Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Все, кто находился в концертном зале, замерли. Студенты, члены Протектората, даже Жнецы.




Я выдохнула воздух, который задержала, и поднялась на ноги. Я не могла позволить Агроне убить Никамедиса. Просто не могла. Не важно, как часто мы пререкались с библиотекарем, за последние несколько месяцев мы стали друзьями – или кем-то вроде того. К тому же, моя мама когда-то любила Никамедиса, а он отвечал ей взаимностью. Мама попыталась бы его спасти, если бы была здесь, и я знала, что должна сделать то же самое – даже если иду прямиком в ловушку.

– Гвен, что ты делаешь? – зашипела Морган, хватая меня за руку.

– Даю им то, чего они хотят, – прошептала я. – Я спускаюсь.

– Это безумие, – отозвалась она. – Откуда ты знаешь, что они не убьют тебя, как только увидят?

– Потому что они любят заставлять страдать перед смертью, – ответила я. – Все будет в порядке. Вот увидишь. Я буду отвлекать их так долго, как смогу.

Я полезла в карман, после чего передала ей свой телефон.

– Позвони бабушке и расскажи ей о том, что происходит. Вы с Алексеем должны спуститься и встретить ее. Как думаешь, сможешь провести их через ту дверь, через которую зашла Вивиан? Через ту, что находится на другой стороне сцены, где сейчас Метис и члены Протектората?

Морган глянула вниз. И через мгновение кивнула.

– Да, я знаю туда дорогу. Но чем нам это поможет?

– Поскольку все Жнецы сейчас сосредоточатся на мне, – сказала я. – Это даст вам шанс прокрасться через дверь, подняться на сцену и освободить Метис и остальных, прежде чем Жнецы осознают, что происходит. Это наш единственный шанс спасти всех. Мы обе прекрасно это понимаем. К тому же, это то, что должна делать чемпионка, не так ли? Жертвовать собой во имя общего блага?

Я даже не пыталась улыбнуться своей плохой шутке. Вместо этого я испустила еще один вздох.

– Только будьте готовы, хорошо?

Морган кивнула. Я уже хотела уйти, но Алексей перегородил мне дорогу.

– Прости, что сомневался в тебе, – сказал он.

– Я знаю, – мягко отозвалась я.

Я коснулась его руки, а затем покрепче схватила Вика и направилась на встречу со Жнецами.

Я вернулась тем же путем, которым мы пришли, пройдя весь путь вокруг подиума, вниз по лестнице, через диспетчерскую и коридоры, пока не достигла главного входа. Двое Жнецов, стоящих там, выпрямились, увидев меня, но не пытались остановить, когда я прошла мимо. Я напряглась, ожидая, что они вонзят мне в спину мечи, но ничего не произошло.

– Эх, была не была, – пробормотала я, толкая дверь.

– Не переживай, Гвен, – сказал Вик. – Я здесь, рядом. Мы переживём этот бой так же, как и все остальные. Ты не сможешь проиграть, когда на твоей стороне я.

Бравада меча помогла мне успокоить взвинченные нервы. Я кивнула, не в силах ответить. Двери привели меня к верхнему ярусу концертного зала, и это был долгий, медленный, мучительный спуск вниз к нижним рядам, а затем через открытое пространство перед сценой. С каждым шагом мое сердце билось все быстрее, но я сосредоточилась на том, чтобы дышать ровно – вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох.

Я остановилась приблизительно в пятидесяти футах перед сценой, направив взгляд на Метис. Профессор покачала головой.

– Нет, Гвен, – сказала она. – Нет! Разворачивайся и беги! Пока ещё можешь...

Жнец шагнул вперед и врезал ей кулаком в лицо.

Студенты вскрикнули. Я двинулась вперед, решительно настроенная помочь Метис, прежде чем Жнец ударит ее снова...

– Стоп! – прорычала Агрона.

Я замерла на полпути и бросила на нее взгляд. Она вдавила свой меч еще глубже в шею Никамедиса, превращая струйку крови в непрекращающийся поток. Библиотекарь вздрогнул, но это была его единственная реакция.

– Если попытаешься сбежать, цыганка, – сказала Агрона. – Я прикончу библиотекаря, а затем сделаю то же самое с Метис. Твой выбор.

Я выпрямилась.

– Я не собираюсь убегать.

– Хорошо, – сказала Агрона. – Тогда поднимайся к нам на сцену.

Я направилась к левой стороне сцены, медленно и спокойно передвигая ногами, как будто знала, что иду на собственные похороны. На самом деле так и было, но я хотела дать Морган и Алексею столько времени, сколько могла, чтобы они нашли бабушку и заняли позицию.

Поднявшись по ступенькам, я ступила на сцену. Метис, оттолкнувшись, села. Из ее рта стекала струйка крови, оттуда, куда ударил Жнец. Профессор смотрела на меня и ее зеленые глаза были полны тревоги и страха, но она больше не просила меня бежать. Мы обе понимали, что в этом нет никакого смысла – больше нет.

