крупные лагеря, как Дахау и Заксенхаузен, а впоследствии – Бухенвальд, Флоссенбург, Равенсбрюк и др. Концлагери сразу же стали одним из основных компонентов фашистского террора. Они нависли страшной угрозой над каждым немцем, а в годы войны – и над народами захваченных стран. Уже в 1933 г. насчитывалось 26 известных населению концлагерей, из них три – в Берлине[516]. В апреле 1933 г. возникло еще одно чудовищное порождение нацистского режима – государственная тайная полиция (гестапо). Она сыграла зловещую роль в становлении и укреплении фашистской диктатуры, а в последующие годы ее значение возросло еще больше.

Разгул террора, нагнетание политической напряженности и страха накануне выборов 5 марта фашисты сопровождали небывалым размахом пропаганды. Это была первая крупная пропагандистская акция НСДАП после прихода к власти. Был отмобилизован и использован весь накопленный опыт демагогических манипуляций нацистов[517]. А главное – они опирались на рычаги государственной власти. Пропаганда имела цель – возбудить массовый фанатизм и слепую приверженность фашистскому режиму и в то же время вселить страх перед ним, парализовать волю трудящихся.

Охватить как можно большее число людей каким‑ либо пропагандистским мероприятием – вот первая заповедь нацистов на всем протяжении фашистской диктатуры. В феврале–марте 1933 г. по стране прокатился невиданный шквал массовых митингов, маршей военизированных отрядов нацистской партии, факельных шествий. Миллионы плакатов и флагов со свастикой наводнили города и деревни. Неистовствовали радио, кино, пресса, восхваляя Гитлера и фашистский режим. Использовались традиционные в Германии музыкальные вечера, выступления народных хоров, танцевальные и спортивные празднества молодежи. На многочисленных митингах выступали фашистские ораторы всех рангов, а в крупнейшие города страны вылетал сам Гитлер, обычно сопровождаемый руководителем отдела пропаганды НСДАП Геббельсом. Последний признавал, что его роль состояла в том, чтобы в коротком вступительном слове «перед каждой речью фюрера» создавать у слушателей «атмосферу обожания... »[518] Гитлер сыпал обещаниями, позировал, запугивал. 1 марта по радио с лживой речью о «попытке коммунистического восстания» выступил Геринг[519].

3 марта нацисты нанесли тяжелейший удар по КПГ, по германскому и международному рабочему движению: был арестован и заключен в тюрьму великий революционер Эрнст Тельман.

Кульминацией предвыборной кампании стало 4 марта, объявленное фашистами «днем возрождающейся нации». Речи, оркестры, радио звучали весь день. А вечером по улицам Берлина и других крупных городов маршировали колонны штурмовиков и эсэсовцев с пылающими факелами, проводились «народные празднества».

Но добиться абсолютного большинства НСДАП на выборах в марте 1933 г. не удалось. Непосредственно за нее проголосовало 43, 9% избирателей, а в Берлине – 31, 3%. За кандидатов КПГ было подано почти 5 млн. голосов, или 12, 3%. Характерно, что наибольшее число голосов КПГ получила в Берлине, Дюссельдорфе, Мерзебурге, Хемнице, Гамбурге, Южной Вестфалии и других промышленных областях и центрах страны. 18, 3% проголосовало за социал‑ демократов[520]. Остальные голоса распределились между «старыми» буржуазными партиями.

Итоги выборов обнажили, хотя, может быть, и не в полном объеме, расстановку классовых сил в стране. Жестокий террор резко сократил возможности проявления подлинной ориентации избирателей. Тем не менее нацисты объявили трехдневный национальный праздник по случаю своей «победы». В обращении по радио к членам НСДАП, штурмовикам и эсэсовцам 12 марта Гитлер заявил о «победе национальной революции» и призвал к еще более жестокой расправе с ее врагами[521]. Следует отметить, что существенную роль в укреплении фашистской диктатуры сыграло умелое использование нацистами революционных настроений немецких трудящихся. Свой приход к власти и последовавшие после него мероприятия фашисты стремились окружить ореолом и именовали «немецкой», «национальной» или «национал‑ социалистской революцией»[522] Демагогическая шумиха вокруг этого лживого понятия создавала иллюзии у широких масс и даже у части рабочего класса.

