 |
Похищение пришельцами
|
|
|
|
Серёга нахохлился, как воробей на ветру, и был неразговорчив. Митька же не мог молчать, его распирало от смеха и впечатлений. То перебивая сам себя, то повторяясь, похрюкивая и поскуливая от хохота, он рассказал Серёге о своём приключении и о том переполохе, который ему удалось создать. Вообще‑ то, всего этого можно было и не говорить. Из штаба и так было всё видно.
– Мимы молчат, – холодно сказал Серёга.
– А я сейчас не мим! – хохотнул Митька.
– А ты им и не был! Горланил на весь двор! Не пойму, зачем ты всё это устроил?! Может быть, ты еще помнишь, что как раз в том подъезде, у которого теперь столпотворение, у нас есть дело!
– Ладно тебе, – миролюбиво сказал Митька, – они сейчас разойдутся по своим делам. Чего им там торчать‑ то?
Серёга метнул на него недобрый взгляд, но промолчал.
– Вот это была хохма! Я давно не устраивал ничего подобного! – Митька развалился на скамейке штаба и предался воспоминаниям.
– Поколотят тебя. Точно! – предсказал Серёга. – И будут правы.
Без идейного вдохновителя, который своевременно подливал маслице в огонь, толпа разошлась удивительно быстро и тихо. Будто ничего и не было…
– Вот видишь! – обрадовался Митька. Он потряс листком с чертежом дома и сказал: – Итак, в нашем плане осталось две квартиры: № 11 и № 12. Как говорил Остап Бендер: «Шансы всё увеличиваются, а бриллиантов всё нет». Вот и у нас так: возможных свидетелей всё меньше, а версий нет… Пойдём, что ли? По‑ моему, ты здесь совсем скис!
– Ну тебя! – огрызнулся Серёга.
Но не бросать же дело на полпути из‑ за дурацких выходок Митьки?! Серёга поднялся и молча пошёл к «подъезду котёнка», а подойдя к нему, почему‑ то бросил взгляд на крышу, от этого ещё больше разозлился, раздражённо мотнул головой и стал подниматься на третий этаж. Митька шёл в отдалении: он видел, как Серёге хочется прочитать длинную нотацию.
|
|
|
Митька подошёл ближе, только когда дверь одиннадцатой квартиры распахнулась и в проёме показалась румяная женщина.
– Серёжа?! – удивлённо воскликнула она. – Как неожиданно! Вы, – она бросила внимательный взгляд на Митьку, – ко мне?
– Да, Валентина Алексеевна… Только, честно говоря, я не знал, что вы здесь живёте. Это Митька, мой друг. Нам скучно было, решили котёнка разыскать, беленький такой, пропал со второго этажа. Вот теперь ищем свидетелей. Может, вы видели чего?
– Я‑ то? Да ты же знаешь, мы с твоей мамой всё время на работе. Света беленького не видим иногда, не то что котёнка! Но вы проходите, что в дверях‑ то стоять? Я как сейчас вас чаем напою и побегу работать, сегодня хоть попозже… А вы у Винлиду всё спросите… Она дома сидит, может, и знает, что да как. – Валентина Алексеевна улыбнулась и тихо прибавила: – Иришка моя совсем заигралась, просит называть её только Винлиду, обижается, если по‑ старому Иришкой или Ириночкой назову. А что такое Винлиду, я не знаю, – развела она руками в недоумении.
На столе уже всё было готово к чаю. Валентина Алексеевна достала мальчикам две пухлые чашки и поставила их на блюдца.
– Винлиду, иди к нам! – позвала она дочку и начала наливать чай.
В коридорчике заскрипел паркет, и на кухне появилась Винлиду, девочка с тугой ровной косичкой, в сером клетчатом платье с белым воротничком.
Митька чуть не присвистнул! Та самая! Вот это номер!
– Винлиду, дорогая моя, вот знакомься – это Серёжа, сын моей коллеги, и его друг Митя. Они хотят тебе задать несколько вопросов. Поговори с ними, ладно? А я уж побегу. Вот, у всех выходной, а мне на работу пора…
Поставив на стол большую тарелку с румяными пирожками и чмокнув на прощание Иришку в затылок, Валентина Алексеевна вышла из кухни. Заскрипел паркет, шлёпнули тапки в прихожей, захлопнулась дверь… И в квартире натянулась тишина.
|
|
|
Винлиду внимательно и строго рассматривала гостей. Митьку она не узнала, видно, не обратила на него внимания в толпе. Он с облегчением выдохнул и спросил:
– У вас есть котёнок?
– Нет, от животных только грязь в доме, – голосом, лишённым эмоций, ответила Иришка, хотя странное, нечеловеческое имя Винлиду ей действительно подходило больше.
– А вот у ваших соседей со второго этажа был белый котёнок, и он пропал, – присоединился к разговору Серёга. – Причём совершенно непонятно, каким образом он мог исчезнуть из закрытой квартиры, да ещё так, что никто ничего не видел и не знает.
– Странно? Разве это странно? – спокойно проговорила Винлиду. – Это совсем не странно. Я знаю, как он пропал. Могу рассказать, если вам интересно.
– Да нам знаешь как интересно! Не то слово! – выпалил Митька. – Мы уже четверо суток только тем и интересуемся!
