Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Разбитое сердце – рана не смертельная, во всяком случае, в глазах ответственных за Миф, и в следующей половине дня я вернулась в Мифическую академию.




И вновь я стояла в амфитеатре перед студентами, профессорами и штатными сотрудниками. Только на этот раз они слушали правду обо мне, Вивиан и всем остальном.

–... и поэтому Протекторат уже снял все обвинения с мисс Фрост, – сказал Линус. – Мы хотим принести ей наши глубочайшие извинения и похвалить за храбрость во время инцидента, произошедшего в зрительном зале Аоиды. Мисс Фрост вместе с мистером Соколовым и мисс МакДугалл спасла не только сокурсников, но также и сотрудников и профессоров, включая меня и еще нескольких членов Протектората...

Я посмотрела вправо, на Морган и Алексея, стоящих со мной на сцене амфитеатра. Морган подмигнула мне, а Алексей просто кивнул.

–... и таким образом мы все в долгу перед ней, – закончил свою речь Линус.

Одно мгновение все молчали. Несколько студентов начали вежливо хлопать, но Дафна решила взять дело в свои руки. Валькирия встала, засунула два пальца в рот и испустила резкий свист.

– Поприветствуем Гвен! – завопила валькирия. – Ура!

Потом аплодисменты стали немного громче и восторженнее, в основном потому, что Дафна поворачивалась и сердито смотрела на всех окружающих ее студентов. И все же некоторые даже не удосужились похлопать, как, например Хелена Пакстон. Она сидела примерно в середине трибуны, и все-таки я заметила, как она закатила глаза, шепча что-то своим злобным подружкам. Без сомнения, амазонка расстроилась, потому что теперь у нее больше не будет шанса надрать мне задницу, как она хотела сделать это в столовой.

Линус отошел от микрофона и обратился ко мне:

– Есть что-то, что вам хотелось бы сказать, мисс Фрост?

Я колебалась. Я не знала, что мне сказать. В этот момент я едва понимала, что происходит. Еще только сорок восемь часов назад я боролось на сцене аудитория за свою жизнь. Теперь я стояла здесь, в академии, как будто это был самый обыкновенный понедельник.

Я все еще пыталась мериться с тем фактом, что Логан ушел. Что он покинул академию и оставил меня. Я понимала, что у спартанца были для этого причины – я лично видела и чувствовала их – и все же мне хотелось, чтобы он хотя бы попрощался со мной. Я бы смогла убедить его в том, что всё в порядке, что я не виню его в случившемся, ведь я видела, как храбро и сильно он сопротивлялся Локи. Я могла бы сказать, что никто не смог бы противостоять злому богу – даже спартанец.

– Мисс Фрост? – снова позвал Линус.

Уже только мысль о Логане заставила моё сердце сжаться от боли и тоски, но я сделала глубокий вдох, подавляя в себе эти чувства. Быть может спартанца здесь и нет, но зато были все остальные.

– Да, – ответила я. – Есть кое-что, что мне хотелось бы сказать.

Я подошла к микрофону. К этому моменту аплодисменты стихли, несмотря на воодушевление Дафны, и в толпе снова наступила тишина. Мой взгляд перемещался от одного лица к другому. В этот раз в глазах студентов не пылал гнев, направленный на меня. По крайней мере, таких было не много. Вместо этого они, казалось, испытывали любопытство, настороженность и были напуганы, но в тоже время и решительно настроены. Я знала эти чувства, потому что они отражали мои собственные.

– Я знаю, вы все уже кого-то потеряли из-за Жнецов, – начала я. – Точно так же, как и я. Они убили мою маму. Они убили ваших матерей и отцов, братьев и сестер. Они убили ваших теть и дядь, двоюродных братьев, сестер и друзей. Они отняли у нас так много людей – стольких человек, которых мы любили.

Я подумала о Логане, и мне пришлось прочистить горло, прежде чем я смогла продолжить:

– Мы все знаем, что теперь, когда Локи освободился, нам предстоит новая война Хаоса. Но мы продолжим сражаться. Продолжим охотиться за Жнецами. Поэтому мы все здесь, в Мифакадемии. Для этого нас обучают. Чтобы мы могли научиться защищать тех, кого любим. Поверьте, до тех пор, пока мы это делаем, пока тренируемся и сражаемся и верим друг в друга... мы сможем выиграть. И мы выиграем. Потому что у нас просто нет других вариантов.

Я шагнула назад. Дафна возликовала и вместе с Карсоном, Оливером, Кензи и Талией они вскочили на ноги. Даже Саванна Уоррен, бывшая девушка Логана, присоединилась к моим друзьям. И к моему удивлению, они были не единственными. Один за другим начали подниматься и аплодировать студенты – на этот раз по-настоящему. От студентов, профессоров и штатного персонала волной исходило единое чувство – надежда.

Надежда, что в конечном итоге все станет лучше. Надежда на победу над Жнецами. Надежда, что мы, наконец, одержим победу над Локи.

Я стояла там и позволила этому прекрасному возвышенному чувству захлестнуть себя. Я выпрямилась, оборачивая себя надеждой, как доспехами, и позволяя ей проникнуть во все самые тёмные уголки, так что почувствовала себя лучше, и жизнь показалась немного светлее – по крайней мере в этот момент.

Это не компенсировало того, что Логан уехал, но помогло... очень помогло.

 

Члены Протектората сопроводили меня со сцены и в конечном итоге мы оказались возле стойки выдачи книг в библиотеке Древности. Несмотря на все произошедшее, – смерть, разрушения, сердечную боль, пришло время моей смены в библиотеке. Да, совершенно обычный понедельник в Мифакадемии.

Инари и Сергей попрощались и пожелали мне всего хорошего, и я попрощалась в ответ. Да, они арестовали меня и судили, но они всего лишь выполняли свою работу. Я была рада, что теперь они знают, что я на их стороне – что мы все на одной стороне.

– Мы подождём тебя в машине, Линус, – предупредил Сергей, когда они с Инари покидали библиотеку.

Линус кивнул. Глава Протектората повернулся и посмотрел на меня, но в этот раз на его лице не было антипатии.

– Спасибо, что спасли моего сына, – сказал он. – Я совершенно неверно оценил вас, мисс Фрост. И многих других людей тоже.

Грусть и сердечная боль, похожая на мою собственную, мерцала в его глазах. Я знала, он думал об Агроне и ее обмане. Впервые мне стало жаль Линуса. Конечно, возможно Логан и пропал, но я хотя бы знала, что что-то значу для него. У Линуса же не оставалось даже этого маленького утешения.

Я кивнула, принимая его извинение.

– Как... как дела у Логана? С ним всё в порядке? Где он? Он когда-нибудь вернётся в академию? – вопросы просто срывались с моих губ. Метис рассказала, что после схватки в зрительном зале у Линуса с Логаном состоялась долгая беседа. Профессор не знала всех подробностей, но сказала, что отец и сын уладили некоторые проблемы и таким образом сделали первый шаг к устранению ущерба, который причинила Агрона, – и в котором они были виноваты не меньше.

– Не переживай. Логан в безопасности и... он чувствует себя настолько хорошо, насколько возможно в данной ситуации. Он... встревожен произошедшим. Я уверен, вы это понимаете, – ответил Линус. – Логан попросил о возможности какое-то время побыть вдали от академии. Время для нас обоих, чтобы после всех этих лет мы могли по-настоящему узнать друг с друга. Сейчас я как раз еду к нему. Я передам некоторые свои обязанности Сергею и Инари, пока Логан... снова не почувствует себя лучше... Но не беспокойтесь. Сколько бы времени не понадобилось, я буду поддерживать своего сына и заботиться о нём.

Я кивнула. Меня радовало, что Логан проведет некоторое время с отцом. Мне только хотелось, чтобы спартанец включил и меня в свои планы.

Линус колебался.