После выборов фашистское правительство и руководство НСДАП провели ряд срочных мер, направленных прежде всего на дальнейшую узурпацию всей полноты власти, полное уничтожение компартии, запрет и разгром всех политических партий и организаций, кроме национал‑ социалистских, усиление фашистского террористического аппарата и подведение под фашистскую пропаганду государственных основ. Террористические и психологические атаки нацистов были нацелены на те 22 млн., или 56, 1%, избирателей, не голосовавших за них на выборах, что, вместе с семьями, составляло большую часть населения страны.

9 марта приказом министра внутренних дол были аннулированы все депутатские мандаты коммунистов (81), и тс из них, кто не эмигрировал или не ушел в подполье, были схвачены и заключены в застенки гестапо. Эта беззаконная акция, а также закулисные соглашения нацистов с буржуазными партиями, в частности с партией Центра, дали возможность Гитлеру получить 24 марта 2/3 голосов в рейхстаге, необходимые для принятия закона о предоставлении правительству чрезвычайных полномочий. Названный для обмана масс законом по устранению бедствий народа и государства[523], он уничтожил остатки конституции, а сам рейхстаг превращал в фикцию. Нацисты получили решающие полномочия для достижения внутриполитических целей монополий.

Обеспечив путем насилия и произвола свои позиции в центре, фашисты стали не менее стремительно закреплять их на местах, 31 марта 1933 г. законом об унификации земель с рейхом объявлялись распущенными все избранные населением местные представительства (ландтаги, крейстаги, городские, районные и общинные советы и т. д. ). Новые органы предписывалось создавать на основе распределения голосов между партиями на выборах в рейхстаг 5 марта 1933 г. Особо подчеркивалось, что «голоса, полученные при этом компартией, не принимаются во внимание». Этот закон стал по существу официальным актом запрета КПГ, что признавали впоследствии и сами нацисты. В одном из примечаний к официальному сборнику документов, опубликованному в 1939 г., говорится: «Законом об унификации земель с рейхом от 31 марта 1933 г. деятельность коммунистов, как партии, была запрещена». Это означало установление режима полного произвола по отношению к КПГ и ее членам. 26 мая правительство издало распоряжение о конфискации имущества КПГ и примыкавших к ней организаций. Шесть лет спустя нацисты хвастливо объявили его «последней чертой под германским коммунизмом»[524]. История показала, сколь поспешным было это заявление, как и множество ему подобных!

Компартия ушла в подполье, не прекращая борьбы. Верные соратники Э. Тельмана: В. Пик, В. Ульбрихт, И. Шеер, В. Флорин и др. – руководили деятельностью партии из подполья и эмиграции. Подпольный аппарат ЦК КПГ продолжал издавать центральный орган партии – газету «Роте фане», разовый тираж которой доходил до 60 тыс. экз. [525]. Выпускались другие газеты, листовки, расклеивались плакаты и лозунги. На фабричных трубах и рудоподъемных башнях появлялись красные флаги и транспаранты. В стране действовали нелегальные радиостанций. Их передачи были популярны среди рабочих.

23 июня 1933 г. организацией, «враждебной государству и народу», была объявлена СДПГ, деятельность ее была запрещена. 7 июля были аннулированы мандаты СДПГ в рейхстаге и во всех других избираемых представительствах. Через неделю по закону о конфискации имущества «враждебных народу и государству союзов» было конфисковано все имущество СДПГ и примыкавших к ней организаций[526].

Параллельно ликвидировались все остальные организации рабочего класса и других прогрессивных сил страны. Прежде всего расправе подверглись профсоюзы. Продолжая эксплуатировать революционные традиции немецких рабочих, фашисты объявили день 1 мая «праздником национального труда». Выступая в этот день на массовом митинге, Гитлер вновь призвал устранить классовую борьбу, заменив ее «единением всего народа». На следующий день все принадлежавшие профсоюзам здания были захвачены штурмовиками, имущество и денежные средства конфискованы и разграблены, все немецкие рабочие насильственно объединены в «Германский трудовой фронт» (ДАФ), куда вошли и предприниматели[527]. При помощи Германского трудового фронта все стороны труда и жизни рабочих были поставлены под контроль монополий. Вслед за профсоюзами фашисты ликвидировали и другие массовые организации: больничные кассы, спортивные и туристические союзы, просветительные и другие общества. То, о чем давно мечтали германские монополисты, становилось для них реальностью. Классовая борьба «устранялась», рабочие объединялись в одной организации с капиталистами.

