 |
Почему русские боятся евреев?
|
|
|
|
Мы разругались с Серым, потому что он подлец. Я писал для него. Мне
казалось: работаю на Россию. Но он мне неожиданно предложил написать, что
все евреи -- гады. И даже полукровки -- гады. Может быть, они опаснее, чем
жиды.
-- Ты чего? -- сказал я.
-- Ты пиши, -- буркнул он.
-- Почему ты боишься евреев? -- спросил я.
-- Они умные. Они пьют кровь христианских младенцев.
Русские сидят, как бобики, уши прижали -- боятся сионских мудрецов.
Своих мудрецов нет -- помоги кулаком. Погром -- это целая программа
обеспокоенности. У русских мало такого смачного антисемизма, как у украинцев
и поляков, -- у них просто поджилки трясутся.
-- Придут сионские мудрецы -- объебут.
-- А вы не объебывайтесь.
-- Как же нам не объебываться, если мы дурачки?
-- А вы не будьте дурачками.
-- Чего захотел! Мы -- порознь, а они кучкуются.
-- А вы тоже своих тащите.
-- Мы так не умеем.
Нет другого такого вопроса, где бы так ясно было видно русское
бессилие. Сродни половому. Хочет мужик показать себя, а у него не стоит.
Тогда тут все разнесешь от зло-
бы. Но, кроме бессилия, сидит в подкорке физиологическое отвращение.
Женщины боятся мышей, а русские -- евреев. Сюда бы психоанализ: откуда эта
гадливая боязнь? Русскому еврей физиологически неприятен, он его
отталкивает. И носом, и волосами, да и вообще. Но об этом в книжках не
пишут. Антисемитизм -- бег в сапогах по жидкой глине. Русского "клинит" на
евреях. Они как осколки древнего Бога рухнули ему на голову и отняли
рассудок. Желание реванша. Распускание грязных слухов. Тактика скунса.
Нелюбовь к евреям как пароль объединяет русских. Отними пароль -- не ясно,
где кто. Суть не в доводах, а в позывных.
-- Богородица -- тоже еврейка, -- напомнил я.
|
|
|
-- Ну, тогда мы совсем пропали, -- перепугался Серый.
Встреча в верхах
-- Рассказывайте, -- сказал реформатор.
-- Серый -- враг русского прогресса. Пора кончать с русской сказкой.
-- Зачем вы от меня бегаете? -- обиделся Саша. -- Мы должны вместе
принимать ответственные решения. В конце концов, власть должна участвовать.
В газеты я не пошел. Безбытийственность России призвала к правлению
русскую бюрократию.
-- Если идти во власть, первое знание: народ -- дрянь, -- сказал я. --
Русский консерватизм знает это лучше всех. Чтобы оградиться от народа, нужно
создать армию бюрократов.
Дозвониться не было возможности. Единственные живые люди во власти --
служба безопасности. Но у них плохая наследственность. Я предложил им
ликвидировать Серого.
-- Серый -- сплошная заморочка, -- сказал я. Пал Палыч выслушал со
вниманием, несмотря на мистические трудности.
-- Значит, он есть? -- наконец спросил он.
-- Как я понимаю, ликвидация Серого откроет России пути процветания, --
уточнил Саша.
Реформатор, которого не любит народ, никак не мог решиться.
-- А если он нам пригодится?
-- Как?
Я разочаровался в кремлевских мечтателях.
Оборотень
Мне жаль мировых усилий. Я купил кинжал. У Серого сегодня много дел. Он
пробудился к жизни. Он богатый и бедный одновременно. У Серого -- голубые
глаза. Мы с ним вырабатываем концепцию будущего России. Решено: мы будем
плясать, как грек Зорбе, сиртаки во льдах, на бесславных руинах.
-- Запуталась, старуха? Выжила из ума? Распадайся, дрянь! -- завопил
Серый.
Я дал Серому денег. Он стал работать сторожем у меня в гараже. Он стал
разбазаривать. Я подумал: нужно его кинуть. Я сдал Серого бойцам. Вдруг все
активизировались. Серый стал прорабом. Звонит по телефону. С телефоном
практически не расстается. Пошла жизнь.
-- Не хочу полного пиздеца! -- вскинулся Серый. -- Желаю супердержаву.
|
|
|
Обгоним снова Америку!
Самое красивое в русской жизни -- гульба. Мы загуляли. Я гляжу: а
глаза-то у него голубые-голубые.
Убей невесту
-- Во, во, радость моя, -- сказал Серый нашей общей невесте с зубами.