– Логан попросил меня не говорить вам, где он находится. Кроме того он поручил мне передать вам просьбу о том, чтобы вы не применяли свою психометрию на мне или на ком-то другом, пытаясь его найти.

Мой взгляд упал на стойку выдачи. Я стояла с одной стороны стола, Линус – по другую, и его рука лежала всего лишь в паре сантиметров от моей, на гладкой деревянной поверхности. Я хотела схватить мужчину за руку и выяснить, где именно прячется Логан. Это было бы так легко – так чертовски легко – и соблазн был очень велик.

Но я пообещала самой себе не использовать свой цыганский дар таким образом – не отбирать у других людей секреты, только потому, что у меня была такая возможность. Если буду так делать, то я ничем не лучше Вивиан, которая использует свою телепатию, дабы обхитрить людей, покопаться в их мыслях и запутать чувства, просто потому, что ее это забавляет. Нет, последнее, чего я хотела, так это быть похожей на девчонку-Жнеца, даже если без этого я не буду знать, где находится Логан.

Всё же я сжала руки в кулаки и чуть отодвинулась стойки, чтобы не испытывать судьбу.

– Сейчас он нуждается в некотором личном пространстве, мисс Фрост, и я надеюсь, вы дадите его ему, – сказал Линус, не понимая, почему я отступила. – Однако вы очень много для него значите. Никогда в этом не сомневайтесь.

Я снова кивнула, смахивая слёзы, навернувшиеся на глаза. Всё, о чем говорил Линус, – правда. Логану требуется некоторое время и личное пространство для себя. Моё желание, чтобы он находился рядом, выглядит эгоистичным. Это ведь он испытывает столь сильную боль, а не я. Но, как ни крути, мне хотелось его увидеть. Хотелось прижать к себе и сказать, что всё снова будет как раньше. Хотела утешить его, как утешал меня он. Вновь меня охватил соблазн воспользоваться магией, чтобы отыскать спартанца, и мой взгляд перекочевал к руке Линуса.

Но спустя момент я заставила себя отступить еще на шаг, увеличивая расстояние между нами.

Линус выпрямился в полный рост.

– Нам нужно ещё кое-что обсудить, прежде чем я уйду, мисс Фрост. После случившегося в аудитории, все члены Протектората и я согласны с тем, что вы на самом деле находитесь в опасности. Вы как мишень для Вивиан, Агроны и других Жнецов. Мы решили приставить к вам личного охранника, который будет помогать справляться с любой... угрозой, возникающей у вас на пути здесь, в академии.

– Мне не нужен охранник, – угрюмо отозвалась я. – В этот раз Жнецы охотились не за мной. По крайней мере, не в первую очередь. Им нужен был Логан. А я была лишь бонусом.

– Что ж, тогда смотри на меня, как на друга, – раздался рядом мягкий голос.

Я резко повернула голову и обнаружила Алексея. Он, как обычно, с рюкзаком у ног, прислонился к стеклянной стене офисного комплекса. И опять я не услышала, как он подошел.

Линус прочистил горло.

– Если для вас это приемлемо, мисс Фрост, Алексей решил остаться в этой Мифакадемии. Он будет посещать занятия третьего курса, и дополнительно к этому охранять вас и помогать всегда, когда вам будет необходима помощь. У него есть все полномочия Протектората,

Богатырь одарил меня застенчивой улыбкой, и я улыбнулась в ответ. После схватки в аудитории мы с Алексеем едва виделись, но я рада, что он останется в академии. Алексей был прав. Я видела в нём, как и в Морган, друга, а мне в будущем понадобятся все друзья и союзники, которых я смогу найти.

– До свидания, мисс Фрост, – произнес Линус, глядя на меня. – До следующего раза.

Я кивнула. – Могу я попросить вас о небольшом одолжение, прежде чем вы уйдёте?

– О каком же?

Я залезла в карман и вытащила тонкий фиолетовый конверт.

– Это для Логана. Письмо, в котором я написала, что понимаю... и что... все простила.