Вскоре все буржуазные политические партии Германии объявили о своем самороспуске, о полном подчинении фашистскому режиму[528]. Так в течение нескольких месяцев фашисты расправились не только с партиями рабочего класса, но и со всеми иными, исключив любую легальную возможность оппозиции своим преступным планам. НСДАП превратилась в монопольную партию. Наличие такой партии отвечало устремлениям наиболее реакционных сил германского монополистического капитала.

После прихода фашистов к власти развернулась кампания по вовлечению в НСДАП новых членов. Если на 30 января 1933 г. партия насчитывала около 850 тыс., то до 1 мая 1933 г. в нее вступило еще 1, 6 млн. человек[529], т. е. за три месяца она выросла в 3 раза. Столь бурный рост был следствием распада традиционных буржуазных партий, усиления фашистской пропаганды, наиболее действенной среди средних слоев. Немалую роль играл и страх перед резко возросшим террором.

Основной упор нацистская верхушка делала на вовлечение в НСДАП рабочего класса. «Без немецких рабочих вы никогда не будете иметь Германскую империю»[530], – не уставал твердить. Гитлер промышленникам, говоря о будущих завоеваниях. Но здесь успехи нацистов и после прихода к власти не были столь велики, как им хотелось бы. При общем росте численности партии в 3 раза число рабочих в ней увеличилось менее чем в 2 раза. Зато еще более выросло число членов из средних слоев: служащих, например, в 4 раза; учителей – почти в 6 раз[531]. По данным статистики НСДАП, в январе 1933 г: ее члены составляли 1, 6%[532] общей численности рабочих, а на 1 января 1935 г. их стало 5, 3, крестьян – 3, 8, зато чиновников и служащих – 20, учителей – 30%[533].

Таким образом, главный социальный резервуар, из которого фашизм черпал своих сторонников и членов и после прихода к власти, составляли средние слои. Наряду с идеологическим воздействием и здесь известную роль играл жестокий нажим. Высокий процент среди чиновников, служащих и учителей, например, не в последнюю очередь, объяснялся беспощадными чистками, о чем будет сказано ниже, и введением многочисленных рогаток для поступления на работу в государственный аппарат и в школы для лиц, не состоявших в НСДАП. К увеличению численности партии нацистская верхушка прилагала максимум усилий вплоть до краха германского фашизма. В 1939 г. Гитлер выдвинул лозунг: 1/10 взрослого населения вовлечь в партию. К концу войны НСДАП выросла до 6 млн. [534]

Но не только численность НСДАП определяла массовость ее социальной базы, столь необходимую германскому монополистическому капиталу для подготовки и ведения войны. Уже ко времени прихода к власти под руководством НСДАП функционировали 14 массовых организаций, наиболее тесно связанных с ней и служивших орудием ее террора или проводником ее влияния в различных слоях населения, а также источником пополнения ее рядов. Так называемые «подразделения НСДАП» включали штурмовые отряды – CA (созданы в 1921 г. ), отряды СС (1923 г. ), корпус автомобилистов (1931 г. ), «Гитлер‑ югенд» («Гитлеровская молодежь», 1926 г. ), союз студентов (1926 г. ), организацию женщин (1931 г. ) и союз школьников (1929 г. ). Во вторую категорию так называемых «примыкающих» организаций входили благотворительная организация «народное благополучие» (1932 г. ), союз врачей (1929 г. ) и союз учителей (1927 г. ). Следует отметить, что из названных 10 организаций 9 просуществовали вплоть до краха фашистской диктатуры в мае 1945 г. Союз школьников в 1933 г. был влит в «Гитлер‑ югенд». И, наконец, в третьей рубрике – «опекаемых НСДАП» организаций – до прихода к власти было четыре: союз юристов (1928–1936 гг. ), союз борьбы за ремесленное сословие (1932–1933 гг. ), союз борьбы за немецкую культуру (1928–1934 гг. ) и первоначальная опора нацистов на предприятиях – организация фабрично‑ заводских ячеек (1931–1935 гг. )[535].