-- Видишь ли, матушка, братец твой болен, пришло время ему умирать. Умереть
надо ему, матушка, а он мне нужен как важный спонсор. Для обители нашей, для
сирот. Так вот и послушание тебе: умри за братца.
Невеста захлопала глазами от неожиданности, но быстро пришла в себя.
-- Благословите, батюшка, -- ответила она смиренно и даже как будто
покойно.
Серый после этого долго-долго беседовал с ней. Невеста молча все
слушала. Вдруг смутилась и говорит:
-- Батюшка! Я боюсь смерти!
-- Что нам с тобой бояться смерти? -- усмехнулся Серый. -- Для нас с
тобой будет лишь вечная радость.
Простилась невеста, но только за порог, упала от глупости жизни. Серый
послал бойцов, приказал положить ее на стоящий в сенях гроб, окропил, напоил
святой водой. Невеста заболела и сказала:
-- Теперь я уже больше не встану.
Ее последние дни сопровождались видениями.
Видения русской невесты с зубами
Если говорить о русском загробном фантазме, то это дворец из
прозрачного хрусталя и золота. Зал заполнен одними молодыми девушками.
Платья необычайной светлости. Блестящие венцы на головах. Входит невеста:
-- В храме я увидела величественную Царицу, неизреченной красоты,
которая, призывая меня ручкой, сказала: "Следуй за мной и смотри, что я
покажу тебе". Вдруг вижу,
что одна из девиц ужасно похожа на меня. Потом, по указанию Царицы, я
стала рассматривать другую сторону залы и увидела на одной из девушек такой
красоты венец, что я даже позавидовала! И это все были невесты, прежде меня
бывшие и теперь еще живые, и будущие.
-- А ты выбросила из холодильника гнилые овощи? -- спросила меня
Царица.
-- Выбросила, -- потупилась я.
-- Зачем врешь? -- подняла брови Царица.
-- Я не вру.
-- Врешь, неряха!
-- Я выбросила морковку и гнилой огурец, а лучок забыла.
-- Лучок-рачок, -- зашумели девицы в венцах.
-- Покажи мне свою фотографию, ту, где ты снялась за секунду до
кончины, -- молвила Царица. Я посмотрела ей в глаза.
-- Меня никто не снимал на смертном одре, -- твердо сказала я.
|
|
|
Царица наотмашь ударила меня по щекам.
Я
Я - как эмансипированный цыган с золотыми зубами, пишущий о вороватости
своей нации.
Недоверие к уму
Русский ум непредставим. У него нет доверия к себе. Кто бы ни пытался
его обозначить, он остается неуязвимым, до него ничего не долетает.
Легко наехать на русских. Но, соглашаясь с Кюстином,
терпишь крах, когда оказываешься во Франции и начинаешь испытывать
чувство тоски, тошноты, скуки от общения с нацией, ценности которой выражает
собой Кюстин как критик России.
Тоска по родине в гораздо большей степени оказывается родиной, чем сама
родина. Другие родины можно поменять одну на другую без особой болезни. Не
это ли поразительное свидетельство значительности русской сущности? Миллионы
русских эмигрантов XX века, изнывавших в Берлине и Париже, неустроившихся,
озлобившихся -- пример могущества России.
Случайно
Серый случайно разбил окно. Ирина Борисовна случайно не подпала под
сокращение. Отец Серого случайно трахнул мать Серого, а ведь был практически
совершенно пьяным, и даже непонятно, как у него это вышло. Но ни мать, ни
отец не удивились. Только почувствовали что-то склизкое внутри, а потом
ничего. Наташа случайно попала под электричку. Россия -- случайная моя
родина.
Трупный запах
Бедный мой народ! Задроченные люди! Ну если не я, то кто? Зачем я это
делаю? Ради исправления нравов? Во имя будущего? Или, может быть, исходя
злобой? А, может быть, я люблю вивисекцию? Откуда этот трупный запах?
Василиса и василиск
Родственники. Когда Василиск узнал, что Василиса любит цветы герберы, а
герберы в Москве в ту пору не продава-
лись, он пошел в Ботанический сад к своей бывшей однокласснице, и та
посеяла герберы по его просьбе на опытном участке. Круглый год ходил
Василиск в гости к Василисе с желтыми, красными, фиолетовыми и
электрически-зелеными герберами. Василиса никак не могла понять, откуда
цветы. Наконец они поженились, прошло пять лет инцеста, у них родились дети,
и Василиск с доброй улыбкой рассказал, как было дело.
|
|
|
Врачи
Серый прикинулся интеллигентом и долгое время ныл по каждому поводу. Он
не удержал инициативы, полетел вниз, упал, разбился. Интеллигенцию отменила
свобода. Они боролись за освобождение. Допустим. Они победили. Справились.