Прошлой ночью, закончив плакать, я схватила чисты лист бумаги и ручку и выразила все свои чувства. В этом письме я изливала душу и просила Логана вернуться обратно в академию – вернуться ко мне. Не знаю, поможет ли спартанцу мое письмо, но я всё равно хотела, чтобы он прочитал его.

Линус взял конверт, стараясь не коснуться своими пальцами моих.

– Я прослежу, чтобы он получил его.

– Спасибо, – прошептала я.

Он кивнул мне, после чего покинул библиотеку. После того, как он ушел, я повернулась к Алексею.

– Значит, теперь ты мой телохранитель, м-м-м? – поинтересовалась я.

Он кивнул.

– Именно. Из того, что я видел за последние дни, передо мной стоит не простая задача. Возле тебя всегда так опасно?

Я выгнула бровь.

– Эй, Алексей, если бы я не знала тебя лучше, то подумала бы, что ты только что пошутил.

Его улыбка стала ещё шире.

– Совсем немного.

Алексей наклонился вперёд и начал рыться в своём рюкзаке.

– Кстати я хотел вернуть Никамедису вот это. Я хотел отдать их еще после нападения Жнецов на библиотеку.

Он выпрямился, держа в руках два меча, – мечи в своих двойных ножнах. Они были довольно простыми и лишь слегка загнутыми, но на каждом лезвии был выгравирован символ – мужчина, держащий скрещенными перед грудью два меча. В последние дни я не особо обращала внимание на оружие, которым пользовался Алексей, но сейчас я узнала их.

– Мечи Руслана, – прошептала я.

Алексей бросил на меня растерянный взгляд.

– Откуда ты знаешь?

– В витрине, в которой лежали мечи, тоже была карточка с описанием, – объяснила я. – Когда хватала мечи, я заметила её.

Я ничего не рассказала ему о воспоминаниях, которые увидела, когда прикоснулась к мечам и ножнам. Не рассказала о метели, битве и человеке, который двигался столь же элегантно, как Алексей.

– Руслан был великим русским воином, – объяснил Алексей, с восхищением глядя на мечи. – Богатырь, как и я. Для меня было честью использовать его оружие.

Странное подозрение закралось мне в голову, и мой взгляд скользнул к куполу библиотеки. На мгновение тени, скрывающие фреску, рассеялись, и я увидела отблеск серебра в форме буквы «X» – как два скрещенных меча.

«И речь не только о том, чтобы найти и защитить артефакты. А так же о том, чтобы передать их в правильные руки». Слова Ники эхом раздавались у меня в голове.

– Думаю, тебе нужно оставить мечи себе, – сказала я.

Алексей покачал головой. – Нет, я не могу. Это важные артефакты, кусочек истории. Их нужно вернуть на витрину, чтобы все могли ими любоваться.

Я приподняла бровь.

– Только на тот случай, если ты ещё не заметил, в библиотеке полно артефактов. Не думаю, что кто-то будет возражать, если ты оставишь мечи себе. Я поговорю с Никамедисом. Он поймёт. Кроме того, станет на одну витрину меньше, с которой мне нужно будет вытирать пыль.

Алексей заколебался и снова глянул на оружие.

– Если ты действительно думаешь, что Никамедис позволит мне оставить мечи...

– Не волнуйся. Он позволит.

По крайней мере после того, как я поговорю с ним. Я ещё ничего не рассказывала библиотекарю о новой миссии, которую получила от Ники, но расскажу. Он поймёт, что мечи принадлежат Алексею. Метис и остальные тоже поймут.

Алексей восхищался оружием ещё некоторое время, после чего убрал его и ножны обратно в рюкзак. Он выпрямился, и я улыбнулась ему.

– Я рада, что ты остаешься, – призналась я. – Ради меня – и Оливера.

Алексей покраснел, но потом просто прислонился спиной к стене и скрестил руки на груди. И там он оставался, прямо рядом со мной, до самого закрытия.

