 |
4.3. Московское государство Романовых. Факты и цифры
|
|
|
|
Затишье или «Бунташный век»? Царствование Романовых до Петра I не относят к числу переломных в российской истории. Проскочив Смуту, Россия продолжала развиваться в том же направлении, что при царе Фёдоре и сменившем его Годунове. Такие «накопительные» периоды в жизни страны не остаются в народной памяти, о них не слагают песен, они не привлекают внимания писателей и поэтов. Между тем, именно во времена затишья народу удается обустроиться, восстановить потери, подрасти численно, иными словами, нарастить мясо и нагулять жирок, нужные, чтобы не пропасть при следующем судьбоносном повороте, когда меняется лицо страны, а вожди переворота становятся героями национальной мифологии. Из исторических лиц царствования первых Романовых народ запомнил лишь Стеньку Разина – героя опустошительного, хотя возвеличенного в советское время.
Затишье при первых Романовых означало отсутствие коренной ломки страны, но не спокойствие. «Бунташным временем» прозвали XVII в. современники – причем, бунт Разина был для царской семьи не самым страшным. Всего до Петра было шесть крупных восстаний: «Соляной бунт» (1648), восстание в Пскове и Новгороде (1650), «Медный бунт» (1662), восстание Степана Разина (1670–1671), «Стрелецкий бунт» (1682), башкирское восстание (1681–1683). Были ещё набеги крымских татар, только в первой половине XVII в. уведших для продажи на невольничьих рынках более 200 тыс. человек, борьба с шайками разбойников, и, наконец, последний в перечне, но первый по значению – Раскол. Войны тоже не обходили стороной Россию: 21 год воевали с поляками (1613–1618, 1632–1634, 1654–1667), семь лет со шведами (1613–1617 и 1656–1658) и все эти годы отражали набеги крымцев. Воевали с турками (1676–1681), ходили в походы на Крым (1687 и 1689). В Сибири малые войны с енисейскими кыргизами и другими инородцами, продолжались весь XVII в. На Амуре воевали с маньчжурами (1652, 1654–1658, 1685, 1686–1687). Одним словом, из 76 лет со времени избрания Михаила Романова (1613) до прихода Петра I (1689) Россия 32 года вела крупные войны, а «мирные» годы пришлись на восстания, борьбу с раскольниками и покорение Сибири.
|
|
|
Рост Московского государства. На протяжении XVII в. происходит рост России, самый значительный в её истории. В 1612–1615 гг. русские начинают осваивать бассейн Енисея. В 1618 г. был поставлен Енисейский острог, в 1628 г. – Красноярский острог. В 1623 г. атаман Пянда (Демид Сафонов) плавал вверх и вниз по Лене. В 1632 г. Пётр Бекетов заложил Ленский острог – будущий Якутск. В 1639 г. Иван Московитин достиг побережья Ламского (Охотского) моря. В 1643–1646 гг. казаки Василия Пояркова плавали по Амуру. В 1648 г. кочи Семёна Дежнёва за 80 лет до Витуса Беринга прошли проливом, отделяющим Азию от Америки. В 1649–1653 гг. Ерофей Хабаров с казаками овладел Даурской землей на берегу Амура. В 1660‑ е годы под государеву руку привели Бурятию. К концу XVII в. России принадлежит вся Сибирь кроме Чукотки, Алтая, Приамурья и Сахалина.
Из Смутного времени Россия вышла, уступив шведам Ижорскую землю и южную Карелию, и передав полякам Смоленскую и Чернигово‑ Северскую земли. Правивший Россией патриарх Филарет не желал с этим мириться. Однако война 1633–1634 гг. с Речью Посполитой оказалась неудачной и по Поляновскому договору (1634) была подтверждена прежняя граница. Не в пример лучше воевал с поляками Алексей Михайлович: в 1654–1656 гг. его войска заняли большую часть Великого княжества Литовского, пока не столкнулись со шведами, также на Литву претендующими. Тогда, русские обрушились на шведов – отвоевали Ижорскую землю и заняли часть Ливонии. Новое выступление поляков заставило Кремль заключить со шведами мир на прежних условиях (1661). Война с поляками завершилась Андрусовским перемирием 1667 г. К Московскому государству возвращались Смоленская и Чернигово‑ Северская земли и переходила Левобережная Украина. Город Киев передавался России на два года. По заключенному в 1686 г. «Вечному миру» Речь Посполитая отказалась за денежную компенсацию от Киева и полностью уступила России Запорожье.
