 |
24. Потусторонние голоса. 25. Кошмарное интервью
|
|
|
|
24. Потусторонние голоса
Мы с Александром сидели в его мансарде. Возлюбленный вдохновенно писал картину, изображавшую железнодорожный узел, я открыла мамин ноутбук и корпела над заданием миссис Нэйпер. Однако мне трудно было сосредоточиться на выборе будущей карьеры не только потому, что я не могла не любоваться Александром, поглощенным своим творчеством.
Из спальни, расположенной этажом ниже, доносились приглушенные голоса его родителей. С большим трудом я разобрала несколько слов: «мистер Беркли», «продажа», «Румыния».
— Сейчас вернусь, — сказала я Александру, но он так самозабвенно работал кистью, что, скорее всего, у меня имелся шанс возвратиться прежде, чем мое отсутствие будет замечено.
Я соскользнула вниз по чердачной лестнице и на цыпочках подобралась к родительской спальне. Дверь была приоткрыта. Я сделала вид, будто иду в туалет, находившийся неподалеку. Это позволяло подслушать разговор, благо слова эхом отдавались от голых стен.
— Мистер Беркли говорит, что необходимо вложить деньги в обновление дома. Иначе трудно будет его продать, — услышала я слова мистера Стерлинга, проходя мимо двери спальни, задержалась в коридоре и навострила уши.
— Мне кажется, дом и так хорош, — ответила его жена.
— Согласен. Я тоже ничего не хочу менять. Моя мать построила его по своему вкусу. Пусть он таким и останется, пока не получит нового владельца.
— Может быть, нам стоит обратиться в другое агентство недвижимости? — предложила миссис Стерлинг.
Последовала недолгая пауза.
— Константин, — снова зазвучал мягкий, озабоченный голос миссис Стерлинг. — А не совершаем ли мы ошибку, выставляя особняк на продажу?
|
|
|
— Понимаю, Кассандра. Это решение мне и самому далось нелегко, особенно учитывая категорическое несогласие Александра. Но наше место в Европе. Пришло время вернуться. Наш дом всегда был в Румынии. Мы слишком стары, чтобы все это менять.
— Наверное, ты прав. Но меня беспокоит…
— Я вот чего не пойму, — озадаченно продолжил хозяин дома, перебив жену. — Мистер Беркли говорит, что к дому вообще никто не проявляет интереса, и объясняет это тем, что по городу о нем ходят жуткие слухи. Не представляю, откуда бы им взяться и зачем кому-то их распускать. Тем более что, кроме Мэдисонов, у нас никто не бывал.
Тут половица у меня под ногами скрипнула так громко, что этот звук, наверное, услышали бы и в Румынии. Дверь спальни открылась. Оттуда выглянул мистер Стерлинг. За ним стояла импозантная, похожая на изваяние жена.
Дверь туалета, до которой только что вроде бы было рукой подать, вдруг оказалась на расстоянии многих миль.
— Рэйвен!.. — удивилась миссис Стерлинг. — Мы и не знали, что ты тут.
— Да я просто шла мимо в…
— Мы как раз собирались с тобой поговорить, — сказала она. — Ты ведь знаешь, что особняк выставлен на продажу.
Я стояла молча, не шелохнувшись.
— Я понимаю, Рэйвен, что тебе нелегко, да и нам тоже, — добавила миссис Стерлинг утешающим тоном.
Я кивнула.
— Ты очень многое сделала для Александра, — продолжила она. — Я знаю, что ему без тебя будет очень трудно. Поэтому ты должна обещать, что обязательно нанесешь нам визит.
В нормальных обстоятельствах возможность совершить путешествие в Румынию, погостить у родных Александра привела бы меня в неописуемый восторг. Я и сейчас была бы не прочь побывать там, скажем, съездить на каникулы, но с любимым. Будь у меня выбор, я предпочла бы встречаться с ним на Бенсон-хилл.
— Обещаю, — не стала возражать я.
Александр вышел на лестничную площадку.
— Эй, что там у вас? — окликнул он.
|
|
|
— Ничего особенного, — отозвалась миссис Стерлинг. — Так, перемолвились парой слов.
Мне стало жаль Стерлингов, ведь из-за этого переезда они разрывались ничуть не меньше нас. Родители возлюбленного поступали так, как считали разумным, даже если мы придерживались противоположного мнения.
Я не могла сосредоточиться на задании, да и Александру стоило прерваться и отдохнуть от живописи. Поскольку время было позднее, он повез меня домой.
— Похоже, наш план сработает, — сказала я, когда мы с ним шли к моему дому. — Если так пойдет и в следующие дни, то ты пробудешь здесь дольше, чем стоит особняк.
Александр наклонился и ответил мне счастливым поцелуем.
В ту ночь, впервые за долгое время, я забылась спокойным, блаженным сном.
25. Кошмарное интервью
К сожалению, на следующий день меня ждала встреча с Тревором.
— Мы не закончили с вопросами, — заявил заклятый враг, перехватив меня на лужайке после школы.
— Я думала, ты сам в состоянии заполнить бланки, — буркнула я.
— Я могу подбросить тебя домой. В машине все и сделаем.
Я воззрилась на него с возмущением.
— Я имел в виду задание, — хмыкнул Тревор, подняв бровь.
— Нет уж, лучше я пешком пройдусь.
— Когда ты наконец признаешь, что избегаешь меня, потому что от меня без ума?
— Когда в аду наступят заморозки, не раньше.
— Да, насчет ада тебе, конечно, лучше знать. Ты ведь тамошняя обитательница, — подначил Тревор. — Ладно, как все-таки насчет того, чтобы вернуться оттуда на грешную землю и сказать, чем ты на ней собираешься заниматься?
Я призадумалась. Вообще-то меня до сих пор не покидала мысль о том, чтобы открыть магазин одежды и аксессуаров для готов, о чем мы говорили с Беки, но делиться этой идеей с Тревором как-то не хотелось.
— Слушай, футболист, а почему бы тебе самому не придумать для меня подходящую карьеру? Что-нибудь такое, что позволило бы мне самостоятельно зарабатывать деньги и давало уверенность в себе.
Тревор открыл ноутбук. Я бросила взгляд на монитор и увидела уже заполненные разделы теста.
— А что плохого, если о тебе позаботится мужчина? — спросил он. — Обеспеченный и сильный.
— С этим у меня уже все в порядке, — отрезала я.
|
|
|
— Да еще и блондин.
— Предпочитаю брюнетов.
— Причем популярный.
Тут он меня уел. Популярностью Александр не пользовался, как и я сама. Совсем не то что Тревор Митчелл, король школьных балов с первого класса.
— Хотела бы ты прославиться? — спросил он, подаваясь ближе. — Чтобы твое имя было широко известно?
— Думаю, меня и так все знают.
— Но по другой причине, — усмехнулся он.
— Меня не интересует известность. Мне важно быть самой собой.
Тревор покачал головой и вбил несколько строк в ноутбук.
— Итак, что у нас осталось?.. Ага!.. Желают ли твои родители, чтобы ты повторила их жизненный путь?
— Нет. Это, надеюсь, все? — простонала я.
— Что ты любишь делать в дождливые дни? — спросил он.
— Сидеть под дождем.
— А в солнечную погоду?
— Спать.
— Ты считаешь себя творческой натурой?
— Нет.
— Серьезно? — удивился он. — Это при твоей манере одеваться и макияже? По-моему, в этом есть творческий подход. Клоунада.
— Ты хочешь, чтобы я тебе врезала прямо сейчас или перед всем классом?
— Не заводись. Твой любимый наряд?
— Хм. Бальное платье.
— Когда ты закрываешь глаза, кто тебе представляется?
— Александр.
— Если бы тебе пришлось выбирать, с кем в нашей школе поцеловаться, кто бы это был?
Он подался ко мне.
— Никто. И вообще это не из анкеты… да и не только это! Ах ты, осел!
Честно говоря, имея дело с Тревором, порой трудно понять, кто над кем издевается.
— Я просто проверял тебя на внимательность. Ладно, опрос закончен. Теперь осталось составить письменный отчет.
— Значит, нам больше не нужно встречаться?
— Ты не врубилась. Это я закончил. — Он подал мне заполненный лист. — Теперь твоя очередь спрашивать.
Бланк с вопросами, адресованными Тревору, был девственно пуст. Я быстро, по своему разумению заполнила нужные графы и вручила ему листок.
— От руки написано, — заметил он. — На высший балл не потянет.
Мы с Тревором поднялись и отряхнули джинсы.
— Наше следующее свидание состоится перед всем классом, — сказал он.
Я поймала себя на том, что не испытываю к нему неприязни. Ведь как бы то ни было, это он, пусть невольно, поспособствовал тому, что Александр задержался в особняке.
|
|
|
— Мне надо встретиться с отцом, — сказал Тревор, садясь в свой «камаро». — Может, слышала? Он собирается купить особняк.
Я застыла на месте.
— Что ты сказал?
Он противно ухмыльнулся.
— Не хотел тебе говорить до того, как мы закончим собеседование. Вчера вечером, за ужином, у нас зашла речь об особняке, который никто не покупает из-за того, что это негодная развалюха. Так вот, отец сказал, что земля под домом сама по себе имеет немалую ценность, так что участок можно купить, а постройки снести бульдозером. На расчищенной территории появится новый торговый центр.
Я испытала страшный удар. Мне и в голову не приходило, что собственный план сработает против меня. Конечно, Тревор был для этого самой подходящей персоной.
— Ты не можешь это сделать! — в ярости прошипела я. — Купить и снести!..
— Конечно не могу, чудище. Куда мне? Но вот мой отец, он очень даже может.
Папаша Тревора владел половиной Занудвилля. Мне совсем не хотелось, чтобы к его недвижимости присоединился Бенсон-хилл.
— Я сказал отцу, что нужно будет сохранить несколько кирпичей, когда он станет сносить руины. Пригодятся на сувениры. Я с тебя много не запрошу, хоть они и бесценны, — заявил Тревор напоследок, тут же тронул машину с места и укатил.
|
|
|
