Четвертая функция 4 страница

Вместе с тем, “собственника” нельзя назвать “трудоголиком”, азартным работником, испытывающим удовольствие от работы как таковой, независимо от результата. Процессионность труда претит 1-й Физике - она экономна, расчетлива и не торопится надрываться ради туманных целей или неадекватного воздаяния.

Небольшой, но выразительной чертой производственной психологии 1-й Физики можно считать то, что ей не противопоказан конвейер. Она справляется с работой на конвейере без внутреннего противостояния и напряжения: он дает быстрый зримый результат, столь нужный 1-й Физике, а однообразие труда ей не в тягость - лишь бы платили (еще один результат).

* * *

Естественно, что спорт входит в число основных занятий и интересов 1-й Физики. Ведь именно спорт, как кажется, в наиболее чистом виде реализует физическое начало. И тот, в ком оно сильно, не может не попробовать испытать себя на этом поприще.

Однако “собственник” принимает спорт не безусловно, и не целиком, а под своим, определенным положением Физики, углом зрения, с определенными симпатиями и предпочтениями. Внутренне ближе всего 1-й Физике боди билдинг. Очевидная ориентация боди билдинга на спор - кто обильнее и рельефнее продемонстрирует избыточность плоти - чрезвычайно импонирует испытывающему те же психические ощущения “собственнику”.

Любит 1-я Физика и спортивные единоборства, в которых ее привлекает характерный для единоборств уклон не столько на процесс борьбы, сколько на столь дорогой его сердцу результат. Несколько менее симпатизирует “собственник” коллективным играм и не всякое место в них находит для себя удобным. Собственно, в своей тарелке он чувствует себя только на первой линии нападения, потому что в коллективной игре место нападающего - единственное, где страсть “собственника” к результативности может быть вполне удовлетворена.

Хотя кажется, что спорт специально создан для 1-й Физики, ей на данной стезе не всегда сопутствует успех. И на то есть веские внутренние причины. Во-первых, у “собственника” довольно слабо развита реакция, и складывается впечатление, что по мышцам 1-й Физики импульс бежит несколько медленнее, чем у других Физик. Поэтому, как ни привлекательны, скажем, для “собственника” фехтование или настольный тенис, больших удач ему здесь ждать не приходится.

Во-вторых, неудачи в спорте 1-й Физики обусловлены запоздалостью и недолгосрочностью того, что я для себя называю “динамическим прогнозом”. Коротко говоря, динамический прогноз - это предсказание последствий того или иного движения в определенной среде и при определенных правилах.

Для ясности приведу как пример картину движения человека в уличной толпе. Попав в нее, человек, судя со стороны, движется свободно и бездумно, но в действительности это не так. На всем протяжении пути, от отправной точки до конечной, пешеход, чтобы не сталкиваться с другими и в тоже время не превращать свое движение в бесконечное блуждание, занят бессознательным прогнозом оптимального маршрута, где, кроме собственных данных, учитываются габариты, скорость и направление движения окружающих, а также неписаное, но существующее для пешеходов в любой стране правило преимущественной стороны движения. Одним словом, в подсознании человека постоянно и с учетом всех условий складывается несколько гипотетических карт ситуации на шаг, на два, на три вперед. Таким образом, даже столь простое действие как движение в толпе контролируется внутренним компьютером, занятым динамическим прогнозом, и, судя по случающимся в данной ситуации столкновениям и заминкам, прогноз этого компьютера, в зависимости от положения Физики на ступенях функциональной иерархии, может быть разным и достаточно далеким от идеала.

Что касается зависимости динамического прогноза от порядка функций, то попытаюсь объяснить механизм ее на другом примере, который может стать при случае хорошим бытовым тестом на Физику. Речь идет о таком простом действии, как наливание жидкости в сосуд. Так вот, 3-я Физика обычно недоливает, потому что ее прогноз из осторожности и неуверенности в себе опережает действие. 2-я Физика, по обыкновению Вторых функций, нормативна, прогноз адекватен движению, поэтому уровень жидкости, налитой ею, всегда соответствует ограничительной риске. 1-я же Физика зачастую переливает через край, так как ее прогноз беспечен и запаздывает в сравнении с действием.