Так что я отвернулась от нее и направилась в центр, скрипя кроссовками по деревянному полу. Я посмотрела на прижавшихся друг к другу студентов. Дафна, Карсон, Оливер и Кензи – все смотрели на меня, как и Метис, с тревогой и страхом. Дафна раз за разом указывала головой в сторону передней части сцены, как будто пыталась что-то мне сказать, но я не понимала, что именно. И я по-прежнему не видела лица Логана, лишь его склоненную голову. За все это время он не пошевелил ни единой мышцей.

Когда я была в пятнадцати футах от нее, Агрона подняла руку.

– Достаточно близко, цыганка.

Я остановилась, бросая на нее злой взгляд.

– Я здесь. Вы получили то, что хотели. Так что отпустите Никамедиса. Немедленно.

Я уже было подумала, что она этого не сделает, но Агрона убрала меч от горла Никамедиса и отошла от него. Вивиан скрестила руки на груди, ухмыляясь мне.

– Ты такая идиотка, Гвен, – сказала девчонка. – Потому что теперь мы убьём тебя, вместе с друзьями.

– Знаю, – отозвалась я. – Просто подумала, что будет забавно понаблюдать с близкого расстояния, как Агрона даст тебе пощечину ещё раз. Знаешь, пару недель назад я думала, что это только твоих рук дело. Но ты всего лишь еще одна маленькая сошка, не так ли, Вив? Ты не отдаешь приказы. Ты их получаешь.

От гнева щеки девчонки покраснели, а на руке, в которой она держала Лукрецию, побелели костяшки. Вивиан двинулась вперед, но Агрона, подняв меч, остановила ее.

– Позволь мне убить ее сейчас, – прорычала Вивиан. – Чтобы наконец покончить с этим.

Агрона покачала головой.

– У тебя были возможности, но ты с треском провалила обе. К тому же, нам требуется жертвоприношение для следующей части ритуала, и, думаю, Гвен подойдет для этого как нельзя лучше. Ты же знаешь, какой силой обладает кровь чемпиона, а тем более чемпиона Ники. Перемещение души пройдёт намного легче.

Я напряглась, готовая отразить любое нападение. Но вместо того, чтобы поднять меч и попытаться убить меня, Агрона направилась к Логану. Я по-прежнему не видела лица спартанца, но была уверена, что он знал, что я здесь – и пытаюсь спасти его.

Краем глаза я уловила движение. Повернув голову, я увидела, что вокруг Дафны летает все больше и больше розовых искр. Прекрасное лицо валькирии выражало отчаяние.

– Беги! – одними губами произнесла она.

Но я не могла убежать. Я должна спасти Логана. Должна спасти всех в этом зале, а это значит выкупить для Морган, Алексея и бабушки столько времени, сколько получится. Несомненно, они уже заняли позицию. Мне нужно просто продержаться ещё одну или две...

– Логан, – позвала Агрона сладким голосом. – Сделай одолжение. Возьми меч и убей Гвен, пожалуйста.

При её словах я резко повернула голову. Логан? Чтобы он убил меня? Он никогда этого не сделает. Мне было всё равно, какой жуткий ритуал совершили над ним Агрона со Жнецами. Мне всё равно, в какого рода безвольного зомби они его превратили. Я знала спартанца. Я его любила, а он любил меня. И он никогда не причинит мне вреда – никогда.

Логан поднял руку и взял у Агроны оружие. Меня захлестнуло беспокойство, но я всё же осталась на месте.

– Давай же, – проворковала Агрона. – Будь хорошим мальчиком.

Спартанец медленно поднялся на ноги, всё ещё находясь ко мне спиной. Агрона отошла от него, и я заметила, что камни в её украшениях вспыхнули еще ярче. Я чувствовала силу, исходящую от камней – та же злая сила, которую я ощутила, когда Локи смотрел на меня своим горящим красным глазом.

Я испугалась ещё сильнее, когда Логан начал вертеть мечом в руке, пробуя оружие, как постоянно делал в спортивном зале.

Через несколько секунд он опустил меч, перехватывая поудобнее рукоятку.

– Давай, – приказала Агрона. – Она прямо за тобой. Убей ее. Сейчас же.

Какое-то время спартанец стоял неподвижно, а затем медленно повернулся ко мне. Я ахнула в ужасе.

Глаза Логана светились яростным красным светом Жнецов.


– Логан? – прошептала я. – Логан?

Агрона счастливо рассмеялась.

– Он не слышит тебя, цыганка. Он вообще ничего не слышит, кроме моих приказов. И за это нам нужно благодарить прекрасные драгоценные камни, надетые на нас.