Оказались катастрофически беспомощными. Серого обошли, обскакали более
предприимчивые. Серому нечего было сказать при свободе.
Цензура была спасением для прикрытия бесплодия, оформила множество
липовых карьер. Цензура помогает мысли, -- считал Гоголь. В этом нет
никакого свободного порыва.
Я зашел в Дом литераторов, который в юности казался мне значимым
местом. В пустых помещениях с бодуна бродил Серый. Я всегда чуть-чуть
презирал русскую интеллигенцию. За неадекватность дискурса. Серый как
зарядит свое "мнекажется", "мнекажется", и я уже не знаю, куда бежать.
Правда, я отдавал должное русским врачам.
Задор
Желание быть как можно более крутым -- совсем не крутое желание. Оно --
все то же бегство от себя.
Вглубь
Я -- монтер. Серый -- шахтер. Мы ушли вглубь России. Дорога вглубь
России поросла мхом. Нутро России состоит из перепутанных проводов. Мы
обратили внимание на отсутствие вытяжки. Чучело России набито мертвыми
птицами.
Ветераны неба
Христианство превращается в фольклорный ансамбль под управлением Петра
и Павла.
Глобальная деревня нуждается в метафизическом единоначалии. Но, если я
разрушаю старых богов, не открываю ли я путь к тотальному хаосу? Неведомый
бог не обеспечивает полицейского порядка. Кто знает, насколько затянется
переходный период.
Энтропия Европы пропорциональна энтропии христианства. Европа
чувствительно уловила закат христианства. Ницше ошибся в том, что Бог умер.
Умерла его очередная маска. Больше, чем на новую маску, мы не можем
рассчитывать. Иначе -- все другое. Иначе -- уже не мы.
Даже если я в корне неправ, пусть это будет оживлением старой полемики.
Это -- не экуменизм. Мне надоели боги в театральных одеждах. В сарафанах.
Пора бы всем нынешним богам на пенсию. Для них, ветеранов неба, найдется
необременительная работа. Вместе с греческими олимпийцами и Дедом Морозом
они станут наставниками детей, назидательными героями мифов, легенд, сказок.
Можно, конечно, созвать сессию ЮНЕСКО и заказать на ней нового Бога.
Составить меню. Смешать на компьютере краски. Но, скорее, он появится сам по
себе, из черной грязи Африки, из Интернета, среди русских бомжей,
калькуттских мух, наркоманов Нью-Йорка.
Сущность христианской сделки была гениальна: предопределение смерти в
|
|
|
обмен на выполнение моральных норм. Просто и понятно.
Китайцы
Русские все стерпят, всякие унижения, они тренированные. И нагоняи
начальства, и разные издевательства, и свободу, и завтрак без кофе, и
диктатуру. Но если китайцы заживут богаче, они не стерпят. Нет, тоже
стерпят. Стерпят: сгорбятся -- и запьют кипяточком на станции, с сахарком в
прикуску. Я не знаю ни одной такой вещи, которую бы не стерпел русский. Не
зря русских презирают на Кавказе.
Еще про китайцев
Я вот думал, без чего не может жить русский. Без Бога -- может.
Откровение
Не слишком ли все в России устало и переустало? Не нужно ли этой
выжженной земле отдохнуть? Россия держится на инерции. Подражательная
страна. Она подхватит любое начинание. Она обезьянничает, это ее сущность.
Если сюда не впрыснуть новой самостоятельной энергии, Россия уйдет со сцены.
Нужна ли Россия для нового откровения? Нужна ли она вообще? Если бы она
пропала завтра, полностью, кто-нибудь взгрустнул бы за границей?
-- Папа, папа, Россия пропала!
-- Какое облегчение!
В основном, обрадовались бы. Как будто гора с плеч. Ну хорошо, за
границей. А в самой России, если бы она пропала, много было бы слез?
Но куда она денется? Лежит, мешает.
Правда, Большая Американская Зая считает, что Россия нужна для
продолжения духовной жизни. Она имеет в виду Соловьева, Федорова, Бердяева,
Мережковского.
-- Я хочу обожествить свое тело, как Мережковский, -- ворочается она на
диване.
Достоевский
Достоевский всех вокруг обвинял в том, что они не знают русский народ.
А он знал. И писал, что русские склонны к бесчестию.
|
|
|
