 |
Неместные гопники
|
|
|
|
Мальчики уже подходили к «дому котёнка», так и не проронив в дороге ни одного слова. Серёга оставался в глубокой задумчивости и был ко всему безучастен, а Митькино внимание ещё издалека привлекла занятная сцена. Здоровенный парень, весь какой‑ то облизанный дождём и очень жалкий, схватил женщину за рукав плаща и горланил на всю улицу:
– Тётенька, миленькая! Помогите! Меня в детдом отправят! Я мамки своей больше не увижу! – При этих словах он начал энергично тереть себе правое веко, а затем в тоске и унынии возвёл глаза на хмурое небо. А потом еще и сложил молитвенно ладони рук. – Я очень мамку люблю! Тётенька, тётенька, помогите!
– Я‑ то что могу сделать?.. Где твоя мама?.. – говорила женщина в растерянности.
– Тётенька! Тётенька! Вы только не уходите! Меня в детдом! Всю жизнь сломают! А мне всего‑ то денег на билет надо. Я домой хочу, к мамочке любимой! – выкрикивал он басом.
– А сколько тебе нужно? – спросила дама с явным облегчением.
Она, видно, думала, что сможет дёшево откупиться от этого кошмарного молодого человека и к тому же сделать доброе дело. Да и плащ её останется с двумя рукавами.
– Пятьсот рублей, – вдруг высоким голосом кукарекнул парень и зачастил: – Я за вас каждый день свечку ставить буду! Да я мамку наконец смогу поцеловать! Тётенька, тётенька, своим‑ то детям вы бы небось и больше дали, лишь бы они в детдоме не оказались! По вам бы не плакали! Я век про вас помнить буду!..
Сердобольная дама уже тянулась к сумочке, чтобы спасти несчастного от чудовищного перелома судьбы и сохранить остатки своих нервов, как вдруг Серёга вернулся к действительности и, проходя мимо них, спокойно сказал:
– Врёт он всё, не слушайте. Ни слова правды… – добавил он себе под нос и, не сбавляя шага, пошёл дальше, даже не полюбовавшись эффектом, который произвели его слова.
|
|
|
А посмотреть было на что: парень буквально остолбенел от удивления, у него даже челюсть отвисла. Наверное, он в этот момент собирался выкрикнуть ещё что‑ то жалостное и громкое в ухо своей жертвы, но не успел и остался стоять с открытым ртом. А женщина, прижав к груди сумочку, наконец вырвалась из его рук и, не оглядываясь, припустила куда глаза глядят.
Парень, который только что был жертвой обстоятельств, довольно быстро оправился от своих несчастий. Кроме того, он заметно изменился внешне: выпрямился, расправил плечи, модным жестом зачесал назад прилипшую ко лбу мокрую чёлку. На губах его появилась недобрая ухмылка и стала перекатываться из уголка в уголок рта.
– Эй, ты, анчоус! Ты что, самый умный? – спросил он скорее презрительно, чем зло.
– Да нет, – рассудительно ответил Серёга, обернувшись, а потом вдруг брякнул: – Просто ты – дубина! То, что ты врёшь, у тебя на лбу написано!
Митька сжался. Ну всё! Это конец… Только что Серёга цеплялся за его плечи и боялся улыбающейся собачки, а тут вдруг осмелел! Очень вовремя! Митька давно замечал, что у Серёги была какая‑ то дурацкая смелость, она выскакивала как чёртик из коробки в самый неподходящий момент. Такой момент как раз сейчас и наступил…
Преграждая мальчишкам путь, со всех сторон начали подходить дружки Детдомовца, а по совместительству его коллеги по бизнесу и охранники. Компания получилась очень внушительной. Парни были и старше, и крупнее, а главное – захочешь, не ошибёшься – все до единого выглядели как малолетние уголовники.
Серёга сохранял независимое и безразличное выражение лица, будто не думал о том, что сейчас будет.
– Вообще‑ то, у нас проблемы! – предупредил его на всякий случай Митька, для убедительности толкнув локтем в бок, и встал в боксёрскую стойку.
|
|
|
– Ты чё щас сказал, анчоус? – начал наступать на Серёгу Детдомовец.