Теперь, когда читателю ясен смысл термина “динамический прогноз”, ему не составляет труда догадаться, почему запоздалость и краткосрочность прогноза отрицательно сказывается на спортивной карьере “собственника”: игра на перехват, на опережение, точный пас трудны для него, как ни для кого другого.

Однако последствия ошибок динамического прогноза у 1-й Физики гораздо серьезнее простых неудач в спорте. Дело в том, что сенсорная бегемотность “собственника” изначала не способствует объективному восприятию внешней среды, в том числе и связанных с нею опасностей. А сочетание ее с запоздалостью динамического прогноза, вообще делает 1-ю Физику постоянным пациентом больниц и травмопунктов. Она как бы самой судьбой оказывается предназначенной к тому, чтобы получать и наносить травмы.

Складывается впечатление, что у “собственника” механизм динамического прогноза не сказать склонен ошибаться, а просто по большей части находится в отключенном состоянии. Довелось мне наблюдать такую сцену. Один мой хороший знакомый с 1-й Физикой как-то взялся выдергивать кусок арматуры из кучи строительного мусора для своих хозяйственных нужд. Арматура не поддавалась, мой знакомый, раздражаясь, наращивал усилия и, глядя на него, чем дальше, тем больше, я, сторонний зритель, проникался ожиданием беды. Мой знакомый дергал, не оглядываясь и явно не задумываясь над тем, где окажется его локоть, если арматура вдруг поддастся, т. е. динамический прогноз вовсе отсутствовал. Кончилось это, конечно, тем, чем должно было кончиться: арматура внезапно поддалась, и локоть со всего размаха врезался в сложенную позади каменную кладку.

Если помножить все эти пугающие обстоятельства на вполне естественную для “собственника” страсть к приобретению всякого рода небезопасных механизмов и машин (автомобилей - например), то суицидно-травматический фон, на котором протекает жизнь 1-й Физики, проявится еще более отчетливо.

 

“Труженик” (2-я Физика)

 

Начнем с внешнего вида “труженика”. В детстве ребенок со 2-й Физикой почти не выделяется внешне из среды своих сверстников. Единственная довольно твердая примета “труженика” в этот период - круглая, луноподобная форма лица. Бог ведает, как получилось и что скажет по этому поводу наука, но 2-я Физика преимущественно “брахицефальна” (короткоголова), тогда как остальные Физики преимущественно “долихоцефальны” (длинноголовы). Так что, по круглому, широкому лицу 2-я Физика узнается издалека и в любом возрасте.

Наступление половой зрелости мало что добавляет к облику “труженика”. У девушек вырастают небольшие, крепкие, богатые молоком груди. Очень увеличиваются в объеме ягодицы (складывается впечатление, что с наступлением половой зрелости процесс роста и распределения мышечной массы таза 1-й и 2-й Физик протекает однобоко и разнонаправленно: у 1-й Физики при плоских ягодицах растут бедра, у 2-й Физики при сохранении узости бедер растут ягодицы ).

Женщины до родов мужчины до тридцати лет обычно сохраняют худобу и стройность. Тем разительнее бывает метаморфоза, происходящая со 2-й Физикой после того: исчезает талия, и образовавшаяся прямая линия от бедер до плеч придает короткому, как выясняется, торсу почти квадратную форму; исчезает лодыжка, и нога как бы основательней и тверже становится на землю. Короткопалой делается кисть руки, являя собой сочетание широкой квадратной ладони с короткими, пухлыми, быстрыми пальцами.

Круг - вот та форма, что доминирует в облике 2-й Физики. И именно формой круга воспользовался Толстой, описывая Платона Каратаева: ”... вся фигура Платона... была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что-то, были круглы; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые”.

После тридцати лет у “труженика” неведомо как укорачиваются, или, может быть, начинают выглядеть короче, шея и ноги. Весь силуэт его как бы сжимается и плотнеет, придавая облику крепкий, здоровый, приземленный и компактный вид (недаром Кречмер в своей классификации называл 2-ю Физику “пикником” - “плотным” ).

Эволюцию внешности 2-й Физики наглядно можно проследить на эволюции внешнего облика Наполеона: в молодости он даже откровенно бравировал своей стройностью и худобой; что же в конце концов из него получилось - видно на портретах Наполеона императорской поры. Как выглядит женская версия 2-й Физики после родов, можно представить себе, глядя на нагие изображения второй жены Рубенса - Елены Фроумен, Венеры Каллипиги, “Помоны” Майоля.