– О чём вы говорите? – и тут я поняла, что на Логане было идентичное украшение. Собственно, выглядело оно скорее как ошейник. Рубины, изумруды и топазы сверкали на широком золотом обруче, плотно прилегающем к шее спартанца.

И вновь я вспомнила о карточке из библиотеки, на которой описывалась магия камней Апаты. Я хотела знать, что Жнецы собирались делать с драгоценными камнями – вот ответ. Они вместе с книгой были нужны для ритуала трансформации.

– Нет, – прошептала я. – Нет.

Я взглянула на Логана, который смотрел на меня алыми глазами. На мгновение я почувствовала, будто перенеслась в ночной лес, в котором освободился Локи. Было такое впечатление, будто я снова смотрю в лицо злого бога. И так это ужасно и неправильно, что глаза Логана светятся красным, вместо привычного ледяного голубого. Ощущение, будто я смотрела в лицо незнакомца.

Спартанец сделал шаг вперёд, затем ещё один и ещё. При этом размахивая мечом, который дала ему Агрона.

– Логан, это я, – умоляюще произнесла я. – Ты же не хочешь ранить меня. Я знаю, что глубоко внутри ты этого не хочешь. Пожалуйста, пожалуйста, не делай этого. Ты – спартанец. Ты можешь победить любого и каждого. Я знаю, ты можешь сопротивляться тому, что они с тобой сделали. Пожалуйста, пожалуйста, попытайся. Для меня. Для нас.

Спартанец заколебался, нахмурившись. На мгновение его глаза прояснились, стали голубыми.

– Убей её! – приказала Агрона, и камни в его украшение засияли ещё ярче. – Убей цыганку! Сейчас!

Ледяная голубизна в глазах Логана исчез, сменяясь отвратительным красным цветом. И в этот миг я поняла, что потеряла его. Логан взревел, занес меч над головой и бросился на меня.

УДАР!

Логан попытался убить меня уже первым ударом. Мне стоило всех своих сил отразить это нападение, чтобы он не отрубил мне голову.

– Логан, – снова позвала я. – Остановись! Это я! Твоя цыганочка!

Он отступил и занес меч для следующей атаки. Мне не оставалось ничего другого, кроме как защищаться, сдерживая контратаки, потому что я не хотела ранить спартанца. Но у Логана было другое представления об этом бое. Наши мечи скрестились и мгновение мы качались туда-сюда. Затем спартанец улыбнулся и ударил левым кулаком меня в лицо.

В подбородке взорвалась боль. Я попятилась, но Логан последовал за мной. Он ударил своим мечом по моему, и я не смогла удержать Вика. Меч улетел прочь. Со всей силы я заехала спартанцу локтем в живот, чтобы оттеснить его. Потом прыгнула за мечом и успела схватить Вика прежде, чем тот соскользнул со сцены.

– Сражайся, Гвен, – кричал меч, когда я кое-как поднялась на ноги. – Если ты не будешь защищаться, он убьёт тебя.

– Нет, – упрямо твердила я. – Это Логан. Он не ранит меня. Никогда не ранит меня.

– Сейчас это не Логан, – возразил Вик. В его фиолетовом глазе отражалось сочувствие. – И он не сдастся, пока один из вас не умрёт. Окажи спартанцу услугу, Гвен. Освободи его от страданий. Ты знаешь Логана. Знаешь, что он скорее умрёт, чем будет терпеть все это – быть превращённым в извращённую версию Локи. Чемпионы должны приносить жертвы, Гвен. Это твоя жертва.

Я хотела продолжить дискутировать с мечом, но это оказалось не возможным, потому что Логан снова напал на меня. Я отразила удар, а затем рубанула Виком, заставляя спартанца отступить. Я находилась на самом краю сцены и краем глаза заметила, как медленно открывается дверь первого этажа.

Морган и Алексей осторожно вошли в комнату, следом за ними бабушка Фрост. С тыла подкрались к Жнецу, стоящему возле лестницы, ведущей на сцену. Я знала, что мне нужно дать друзьям как можно больше времени, поэтому бросилась на Логана.

Замах-удар-лязг!

Наши лезвия вновь и вновь встречались друг с другом, пока мы оба пытались вынудить другого показать свою слабость. Мне удалось сделать шаг вперёд и ранить Логана в колено.

Спартанец попятился назад. Я рискнула бросить ещё один взгляд влево и увидела, как бабушка воткнула меч в спину Жнеца. Морган и Алексей пробежали мимо, набрасываясь на Жнецов, охраняющих членов Протектората.

Удивлённые крики пронеслись над сценой. Агрона и Вивиан резко повернули головы и быстро поняли, что подвергались риску потерять контроль над ситуацией.

– Убей цыганку, Логан! – закричала Агрона. – А потом убей всех остальных! – а после на сцене разразился чистый хаос. Сражались все. Морган удалось освободить Аякса и Метис, пока бабушка прикрывала ее со спины, а Алексей был занят тем, что перерезал путы Сергея и Инари. Никамедис плечом врезал самому ближнему к нему Жнецу в бок, так что мужчина, спотыкаясь, повалился на Вивиан и Агрону. Дафна, Карсон, Оливер и Кензи вскочили и набросились на охранников, окружающих их. Линус последовал их примеру.

Но Логан, казалось, не замечал бойни вокруг него – у него был приказ убить меня и был решительно настроен следовать ему, несмотря ни на что. Мы боролись всего пару минут, но мне уже было ясно, что я проиграю.

Логан Квинн – лучший воин Мифакадемии... лучший воин своего поколения. И хотя спартанец тренировал меня в последние месяцы, мне до него было очень далеко. Я сомневалась, что вообще когда-либо буду сражаться так же хорошо, как он. В этот момент мне кое-как удавалось сдержать его от порубления меня на маленькие кусочки.

В отчаянии я призвала все воспоминания Логана, все воспоминания, которые видела, когда целовала спартанца. Я сосредоточилась на этих чувствах и образах, а затем сделала то, что клялась никогда не делать – я использовала способности, трюки и технику боя спартанца против него самого.

Это немного усложнило Логану задачу, но не остановило, – и я знала, что остановит его только смерть.

Спустя три минуты я задыхалась, а сердце билось так быстро, что я думала, оно выскочит из груди. И всё же мне не удавалось прорвать оборону Логана. Но я не сдавалась. Должен быть способ пробудить спартанца – чтобы он снова нашёл дорогу к самому себя и ко мне.

Мое внимание привлекла красная вспышка, я заметила, что Агрона сражается с Никамедисом. Она оттолкнула его назад, а Вивиан бросила ей меч, прежде чем развернуться и начать самой сражаться с Сергеем. Агрона поймала оружие и ударила Никамедиса. От этого движение драгоценные камни в кольце злобно вспыхнули. Внезапно у меня появилась идея, как я могу спасти Логана.

Когда в следующий раз он приблизился ко мне, я со всей силы оттолкнула его и побежала сквозь бушующую схватку к Агроне. Жница толкнула Никамедиса на пол и занесла меч, готовясь воткнуть его в горло библиотекаря. Я выставила плечо и врезалась в мачеху Логана, роняя ее на земь.

И приземлилась на нее сверху. Её голова ударилась о сцену, оглушая на мгновение. Этого времени мне хватило, чтобы сорвать с ее шеи золотую цепь. Рубины и изумруды светились так ярко, словно звёзды, я отбросила цепь на сцену, подняла Вика и ударила рукояткой по каждому камню.

Хруст! Хруст! Хруст! Хруст!

Камни разлетелись на десятки осколков. Одна задача выполнена. Переходим к следующей. Агрона хотела проткнуть меня своим мечом, но Никамедис выбил оружие из её рук.

– Держите её руку! – крикнула я. Библиотекарь кивнул, поняв, что я собиралась сделать. Навалившись на женщину, он прижал её правую руку к сцене. Морган в библиотеке Древности пробудилась из своего состояния зомби, когда я разбила Чашу Слёз. Я надеялась, что также получится и в случае с Логаном. Поэтому я разбила все камни, что были надеты на Агроне. И теперь мне нужно избавиться от последнего камня.

Я вновь замахнулась Виком и ударила рукояткой меча изо всех сил.

Хруст!

Агрона вскрикнула, когда я разбила кольцо вместе с её рукой. Может рубин Апаты и был невероятно могущественным, но и Вик не промах. В конец концов он – оружие чемпиона – мое оружие, которое подарила мне сама Ника.

Рукоятка меча с легкостью раздробила рубин в виде сердца, как будто он был сделан из стекла.

В тот момент, когда рукоятка Вика прикоснулась к драгоценному камню, весь концертный зал вспыхнул злым красным светом, ослепившим меня и заставивший вскрикнуть нескольких студентов и даже некоторых Жнецов. Спустя пару секунд сияющий красный свет побледнел. Я посмотрела на Логана, ожидая, что он сконфуженно стряхнёт свою одержимость. Вместо этого спартанец уставился на меня с яростью и снова направился в мою сторону – а его глаза по-прежнему светились этим жутким, ужасным красным светом.

– Идиотка! – прорычала Агрона. – Он уже слишком глубоко погрузился в ритуал и на нём до сих пор ожерелье с камнями. Ты не сможешь снять их этим своим нелепым мечом. Ничего больше не сможет остановить его. Ничего. Он будет атаковать тебя, пока один из вас не умрёт.

Я вскочила и вовремя подняла Вика, чтобы отразить удар Логана, который уже убил бы меня. Дежавю.

Я то отступала, то нападала, двигаясь по сцене и упрашивая и умоляя спартанца сопротивляться влиянию ритуала... очнуться... вспомнить, кто я такая, про наши чувства друг к другу... и подумать о том, что мы пережили вместе.

