 |
Эпизод 25
|
|
|
|
Глеб сидел в удобном кресле, потягивая любимый напиток. Смотритель оказался любопытным собеседником. Такие встречались разве что на первом цикле обучения в среде наставников. Когда стоит задача раскрыть ребенка, войти с ним в контакт, выявить его склонности и стремления. А если необходимо, то и спровоцировать на действие. Краем сознания Глеб замечал психологические уловки, которыми смотритель пытался его разговорить, но его это не беспокоило. Скорее, он благодушно плыл по течению, не особо скрываясь и не думая, куда выплывет.
Поговорили о последних новостях, о современных семейных отношениях и отличии их от дружеских. О перспективах развития космоса, об исторических параллелях. Между делом коснулись устройства станции, но смотритель сразу заметил, что этот вопрос Глебу не интересен, поэтому сменил тему.
– Вы когда-нибудь думали, как развивалась бы история, если бы события пошли не так?
– Не вижу смысла. Прошедшее не изменить, оно уже зафиксировано, а будущего в каком-то смысле вообще нет. То есть может произойти все, что угодно. В рамках разумного, естественно.
– А меня, знаете ли, всегда интересовали ключевые события, после которых все могло бы быть не так.
– Ну в качестве развлечения, игры ума... может быть. Но меня больше занимает собственная жизнь, а никак не вероятностная история. То ли дело – история древнего мира. И то в плане узнавания новых фактов, построения взаимосвязей, но не альтернативных возможностей прошлого.
– А меня как раз наоборот: собственная жизнь интересует мало, она предопределена моим отношением к жизни, а вот разбираться в вариативности развития исторических процессов бывает занятно. Тем более времени у меня много, ресурсы есть. Это новости до нас доходят не сразу, а о события многовековой давности информации хватает.
|
|
|
Свободного времени у меня много, так что начал моделировать. Главное, определить реперные точки и правильно выбрать базис.
– То есть ваши предположения, это исключительно предположения, основанные на вере?
– В каком-то смысле... Для уточнения критерия нужен образец. То есть сделать предположение и подождать лет 50-100, как будут развиваться события. Но проблема в том, что мы получим инструмент, который можно будет применить как раз 50-100 лет назад.
– В прошлом в ходу была пословица: если бы я был такой же умный до, как мой эксперт после...
– Именно. Но есть вариант. Имея перед глазами похожий мир, мы можем на нем отработать базовые критерии, а потом надеяться, что они, с кучей поправочных коэффициентов, сработают в нашем. Но все это, сами понимаете, ненаучно. Так, игра ума.
Вам знакомы события 20-го века?
– В общих чертах... это было на втором уровне... в основном, войны, революции, экологические проблемы.
– Понятно. Главное – это противостояние двух систем. Грубо говоря, СССР и США. Когда жизнь на планете в буквальном смысле висела на волоске, когда постепенно стало приходить понимание хрупкости нашего мира. Очень интересное было время с точки зрения вероятностного развития.
– Я где-то знакомился с теорией, что иначе и не могло произойти.
– А, это... Это теория. Мы из настоящего всегда можем показать, что события должны были развиваться именно так, а не иначе. Обладая послезнанием, естественно. Предкам было куда сложнее принимать решения, и любой пустяк, какая-то мелочь могли повлиять на судьбу планеты.
– Роль личности в истории? Хм-м...
– Нет, дело не личности. Просто история человеческой цивилизации так устроена, что в ней существуют бифуркационные точки, когда самая малость может изменить ход истории. А есть периоды, когда, когда все настолько равномерно-непрерывно, что никакая личность ничего не сделает. Вспомните, например, древнеримскую цивилизацию. Изменить ее не смогла даже такая личность, как Спартак. Разве что какой-нибудь глобальный земной или космический катаклизм.
|
|
|
Вот я с помощью моих инструментов выделил в прошлом несколько таких точек неустойчивости. В 22, 21 и 20 веке. Вас какое в первую очередь интересует?
– Времени у нас много. Давайте начнем с 20-го.
– Тогда вопрос: как могли бы развиваться события, если бы покушение на Брежнева в 1969 году не удалось?
– Как оно могло не удаться?
– Как угодно, любой случай мог все перевернуть. Спецслужбы заметили бы человека, он мог где-то задержаться или наоборот прийти раньше. Я предположил, что из соображений безопасности Брежнева просто пересадили в другую машину, которая поехала другим маршрутом. В результате имеем цепь событий, которые, развиваясь взаимосвязано, порождают другую реальность. Дальше просто: применяем критерии, перебираем варианты, считаем вероятности.
– Я надеюсь, вы не собираетесь мне поведать всю альтернативную историю с точностью до дня?
– Да нет, наверное. Пробежимся по верхам. А дальше – как пойдет.