В целом облик 2-й Физики можно описать так: лицо ее не бывает не слишком уродливым, ни слишком красивым. Простое, широкое, круглое лицо с небольшим, коротким, обычно прямым носом. Рост - чаще ниже среднего, рослые люди - редкость. Волосы не отличаются особой фактурностью и густотой, а у мужчин случается ранняя лысина. Фигура плечиста, широкогруда, задаста. В пропорциях преобладает ориентация на широту, квадратность, собранность, устойчивость, поэтому, если исходить из сложившихся канонов красоты (о происхождении которых говорилось в разделе, посвященном 1-й Физике), красивыми пропорции “труженика” не назовешь. Хотя это обстоятельство совершенно не волнует мужчин и мало беспокоит женщин со 2-й Физикой.

Добавлю, в описанном выше виде 2-я Физика после тридцати лет как бы консервируется и без изменений доживает до самой смерти. Может еще отрасти небольшое брюшко, но серьезного, до дряблости ожирения не происходит. Носить избыточный вес “труженик” не любит, да и динамичный образ жизни, который он обычно ведет, тому не способствует.

Хотя как говорилось, внешность 2-й Физики слишком красивой не бывает, необходима оговорка, она, может быть, не очень привлекательна в статике, но необычайно хороша в динамике.

Свойственная “труженику” безукоризненная чистота, экономность, быстрота и точность движений - эстетичны сами по себе. Не могу не вспомнить в этой связи своего учителя каратэ. Глядя на его коротенькие ножки, трудно было поверить, что они вообще способны подняться выше довольно заметного живота. Поэтому что-то вроде шока вызывали на тренировках его, словно снятые рапидом, медленные, безукоризненные по чистоте, не уступающие в сложности, высоте и красоте балетным, махи ног.

Возраст мало сказывается на пластике “труженика”. Горький, описывая состарившегося Марка Твена, рассказывал: “ Его сухие складные кости двигаются осторожно, каждая из них чувствует свою старость... Он кажется очень старым, однако ясно, что он играет роль старика, ибо часто его движения и жесты так сильны, ловки и так грациозны, что на минуту забываешь его седую голову”.

2-я Физика живет движением, поэтому простота, нормативность и красота для нее так же естественны, как для рыбы естественно дыхание в воде.

Знает 2-я Физика и толк в любви. Не гарантируя ничего наперед в каждом отдельном случае, с полной ответственностью могу заявить, что “труженик” - лучший на свете любовник, если иметь в виду чисто физический смысл этого слова. Характеристики, типичные для Второй функции как таковой: сила, разнообразие, процессионность, диалог, гибкость - можно целиком перенести на секс 2-й Физики. В любви “труженик” неутомим, уверен в себе и в своем праве на лидерство в этой сфере, многогранен, нестандартен, находчив, естественен, терпим, благожелателен, отзывчив, дорожит всеми этапами полового акта без изъятия, с самого начала до самого конца.

Много способствует страстности натуры “труженика” и обилие эрогенных зон, расположенных (в отличие от 1-й Физики) и на спине. Но более всего, не знаю почему, эрогенны у “труженика” уши. В свете этой особенности становится понятна привычка обладавшего 2-й Физикой Наполеона трепать за уши подчиненных в знак наивысшего расположения. Он ласкал так, как хотел бы быть обласканным.

Ко многим любовным добродетелям “труженика” необходимо отнести и ту, что секс его - долгожитель. 2-я Физика не склонна оттягивать время своего первого полового контакта и с удовольствием предается этому занятию на протяжении всей жизни, до последнего дозволенного старением организма упора.

Нормативным можно назвать и само отношение 2-й Физики к сексу. Ей одинаково чужды в этой сфере спортивная горячка 1-й Физики, робость и ханжество 3-й Физики, равнодушие 4-й Физики. “Труженик” признает секс за необходимую приятную обязанность, о которой можно говорить без восторга и проклятий, простым, спокойным, свободным языком.

Столь же спокойно отношение “труженика” к наготе. Он прирожденный нудист - человек, принимающий наготу, как не подлежащую обсуждению данность, ценящий ее хотя бы за то, что она естественна, не видящий в наготе ничего сверхсоблазнительного или сверхотталкивающего.