Но мои слова не возымели никакого эффекта. Мне не удавалось достучаться до спартанца. Вместо этого он продолжал кидаться на меня, атакуя раз за разом. У меня больше не осталось сил, я с трудом поднимала Вика, парируя удары.

Менее чем через минуту меч Логана прорвёт мою оборону и убьёт меня. И как только это случится, он будет навсегда потерян – если это уже не произошло.

Я не могла допустить этого. Но и как остановить его – понятия не имела.

Сражаясь с Логаном, я пыталась найти способ достучаться до него. Уничтожение камней не помогло, а больше мне ничего не приходило в голову.

– Тебе нужно использовать против него свою магию, Гвен! – перекричал Вик шум битвы. – Используй на нём свою магию. Убей его, как убила Престона!

Эта мысль была столь жуткой, что я застыла посередине сцены. Большего Логану и не потребовалось. Он ударил меня кулаком в живот. Я попятилась, и спартанец снова последовал за мной. Он не прекратит, пока я не умру.

Его инстинкт убийцы не будет довольствоваться меньшим. Я удвоила свои усилия, сражалась лучше, чем когда-либо в своей жизни, потому что надеялась обезоружить спартанца. Но Логан с легкость противостоял мне.

В конце концов, это ведь он научил меня сражаться.

– Воспользуйся ею, Гвен! – вновь закричал Вик. – Сейчас! Пока не стало поздно!

Чего-чего, а вот свою магию прикосновения использовать на Логане я не хотела. Не хотела вытягивать жизнь из его тела, как сделала это с Престоном. Даже со Жнецом я с трудом заставила себя сделать это, да и то только потому, что это был единственный способ исцелить смертельную рану, нанесенную мне Престоном.

Нет, я не могла убить Логана таким образом – если я это сделаю, то никогда себе не прощу.

Но мне нужно что - то предпринять. Потому что как только он расправится со мной, Логан нападёт на взрослых и даже на студентов, пока они все – или он – не будут мертвы.

Мне удалось оттеснить Логана к стульям, стоящим в задней части сцены. Спартанец выругался. Пока он пытался высвободиться из кучи металла, его голос звучал ниже и грубее, чем обычно. Но вместо того, чтобы наброситься на него и убить, я просто стояла там. Мой взгляд отчаянно метался по комнате, пока я искала способ спасти Логана – и себя.

В хаосе сражения сцена была практически полностью разрушена. Повсюду были разбросаны стулья, музыкальные инструменты разбиты и множество других обломков. И ничего полезного. Ничего, что могло бы подать идею, как же достучаться до Логана...

В нескольких шагах на полу что-то блестело. Браслет одной из девушек. Возможно, на нем блестели сапфиры или тот факт, что браслет лежал на полу, образуя идеальный круг... во всяком случае, украшение напомнило мне Маат-гадюку, которая во время процесса обвилась вокруг моего запястья. Вивиан удалось обмануть змею с помощью осколков рубина Апаты, но потом я использовала свою магию и показала гадюке правду.

«Моя психометрия», – подумала я. Конечно.

Мне не удавалось пробиться к Логану с помощью слов, но возможно есть другой способ...

Логан выбрался из стульев и побежал ко мне, в то время как с его губ, словно кислота, срывались проклятия. Его красные глаза пылали сильнее, чем раньше, и я осознавала, что у меня всего лишь одна попытка – только один шанс напомнить ему о том человеке, которым он был в действительности, прежде чем я потеряю его – навсегда.

Мне нужно лишь прикоснуться к нему. Легче сказать, чем сделать. Во время нашего боя мне не удалось нанести Логану даже поверхностную рану. Я никогда не подходила настолько близко, чтобы была возможность прикасаться к нему голыми руками. Но именно этого я и должна добиться. Мне нужно время, чтобы моя психометрия подействовала; время, чтобы наполнить его своей магией. Но Логан не будет просто спокойно стоять и позволять делать это с собой. Нет, есть только один вариант. Я должна позволить спартанцу приблизиться к себе.

Я должна позволить ему ранить себя.

Понятия не имею, сработает ли мой сумасшедший план. Но это единственный шанс для Логана. Поэтому я глубоко вздохнула и медленно убрала Вика в ножны на бедре.

А затем я развела руки в стороны – приглашая спартанца сделать самое худшее. Логан замер, видимо, посчитав это уловкой.

– Гвен, что ты делаешь? – закричал Вик. – Он просто проткнёт тебя!

– Я знаю, – мрачно подтвердила я. – Так надо. Вот увидишь.

Спустя несколько секунд – во время которых я не предпринимала никаких попыток напасть на него или защитить себя – Логан издал дикий, злой крик и побежал на меня.

Я ждала, пока он не оказался в пределах досягаемости, а затем протянула к нему правую руку и отпрыгнула немного в сторону, чтобы эффективней увернуться от его атаки. В то же время пальцами попыталась ухватиться за его. Я почувствовала, как меч скользнул по моей правой ладони и устремился к моему телу.

И с последним яростным криком Логан вогнал меч мне в грудь.


Боль была... она была... опустошающей. Раскаленные волна муки одна за другой окатывали моё тело. Какое-то мгновение я не видела ничего, кроме темноты. Я должна была изо всех сил сосредоточиться на том, что задумала. Медленно я обхватила своими окровавленными руками ладонь Логана, сжимающую рукоять меча – меча, который торчал из моей груди.

Спартанец нахмурился и попытался отдёрнуть руку. Но я обхватила ее еще крепче, не обращая внимание, что таким образом меч в моей груди дернулся и из-за этого боль стала ещё ужаснее. Сквозь дымку боли я вызвала все воспоминания, связывающие меня с Логаном.

Его лицо, когда он улыбался. Как дразнил. Как смотрел на меня бесчисленное количество раз своими светящимися, голубыми глазами. Как целовал, прижимая к себе, и шептал, что всё будет хорошо, хотя мы оба знали, что это не правда.

Я сосредоточилась на этих образах и чувствах, связанных с ними. Тоске, которую испытала, влюбившись в него; радость, когда он заставлял меня смеяться; и, в конце концов, это тёплое, мягкое, шипящее чувство, которое каждый раз наполняло моё сердце, когда он ухмылялся.

А затем я показала ему все эти образы.

Было сложно – так чертовски сложно. Намного сложнее, чем с Нотт и даже ещё сложнее, чем с Маат-гадюкой. Я не знала почему. Возможно из-за того, что разум Логана был намного сложнее разума животных, или дело было в ритуале Жнецов, в ожерелье, украшенном драгоценными камнями и пропитанном магией, которая в этот момент завладел его личностью и телом. Но я прямо-таки видела стену в его разуме – красная стена, удерживающая меня от того, чтобы пробиться к Логану.

Но я не сдавалась, хотя чувствовала, как вытекает из раны кровь. С каждой секундой моя магия слабела. Всё-таки я сосредоточилась на всех воспоминаниях о Логане, сформировала их в своем разуме в огромный кулак и ударила им в чёртову красную стену, разделяющую нас.

Впусти меня, впусти меня, впусти меня...

Мысленно кричала я в такт с ударами кулака полного воспоминаний, пока замедлялось биение моего сердца.

Впусти меня, впусти меня, впусти меня...

Понятия не имею, как долго мы там стояли, пока я впивалась пальцами в Логана, а из моей груди торчал его меч. Но постепенно в стене его разума начали появляться небольшие трещины. У меня практически закончились силы, я была совершенно измучена, поэтому била в стену все сильнее, пока не стало поздно – для нас обоих.

Впусти меня... Впусти меня... ВПУСТИ МЕНЯ...

Всё больше трещин зигзагом расползались по стене. Собрав последние остатки сил, я в последний раз ударила по барьеру. Я вложила в этот удар всё, что нашла в себе.

Стена разбилась и исчезла, и внезапно я оказалась в голове Логана, проникла глубоко в его разум, так глубоко, что видела ледяную голубую искру внутри него.

«Вспомни, – прошептала я ему, представляла себе, что нежно держу эту красивую голубую искру в руке. – Посмотри. Почувствуй. Вспомни, кто ты на самом деле».

А потом я послала ему свои воспоминания – каждое отдельно. Логан ахнул и попятился, при этом двигая мечом в моей груди. Я закричала от боли, но каким-то образом мне удалось продолжать прикасаться окровавленными кончиками пальцев к его руке. Я выплеснула все свои воспоминания на Логана, в разум спартанца. Я сделала это так, как и он проткнул меня мечом – быстро, жестоко и эффективно.

Вспомни... Вспомни... ВСПОМНИ!

Снова и снова я мысленно твердила эти слова, вбивая их в разум Логана также, как атаковала красную стену.

И как раз тогда, когда я подумала, что уже больше не смогу прикасаться к нему, я почувствовала, как распахнулось его сознание, как будто упал стакан и разбился на тысячу осколков. Всё просто... разбилось.

Внезапно Логан снова стал самим собой, и я почувствовала его растущее смятение и ужас, когда он увидел, что сделал – что он сделал со мной.

В конце концов силы покинули меня. Я заморгала и поняла, что больше не прикасаюсь к Логану и не стою на сцене, посреди сражения. Логан вытащил меч из моей груди, и крови стало еще больше. Я смотрела на спартанца. Я боялась того, что возможно увижу, когда взгляну ему в лицо.

– Цыганочка? – прошептал Логан.