|
|
|
Европейская часть России прирастала не только победными войнами. Не меньшее значение имело строительство засечных черт в «Диком поле». Засечные черты, состояли из засек – деревьев, поваленных вершинами в сторону врага, земляных валов в безлесных местах, острожков и укрепленных городков. Каждая новая черта ставилась на сотню верст южнее предыдущей. Тем стеснялся степной маневр кочевников, а русские земледельцы получали желанную чернозёмную пашню. Эта испытанная тактика XVI в. была продолжена в XVII столетии. В 1635–1646 гг. была построена Белгородская засечная черта, идущая через Белгород, Воронеж, Козлов и Тамбов. В 1648–1654 гг. была построена Симбирская засечная черта. В 1683–1684 гг. появилась Сызранская засечная черта, проходившая на 100–120 км южнее Симбирской черты.
В результате освоения Сибири, победы над поляками и строительства засечных черт Россия Романовых за XVII в. увеличила свою территорию почти в два раза – с 8 580 000 кв. км в 1613 г. (год избрания Михаила Романова), до 14 520 000 кв. км в 1676 г. (год смерти Алексея Михайловича). К концу XVII в., после перехода Камчатки и Запорожья под государеву руку, площадь Московского государства составляла 15 млн. кв. км. Столь большого приращения территории Россия не имела ни в одном столетии. Самое главное, это приращение оказалось прочным – из занятых земель от России ушла лишь Восточная Украина; все остальные территории являются сейчас владением Российской Федерации.
Население и хозяйство. Несмотря на бунты и войны, царствование первых Романовых понималось народом как «время тишины и покоя», и люди «в животах своих пополнились гораздо». [142] Постепенно восстановилась численность населения, бывшая в России в середине XVI в., до того как голод и чума 1568–1571 гг., голод 1601–1603 гг. и избиение людей в Лихолетье (1606–1618) не сократили втрое население страны. [143] Согласно оценкам, в 1550‑ е годы в России жило 9‑ 10 млн. человек, [144] в 1620 г. – 3, 5 млн., в 1646 г. – 7 млн., в 1678 г. (в границах 1646 г. ) – 9, 6 млн., а с присоединенными землями – 11, 2 млн. человек. [145] Развилось сельское хозяйство. Под защитой укреплений засечных черт крестьяне распахали чернозёмы «дикого поля» и Поволжья. За вторую половину XVII в. площадь пашни в заселенных областях возросла с 8 до 13 млн. десятин, а в заселявшихся областях – с 4 до 16 млн. Чернозёмный Юг стал поставлять хлеб в центральную Россию: в конце 70‑ х годов эти поставки достигали 1 млн. пудов[146]. В докладе Разрядного приказа от 1681 г. сообщается о результатах колонизации Черноземья:
|
|
|
«В Тульских и в Орловских и в иных к тому краю прилегающих местах многие государевы ближние люди… помещики и вотчинники в диких полях построили многие села и деревни… а тем в Московском государстве хлеба и съестных запасов учинилось множество и покупке всего цена дешевая».
Города восстанавливались медленнее деревни, причем больше половины городских жителей составляли служилые люди. По оценке Я. Е. Водарского в 1652 г. городское население России составляло 247 тыс. человек мужского пола, в том числе 139 тыс. служилых и 108 тыс. посадских людей, в 1678 г. – 329 тыс., в том числе 149 тыс. служилых и 134 тыс. посадских людей. Среди посадских самыми богатыми были гости – торговые люди гостиной и суконной сотен. Они торговали по всей России и ворочали капиталами в тысячи рублей. Таких гостей к концу XVII века насчитывалось 250–300 семей. Большинство посадских – мелкие ремесленники и торговцы, обслуживали местных жителей. Из промыслов преобладали солеварение, поташное производство (поташ получали из золы), выделка кож и мыловарение; юфть (выделанную кожу) и мыло вывозили заграницу.