Вообще, отличительной чертой 2-ой Физики является раблезианская простота, любовь и естественность отношения ко всему, что касается физиологии. Для нее нет в физиологии высокого и низкого, нет ничего, достойного сокрытия, постыдного - все равно замечательно, все равно прекрасно и может быть источником вдохновения. В этой связи не откажу себе в удовольствии и приведу пусть длинную, но совершенно очаровательную цитату из романа Зиновия Зиника “Руссофобка и фунгофил”, с редким смаком описывающая процесс испражнения одного, попавшего в Англию русского эмигранта:

” Он поднялся, потянулся с хрустом, сладко поежился и зевнул, прислушиваясь к бурчанию желудка и уханью филина в унисон. Для достижения окончательной гармонии надо было облегчить себя и изнутри. Он передвинулся к кустам у края поляны, расстегнул ремень брюк, приспустил их и с минуту постоял, со штанами, упавшими до колен, почесывая свой живот - подставляя его прохладным дуновениям ночного эфира, как может почесываться только человек, до конца убежденный, что никого, кроме него, на этой земле, на этой поляне, среди этих кустов и деревьев больше не существует. Он не спеша, опустился на корточки. Огромный зад... своим матовым сиянием, нездешней белизной в черной оправе ночной листвы был похож на полную луну, вывалившуюся из перины грозовых облаков. Лунный свет играл на белых ягодицах и непонятно было, что освещает мерцающим светом эту поляну - русская задница или английская луна?... он облегчался шумно и от души, он кряхтел, тужился и блаженно охал, материализуя связь своей души - она же желудок - с корнями и почвой через анальное отверстие. Сидя с листочком подорожника в руках наготове, он с каждым покряхтыванием все сильнее ощущал, как уравновешивается блаженная пустота внутри него с первозданной пустотой этой ночной поляны.. ” Стоит ли после этой цитаты объяснять, где у автора стоит Физика?

Восприятие “тружеником” физического бытия прежде всего как процесса, приводит к тому, что он оказывается не только сексуален, но и чадолюбив. Хотя не бездумно, а достаточно расчетливо. Он любит детей, любит их делать, вынашивать, кормить, обшивать, обстирывать и т. д. Поэтому как бы ни соотносились остальные функции “труженика”, какие бы отношения ни складывались в семье, за жизнь и физическое здоровье детей, рожденных 2-й Физикой, беспокоиться нет оснований.

* * *

“Труженик” - существо в физическом смысле чрезвычайно контактное. Он любит касаться, гладить, ухаживать за людьми и предметами, которые считает своими, родственными, близкими, не изменяя своей потребности в контакте даже тогда, когда нужно выносить горшки или выдавливать гной.

И в тоже время для 2-й Физики существует грань, за которой находятся люди и предметы, для нее совершенно неприкасаемые, к которым она питает чувство брезгливости априори и столь сильное, что выглядит это порой просто анекдотично. Про Достоевского, у которого была, как это ни покажется странным 2-я Физика, жена рассказывала следующую историю. Однажды они зашли в берлинский ресторан, уселись под деревом и заказали пиво. Вдруг с дерева в кружку Достоевского “свалилась веточка, а с ней громадный черный жук. Муж мой был брезглив и из кружки с жуком пить не захотел, а отдал ее кельнеру, приказав принести другую. Когда тот ушел, муж пожалел, зачем не пришла мысль потребовать сначала новую кружку, а теперь, пожалуй, кельнер только вынет жука и ветку и принесет ту же кружку обратно. Когда кельнер пришел, Федор Михайлович спросил его: " Что же, вы ту кружку вылили? ” - “Как вылил, я ее выпил! ” - ответил тот, и по его довольному виду можно было быть уверенным, что он не упустил случая лишний раз выпить пива. ”

Этот эпизод с Достоевским кроме яркой иллюстрации тезиса о подчеркнутой чистоплотности 2-й Физики, представляет собой наглядный пример несовпадения психологических установок разных Физик. В отличие от Достоевского, у кельнера, скорее всего, была 1-я Физика (она по толстокожести своей не очень брезглива), и это обстоятельство определило различие в поведении кельнера и его знаменитого клиента.

Страсть “труженика” к чистоте выглядит в глазах других Физик почти маниакальной, и по ней узнать 2-ю Физику легче всего. Стоит лишь войти в блещущий чистотой и порядком дом, в котором она непременно живет.

“Труженик” быстр, подвижен, непоседлив. Его энергия и выносливость изумляют. Нет худшего наказания для 2-й Физики, чем вынужденное безделье. Тяжелейшие операции и инфаркты не в состоянии стреножить “труженика” - едва придя в себя, он начинает испытывать потребность в действии, двигательный зуд, что быстро доводит дело до бегства с больничного ложа.

2-я Физика - единственный подлинный “трудоголик”. Труд нужен и дорог ей сам по себе, зачастую независимо от размеров воздаяния. Причем, следует обратить особое внимание, что “трудоголизм” ее не обужен одной физической сферой. Нет. 2-я Физика - “трудоголик” вообще, самого широкого профиля. В каком бы порядке не стояли остальные функции “труженика”, он готов без устали работать на любом месте, куда не забросит его жребий: в художественной, интеллектуальной, управленческой областях - все равно.

“Труженик” может работать на конвейере, хотя и не без насилия над своей тяготящейся однообразием природой. Гораздо эффективнее использование 2-й Физики на разнообразной коллективной работе. Такие качества Второй функции, как сила, процессионность, диалог, гибкость, у 2-й Физики на производстве воплощаются в типе идеального мастера. Подобный мастер, и не один, есть на любом производстве. Он жаден к труду, сноровист, готов подать пример трудового энтузиазма, увлечь нерешительных и заставить работать нерадивых, подменить уставших, обучить новичка, первым освоить новую операцию, взять на себя управление при возникновении нештатных ситуаций.

К сожалению, было на земле место, где жадность к труду 2-й Физики оборачивалась для нее трагедией, - это сталинские лагеря. Происходило это потому, что уверенность в абсолютной ценности труда, привычка к действию и бесстрашие в трате сил заставляли его впрягаться в каторжную работу без лукавства, с первого до последнего дня, с полной отдачей, платой за что была скорая и мучительная смерть. “Труженик”, не способный к симуляции и саботажу, меньше чем за год просто сгорал, как свеча, от голода и перенапряжения. Мир праху его, погибавшему нелепее и трагичнее других, погибавшему из невозможности обуздать лучшую сторону своей натуры.

Особый талант 2-й Физики - делать, как у нас говорят, “из дерьма конфетку”. 2-я Физика экономна, в ее хозяйстве ничто не пропадает и в тоже время ничто не лежит мертвым грузом, любая даже сильно изношенная вещь со временем находит свое применение, часто довольно далекое от первоначального. При превращении дерьма в конфетку у “труженика” действует какой-то особый тип мышления, механизм которого объяснять не берусь, знаю только, что никто не в состоянии постигнуть так глубоко и всесторонне мир вещей и столь же глубоко и всесторонне его трансформировать, как 2-я Физика. Кокто писал о Пикассо: “... собирал он что придется. Он гениальный старьевщик. Как только он выходит из дома, он принимается подбирать все подряд и приносит к себе в мастерскую, где любая вещь начинает служить ему возведенная в новый, высокий ранг. И не только руки подбирают необычный предмет. Глаз также выбирает каждую мелочь. Если внимательно присмотреться к его полотнам... предметы повинуются Пикассо, как животные Орфею. Он ведет их куда хочет, в царство, которым он безраздельно правит, устанавливая свои законы. Но эти предметы всегда остаются узнаваемыми, ибо Пикассо всегда верен заключенной в них идее. ”

Без излишнего азарта, но с полной серьезностью относится 2-я Физика к миру вещей. Он для нее родной, стихия, столь же родная, как для птицы воздух. Жена Достоевского вспоминала: “... дня два-три мы ходили с мужем покупать для меня верхние вещи для лета, и я дивилась на Федора Михайловича, как ему не наскучило выбирать, рассматривать материи со стороны их добротности, рисунка и фасона покупаемой вещи. Все, что он выбирал для меня, было доброкачественно, просто и изящно, и я впоследствии вполне доверилась его вкусу. ”

2-я Физика знает цену деньгам, умеет и любит их зарабатывать. Как и в труде вообще, в своей финансовой деятельности “труженик” не знает края и внутренне готов к бесконечному накопительству. Однако он не Шейлок и не Гобсек, чтобы чахнуть над золотом. Меркантилизм 2-й Физики не столько результативен, сколько процессионен, поэтому корысть ее не достигает патологического, трагического надрыва, а носит характер здорового энтузиазма, пусть в достаточно специфической сфере деятельности.

Финансовый крах, конечно, не проходит для 2-й Физики безболезненно. Однако он для нее не смертелен, не выбивает “труженика” из седла. Крах ухудшает условия процесса стяжания, но сам процесс не отменяет, а значит - жизнь продолжается.

С точки зрения симпатий к политико-экономическим моделям, “труженика” лучше всего причислить к “социал-демократам”. Из всех видов собственности он предпочитает коллективную, не исключая, впрочем, иных. Имущественное неравенство принимает как должное, но считает, что все способные к тому граждане должны платить обеспечивающий сносное существование малоимущих налог. Вместе с тем, по мнению “труженика”, налог этот не должен быть кормушкой для бездельников и не должен быть чрезмерным, лишающим стимула к труду как бедных, так и богатых. Кратко говоря, и в семье, и в обществе он трезвый, расчетливый альтруист, не забывающий ни себя, ни других.

* * *

“Труженик” - лучший в мире боец. Сама телесная архитектура 2-й Физики с ее короткими плотными ногами, низко расположенным центром тяжести, широким квадратным корпусом придает особую мощь и устойчивость фигуре “труженика”. Но главное, бойцовское достоинство 2-й Физики заключается не в антропологии, а в психологии - в абсолютно непритворном ее бесстрашии. 2-я Физика ввязывается в бой без раздумий, без предварительного просчета последствий и дерется до последнего, не щадя ни себя, ни противника. Знаменитая фраза Наполеона: “ Надо ввязаться в бой, а там будет видно! ” - идеально отражает бесшабашность поведения 2-й Физики в бою, а те следы от множества ран, что были обнаружены на теле императора после его смерти, свидетельствуют: драчливость его реализовывалась не заочно, только в кабинетных планах кампаний, но носила личный, вполне телесный характер.

Говоря о храбрости 2-й Физики, нельзя не сказать, что она не всегда на пользу “труженику” и в данном случае может считаться добродетелью лишь условно. Дело в том, что 2-я Физика рождается бесстрашной, здесь нет ее заслуги. А исток этого бесстрашия в психологической установке на силу и гибкость физического начала. “Труженик” может позволить себе бесстрашие, потому что ощущает свое тело чем-то вроде резиновой дубинки - эффективным, безотказным, не поддающимся деформации оружием.

Уж коль речь зашла о драчливости 2-й Физики, то сам собой возникает вопрос о криминогенности этой категории граждан. Что тут сказать? Ангелом “труженика”, конечно, не назовешь. Но не беря на себя смелость отвечать за каждый отдельный случай, со всей ответственностью могу заявить, что по натуре он законопослушен. И не из страха. Просто он ощущает свое физическое начало достаточно широко и богато одаренным, чтобы добывать себе средства к существованию честным трудом, без риска вступить в конфликт с законом.

Насилие из корыстных побуждений вообще внутренне чуждо “труженику”. Поэтому даже когда он в силу обстоятельств становится на путь насилия, “социал-демократ” в нем не умирает, “труженик” просто трансформируется в “робин гуда” - социал-демократа с уголовным уклоном, и тем как бы примиряется с собой.

Криминальной статистики у меня нет, но, глядя на 2-ю Физику через призму психософии, чувствуешь, что из всех видов преступной деятельности ей ближе всего кража с применением технических средств. В таких кражах есть элемент молодчества, дух соревнования и простор для любящих, понимающих технику рук. Соответственно и в среде организованной преступности “труженик” лучше чувствует себя в роли технического директора, обеспечивающего материальную часть операций (автомобили, оружие, связь, замки и т. д. ).

Пока сидел за описанием особенностей кримогенеза 2-й Физики, пришла газета. А в ней свежая уголовная история, наглядно демонстрирующая до какого комизма иногда доходит “робингудство” 2-й Физики. Привожу заметку полностью: “ Занятный случай произошел в Гастонии (штат Северная Каролина). В квартиру проник вор. Для начала он зачем-то помыл посуду, пол на кухне, ванну, а затем скрылся, прихватив с собой стереосистему и кое-что по мелочи. “Приятно, конечно, что в квартире навели порядок, “- говорит пострадавшая Стефани Питтс. -”Но где вещички-то? ”

“Труженик”-уголовник всегда внутренне раздвоен. Обстоятельства заставляют его творить зло, тогда как душа жаждет добрых дел. Отсюда такие парадоксы, вроде сочетания кражи с мытьем посуды у пострадавшей.

О вкусах. Наверно, многие со мной не согласятся, но вкус “труженика” эталонен. Характеризуя его одним словом, считаю, лучше всего назвать вкус 2-й Физики “японским” (у японцев 2-я Физика преобладает). Отличительной чертой японского вкуса является приоритет естественности над всеми другими свойствами предмета. Будь то дизайн или кулинария - везде японец старается избежать насилия над материалом, попыток выдать одно за другое. Наоборот, эстетическое кредо японца требует при обработке не сокрывать, а подчеркивать, выделять природные свойства материала. Это кредо проявляется и в японской кухне, по своим принципам приближающейся к сыроядению, в архитектуре и керамике, где на форме специально сохраняются следы обработки, и, конечно, в таком специфическом виде безыскусного искусства, как икебана.

Разумеется, только в Японии вкус 2-й Физики смог развиться и стать нормой. Любой “труженик” живя в другой стране, так или иначе должен приспосабливать свой вкус к местным временным и национальным нормам. Но в тех пределах, в которых эстетике всегда дозволено колебаться, 2-я Физика демонстрирует всю ту же, присущую ей изначала тягу к естественности, натуральности цвета, звука, запаха...

 

“Недотрога”(3-я Физика)

 

Обычно 3-я Физика рождается худой, тонкокостной и умирает такой же.

Те этапы жизни, что оставляют заметный след на Физиках, стоящих выше, мало сказываются на облике “недотроги”. Даже половое созревание, обычно, быстро и заметно меняющее внешность ребенка, у 3-й Физики, во-первых, начинается с опозданием, а, во-вторых, протекает вяло и неярко, хотя в конце концов все признаки его оказываются налицо.

Средний “недотрога” - это бледный, худой, сутулый, с длинными тонкими конечностями и шеей, человек (“астеник” - по Кречмеру). Кожные покровы слабо пигментированы, и вообще кожа не хороша, так как, в силу повышенной чувствительности, слишком бурно реагирует сыпью, прыщами, фурункулами, волдырями и т. п. на воздействие среды. Телосложение 3-й Физики пропорционально, и зачастую может претендовать на самые высокие оценки. Однако, вот странность, чертам лица ее пропорциональности как раз зачастую не хватает. Нередка сильная лицевая асимметрия. Особенно часто подводит нос, оказывающийся то слишком широким, то слишком длинным: носы Толстого и Паганини - еще не предел по этой части. Убеждение в непривлекательности своей наружности ( не всегда безосновательное), при публичных демонстрациях полного равнодушия к проблеме, на самом деле для “недотроги” имеет решающее значение, являясь ее идеей фикс, камнем преткновения. Толстой, дающий богатейший материал для описания 3-й Физики, формулировал это свое состояние так: “... я был стыдлив от природы, но стыдливость моя еще увеличивалась убеждением в моей уродливости. А я убежден, что ничто не имеет такого разительного влияния на направление человека, как наружность его, и не столько самая наружность, сколько убеждение в привлекательности или непривлекательности ее. ”

Пластика “недотроги” динамична, и в этом он сходен с “тружеником”. Однако есть и существенные различия: в движениях 3-й Физики нет той уверенности, точности и чистоты. Пластике “недотроги” присущи некоторая суетность, чрезмерная энергоемкость и осторожность движений.

Как и 2-я Физика, 3-я Физика непоседлива, может быть, даже излишне непоседлива. Поэтому бывает иногда забавно и поучительно наблюдать толпу на автобусных остановках. Если ждать автобуса приходится достаточно долго, то толпа сама собой незаметно расслаивается на две части: статичную и динамичную. Картина получается такая: результативные Физики (1-я и 4-я) стоят неподвижно, подолгу не меняя позы, а вокруг этих статуй по-броуновски неприкаянно бродят процессионные Физики (2-я и 3-я ). Причем, особую непоседливость среди последних проявляют худые, сутулые, носатые люди - 3-я Физика.

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: