Незаконная рубка лесных насаждений

С принятием Уголовного кодекса РФ 1996 г. существенно изменились условия наступления уголовной ответственности, а также ее размер за незаконную порубку деревьев и кустарников. Если вначале это происходило в направлении либерализации, то с 2003 г., наоборот, в сторону определенного ужесточения. Последнее обусловлено, прежде всего, существенным приростом выявленных фактов преступной деятельности рассматриваемого вида. Если в 1991 г. по стране было выявлено всего 580 случаев незаконных порубок, то в 2001 г. - уже 8114, в 2003г. - 12 052, а в 2005г. - 14641[10]. Таким образом, количество зарегистрированных незаконных порубок деревьев и кустарников за указанный период увеличилось в 21,5 раза. Они составляют более 46% в общем количестве экологических преступлений. Причем это происходит в условиях исключительно высокой латентности данного вида противоправной деятельности. Объяснить ее можно целым рядом причин - социально-экономическими, организационно-управленческими, коррупцией, ростом организованной преступности и другими. По оценкам специалистов, она превышает 90%, что наносит невосполнимый ущерб природным ресурсам страны, ее экономической и экологической безопасности.

Ответственность за незаконную порубку деревьев и кустарников предусмотрена в административном и уголовном порядке, хотя диспозиции ст.8.28 КоАП РФ и ст.260 УК РФ существенно различаются. На практике, однако, предпочитают вместо уголовной ответственности привлекать нарушителей к ответственности административной; к тому же большая часть обнаруженных правонарушений вовсе остаются нераскрытыми, а сами правонарушители остаются вне сферы какого-либо государственного реагирования. Так, например, Агентством лесного хозяйства по Вологодской области в 2000 г., было зарегистрировано 777 фактов незаконных порубок, ущерб от которых составил 9163,3 тыс. руб. Однако 446 фактов из их числа остались нераскрытыми. Уголовные дела возбуждались лишь в 9 случаях. Административных штрафов на правонарушителей наложено на сумму только в 1,5 тыс. руб. В 2005г. выявлено 274 факта незаконных порубок на сумму 70 996,2 тыс. руб., нераскрытыми остались 204 факта. Возбуждено 34 уголовных дела, к уголовной ответственности привлечен 41 человек. Административных штрафов наложено на сумму 28 тыс. руб. Аналогичная ситуация складывается в Архангельской. Псковской, Мурманской, Костромской, Ярославской областях и в Республике Карелия.

Изложенное означает, что действенной и целенаправленной борьбы с незаконными порубками лесных насаждений фактически не ведется, реагирование происходит лишь на явные факты правонарушений, в основном со стороны безработных лиц из местного населения, которые таким образом пытаются заработать на свое существование[11]. Как правило, эти лица совершают порубки эпизодически и в небольших размерах. Крупные расхитители в орбиту правоохранительных и судебных органов практически не попадают.

Такое положение дел обусловливают и существующую судебную практику, которая в основном сводится к применению в отношении виновных условных мер наказания с учетом их социального, имущественного и семейного положения, не применяя в большинстве случаев даже предусмотренную законом конфискацию орудии преступления (бензопил тракторов, автомашин).

Причиненный материальный ущерб от незаконных порубок, как правило, фактически не взыскивается, поскольку у виновных отсутствуют соответствующие финансовые средства и имущество, пригодное к продаже на аукционе. Статья 260 УК РФ в настоящее время предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет, однако это наказание реально применяется исключительно редко.

Наказание в виде штрафа (особенно в крупном размере) применяется также редко, так как реально взыскать его с указанных лиц не представляется возможными. Суды чаще применяют наказание в виде исправительных работ, но рабочих мест для трудоустройства таких лиц в сельской местности явно недостаточно, хотя их количество может быть расширено за счет введения работ по обустройству лесов, лесопосадок, их культивированию.

Однако каких-либо мер в этом направлении фактически не предпринимается. Ситуация усугубляется и очередным реформированием государственных структур в области охраны природы. Федеральным законом от 21 декабря 2004г. № 199-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты в связи с совершенствованием разграничения полномочий" часть функций, ранее выполнявшихся Агентством лесного хозяйства РФ, передана Управлению федеральной службы по надзору в сфере природопользования (Росприроднадзор). Одной из них является составление постановлений о привлечении виновных в порубке лесных насаждений лиц к административной ответственности.

При этом следует иметь в виду, что данная функция в этой службе является не главной. На территории Вологодской области расположены 194 лесничества, в которых ранее практически каждый сотрудник мог составлять такой материал, а в Росприроднадзоре по Вологодской области по этому направлению работают всего 4 сотрудника при этом составление постановлений об административной ответственности в их работе также не является главной функцией. Такой подход к делу, естественно, не может обеспечить его эффективность. Положение дел нужно менять, и кардинально. Охрана леса и борьба с браконьерствующим в нем лицами должна быть возложена на одно ведомство.

В этой связи на повестку дня выдвигается вопрос о необходимости разработки механизма государственного управления в области охраны окружающей среды, исходя из отношений собственности на лесной комплекс. Конституционное положение о совместной (федеральной и региональной) собственности на природные ресурсы зачастую искажается в законодательстве Субъектов Российской Федерации. Но даже там, где подобных фактов не наблюдается, правоприменительная практика часто идет в разных направлениях. В этом отношении особую значимость приобретает единство подходов к определению размера ущерба, причиненного незаконной порубкой лесных насаждений.

Этот размер определяется Постановлением Правительства Российской Федерации от 21.05.2001 г. № 388 "Об утверждении такс для исчисления размера взыскания за ущерб, причиненный лесному фонду и входящим в лесной фонд лесам лесного законодательства Российской Федерации", исходя не из реального ущерба, а его кратности (как устрашающей меры реагирования государства на подобные правонарушения). Однако практика неоднозначно восприняла данное указание. [12] В одних случаях правоохранительные и судебные органы определяют этот ущерб, исходя из кратности. В других случаях во внимание принимается только реальный ущерб.

Так, было обнаружено достаточное количество уголовных дел о порубках, совершенных в лесах одной и той же категории, в одинаковом объеме (в пределах 14 куб. метров). Одинаковыми были и породы срубленных деревьев (сосна). Но по Архангельской области по одному из таких дел в приговоре сумма ущерба была определена в размере 7320 руб., а в приговоре по аналогичному делу в Вологодской области - 53 615руб. Такая практика не способствует эффективности уголовно-правовой борьбы с незаконными порубками. Как правило, сумма причиненного незаконными порубками ущерба и размеры соответствующих взысканий с виновных суды определяют не полностью, а частично. Как уже отмечалось выше, при этом учитывается их неблагоприятное материальное положение. Исследование показало, что почти все незаконные порубки лесных насаждений осуществляются в целях продажи древесины, извлечения прибыли, добывания средств к существованию (так считает 98% опрошенных сотрудников дознавателей и следователей МВД (опрошено 196 человек) и 100% сотрудников лесничеств (опрошено 60 человек). Это ставит на повестку дня вопрос об ответственности скупщиков заготовленных браконьерами древесины. Практика свидетельствует, что услугами браконьеров в основном пользуются достаточно крупные заготовители и поставщики древесины, не желающие тратить свои средства на законную заготовку древесины, а зачастую и не имеющие разрешений на ее заготовку в лесах определенной категории и на заготовку отдельных пород деревьев. Для таких организаций "деловая" связь с браконьерами является исключительно выгодным и прибыльным делом. Когда изобличают и привлекают к той или иной ответственности браконьера, то процесс, как правило, на этом останавливается, поскольку правоохранительные органы и суды считают свою задачу выполненной.

Судьба изъятой у браконьеров незаконно добытой ими древесины законодательно не определена. Если дело рассматривается в административном порядке, то согласно ст.3.7 КоАП РФ по решению судьи она может быть конфискована как предмет административного правонарушения. Однако согласно ч.1 п.3 этой же статьи заготовленная браконьерским способом древесина должна быть возвращена законному собственнику (хозяину лесного массива, где совершена незаконная порубка), что уже не является конфискацией, рассматриваемой в административно-правовом аспекте.

Таким образом, налицо определенная коллизия норм данной статьи КоАП РФ, которая ставит вопрос: когда заготовленную древесину нужно конфисковать, а когда просто передавать законному собственнику? По нашему мнению, выход из этой ситуации может быть в реализации следующей схемы действий. В случаях обнаружения незаконно срубленных и оставленных на делянке деревьев и кустарников и неустановлении личности браконьера срубленная древесина работниками лесничества должна быть подвергнута клеймению (секвестрированию) и передана собственнику леса, в котором была произведена незаконная порубка. В случае обнаружения браконьера и привлечения его к административной или уголовной ответственности должна вступать в действие норма о конфискации незаконно срубленных деревьев. Это дает законное основание истребовать заготовленную древесину (или ее стоимость) у третьих лиц, которые приобрели ее.

Когда факт незаконной порубки приобретает уголовно-правовую окраску, то в действие вступает ч.1 и 4 ст.81 УПК РФ, в которых речь идет о конфискации орудий преступления и обращении в доход государства денег и иных ценностей, нажитых преступным путем. Согласно этой статье орудия преступления (бензопилы, трактора, машины и др.) конфискуются, а деньги и иные ценности, нажитые в результате совершения незаконных порубок деревьев и их реализации, подлежат обращению в доход государства. Было бы намного справедливее, если бы эти средства и ценности обращались в доход собственника леса, где была произведена незаконная порубка, а не только государству.

В статье 169 УК РСФСР 1960 г. предусматривалась конфискация незаконно добытой древесины. В этом случае конфискация не выступала в виде дополнительного наказания, так как на заготовленную древесину браконьер не имел законного права собственности. По всей вероятности, было бы целесообразно дополнить ст.260 УК РФ примечанием о том, что во всех случаях незаконной порубки деревьев и кустарников незаконно заготовленная продукция подлежит конфискации. [13] Это соответствовало бы ст.104.1 - 104.3 УК РФ (в редакции Закона от 27.07.2006 г. № 153-ФЗ) [14]. В этом случае незаконно добытая древесина сразу могла бы быть секвестрирована работниками лесничеств, обнаружившими факт браконьерства, и передана государственным органам или собственнику леса.

На наш взгляд, акцент против действия незаконной порубки лесных насаждений должен быть несколько смещен: в обязательном порядке необходимо устанавливать не, сколько самих браконьеров, но и скупщиков древесины и привлекать их к ответственности (в данном случае по ст.175 УК РФ за приобретение или сбыт имущества, добытого преступным путем). В случае, если скупщиком выступает организация любой формы собственности к такой ответственности должны привлекаться ее руководители, иные должностные лица, давшие указание (согласие) на приобретение такой продукции, или конкретные лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации.

В подобных случаях может встать вопрос, о применении ст. 201 (злоупотребление полномочиями) или 285 (злоупотребление должностными полномочиями) УК РФ. По крайней мере, эти вопросы было бы целесообразно отразить в специальном постановлении Пленума Верховного Суда РФ, что способствовало бы единообразному применению закона и имело бы значительный профилактический эффект.

На практике возникают вопросы, связанные с квалификацией действий лиц, виновных не только в самом факте самовольной порубки лесных насаждений, не и в той ели иной форме их реализации. Наблюдаются различные подходы к их Решению. В одних случаях квалификация деяний идет лишь по ст.260 УК РФ, а в других случаях эти действия дополнительно квалифицируются еще и по ст.174.1 УК как легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения преступления.

В третьих случаях действия виновных рассматриваются как незаконная порубка и кража (ст.158 УК). Такой разнобой в квалификации указанных деяний обусловлен самой конструкцией диспозиции ст.260 УК, где речь идет лишь о факте незаконной порубки деревьев, лесных насаждений, а равно их повреждении до прекращения роста и о размерах причиненного ущерба. Мотивы и цели совершения этих действий диспозиция данной статьи не предусматривает. Ими могут быть корысть, месть, хулиганство и иные, хотя, как уже отмечалось выше, основными побудительными началами выступают корысть, цель извлечения дохода.

Так, Петрозаводским городским судом было рассмотрено уголовное дело по обвинению А и Б, которые в зимний период 2006 г. в квартале 6 лесов г. Петрозаводска, не входящих в лесной фонд и относящихся к городским лесам, совершили незаконную порубку деревьев с причинением особо крупного ущерба в размере 363 937 руб. Полученную в ходе незаконной порубки древесину они реализовали, получив при этом значительную сумму денег.

Приговором суда А и Б признаны виновными в совершении указанных преступлений. Обоим подсудимым назначено наказание в виде штрафа по ч.2 ст.174.1 УК РФ. Окончательное наказание по совокупности преступлений определено в виде штрафа в сумме 53 000 руб. Аналогичное дело было возбуждено 28 апреля 2005г. в отношении Федорова В.Н. также по признакам ч. З ст.260 УК и ч.2 ст.174.1 УК РФ.

В ходе предварительного расследования было установлено, что в апреле 2005г. в квартале 49 Лоуховского лесничества Федоров совершил незаконную порубку деревьев с причинением ущерба в сумме 360 000 руб. Незаконно добытую древесину Федоров реализовывал в ОАО "Кемский лесопильнодеревообрабатывающий завод"[15]. В обоих случаях суд согласился с квалификацией содеянного по совокупности ст.260 и 174.1 УК РФ. С такой позицией можно согласиться лишь в случаях, когда речь идет о систематической реализации крупных партий незаконно заготовленной древесины, когда действительно происходит легализация крупной партии имущества (деревьев), которым виновное лицо завладело преступным путем.

В борьбе с незаконными порубками лесных насаждений на практике, как уже отмечено, чаще прибегают к привлечению браконьеров к административной ответственности, нежели к уголовной. В принципе такой подход можно было бы приветствовать, если бы диспозиции статей о незаконной порубке лесных насаждений в УК РФ и КоАП совпадали, за исключением, естественно, размеров причиненного ущерба от этих неправомерных действий. В уголовном законодательстве России в настоящее время отсутствуют составы с административной преюдицией, когда повторное или очередное привлечение к административной ответственности за определенное правонарушение составляло бы состав уголовного преступления.

Но данное обстоятельство не означает, что аналогичные нормы УК и КоАП РФ не должны быть скореллированы и могут иметь разные диспозиции, мало совпадающие или вообще не совпадающие друг с другом. Как уже отмечалось выше, так произошло со ст.260 УК и ст.8.28 КоАП РФ. Прежде всего, даже названия этих статей не совпадают: в УК - это "Незаконная порубка лесных насаждений", а в КоАП - "Незаконная порубка, повреждение либо выкапывание деревьев, кустарников или лиан". Сами диспозиции этих статей разнятся еще больше. Состав административного правонарушения составляют следующие действия: незаконная порубка, повреждение деревьев, кустарников или лиан, уничтожение или повреждение лесных культур, молодняка естественного происхождения, подроста или самосева в лесах либо сеянцев в лесных питомниках, на плантациях, либо самовольное выкапывание деревьев, кустарников или лиан, лесных культур, молодняка естественного происхождения, подроста или самосева в лесах либо сеянцев и саженцев в лесных питомниках и плантациях. Размер причиненного ущерба для наступления административной ответственности значения не имеет. Достаточно наличия самого факта правонарушения. Объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст.260 УК РФ[16], составляют деяния в виде незаконных порубок, а равно повреждений до степени прекращения роста лесных насаждений или не отнесенных к лесным насаждениям деревьев, кустарников, лиан, если эти деяния совершены в значительном размере. Как видим, разница объективных сторон административного и уголовно наказуемого правонарушения весьма существенная.

Целый ряд указанных в административном законодательстве незаконных действий, связанных с порубкой в крупном или особо крупном размерах либо причинивших значительный ущерб, не могут подпадать под действие ст.260 УК РФ, хотя логика закона свидетельствуют об обратном. Если бы диспозиции ст.260 УК и 8.28 КоАП РФ совпадали в своих основных чертах и разнились бы лишь величиной причиненного ущерба, то позиция законодателя была бы более четко выражена, что обеспечило бы единство политики по противодействию нарушениям лесного и экологического законодательства.