Роль европейцев в жизни страны резко возросла. В Россию приглашали не только военных людей, но знающих специалистов. Местных иностранцев посылали за границу «наймовать мастеровых всяких людей, как то золотово дела добрых мастеров, рудознатцов серебряных и медных и железных руд, алхимистов самых учёных, точильников, мастеров стеклянищных, резцов, которые б умели на дереве и на камени резать всякие фрязские рези». В 1632 г. голландцы основали под Тулой и в Протвино железоплавильные заводы. Возникли железные заводы и в других местах. Всего в XVII в. были построены 22 железоплавильные мануфактуры. К 1639 г. голландец Андрей Виниус наладил в Туле производство легких пушек по шведскому образцу. К 1660 г. в России было уже 7 пушечных заводов, выпускавших сотни пушек в год. Россия стала продавать пушки заграницу: в 1646 г. было вывезено в Голландию 600, а в 1647 г. – 340 пушек. [147] Для производства мушкетов была построена мануфактура под Москвой: за 1647–1653 гг. там было изготовлено более 40 тыс. мушкетов, хотя их все равно не хватало и приходилось закупать заграницей. Были мануфактуры по чеканке денег, производства тканей, канатов, стекла. Большинство мануфактур принадлежали дворцовому хозяйству (монетный двор, пушечный двор) либо иностранцам.
|
|
|
Войска «нового строя». Особенно велика была роль иностранцев в военном деле. Первый массовый набор иностранных офицеров и солдат был проведен по указанию патриарха Филарета при подготовке к Смоленской войне 1632–1634 гг. Было сформировано 4 «немецких» и 8 русских пехотных полков «нового строя», рейтарский[148] и драгунский[149] полки. Большая их часть участвовала в осаде Смоленска. Осада обернулась окружением русского войска и «почётной» капитуляцией (с правом вернуться в Россию). После заключения мира с поляками войска «нового строя» были распущены, но уже в 1637 г. часть распущенных полков вновь призвали на службу. После воцарения Алексея Михайловича (1645) военные реформы возобновились. В 1646–1647 гг. был проведен набор иноземных офицеров, и началось формирование драгун; в 1648 г. был сформирован первый рейтарский полк.
Набор полков «нового строя» ускорился в преддверии русско‑ польской войны 1653–1667 гг. К началу кампании 1654 г. было развернуто 22 солдатских и 9 драгунских полков общей численностью до 37 тыс. человек. В 1663 г. было уже 55 солдатских полков общей численностью 50–60 тыс. человек[150]. Первоначально в полки «нового строя» набирали желающих из числа вольных, но во время войны перешли к даточному набору с тяглого населения: государственных и крепостных крестьян и посадских. В 1658 г. по указу царя взяли в «солдатскую службу» по 1 даточному с 25 дворов. В 1660 г. брали с 20 дворов по 1 человеку. После войны 1654–1657 г. солдат распустили по домам, но с них взяли поручные записки с обязательством по первому зову явиться в полки. Под ружьем оставили 20–25 полков общей численностью 30 тыс. человек.
|
|
|
Изменилась поместная конница. В ходе войны с поляками большинство дворян и детей боярских «сотенной службы» перевели в состав полков рейтарской службы. Общее число рейтарских полков возросло до 25 (1662). Появилась конница с длинными копьями, обученная на манер польских гусар. Правительство не отказалось от использования стрельцов и нерегулярной конницы, но численность полков «нового строя» росла быстрее. Из 165 тыс. ратных людей, записанных по росписи 1680 г., насчитывалось солдат «нового строя» в 41 полку – 61288, копейщиков и рейтар в 26 полках – 30472, т. е. 55, 5 % ратных людей. В крымских походах 1686 и 1687 гг. в полках «нового строя» состояло 67 % – почти 3/4 всего войска. [151]
Новая армия прошла успешную проверку в войне 1653–1667 г. с Речью Посполитой. Дело шло к полному разгрому польско‑ литовского государства, но Россия ввязалась в войну со Швецией (1656–1658), дав полякам передышку. Война с лучшей в мире армией ещё раз показала достоинства войск «нового строя», не раз бивших шведов, но невозможность вести войну на два фронта заставила Алексея Михайловича согласиться на мир со Швецией (1661) и отказаться от Ливонии. Успешнее закончилась война с поляками. По Андрусовскому перемирию (1667) к Московскому государству возвращался Смоленск, все земли, потерянные в Смутное время, и Левобережная Украина. Киев был передан России сроком на два года; но России удалось закрепить его за собой по Вечному миру (1686). Война 1653–1667 г. положила конец Речи Посполитой как великой европейской державе. Новая армия отлично проявила себя и в русско‑ турецкой войне (1676–1681), сорвав планы турок захватить Украину. Неудачи походов на Крым в 1687 и 1689 гг. были связаны не со слабостью армии, легко отбивавшей наскоки татар, а с нерешительностью В. В. Голицына, способного дипломата, но бездарного военачальника.
В последней четверти XVII в. общие расходы на армию составляли около 700 тысяч рублей, что было недостаточно, чтобы содержать полки «нового строя» на постоянной основе. Поэтому большинство солдат распускали по деревням, и на время мира они становились крестьянами, хотя периодически проходили сборы. Под ружьем оставались «выборные» полки с многочисленными офицерами, урядниками и капралами. Офицеры в них служили постоянно, а солдаты менялись. По сути, это были учебные центры по подготовке младшего командного состава полков «нового строя». Историк А. В. Кутищев считает, что «был создан прообраз армии далекого будущего. По некоторым чертам она перешагнула XVIII и даже XIX в. Это было небольшое профессиональное войско с почти необозримыми подготовленными людскими резервами, почти необозримым войском крестьян‑ солдат». Впрочем, для войн XVII и XVIII вв. подобного рода резервы были излишни. Экономика не позволяла тогда развертывать массовые армии.
Московское государство было небогатым, и первые Романовы стремились иметь по возможности дешевую армию. Отчасти им это удавалось. Стрельцы в мирное время кормили себя сами, занимаясь ремеслами и торговлей, а поместную конницу, т. е. помещиков, кормили крепостные мужики. Несравненно дороже обходились войска «нового строя», но тут нашли выход, распуская большинство солдат (и часть офицеров) по домам в мирное время. И все же современное войско стоило дорого: ещё до прихода к власти Петра I правительство перешло к увеличению налогов на содержание армии. 1676 г. была начата новая всеобщая подворовая перепись земель, и в 1679 г. крестьянам вдвое увеличили сбор со двора «стрелецкого хлеба» (с 0, 7 до 1. 4 пудов). Рост военных налогов продолжал повышаться, и в 1688–1696 гг. поместные крестьяне сдавали со двора уже 5 пудов «стрелецкого хлеба» (вотчинные крестьяне сдавали ещё больше). [152]
Примечательно, что в первом Азовском походе Петра I 1695 г. в составе 30‑ тысячного корпуса, шедшего с самим Петром, было всего 14 тыс. войск «нового строя», тогда как огромное 120‑ тысячное войско, направленное в низовья Днепра, состояло из ратников русского строя, преимущественно, конного дворянского ополчения. [153] Исчезновение нового войска и появление многотысячной дворянской конницы произошло в первые годы правления Петра I, когда юный царь развлекался, а правила его мать – Наталья Кирилловна, женщина ограниченная, находившаяся под влиянием своей родни Нарышкиных, попустительствующих дворянству. Тогда дворяне массами покинули полки «нового строя» с надоевшей им дисциплиной и вернулись к дедовским обычаям, являясь на военные сборы «конно, людно и оружно», каждый сам по себе. В 1717 г. Пётр I на пиру спросил князя Я. Ф. Долгорукого, кто больше сделал для России, он или отец. Князь отвечал прямодушно, но дипломатично:
«Три главные дела у царей: первое – внутренняя расправа и правосудие; это ваше главное дело. Для этого у отца твоего было больше досуга, а у тебя ещё и времени подумать о том не было, и потому в этом отец твой больше тебя сделал… Другое дело – военное. Этим делом отец твой много хвалы заслужил и великую пользу государству принёс, устройством регулярных войск тебе путь показал; но после него неразумные люди все его начинания расстроили, так что ты почти все вновь начинал и в лучшее состояние привёл. Однако, хоть и много я о том думал, но ещё не знаю, кому из вас в этом деле предпочтение отдать… Третье дело – устройство флота, внешние союзы, отношения к иностранным государствам. В этом ты гораздо больше пользы государству принёс и себе чести заслужил, нежели твой отец».
Дипломатичность ответа Долгорукова состояла в том, что он не назвал «неразумных людей», разрушивших мощную армию, созданную Алексеем Михайловичем, чем князь избежал царского гнева, а Пётр – позора, ведь он уже был царём, когда разрушали армию.
Мореплавание. В России XVII в. мореплавание было развито на севере у поморов. Поморы строили два типа судов – ладьи и кочи. Ладьи предназначались для плавания в умеренных широтах. Крупные «заморские» ладьи могли перевозить до 200 тонн груза. В XV – первой половине XVI в. поморы плавали по торговым делам вокруг Норвежского побережья в Нидерос (Тронхейм). Они доставляли туда и послов Ивана III и Василия III, направлявшихся далее сушей в Данию и другие страны Европы. Со второй половины XVI в. свободная торговля поморов с норвежцами была запрещена (постарались власти с обеих сторон), но продолжали развиваться морской промысел и освоение полярных морей. Для плаванья во льдах использовали кочи. Эти небольшие двухмачтовые суда с двойной обшивкой, по форме напоминающие половинку ореха, имели уникальное свойство – льдины их не давили, а выталкивали на поверхность. На кочах ходили на Грумант (Шпицберген), в Карское море, осваивали моря Сибири. На кочах Семён Дежнёв и Федот Попов прошли проливом, впоследствии названным Беринговым.
Московские власти всячески сдерживали инициативу поморов. Указами Михаила Фёдоровича 1616 и 1620 гг. были запрещёны морские походы из Белого моря в Мангазею[154] (из опасения, что вслед за поморами в Сибирь приплывут иностранцы). В 1667 г. при Алексее Михайловиче вышел новый указ, запрещавший плавание по Обской и Тазовской губе в Мангазею. Тяжёлый удар по северному (поморскому) судоходству нанес Пётр I. Желая привлечь европейские суда в Петербург, он всячески подавлял морскую торговлю через Архангельск. Царю не нравились «неправильные» поморские кочи, столь непохожие по пропорциям на европейские корабли. В 1715 г. Пётр запретил поморам кочи и приказал строить быстроходные, но хрупкие галиоты и флейты. К счастью, местные власти не слишком усердствовали, и кочи продолжали строить и после Петра.
Мореплаванием на Чёрном и Каспийском морях занимались казаки. Запорожские и донские казаки ходили «за зипунами» в походы, часто совместные, на «чайках» – одномачтовых челнах, вмещающих до 70 человек. Казаки опустошали черноморское побережье Турции и Крыма и каспийское Персии; они вступали в бой с преследующими их турецкими кораблями и нередко побеждали. С 1576 по 1689 гг. запорожские и донские казаки совершили 48 морских походов в Чёрном море. В 1668–1669 гг. донские казаки во главе со Степаном Разиным совершили большой поход в Каспийское море. Он разорил побережье от Дербента до Баку и захватил Фарабад. На обратном пути казаки разгромили флот персидского шаха из 50 кораблей. Позже разинцы поднялись против царя, но чаще казаки служили России: служили со славой на суше и на море. В 1656 г. в морском бою со шведами в устье Невы в районе о. Котлин казаки захватили 6‑ пушечную галеру с экипажем.
По Волге и Каспию в допетровские времена плавали торговые суда, бусы, которые «строились из брусьев с перерубами, как избы». Бусы имели грузоподъёмность 5000–6000 пудов, т. е. 80 – 100 тонн, ходили под парусом при попутном ветре, но при боковых ветрах часто переворачивались, так как были неустойчивы. [155] Гигантские бусы грузоподъёмностью до 2000 тонн, описанные популяризаторами истории М. А. Буровским и В. Р. Мединским, [156] специалистам неизвестны. В 1717 г. Пётр издал указ, запрещавший строить бусы; вместо них он велел строить суда европейского типа. Европейские корабли на Каспии хотели завести ещё первые Романовы. При Михаиле Фёдоровиче в 1636 г. в Нижнем Новгороде русские плотники под началом немецких мастеров построили корабль «Фредерик» для плавания голштинских послов в Персию. «Фредерик» прибыл в Астрахань, вышел в открытое море, но потерпел крушение. Алексей Михайлович думал уже о военном флоте на Каспии. В 1667 г. на Оке были заложены корабль «Орёл», яхта, бот и две шлюпки. Суда строили под руководством голландцев. В 1669 г. суда дошли до Астрахани, но там попали в руки разинцев: «Орёл» был сожжен.
|
|
|