После прихода к власти число руководимых НСДАП организаций значительно выросло в основном за счет «опекаемых НСДАП». Из вновь созданных только одна была удостоена включения в «подразделения НСДАП» – союз доцентов (1935 – 1945 гг. ). Было создано еще 5 «примыкающих» организаций, самой крупной из которых был «Германский трудовой фронт». Характерно, что и союз доцентов, и все «примыкающие» организации возникли на протяжении 1933–1936 гг. Это можно объяснить тем, что к 1936 г. в общих чертах сложилась структура основной массовой опоры НСДАП. Нацисты стремились также создать своеобразную кастовость в наиболее близко стоявших к партии организациях и не форсировали увеличение их числа. Что касается «опекаемых» организаций, то их возникло еще 18, в основном военизированного характера. Они создавались вплоть до 1945 г., и последней стал пресловутый «Вервольф» (1944–1945 гг. ).

В нашем распоряжении, к сожалению, нет полных данных о численности лиц, входивших во все составлявшие массовую опору НСДАП организации. Но несомненно одно: после установления фашистской диктатуры это число росло. Достаточно сказать, что если в штурмовых отрядах на 30 января 1933 г. насчитывалось 500 тыс., то на 1 января 1935 г. – 3543 тыс. В отрядах «СС» на 30 января 1933 г. – 52 тыс., в январе 1937 г. – 210 тыс., к началу войны – около 260 тыс. [536] Организация нацистской молодежи «Гитлер‑ югенд», объединявшая в 1932 г. 100 тыс., в конце 1934 г. достигла 3, 5 млн., а к концу 1938 г. – 8, 7 млн. Число членов «Германского трудового фронта» в момент создания – 8 млн., в 1934 г. – 14 млн., к началу войны доходило до 22 млн. человек[537]. Эта массовость, которой особенно похвалялись нацисты, объяснялась тем, что все рабочие обязаны были вступить в «Германский трудовой фронт». Каждого немца, в зависимости от профессии, возраста и пола, фашисты старались уловить в одну из своих организаций. Так самыми низкими средствами – от демагогии и лжи до создания психоза среди населения, от запугивания до карательных мер – НСДАП сформировала и поставила на службу интересам монополистического капитала широко разветвленную сеть своих организаций.

На основе законов о восстановлении профессионального чиновничества от 7 апреля 1933 г. [538] и об унификации земель с рейхом, о котором говорилось выше, в апреле 1933 г. но всей стране была проведена жесточайшая чистка государственного аппарата от демократических и ненацистских социальных сил. На ключевые позиции были поставлены «надежные» члены НСДАП. Над теми, кого подозревали в нелояльности к фашистскому режиму, была установлена слежка. Вот тогда‑ то и началось массовое вступление чиновников в НСДАП. Нацисты стремились к тотальному овладению государственным аппаратом. И это им в значительной степени удалось.

Чистка и последующие мероприятия положили начало процессу заполнения государственного аппарата членами НСДАП. Так, уже на 1 января 1935 г. члены нацистской партии составляли среди высших начальников служб государственного значения 62, 8%, служб коммунального управления – 60, 7 (в том числе в городах – 78, 2 и в сельской местности – 59, 9); в целом среди верхушки государственного аппарата их доля составляла 60, 7%[539]. Таким образом, менее чем за два года фашистской диктатуры почти 2/3 высших государственных постов заняли нацисты.

Процесс сращивания государственного аппарата с нацистской партией был особенно заметен на организации СС. По мере усиления террористических функций НСДАП черпая гвардия германского фашизма – эсэсовцы последовательно проникали в различные звенья государственного аппарата и устанавливали над ними контроль. Особенно возросло значение самого кровавого подразделения СС – службы безопасности (СД), являвшейся своеобразной партийной полицией[540].

Уничтожение демократических завоеваний, широкое применение насильственных методов в политической и экономической жизни, непомерный рост полицейских функций государства, осуществление перевооружения и военно‑ хозяйственной мобилизации, о чем будет сказано ниже, привели к гипертрофии фашистского государственного аппарата. Общее число чиновников и служащих возросло в 1939 г., например по сравнению с 1933 г., на 869, 5 тыс. человек[541].