Он торопливо выхватил из планшета блокнот и карандаш, готовый ловить каждое слово свидетельницы.
– Это произошло ранним утром четыре дня назад. Я проснулась и не могла больше заснуть. Вышла на кухню попить воды и села к окну. Я подумала, какое же яркое солнце сегодня, стёкла наши прямо светились. Я выглянула на улицу. Сначала ничего не смогла разглядеть от яркого света, но потом глаза привыкли. На детской площадке… не на проспекте же им было останавливаться! Так вот, детская площадка – единственное открытое, удобное место для парковки, – там стояла большая сверкающая тарелка. Конечно, я сразу поняла, что это такой летательный аппарат, что к нам снова прилетели инопланетяне. Я стала наблюдать. Думала, может быть, кто‑ нибудь из них покажется, выйдет хоть на минутку. Хотя, конечно, наш воздух для них хуже яда.
– А чем же тогда дышат пришельцы? – удивился Митька. Он раньше никогда не задумывался над этим вопросом.
– Только чистым эфиром, – сказала Винлиду. – Его очень мало, это большая ценность. Пришельцы редко выходят из своих межгалактических кораблей, там‑ то сохраняется их привычная атмосфера.
– Вот оно что! – понимающе протянул Митька.
|
|
|
Серёга, едва речь зашла об инопланетянах, из разговора выбыл, попивал чай, жевал пирожок и внимательно наблюдал за Ирой. Но интересовала его не мимика девочки – её как раз не было, а коса. «Разве бывают такие правильные, такие аккуратные косички? Будто из пластмассы сделана, – думал он. – Да и вся она, Винлиду эта, похоже, целиком из пластмассы…»
– Я увидела их корабль, но никто на этот раз не вышел. Открылся только один иллюминатор. Вернее, я думала, что это иллюминатор, а оказалось, что это крышка лазера. Она приподнялась и отъехала в сторону. Розовый луч скользнул по окнам. А потом потемнел. Стал таким… фиолетовым и густым. Он пронизал весь второй этаж. Пришельцы просто просканировали дом: им же интересно, как живём мы, их ближайшие соседи, они не собирались ничего брать! Я это точно знаю! Они не такие!
– А ты откуда знаешь? – поинтересовался Митька.
– Ладно, скажу по секрету… – Винлиду помолчала, но потом решилась и заговорила: – У меня с ними крепкий дружеский контакт. Это инопланетяне подарили мне новое имя. Вот так! Теперь вы знаете всё!
– Подожди, а куда котёнок‑ то делся?
– Он сам захотел полететь с ними. Ему было плохо у хозяев. Он хотел межгалактической свободы!
– Нехило так! – буркнул Серёга.
– Я видела, что котёнок сам бежал к их кораблю по лазерному лучу. Пришельцы создали для него специальную капсулу, чтобы лазер его не поранил.
Винлиду хотела ещё что‑ то рассказать, но Серёга её прервал:
– Вот это да! Какие у вас странные – квадратные, да к тому же фиолетовые груши!
Митька удивлённо вытаращил глаза и уставился на Серёгу. Не свихнулся ли он часом? Груши как груши: зелёные, простые до безобразия. Но вмешиваться не стал.
Винлиду просияла:
– Да! Точно! Я рада, что ты заметил. Именно в тот день, когда пришельцы сканировали дом, они просканировали наш этаж – и оставили мне гостинец, вот эти инопланетные груши. Хочешь попробовать?
– Нет, спасибо. Это же для тебя… – сказал Серёга. – И нам пора. Пошли, Митька. Теперь всё совершенно ясно!
– Эх! – выдохнул расстроенно Митька, когда Винлиду закрыла за ними дверь. – А мне так нравилась эта версия! Наш русский котёнок в космосе! Дружеский контакт… А как ты понял, что она врёт?
|
|
|
– Про пришельцев?! – вскинул брови Серёга. – А ты что, веришь в дружеский контакт с инопланетянами?..
– Я – нет… Но ведь Винлиду не врала! У неё ничего не дёргалось, не подпрыгивало! И вообще, она совершенно не нервничала… Значит, всё, что она говорила, правда!
– Да, такое бывает, когда человек искренне верит в то, что рассказывает, – кивнул Серёга, – но несоответствия в её рассказе всё равно были. Я не говорю о времени пропажи – это мелочь. Окна её квартиры выходят на другую сторону. Как она могла видеть, сидя за столом и глядя в окно, детскую площадку, которая находится с другой стороны дома? Или, кроме фиолетовых груш, друзья‑ пришельцы наделили её глазами с рентгеном? Покажи, кстати, что ты там нарисовал…
Целый разворот пестрил мелкими пришельцами с рожками‑ лампочками. В правом верхнем углу в открытый космос улетал котёнок. В центре композиции на летающей тарелке восседала Винлиду. Серёга хмыкнул:
– Чётко! – сказал он.
– Знаешь, Серёга, ты всё‑ таки убил мою доверчивость! Ведь все кругом врут! Ужас какой‑ то! – драматически проговорил Митька и зачем‑ то засветил себе кулаком в лоб.
– Ладно тебе! Я знаю, что ты это не взаправду! – улыбнулся Серёга. – Помнишь, мой дед всё время повторяет, и, наверное, он прав: «Все люди врут, но только не всегда…»
|
|
|