 

Поздним вечером, сидя в своей комнате в общежитии, я разгладила письмо Логана и прочла ещё раз. Некоторые слова были размыты из-за моих слёз, а бумага помята, ведь я прочитала его уже столько раз.

– Сколько еще раз ты собираешься читать это чёртово письмо? – спросил Вик. – Слова не изменятся только потому, что ты прочитаешь их десятки раз. И не могла бы ты убрать от меня пушистика? Она капает на меня слюнями.

После того, как с меня сняли все обвинения, этим утром я принесла Нюкту обратно в академию – с благословения Протектората. Когда Линус снял с меня обвинения, я решила, что не помешало бы объявить и Нюкту частью этой сделки. Линус пробормотал что-то о правилах, уставе и что-то вроде «эта девчонка загонит меня в могилу», но, в конце концов, он позволил Нюкте остаться со мной.

Я прислонила Вика к подушке, а Нюкта решила, что меч представляет собой отличную игрушку, можно его и пожевать. Волчонок уже в течение десяти минут грыз рукоятку Вика, ну, если быть точнее, то его голову. Несмотря на капризы Вика, я знала, что он наслаждался этим слюнявым вниманием, в особенности, когда чуть позже Нюкта решила обнять его хвостом и заснула на моей кровати.

– Не знаю, – отозвалась я, наконец отвечая на его вопрос. Думаю, я часто буду перечитывать письмо, в надежде, что в какой-то момент в этих словах появится смысл. Что я наконец пойму, почему Логан решил уйти. Я имею в виду, на самом деле я понимаю почему. Из-за того, что натворил спартанец под воздействием Локи. Но легче не становится.

– Он не хотел причинять тебе боль, – объяснил Вик. – Парнишке понадобится время, чтобы снова начать доверять себе. И это касается не только тебя, но и каждого, кто хоть что-то для него значит. Это не плохо, что он на какое-то время уехал. Зачастую ритуалы – довольно мерзкое деяние, а процесс трансформации самое жестокое, что можно пережить.

В голосе Вика проскочила странная нотка. Я взглянула на меч.

– Ты говоришь так, будто сталкивался с трансформацией.

К моему удивлению, меч покраснел. По крайней мере, мне так показалось. На мгновение его щёки, казалось, засветились более светлым серебряным тоном, затем он опустил взгляд.

– Ну, на протяжении всех этих лет я много чего повидал, Гвен, – пробормотал Вик. Он заколебался на мгновение, но потом прокашлялся. – Но вернёмся к нашей исходной позиции. Логану требуется некоторое время, чтобы оправиться.

– Я знаю. Но боль от этого не уменьшается.

Вик все говорил и говорил. Он хотел подбодрить меня, рассказывая, как хорошо я сражалась в аудитории и что нам нужно как можно быстрее найти Вивиан, Лукрецию и Агрону, чтобы порубить их на кровавые ленточки. Я позволила его весёлым, кровожадным словам литься потоком и даже бурчала что-то в ответ, но сердцем я была в другом месте.

Когда Вик наконец завершил свой рассказ, я приняла душ и переоделась в пижаму. Вик с Нюктой уже спали, когда я закончила. Свернувшись, они лежали посередине кровати. В перерывах между храпом, меч бормотал об убийстве Жнецов, а Нюкта иногда удовлетворенно вздыхала, словно они с Виком делили один сон на двоих.

Я встала перед зеркалом, расчесывая мокрые волосы. Из-за этих движений распахнулся короткий воротничок, открывая вид на тонкую белую линию на груди. У меня появился ещё один шрам. Он проходил над сердцем, чуть выше шрама, оставленного Престоном. Метис с Дафной исцелили рану, но шрам остался. Наверно потому, что все это время Логан был связан с Локи. И в плюс к этому, ещё одна тонкая линия тянулась вдоль моей правой ладони.