Расширялись и пропагандистские функции НСДАП. Ее важной задачей стало установление тотального контроля над формированием мировоззрения и развитие его в направлении, необходимом монополистическому капиталу. Для подведения под пропаганду государственных основ 13 марта 1933 г. указом президента было образовано пресловутое министерство пропаганды[542] во главе с Геббельсом, сохранившим за собой и пост руководителя отдела пропаганды НСДАП. Задачи министерства должен был определить рейхсканцлер, иными словами, фюрер НСДАП Гитлер. С созданием министерства все средства массового влияния стали концентрироваться под эгидой НСДАП.

Содержание, стиль и методы нацистской пропаганды отличались лживостью, грубостью, примитивизмом. Руководящим принципом продолжало оставаться утверждение Гитлера в «Майн кампф» о том, что «при помощи умелого и длительного применения пропаганды можно представить народу даже небо адом и, наоборот, самую убогую жизнь представить как рай»[543].

Пропаганда велась на основе набора ключевых «доктрин» идеологии германского фашизма: звериного антикоммунизма, «теории высшей расы», мистицизма «крови и почвы», казарменного «немецкого национального социализма», «интуиции фюрера», «тысячелетнего рейха», «нового порядка в Европе» и т. д. Разоблачая эту идеологию, советский историк А. С. Ерусалимский писал о ее вредоносной силе: «Такова была эта наглая, иррациональная и циничная система неслыханной национальной и социальной демагогии " гитлеровского империализма. Крайняя опасность этой демагогии заключалась в эффективности ее воздействия. Отвечая темным инстинктам толпы и разжигая их, она умело приспособлялась к психическому складу и настоящим или иллюзорным потребностям различных слоев населения, и притом довольно широких»[544]. Для внедрения и более эффективного усвоения фашистской идеологии нацистские пропагандисты разрабатывали определенный набор взглядов и аргументов для каждой отдельной группы населения, а также методов воздействия на нее.

Разжигая антикоммунизм, шовинизм, реваншизм, фашисты апеллировали прежде всего к националистическим чувствам, спекулируя на таких понятиях, как «немецкая народная общность», «немецкая верность долгу» и др. Тем самым они отвлекали трудящиеся массы от классовой борьбы. Они внушали массам представления, что социальные проблемы можно решить только путем войны, за счет других народов, в первую очередь – Советского Союза.

Нацисты умело уснащали свои «доктрины» заманчивыми аксессуарами и символами, используя давние традиции, измышляя исторические аналогии, вплоть до мистики. Германо‑ фашистское государство они называли «третьим рейхом», или «третьей империей», объявив его преемником «первого рейха» – Священной Римской империи германской нации и «второго рейха» – Германской империи, созданной Бисмарком в 1870–1871 гг.

Базируясь на этих «доктринах», Геббельс на пресс‑ конференции 15 мая 1933 г. сформулировал задачи своего министерства. Пространно и цинично говорил он о целях фашистских пропагандистов: «Сущность пропаганды – простота, сила воздействия и целеустремленность... Простота состоит в том, чтобы, отбросив мелочи и аксессуары идей, обнажить эти идеи во всей их примитивности, сделать понятными для народа, а затем с такой силой и напористостью вдалбливать их общественности, чтобы в конце концов каждый последний человек с улицы понял, о чем идет речь»[545]. С той же наглой откровенностью были изложены намерения нацистов перестроить различные формы пропаганды: радио, кино, прессу, а также театр, музыку, литературу, изобразительное искусство – с целью подчинить их агрессивным целям монополистического капитала.

Вновь созданное министерство быстро развернуло свою вредоносную деятельность. Запылали костры из книг – сотен тысяч бесценных творений передовой человеческой мысли[546]. Только за первые два года фашистской диктатуры были сожжены произведения классиков марксизма‑ ленинизма, деятелей международного и немецкого рабочего движения, всемирно известных писателей и поэтов всех времен и народов – около 4 тыс. названий[547].

Наступление на политических противников нацисты начали с закрытия неугодных газет и журналов. Особому преследованию с первых же дней был подвергнут орган ЦК КПГ газета «Роте фане». В течение 1933 г. число ежедневных газет в Германии сократилось с 2703 до 1128, еженедельных журналов – на 40%, двухнедельных – на 50, ежемесячных – на 45 %. Месячный тираж печатных изданий упал с 1 млрд. в 1932 г. до 300 млн., т. е. на 70%[548].

Особое значение придавалось радио, которое называли «восьмой великой державой», заявляя, что «без радио и самолетов завоевание и упрочение власти в нынешних условиях просто немыслимо»[549]. Нацисты подсчитали в 1933 г., что при общем числе жителей Германии 66 млн. человек не менее 26 млн. слушают радио. В короткие сроки фашисты поставили на службу своим целям сеть радиостанций, перестроили их программы, заменили кадры[550]. Было учтено, что ежедневно в среднем 1 млн. немцев посещают более чем 3 тыс. кинотеатров страны; быстрыми темпами были перестроены в фашистском духе все выпуски киноновостей, киножурналов, а затем и содержание кинофильмов. В них возвеличивались «арийская доблесть», военные походы, подчинение авторитету сильной власти, принижались другие народы[551]. Столь же стремительно фашисты поставили на службу монополиям и другие средства идеологического влияния на массы.

Одновременно продолжал расширяться и усиливаться террор. Неуклонно росло число заключенных в тюрьмах и концлагерях. По далеко не полным данным МОПРа, к началу 1935 г. нацисты убили свыше 4200 человек, арестовали 517 тыс., подвергли пыткам и ранили 218 600 человек. Многие видные ученые, писатели, журналисты, деятели искусства и культуры, особенно евреи, подверглись жестоким преследованиям, были арестованы и заключены в тюрьмы и концлагеря, уволены или изгнаны из Германии. Другие, несмотря на заманчивые предложения, не захотели сотрудничать с фашистами и эмигрировали. В первые месяцы фашистского господства страну покинули такие выдающиеся ученые, как А. Эйнштейн, Д. Франк, Ф. Габер, Г. Герц, О. Мейрхоф, Ю. Шаксель и др.; широко известные писатели и поэты И. Бехер, В. Бредель, Л. Фейхтвангер, Г. Манн, Т. Манн, Э. Вайнерт и др.; популярные композиторы, актеры, режиссеры и музыканты А. Бассерман, Э. Бергнер, Б. Брехт, Э. Буш, Г. Эйслер, Э. Дейч, О. Фрид, П. Хиндемит, О. Клемперер, Ф. Кортнер, А. Моисси, М. Палленберг, М. Рейнгардт, И. Шмидт, Р. Таубер, Б. Вальтер, К. Вейль и многие другие[552]. Но и в изгнании они продолжали творить, внося весомый вклад в развитие передовой немецкой культуры и борьбу с фашизмом.

К началу июля 1933 г., т. е. за пять месяцев, нацисты кардинально изменили политическую жизнь страны: уничтожили все демократические права и свободы; превратили в фикцию рейхстаг и другие избираемые органы; запретили КПГ и другие политические партии; ликвидировали профсоюзы и иные защищавшие интересы рабочих организации; овладели ведущими позициями в государственном аппарате и фашизировали его как в центре. так и на местах; резко усилили полицейские и погромные функции фашистской партии и государства; расширили и продолжали расширять многомиллионную массовую базу; установили контроль над общественным мнением страны. Захват власти фашистами завершился. Он был достигнут террором, провокациями, стремительностью действий, социальной демагогией, подкупом и обманом.

Захват этот происходил по указаниям и при постоянных консультациях с ведущими монополистами. Последние полностью убедились, что НСДАП является именно той партией, которая способна выполнить все их зловещие замыслы. Это нашло, в частности, выражение в создании 12 июня 1933 г. под руководством Г. Крупна фонда промышленников для постоянного финансирования НСДАП под названием «подарки Гитлеру». С этого времени и по 1944 г., только по учтенным данным, в фонд поступило около 700 млн. марок[553].

Завершение процесса захвата власти Гитлер констатировал 6 июля 1933 г. в речи перед уполномоченными правительства и гаулейтерами НСДАП. Для обмана масс Гитлер назвал его «завершением немецкой революции», заявив, что теперь она должна быть введена в «спокойное ложе эволюции». 17 июля с речью на ту же тему обратился

⇐ Предыдущая20212223242526272829Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: