 |
Старик с обезьяной
|
|
|
|
– Видели всё! – повторил Серёга выразительно. – Значит, и Снежка могли видеть. Да, это хоть и не самый приятный, – Серёга печально вздохнул, – но самый возможный свидетель…
Митька, недолго думая, задрал голову и проорал:
– Мы ищем пропавшего котёнка! Можно задать вам несколько вопросов?!
Старик тряхнул седой головой, словно Митька оглушил его своим криком, затем усмехнулся и кивнул.
– Семнадцатая квартира, – спокойно сказал он, и его голос был хорошо слышен.
– И слышали если не всё, то почти всё… – добавил Серёга уныло.
Идти к старику не хотелось – слишком много он о них уже знал. Кроме того, на его глазах разыгралась дурацкая история с подвалом, а теперь ещё эта – с мячом. Если бы Митька не сунулся, то Серёга, перед глазами которого успели пронестись все эти не очень‑ то приятные картинки, ни за что бы к нему не пошёл. Опять же – обезьяна… Очень подозрительное создание! Кроме всего прочего, говорят, что обезьяны ещё и агрессивны…
Зато Митька был совершенно иного мнения – и с шимпанзе познакомиться мечтал, и никакой неловкости не ощущал. Поэтому он понёсся на второй этаж к квартире № 17 быстрее урагана.
– Джеки, иди‑ иди, встреть гостей, – услышал Серёга из‑ за двери приглушённый голос старика, когда поднялся следом за Митькой.
– Круто! Джеки – это шимпанзе, что ли? Ты это слышал?! Обезьяна откроет нам дверь! – восторженно воскликнул Митька, приплясывая от нетерпения на мохнатом коврике.
По прихожей прошлёпали босые лапы, и дверь распахнулась. На пороге в смешной позе, будто собиралась плясать вприсядку, но вдруг передумала, замерла шимпанзе. Она стояла на полусогнутых ногах с разведёнными в стороны руками.
|
|
|
«Ах вы, сени, мои сени…» – не хватало только музыки. Митька хохотнул, а Серёга мрачно подумал: «У‑ у‑ у! Лысая рожа! Вылупилась…» Действительно, на морде у Джеки почти не было шерсти – только редкие длинные и жёсткие брови да мягкая светлая бородка. Нельзя сказать, что шимпанзе была сильно похожа на человека, но что‑ то человеческое в ней определённо было: и в настороженном серьёзном взгляде, и в морщинах на лбу и вокруг глаз.
– Да вы проходите на камбуз, чего стеснять себя в прихожей?! – Дед сидел на кухне и попыхивал трубкой в распахнутое окно.
– Куда? Проходить… – не понял Митька.
– Камбуз – это кухня, только на корабле, – шепнул Серёга.
И на обезьяне, и на старике были одинаковые тельняшки. Но это ещё ладно! В квартире вообще происходили какие‑ то чудеса. Она больше напоминала корабль, чем нормальное человеческое жильё! В комнате, которую было видно из прихожей, висели натянутые канаты, верёвочные лестницы и дорожки. Стояла даже отпиленная мачта, обмотанная толстыми разноцветными верёвками, и упиралась в потолок. Серёге она почему‑ то напомнила ёлку, которую забыли вынести с Нового года, и вот теперь она окончательно облысела. На рее – поперечной перекладине мачты – вместо паруса висел гамак. Поскольку никаких других кроватей видно не было, можно было предположить, что там спит сам старик. Хотя, вероятнее всего, это был лежак Джеки, а у старика была всё‑ таки своя, отдельная человеческая комната.
Занавески на окне тоже больше походили на паруса, причём после ожесточённого боя с пиратами: потрёпанные и будто простреленные картечью. Все дверки кухонных шкафчиков были закрыты на засов и обмотаны верёвками. На корабле такие приспособления защищали бы содержимое шкафчиков во время шторма, чтобы оно не выпадало, здесь же, на кухне, главным штормом была, похоже, Джеки.