 

Я прикоснулась к шраму на груди и подумала о Логане. Я задавалась вопросом, где он и что делает прямо сейчас. Как он себя чувствует. Я надеялась, что с ним всё в порядке, что он оправился и уже думает о возвращении в академию – о возвращении ко мне.

Я закончила расчёсывать волосы и положила расчёску на письменный стол, прямо рядом с ожерельем-снежинкой. Мои пальцы коснулись серебряных нитей, и воспоминания о драке в аудитории заполнили мой разум.

Во время схватки ожерелье было на мне, поэтому оно впитало в себя все мои чувства – всю мою боль. Казалось, это всё, что мне осталось, теперь, когда Логан ушёл, – как будто боль это все, что я еще могла чувствовать. Но я имею в виду то, что сказала сегодня в амфитеатре. О том, что нам нужно двигаться дальше и сражаться до конца.

Поэтому я начала рисовать карту.

Я видела в ней своего рода карту сокровищ – хотя крестиками отмечала артефакты, а не пиратский клад. Усевшись на стул, я посмотрела вниз на склеенные листы бумаги и разложила их на письменном столе. Несмотря на мою любовь к комиксам и графическим романам, когда дело касалось искусства – здесь у меня нет никакого таланта. Я не могла рисовать ни красками, ни карандашом, не могла лепить из глины. Но я все же взяла карандаш и начала перерисовывать фреску с потолка библиотеки Древности – картину, на которой изображены я, мои друзья и артефакты, которые я должна найти.

Логан может быть и уехал, но Жнецы, с которыми я должна сразиться, не спали. Я – чемпион, и Ника доверила мне задание. Я была решительно настроена выполнить эту миссию, независимо от того, сколько на нее уйдет времени или насколько она опасна. Кроме того мне просто нужно было заняться хотя бы чем-то, чтобы не сидеть в комнате и раздумывать.

Единственная проблема состояла в том, что у меня получалась не особо хорошая карата. О, благодаря своей психометрии я отлично видела перед собой фреску. Мне просто не хватало творческих способностей, чтобы правильно её срисовать. Но я делала, что могла, и постепенно вырисовывалась карта. Может быть мне стоит попросить Оливера о помощи. У него талант к искусству.

Я взглянула на маленькую статую Ники, стоящую на письменном столе.

– Надеюсь, ты не собираешься оценивать мое искусство рисования, потому что тогда я определенно провалю это задание.

Статуя ничего не сделала, но я другого и не ожидала.

Мой взгляд вернулся к рисунку. Я начала только сегодня вечером, поэтому заполнила лишь один угол фрески. Ладно, ладно, на самом деле я нарисовала лишь одного человека – Логана. Я так часто думала о спартанце, что казалось совершенно естественным начать с него. На моем рисунке было лишь грубое очертание фигуры, хотя я и старалась передать в ней дикость и храбрость Логана. Это было не слишком сложно, потому что он находился в самой гуще сражения. Мне хотелось, чтобы он сейчас был здесь, и я могла показать ему рисунок. Мне было не сложно представить, как он бросит взгляд на рисунок, а потом скажет что-то вроде: «Цыганочка, разве ты не знаешь, что я намного красивее, чем вот это?» Потом ухмыльнется мне, а его голубые, словно лед, глаза заблестят, и мы оба рассмеемся.

Но Логана здесь не было и скорее всего в ближайшее время он не вернется. Я вздохнула. Мало того, что я по нему ужасно скучала, мне бы также не помешала его помощь в моем новом задании. Может быть, он бы узнал некоторые вещи, которые держал в руках. Может быть, он бы смог определить, кто из людей размахивал артефактами, а кто просто обыкновенным оружием. Может, он мог бы мне подсказать, что за вещь я держала на фреске – эта тонкая, серебряная стрела или копьё, или, что бы это ни было. Оружие, которое возможно поможет убить Локи.

– Как я смогу передать эти вещи Логану и остальным своим друзьям, если даже не знаю, где находятся артефакты и Логан? – пробормотала я и посмотрела на Нику.

В этот раз статуя открыла глаза.