– Он тебя дубиной обозвал, – подсказал один из дружков, здоровяк со свороченным набок носом. На его лице плавало радостное, почти восторженное выражение. Видимо, он уже предвкушал яркое возмездие и решил подлить маслица в огонь.
Митька не стал ждать. Он всегда руководствовался правилом «если драки не избежать, бей первым», поэтому подскочил к кривоносому и со всей силы двинул ему кулаком как раз в нос. Парень хрюкнул и осел.
– Что, опять?! – обреченно простонал он уже с земли.
Но Митька не успел этого услышать, потому что ему откуда‑ то прилетел сильнейший удар в ухо. Казалось, оно самовозгорелось и теперь полыхало яростным пламенем. Митька уже лежал на газоне с выкрученными руками и поэтому не мог дотянуться до уха и пощупать, что с ним сталось.
– Что, больно? – спросил Детдомовец у Митьки. – Не будешь нарываться, ясно? Вы, вообще‑ то, допёхали, куда сунулись?
– К уличным разводилам, – спокойно ответил Серёга.
Митька сжался – Серёгина смелость начинала серьёзно угрожать их жизни и дальнейшей деятельности. Детдомовец криво усмехнулся и сплюнул.
– Наглость – второе счастье, да?! Ты чё, опять нарываешься? Не понял…
– Просто я привык всё называть своими именами, – тяжело вздохнул Серёга и вдруг пошёл в наступление: – Ты паршиво изображаешь жертву, у тебя всё на лбу написано. Вот я и говорю…
Он не успел набрать воздуха, чтобы закончить фразу, как оказался скрученным на земле рядом с Митькой.
– Я могу назвать твоё имя. Прочитать его на твоём лбу! В доказательство!
Несмотря на то что обстоятельства складывались не в его пользу, Серёга продолжал проявлять удивительную стойкость и даже пытался брыкаться. Как будто сейчас наступил черёд его храбрости.
– Интересно… – зашумели гопники. – Пусть, пусть угадает… А не то… – Дальше предложений было так много, что все они смешались в единый угрожающий рёв.
«Теперь лучше отгадать…» – подумал Митька.
– Ну давай, попробуй… – Детдомовец тоже был не против поразвлечься.
Мальчишек отпустили, но так же, как кошка выпускает мышь: на время, недалеко, для забавы.
|
|
|
Серёга поднялся и посмотрел прямо на Детдомовца. Лицо у него было даже красивое, но неприятное – его сильно портили наглость и развязность.
– Твоё настоящее имя – то, которое тебе дали при рождении, начинается на букву «А»… «Б»… «В»… «Г»… «Д»… Тебя зовут Даниил? – вдруг спросил Серёга.
Голос его был очень спокойным, и Митька понял, что он уверен в этом варианте на целых девяносто восемь процентов!
Наступила тишина. «Попал! В точку попал! » – ликовал Митька.
– А чё, наш Артист правда Даниил? Угадали, что ли?.. – начали шушукаться гопники.
Оказалось, что даже дружки не знали его настоящее имя. Оно было лишним в его новой жизни и напоминало ему о чём‑ то, что вспоминать не хотелось. Уже давно имя ему заменила кличка – Артист. И всех это устраивало.
– Говори, что было не так, и катитесь… – холодно сказал Артист.
Это был опасный вопрос. Серёга мог сесть на своего конька и понестись и наговорить много лишнего. Но он не стал этого делать, а лишь сказал:
– Ты сильно переигрываешь, а к тому же жесты и мимика заметно запаздывают. Ты сначала рассказываешь словами про свою эмоцию и только потом показываешь. А ещё тебя выдают мелкие жесты, например: ты, когда говорил про детдом, энергично тёр веко – этот жест говорит, что ты хочешь спрятать глаза, потому что тебе стыдно. А ещё твой голос стал звучать выше, когда ты назвал сумму, потому что тебе и за это тоже…
– Хватит. Катитесь, везунчики. И усвойте как следует – в другой раз вам так не повезёт…
Мальчишки уже подходили к штабу, когда Митька спросил:
– Как ты этот фокус с именем провернул?
– Это не фокус, – пожал плечами Серёга. – Артист слегка моргнул, когда я назвал букву «Д». Не знаю, как у тебя, а у меня в классе три Дани. Решил рискнуть…
|
|
|