Митька только ахал, не в силах сказать что‑ то ещё. Восторг законопатил ему горло, пропуская только шумное радостное дыхание. Это само по себе было делом невиданным: Митька молчал!
|
|
|
Джеки проковыляла за гостями по коридорчику на камбуз и привалилась к стене. Мальчишек она разглядывала исподлобья и вид имела довольно мрачный. В руках она вертела какую‑ то блестящую штуковину. «Вот бандюга! – подумал Серёга, – кастетом поигрывает, не иначе! И смотрит ещё так…»
Старик, напротив, был приветлив и, пожимая гостям руки, сказал:
– Меня зовут Георгий Иванович. А моего друга – Джеки, хотя вы, наверное, это уже знаете. – Он улыбнулся, а потом, перехватив Серёгин недобрый взгляд, добавил: – Это очень дружелюбное создание. Она мне и сын, и внук, и… котёнок. Очень ласковая! Да, Джеки? Хотели однажды учёные шимпанзе отнести к роду «люди», да не решились, а зря. По генам они выходят нам ближайшими сородичами – совпадение почти стопроцентное. А что шимпанзе умнее иных людей, так это вообще факт. Но к роду «люди» их так и не отнесли… Наверное, чтобы в политику путь им был заказан раз и навсегда…
«Котёнок» перевёл тяжёлый мрачный взгляд с Серёги на хозяина, но позы не изменил.
– Вау! – выдохнул Митька. – Как вы тут… Это ж надо?!
– Вы пришли меня о чём‑ то спросить? Устраивайтесь за столом, сейчас будем чай пить. И всё у меня спросите. Хе‑ хе, всё спросите, – сказал Георгий Иванович, ставя на газ большой металлический чайник.
– У нас к вам только один вопрос, давайте мы его зададим и пойдём? Зачем вас отвлекать‑ то? – начал было Серёга.
– На один‑ единственный вопрос может быть очень много ответов, особенно у старика, – усмехнулся Георгий Иванович.
Трубка совершенно погасла, но продолжала торчать набок изо рта и, казалось, совершенно не мешала своему хозяину. Похоже было, что он попросту о ней забыл.
– А вы моряк, да?! Настоящий?! – Митька плюхнулся на первый попавшийся стул и переводил блестящие глаза с обезьяны на старика и обратно.
Серёга примостился на краешек другого стула. Его деревянная спина, наклонённая вперёд, так и говорила: «На старт! Внимание! Марш отсюда! »
– Был когда‑ то настоящий, это уж точно, – покусывая трубку и посмеиваясь, ответил Георгий Иванович. – А теперь вроде как игрушечный стал. Вот и корабль у меня игрушечный, да? А юнга – и того хуже: большой и плюшевый. Джеки, а ты‑ то чайком побалуешься?
|
|
|
Идея обезьяне понравилась. Опираясь на передние лапы, Джеки подошла к столу и выразительно посмотрела на Митьку: «Ты это, вообще‑ то, моё место занял! » Затем, выражая полнейшее недовольство, шимпанзе залезла на табурет у окна.
Вода забурлила в чайнике, похлопывая крышкой.
Георгий Иванович поставил на стол четыре чашки и стал наливать чай.
– Здесь всё полезное, с травками. Нагулялись, небось понравится, – приговаривал старик.
Митьке всё нравилось с самого начала, а вот Серёга с ужасом подумал: «Неужели я, здравомыслящий человек, буду сейчас пить чай за одним столом с макакой?! »
– Георгий Иванович, мы всего лишь хотели задать вам один вопрос, – Серёга предпринял новую попытку по‑ быстрому закончить дело. – Может быть, вы знаете…
– Сам посуди, – перебил его старик, – я сейчас отвечу тебе, скажем, «нет» или «да», и что тогда? Вы уйдёте, а чай так и остынет, никому не нужный? Не дело это, не дело…
– Чё ты, правда?! – возмутился Митька. – Куда всё торопишься?! Мне жуть как интересно, – и он наконец накинулся на Георгия Ивановича с вопросами, которые всё это время пытался удерживать в себе: – Откуда у вас шимпанзе? Давно это она у вас? Сколько ей лет? Это здорово – обезьяну дома держать? Я прям завидую! Честное слово! А вы каким моряком были? Что вы на корабле‑ то делали? Можно залезть на мачту? А в прихожей настоящий штурвал вместо вешалки?
– Вот это другой разговор! Чашек десять успеем выпить, не иначе! А чай‑ то вкусный: с мятой, со смородинкой! И вот баранки есть, и крендельки тоже. Не стесняйтесь.
Когда все занялись чаем, Георгий Иванович начал рассказывать:
– Да, я настоящим моряком был. Капитаном дальнего плавания на торговом судне. Вот так! Весь мир обошёл. Тут столько историй, что и за год не перескажешь!
– Капитаном прямо?! – восторженно булькнул чаем Митька.
Когда речь шла о морях, странствиях, штормах и китах‑ людоедах, можно было захлебнуться и в чашке с чаем, поэтому Митька не пил, а слушал. Серёга читал больше книг, поэтому его удивить было труднее. Он часто и громко глотал из чашки, чтобы допить и поскорее уйти. Присутствие шимпанзе за столом его сковывало. Как‑ то сразу, с первого взгляда, Джеки ему не приглянулась. Серёга держал чашку за донышко, каждый раз наклоняя её, чтобы глотнуть. Точно так же прихлёбывала и Джеки: наклоняя чашку, хмуро, сосредоточенно. Только его чашка была металлической. Может, и правда, зря шимпанзе так и не причислили к людям?
|
|
|
Георгий Иванович потрепал Джеки по голове:
– Это мой подарок к пенсии. Последний рейс – всё, выпроваживают меня на заслуженный отдых. На Крите встречаем английское судно. А там что‑ то неладное: крики, гогот. «По какому это случаю у вас такой праздник? » – спрашиваю у матросика. «Да мы сейчас обезьяну топить будем! » – отвечает. Пошёл посмотреть, что это они такое удумали, а они действительно обезьяну топить решили. А Джеки‑ то совсем ещё маленькая была! Болталась у них на корабле первый рейс. Видишь ли, что‑ то учудила не подумавши! А зачем её поймали? Зачем из природы вытащили?! Не место обезьяне на корабле. Вот и решили от скуки или от злобы его торжественно казнить. А Джеки сидит в маленькой клеточке и ревёт навзрыд! Как дитя малое!
– И вы бросились ее защищать? – перебил Митька.
Георгий Иванович причмокнул трубкой и сказал:
– Я ее выкупил. И поехала Джеки с нами в Россию. На пенсию со мной вышла – на корабле у всех и без неё обязанностей хватало. А мне вроде как утешение на старости лет.
Митька ждал, конечно, более динамичного развития сюжета, но всё равно история ему понравилась. Даже Серёга стал поглядывать на Джеки миролюбивее. А та и совсем размякла, привычным жестом швырнула на пол пустую чашку и полезла на ручки к старику. Обняла за шею, прижалась головой к его груди и, мелко моргая, стала заглядывать ему в лицо.
– Вот барские замашки! – ласково побранил Георгий Иванович питомицу. – Никак не могу приучить ее аккуратно ставить чашку на стол… Вот, поглядите‑ ка! Она ещё и улыбается! Вот негодница бессовестная!
Джеки действительно выглядела очень довольной, и совесть ее не беспокоила. Она опустила глазки, наклонила голову набок и широко открыла рот, причём верхняя губа натянулась, прикрывая зубы. Похоже улыбаются люди, у которых проблемы с зубами.
– Этого не может быть! Животные не улыбаются, у них нет мимики, – категорично заявил Серёга.
В мимике у животных он, конечно, не разбирался, но разве такое возможно, чтобы какая‑ то макака вдруг демонстрировала разные мимические выражения!
|
|
|
– Ошибаетесь, молодой человек! – качнул головой Георгий Иванович. – У многих животных есть мимика. Думаю, у вас просто в доме никогда не было животных. Хозяин всегда видит, какое настроение у его питомца. А у шимпанзе вообще мимика очень богатая. Да что я сейчас буду рассказывать? Неси, Джеки, сюда инструкцию!
Джеки сделала вид, что дремлет и ничего не слышит.
– Давай‑ давай, – потрепал её по голове старый капитан, – выполняй поручение. Всё ты слышала и всё ты поняла Не прикидывайся!
Георгий Иванович ссадил Джеки с рук, и та нехотя, опустив голову и обиженно выпятив губу, заковыляла по коридору в сторону комнаты.
– Сейчас она принесёт книгу, которую я называю ее инструкцией. Написала её очень давно, аж в 1935 году, великая женщина – Надежда Николаевна Ладыгина‑ Котс, доктор биологических наук, одна из основателей Дарвиновского музея в Москве. Надежда Николаевна была настоящим зоопсихологом, к тому же одним из первых! Она наблюдала и описывала мимику и поведение своего маленького шимпанзе Иони в разных ситуациях. Мне эта книга в своё время очень помогла справиться с Джеки! Инструкция, одним словом! Низкий поклон Надежде Николаевне, что называется…
Джеки пошуршала в комнате и уже возвращалась, прижимая к себе сильно потёртый коричневый том.
– А вот это очень интересно! – Глаза Серёги наконец загорелись. – Похожа мимика шимпанзе на человеческую? Ну, я имею в виду основные эмоции.
– Здесь всё есть, молодой человек. Даже фотографии. Хотя… можно и сюда взглянуть, – усмехнулся Георгий Иванович и показал на Митьку и Джеки.
У них были совершенно одинаковые печальные физиономии.
– Нет, ну мы же не книги пришли читать! – возмутился Митька. – Вы это зря! Серёге книги нельзя показывать – это кранты! Теперь я потеряю его навеки!
Вечер свалился с неба неожиданно и очень некстати. Улица за окнами как‑ то сразу исчезла, будто кто‑ то выплеснул на окна синюю краску. А тут книга! И это надолго!
– Георгий Иванович, а можно мне, пока вы тут с «инструкцией»… Я поиграю с Джеки? Ладно? Если она на это нормально…
– Да конечно, идите поиграйте! Вам обоим, похоже, нужно поразмяться.
– И полазать по канатам можно? И даже по мачте? – не верил своему счастью Митька.
– Конечно, – улыбнулся старый капитан и для убедительности кивнул трубкой.
– А он там не свернёт себе шею? – поинтересовался Серёга, впрочем не особенно отвлекаясь от книги. – Вот это да! Здесь и схемы есть, и таблицы! – восторженно бубнил он себе под нос, так и не удостоверившись, грозит его другу смертельная опасность или нет. – Да вот же все эмоции! «Восемь типических выражений лица шимпанзе», – прочитал Серёга. – А почему восемь? Так‑ так… «Волнение, внимание…» Ага! Они отдельно отмечают внимание. «…Удивление, отвращение, злоба, страх, печаль (плач), радость (смех)…»
– А тебя интересуют эмоции? – спросил Георгий Иванович.
Он уже отвел Митьку с Джеки в соседнюю комнату, вернулся и теперь с любопытством наблюдал за Серёгой.
– Да, меня дедушка учит читать по мимике. Он говорит, что верификатор или, как сейчас называют, профайлер – это профессия будущего! К тому же это просто очень интересно… Получается, что и по макаке, простите… по мимике шимпанзе тоже можно понять, что она чувствует? Нереально! Надо сравнить… Похожи выражения лица у обезьяны и человека?
– А ты листай книгу дальше. Там много интересного…
– Точно! «Мимика радости – улыбка и смех»… – Серёга начал внимательно рассматривать следующую картинку. Радость вполне человеческая! – подытожил он. – И морщинки вокруг глаз, и уголки губ приподняты… Ну‑ ка, ну‑ ка… А печаль? Ух ты, как тут подробно всё показано! – восхищался он книгой. – Прям все стадии печали и плача: шимпанзе в спокойном настроении, огорчённый, опечаленный, стонущий, хнычущий. А тут он уже плачет: начальные стадии кричащего плача, ревущий плач, заходящийся плач, «рёв»…
– Ну что, и плачут шимпанзе тоже как люди? Верно? – поинтересовался Георгий Иванович.
Серёга кивнул.
– Вот я и говорю, что надо шимпанзе к людям приравнять! – усмехнулся старик, его трубка при этом согласно закивала.
– А вот страх, – ткнул Серёга в следующую иллюстрацию. – Не совпадает!
– Значит, не приравниваем?!