Его голос звучал неуверенно и растерянно, но это был его голос. На его лице по-прежнему было выражение оцепенения, как будто он не был уверен в том, где находится и что происходит. Но я ясно видела, что передо мной стоял Логан, а не кто-то другой. Просто Логан... только Логан. А самое важное, что его глаза снова были голубыми и больше не светились этим жутким красным цветом.

Я улыбнулась, потому что считала, что ещё никогда не видела ничего более прекрасного – и мне стало ясно, что это будет последним, что я увижу.

Жуткая боль взорвалась в моей груди. Я попыталась открыть рот и произнести его имя, но не смогла выдавить ни слова, ни даже страдальческого стона. Ноги подкосились, и последней мыслью, пронесшейся в голове, прежде чем всё погрузилось в темноту, было: Логан Квинн убил меня.


Я вздрогнула и, распахнув глаза, поняла, что смотрю на одну из самых удивительных картин, которые когда-либо видела – ценная фреска, украшенная золотом, серебром и драгоценными камнями. Она возвышалась надо мной по меньшей мере метров на тридцать и занимала весь сводчатый потолок. По непонятной причине я всё же ясно видела картину. Она изображала большую мифологическую битву. Это не было неожиданностью. В конце концов, я находилась в Мифакадемии. Однако была одна странность – я узнала на фреске саму себя и всех своих друзей.

Логана, Дафну, Карсона, Оливера, даже Алексея. Они все держали в руках оружие и сражались, так же, как и я. Были и другие люди, с которыми я была не знакома и существа, которых я видела только на страницах учебника. У меня было такое чувство, будто все они каким-то образом важны. Как будто эта фреска важна. Мой взгляд метнулся вправо, потом влево, вверх, затем вниз, пока я не увидела всю картину целиком...

Я моргнула, и картина исчезла. Ее снова окутали тени. Я приняла сидячее положение и поняла, что до этого лежала на мраморном полу в библиотеке Древности, прямо перед стойкой выдачи книг. Затем я оглядела себя. На мне была та же одежда, что и в аудитории. Но моя футболка и пуловер с капюшоном были чистыми и целыми, а не порванными и окровавленными, как должны были бы быть после того, как Логан проткнул меня...

– Здравствуй, Гвендолин, – позвал мягкий знакомый голос. Я подняла голову, и увидела ее – Нику, греческую богиню победы.

Богиня выглядела, как всегда прекрасно. Белая, похожая на тогу мантия покрывала её стройное, сильное тело, а за плечами раскинулись мягкие, покрытые перьями крылья. На бронзового цвета волосах покоился серебряный венок из лавра. Но больше всего меня очаровывали её глаза – смесь фиолетового и серого, серебра и лаванды и многих других цветов сумерек.

Я поднялась и почувствовала лишь лёгкое удивление от того, что не испытываю никакой боли. Прижав руку к груди, почувствовала лишь тонкую линию, тянущуюся поперёк сердца. Глубокая, смертельная рана, нанесенная мне Логаном, исчезла. Я перевела взгляд на богиню и вздохнула:

– Значит, на этот раз я действительно мертва? – спросила я. – Поэтому не чувствую рану в груди? Ты здесь, чтобы отвести меня на Елисейские поля или в Вальхаллу или другое место, куда идут воины, погибшие в бою?

Ника одарила меня печальной улыбкой.

– Близко к этому, но ты не мертва. Твои друзья упорно работают над тем, чтобы спасти тебе жизнь. Сосредоточься и увидишь.

Я сделала, как было сказано, и сразу же почувствовала успокаивающее тепло в теле. Взглянув вниз, я увидела знакомое розовое свечение, окутывающее мою грудь и сосредоточенное на моём сердце.

«Давай Гвен! – я думала, что слышу крики Дафны, хотя её голос звучал тихо, будто шёл откуда-то издалека. – Соберись! Не смей умирать!»

– Дафна пытается исцелить меня, – прошептала я.

Ника кивнула. – И профессор Метис тоже.

Богиня подошла ко мне и села на стойку выдачи. Нет, это правильно лишь отчасти. Казалось, она не идёт или даже скользит, а скорее парит, будто вокруг неё сосредоточена сила, которая с лёгким изяществом несёт её вперёд.

И все же я не сдержала улыбки, когда увидела её сидящей на стойке, она словно ребёнок болтала ногами в воздухе.

– Знаешь, у Никамедиса началась бы истерика, если бы он увидел, что ты сидишь на стойке. Я один раз сделал так, а потом в течение следующих пяти минут он только орал на меня.

Ника ответила на мою улыбку. – Я не расскажу ему, если и ты не расскажешь.

Она похлопала рядом с собой. Подойдя, я вскарабкалась на стойку. Мои движение были намного менее элегантны, чем ее. Не успела я сесть рядом с богиней, как сразу ощутила силу, исходящую от неё постоянными волнами. Холодная, прекрасная, страшная сила, которая делала богиню той, кем она была – самой победой.