Я замерла, у меня перехватило дыхание. Я сказала эти слова из-за разочарования и боли, совсем не ожидая, что она отреагирует. Но вот богиня смотрит на меня своими глазами цвета сумерек, а затем на рисунок. Она кивнула, после чего закрыть глаза, и статуя стала снова просто статуей.

Я глубоко вздохнула и откинулась на спинку стула. Несколько минут подряд я смотрела на статую, но Ника больше не появлялась. Тем не менее, одобрение богини заставило меня почувствовать себя лучше. По крайней мере, мне казалось, я на правильном пути. Ника дала мне задание найти артефакты и отдать их подходящим людям – в том числе и Логану. Это означало, что я увижу спартанца вновь. А когда увижу, то больше не отпущу. Я позабочусь о том, чтобы он вернулся обратно в академию вместе со мной, независимо от того, чего мне это будет стоить.

Чем дольше я смотрела на рисунок, тем больше крепла моя уверенность. Откуда-то я знала, что когда найду эти загадочные артефакты, найду и Логана. И потом... я не имела представления, что будет потом. Только знала, что хочу встретиться с ним как можно скорее.

– Готовься, спартанец, – прошептала я. – Потому что мы скоро увидимся.

Потом я взяла карандаш и продолжила рисовать.


Дорогой спартанец,

Тебе не за что извиняться – совершенно не за что.

Это не твоя вина. То, что Жнецы сотворили с тобой такое. Что они в тайне в течение многих лет имели на тебя виды. И прежде всего это была не твоя ошибка, что Жнецы убили твою маму и сестру, чтобы добраться до тебя.

Я знаю тебя, спартанец. Знаю, ты считаешь, что должен был быть более отважным или сильным, или умным и тогда ничего из этого бы не случилось. Твоя мама и сестра до сих пор были бы живы. А твои отношения с отцом все эти годы были бы не такими плохими.

Ты не ранил бы меня.

Но не смей винить себя во всем этом – ты ни в чем не виноват.

То, что с тобой сделали Жнецы, ужасно – так ужасно, что у меня болит сердце от одной только мысли. Как только я прикоснулась к твоему письму, я все увидела. Знаю, как сильно ты боролся с магией. Как яростно сопротивлялся Локи. Я знаю, что ты даже попытался направить свой меч против себя самого, только чтобы удержать себя и не причинить вред мне.

Никто не смог бы быть более смелым и сильным или сражаться яростнее, чем ты – никто.

Я понимаю, почему ты ушёл, но это все равно причиняет боль. Мне тебя не хватает, спартанец. Мне не хватает твоего смеха, улыбки, даже твоих подтруниваний надо мной. Но больше всего мне не хватает надежды, которую ты мне даришь – надежды, что мы сможем выиграть эту ужасную войну.

Я боюсь того, что могу натворить своей магии прикосновения. А ты теперь боишься того, что можешь натворить с помощью своих способностей сражаться – особенно, если ты по-прежнему каким-то образом связан с Локи.

Что ж, скажу, что пришло время перестать бояться.

Жнецы всегда будут замышлять против нас заговоры. Они будут всегда пытаться причинить нам вред, убить нас. Но пока мы держимся вместе, мы сможем справиться с любым сюрпризом, что они нам преподнесут. Если мы сейчас допустим, чтобы они нас разлучили, то можно сказать они уже выиграли бой.

Ты ведь чёртов Логан Квинн.

Самый лучший боец Мифакадемии.

Тот парень, который лишь с помощью одной улыбки может заставить девушку затаить дыхание.

Поэтому прекращай жалеть себя и окунись в битву. Спартанцы никогда не сдаются. Этому я научилась у лучшего из всех спартанцев – у тебя.

Ты обещал мне, что всегда будешь поддерживать меня. Я ловлю тебя на слове, спартанец. Возвращайся в Мифакадемию. Возвращайся ко мне.

Пожалуйста. Потому что без тебя я не могу спать.

Со всей любовью,

Гвен

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...