– Да, шимпанзе, конечно, выглядит испуганным, жалким, нахохленным, – Серёга был слишком погружен в книгу. Можно сказать, он совершал своё первое научное открытие, поэтому проигнорировал вопрос старика. – Люди, конечно, тоже сжимаются от страха, но выражение лица… Вообще‑ то, здесь не очень‑ то и видно выражение его лица… Ага, а дальше показана агрессия. « Привставание в вертикальное положение. Топанье правой ногой – оскаливание зубов. Откидывание верхней губы – готовность к натиску». Это я уже у кого‑ то видел… Жаль, не помню. У кого…
Такую яркую агрессивную реакцию у животного вызывали, показав взлохмаченное чучело шимпанзе. Георгий Иванович сочувственно покачал головой и сказал:
– Бедный Иони. Ох уж эти учёные! Зачем ему это ужасное чучело подсунули? Представляешь, какой шок увидеть своего собрата в таком плачевном виде?..
– Ух ты! Да здесь как раз всё и сравнивают! Мимика шимпанзёнка этого, Иони, и человеческого ребёнка! Волнение, плач, смех, страх, отвращение, удивление. Всё! Приравниваем! К человеку!!!
Действительно, на выбранных в качестве примера фотографиях все мимические выражения совпадали!
Серёга был в большом восторге от «инструкции», хотя сама Джеки, которая всё это время находилась в соседней комнате, его интересовала мало. Даже непрекращающийся шум оттуда совершенно не привлекал его внимания. Он всё листал и листал страницы, рассматривал картинки с шимпанзе, выхватывал взглядом интересные фрагменты текста. Вообще, им с Митькой давно пора было вежливо попрощаться с хозяином и идти по домам. Но как же оторваться от такого сокровища?! Это же надо?! Мимика у шимпанзе!
– Смотрите, как он ловко и удобно держится на совершенно гладком дереве! – показал Серёга на одну из иллюстраций книги. – Это же невозможно!
– Да это что! Ты сходи посмотри на наших товарищей! Вот это, похоже, настоящий цирк! – посмеиваясь, сказал Георгий Иванович и указал в сторону комнаты, куда только что заглядывал.
Только сейчас, когда, хоть и с болью, книга была закрыта, Серёга услышал восторженный клич Митьки:
– Ха! Я тоже так могу! А вот такое видал?! Давай за мной! Ура!!! На абордаж!
– У! У! А! А! А! А! У! У! А! А! – радостно вторила ему Джеки.
– Они нашли общий язык без всякой инструкции! – сказал Георгий Иванович.
– Митька ненавидит инструкции, – кивнул Серёга. – Зато животных обожает! Действительно, интересно посмотреть, что они там делают!
Митькино счастливое красное лицо вверх тормашками болталось под потолком, отчего волосы стояли дыбом. Ноги его, казалось, навечно запутались в канатах. Рядом с ним висела, держась ногами за верёвку, Джеки. Они с Митькой схватились за руки и раскачивались. Похоже, они играли в летучих мышей, а может быть, и в самого Бэтмена.
– У‑ у‑ ух! Прикольно! Серёга, лезь к нам!
– Спасибо, я и тут постою… – лезть вообще куда‑ либо не было его самой сильной страстью…
Вдруг наперебой заголосили две мелодии – это у Митьки и Серёги одновременно зазвонили телефоны.
– Вы, вообще, где?! Вы хоть знаете, который час?! – услышали они оба возмущенные голоса мам. Видно, они сначала поговорили друг с другом, а потом позвонили сыновьям.
– Мы уже идём домой, – сказал Серёга. – Скоро будем!
– Да‑ да, мам, я уже бегу домой, – прокричал Митька в свой телефон. – Только сначала освобожусь из канатной ловушки и попрощаюсь с шимпанзе!
– Молодые люди, так какой вопрос вы хотели мне задать? – вдруг вспомнил Георгий Иванович, когда за мальчиками уже закрывалась входная дверь.
Митька с Серёгой переглянулись.
– Из первого подъезда пропал на днях белый котёнок, вы его не видели?
– Нет, белого котёнка точно не видел. Тут помочь ничем не могу, – виновато пожал плечами Георгий Иванович. – Уже лет двадцать не видел белых котят… Будет время – обязательно заглядывайте к нам! Мы с Джеки всегда будем вам рады. И книг всяких интересных у меня видимо‑ невидимо…
|
|
|