Мы просидели в молчании несколько минут, хотя я не прекращала бросать на богиню косые взгляды.

– Я... я спасла Логана? – в конец концов спросила я, потому что просто больше не могла выносить молчание.

Ника кивнула. – Да, ты разрушила заклинание, наложенное Жнецами на спартанца. Он стал снова самим собой. Физически он оправится через пару дней.

– А в другом?

Она пожала плечами. – Это очень экстремальное занятие, принудить душу вселиться в другое тело. Особенно, если душа настолько испорчена и больна, как в случае с Локи. Сам злой бог может и не находился в аудитории, но спартанец был связан с ним. Без сомнения, Логан видел и чувствовал то, чего не хотел, – ужасные вещи. Он должен будет как-то справиться с этим. Кроме того парень ранил тебя. От этого он будет страдать намного сильнее, чем от чего-либо другого.

– Но ведь он этого не хотел, – запротестовала я. – Он не собирался ранить меня. Он просто не был... самим собой.

Ника кивнула. – Полагаю, он осознает это... со временем.

Короткая пауза перед последними двумя словами испугала меня и по спине прошла холодная дрожь. Со временем? Что это значит? Тепло исчезло из моей груди, и я скрестила руки, чтобы защититься от холода, ползущего вверх по позвоночнику.

 

– Итак, что случится теперь? – спросила я. – Попытаются ли Жнецы провести трансформацию на ком-то ещё?

Ника покачала головой. – Ритуал можно попытаться провести с кем-то всего один раз, а Логан был лучшим кандидатом, имеющимся у Жнецов, – собственно даже единственным. Жнецы знали, что у них есть только этот шанс. Поэтому-то они и приставили к нему мачеху, чтобы та приглядывала за ним. Кроме того они израсходовали почти все драгоценности Апаты из библиотеки. Того количества, что осталось, не достаточно, чтобы ещё раз попытаться провести ритуал. Поэтому тебе не стоит беспокоиться об этом. Локи пойман в своём собственном разрушенном теле... до поры до времени.

И от этого последнего замечания у меня по спине пробежала холодная дрожь, но я сосредоточилась на других вопросах, ответы на которые хотела бы получить.

– Почему сегодня вечером Локи не было? Я имею в виду в аудитории?

– Жнецы не хотели рисковать, не хотели, чтобы он покидал своё укрытие, поскольку существовал шанс, что ритуал не удастся – или, что ты найдёшь способ спасти своих друзей, – пояснила Ника. – Я горжусь тобой, Гвендолин. Сегодня ты спасла много жизней и удержала Локи от того, чтобы тот получил огромное могущество. Ты хорошо справилась, мой Чемпион.

Я подумала о трупах, лежащих в куче на сцене, и обо всех остальных людях, раненных или убитых во время схватки. Я не была уверена, что действительно заслуживала похвалу Ники. Но, по крайней мере, я спасла Логана. Однако я знала, что богиня пришла не без причины.

– И что произойдёт дальше? – поинтересовалась я. – Что сделают Жнецы после того, как ритуал трансформации потерпел неудачу?

Ника смотрела пустыми глазами в пространство. В этот момент она напомнила мне бабушку, заглядывающую в видения.

– Что ж, поскольку Локи по-прежнему заключен в своём теле, он и Жнецы приступят к следующей части плана, – сказала богиня. – Они будут искать объекты, из которых в предстоящей войне надеются извлечь выгоду. Оружие, доспехи и другие артефакты с различными магическими свойствами. Некоторые из них имеют очевидную силу, другие – не имеют своей собственной магии. И именно это нам нужно предотвратить, Гвендолин.

Богиня перевела взгляд на меня. – Ты должна это предотвратить.

Я так и думала. В конце концов, для меня постепенно становилось совершенно нормальным, что приходилось сдерживать Жнецов от злодейств. Я только надеялась, что справлюсь и с этой задачей.

– Хорошо, – пробормотала я. – Тогда скажи мне, какие артефакты мне нужно найти и где они находятся.

Ника покачала головой. – Ты же знаешь, мне нельзя об этом говорить. Я могу лишь направлять.

Да, да, боги не должны вмешиваться в дела смертных. Но это не удерживало их от того, чтобы передавать своим чемпионам задания. Я снова вздохнула. Это мне тоже знакомо, ну да ладно, попытка не пытка.

– Знаешь, тебе правда нужно найти способ обойти это правило. То, что ты можешь говорить мне только определённые вещи. В магии ведь для всего есть лазейка. Почему тогда и не в этом случае? Потому что если честно, мне бы хотелось иметь какую-нибудь карту или список или хотя бы представление о вещах, которые ты имеешь в виду...

Мой голос затих. Подожди. Я видела картину – фреска на потолке, изображающая всех этих людей, оружие и существ. Фреска, которая обычно всегда была окутана тенью и которую я никог

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...