Итак, покушение на Брежнева не удалось и Косыгин, соответственно, не стал руководителем СССР. Никаких реформ не произошло. Наметившаяся разрядка с США была прервана вводом советских войск в Афганистан, пошел очередной виток нарастания напряженности. Американцы пытаются блокировать Олимпиаду в Москве в 1980 году. В ответ СССР и страны его окружения бойкотируют Олимпиаду в Лос-Анджелесе. В реальности, как мы знаем, отношения были ровными как раз до Олимпиады 1984 года, когда случился прибалтийский кризис, из-за которого несколько спортсменов отказались возвращаться в СССР. Впрочем, напряженность довольно быстро удалось погасить. Дальнейшее соперничество происходило только в космосе. СССР выводит несколько орбитальный станций, американцы первыми строят лунную базу, СССР первым осуществляет пилотируемый полет к Марсу, США отправляю экспедицию к спутникам Юпитера.
– Ну, а что было в вашей реальности?
– А ничего такого не было, Советский Союз разваливается в 1992 году. Как следствие, никакой гонки в космосе не получается, человечество оказалось озабоченным ширпотребом. Соответственно, никакого подпространственного двигателя не было изобретено. Просто не было нужды. Зато гораздо раньше появились средства индивидуальной коммуникации и виртуальной реальности. Тот мир был бы более пластичный и менее предсказуемый. Я смотрю на результаты уравнений и вижу, что наш мир – это как дорога с двумя обочинами. Направление движения можно сменить, но только слегка. В моделируемом – очень большая свобода движений, что, как ни странно, не приводит к прогрессу. Хотя, что такое прогресс? Мы и сейчас в этом твердо не уверены.
|
|
|
– Да уж, картинку вы нарисовали неприглядную.
– Такая получилась. За исключением частностей и мелочей, все решения показывают именно такое развитие событий. Конечно, есть определенные вероятностные интерпретации...
– Так ведь я говорю, это всего лишь игра ума. Мы знаем только одну историю – ту, которая у нас была. Все остальное – это лишь предположения, основанные... Да, в общем, ни на чем не основанные. Взять хотя бы, как вы говорите, развал СССР. Думаете, не нашлось человека, который смог бы его предотвратить? Даже если предположить, что все бы пошло так, как вы описываете. Роль личности в истории нельзя недооценивать.
– Тут я с вами соглашусь. Кстати, относительно личности в истории. Вот вам пример... Помните, кого в 20-ом веке назвали Спортсменом Столетия?
– Кажется... нет, не помню.
– Американского профессионального баскетболиста Ларри Берда, 12-кратного чемпиона НБА. Правда, два последних титула он завоевал, будучи играющим тренером. А в моделируемом мире – лучший спортсмен Майкл Джордан.
– Кто это?
– Неудивительно, что вы о нем не слышали. Он некоторое время играл в баскетбол, а потом ушел в бейсбол.
– Что же изменилось бы для него в другой реальности?
– Цепочка случайностей. Ларри Берд играл за " Бостон Селтикс". У них была хорошая команда. Но никакая команда не вечна. Постоянно нужно обновление. Сперва они взяли в команду Лена Байяса, а потом получили права на Сабониса, молодого центрового из Прибалтики, который остался в США после Олимпийских игр 1984 года… В результате возникла династия, которая доминировала почти до конца века. В сконструированной реальности Сабонис никак не мог бы попасть в НБА раньше 1993 года, когда Ларри Берд уже закончил играть. Лен Байяс умирает от передозировки наркотиков. Это удивительно, но все линии сводятся именно к этому. А Джордан получает свой первый титул, а потом еще семь.
|
|
|
– Я смотрю, у вас тут много свободного времени…
– Да, есть немного. Но извините меня, я слегка увлекся. Вам, может быть, интересней было бы узнать, что будет, если применить мои формулы для цивилизации на Кладе?
– Было бы любопытно.
– Я проверил несколько вариантов. И везде получил, что буквально в сегодняшнее время там должен случиться какой-то глобальный кризис.
– В каком смысле?
– Не могу сказать определенно. У меня нет полноценных данных. Сведения, которые я получаю, отрывочны и бессистемны. Я думаю, что нечто вроде мировой войны, которая положит начало новому витку цивилизации, предварительно уничтожив большую часть населения. В общем, это уже будет не тот мир, который сейчас изучают. Многие племена просто исчезнут.
– Хм. Не думаю, что люди это допустят. Одно дело смотреть за развитием… ну, мелкие стычки бывают, не без этого. Но так, как вы описали… маловероятно.
– От людей мало что зависит. Инструкции запрещают вмешиваться. Конечно, может найтись парочка сумасшедших. Но что они сделают без санкции, без современного вооружения?
– Хотите меня отговорить от спуска на планету?
– Ну что вы! Это ваше дело. Я вам просто рассказываю свои рассуждения. Надо же иногда с кем-то делиться. Люди здесь бывают редко и ненадолго. А вы – удивительный собеседник.
– Спасибо за комплимент. Считайте, что вы меня напугали.
– И не думал!
– Да я шучу. Вот если бы мы точно знали, что ваши шаблоны верны, что мир в 21 мог бы развиваться так, как вы недавно рассказывали, и земляне не смогли бы выйти к звездам… Вот тогда, пожалуй, я бы точно испугался.
– А знаете что? Давайте спать. Вам осталось всего пара часов до спуска на базу. Да и я, если честно, притомился.
|
|
|
