Интернет источники.  Часть 2  Пояснения и комментарии автора. От автора.  Как родилась идея написать именно эту книгу?

       За время работы с документальной частью этой книги я получил ряд разумных и взвешенных замечаний от коллег, в которых говорилось, что сухая публикация с комментариями из работ, относимых сегодня к истории нашей медицины, носит слишком строгий характер, и, очевидно, будет интересна с научной точки зрения, но тяжела для восприятия даже узкими специалистами. А без некоторых пояснений к истории, из которой вытекло много важных ручейков, документы будут не совсем понятны даже многим докторам, возможно, по чистой случайности взявшим эту книгу в руки. Чего уж говорить об обычных читателях, не связанных с врачебной деятельностью.

       Чтобы почти заметенные временем исторические следы не затерялись в массе комментариев, я и решил вдохнуть в дневниковые записи эмоции в виде дополнительных зарисовок. Каждая из них – это отдельная занимательная история со своей драматургией и логичным завершением. В этой части книги представлено только мое личное мнение, я делаю особый акцент на этом, показывая тем самым читателю разные подходы к написанию каждой части: первая часть – это эмоции, вторая – факты.

       Первая часть книги рассказывает не столько о болезни пациента В. И. Ульянова, сколько об истории ее документального воплощения: что происходило вокруг нее после смерти пациента, что происходит с ней сегодня, наконец, о том, как я получил доступ к этим записям.

       Мне кажется, научная история медицины не должна избегать художественных гипотез и образов. Их цель наполнить историю эмоциональной составляющей, вдохнуть жизнь в строгое документальное повествование. Эта часть книги писалась на одном дыхании, поскольку за четверть века все образы уже прописались в моем восприятии. За эти годы я сжился с врачами пациента Ульянова. Я почти физически стал чувствовать их: как схватывает сердце у профессора Крамера, как по мере развития болезни пациента Ульянова трясутся руки у его врача Кожевникова, как негодует академик Бехтерев, из-за того, что его мнение отвергнуто коллегами, и как жизнь профессора Абрикосова разделяется на две части: до вскрытия тела вождя в Горках и после него. Моим гипотезам нет и не может быть явных подтверждений. Это именно тот пласт истории нашей медицины, который в силу закрытости темы практически не сопровождается документальными материалами.

       В этой части книги я хочу выразить восхищение красотой сложнейшей партии в истории отечественной медицины. Я хочу отдать дань уважения коллегам, работавшим на сложнейшем этапе научной эволюции, который совпал с периодом тяжелейших революционных потрясений. В последние годы стал актуальным вопрос продления человеческой жизни, При этом обсуждается все, от биохакинга до цифрового бессмертия, но никто не говорит людям, что для человека более важно прожить жизнь достойно, что только дела человека могут жить в веках и памяти потомков. Люди, о которых я расскажу, прошли свой путь с достоинством, и они заслуживают точной исторической оценки со стороны современного клинического сообщества. С этого момента фразы вроде: «врачи лечили пациента Ульянова, как бы, не от того» и «у великих людей все происходит не как у всех» должны быть забыты врачами на всем постсоветском пространстве.

       Несмотря на то, что эта книга описывает события давно минувших дней, для меня она является своеобразной точкой в истории медицины советского периода. Систему, которая у нас ассоциируется с деятельностью наркомздрава Семашко, в мире называют «public health». Сегодня этот этап в медицине завершается. Он требует серьезного изучения и глубокого анализа. Нужно идти дальше, не забыв взять из модели советского здравоохранения самое лучшее.

       История медицины отечества продолжается в делах наших. Возможно, и ваше имя будет звучать в списке великих врачей России.

 Как родилась идея написать именно эту книгу?

       Осень 2016 года, теплый европейский октябрь, солнечно. Я сижу в кафе в самом центре Будапешта на берегу неспешного Дуная. Неожиданно получаю сообщение, что только что ушел из жизни профессор Юрий Михайлович Лопухин, единственный исследователь болезни пациента Владимира Ильича Ульянова. Профессор был именно тем единственным врачом, который попытался разобраться в довольно странном давнем клиническом случае.

       Лопухин Юрий Михайлович, 1924–2016, доктор медицинских наук, профессор, академик РАН, директор НИИ физико-химической медицины. Ректор 2 Московского медицинского института (2-го МОЛГМИ) им. Н. И. Пирогова с 1965 по 1984 год. Автор книг «Болезнь, смерть и бальзамирование В. И. Ленина. Правда и мифы», 1997 и «Как умер Ленин. Откровения смотрителя мавзолея», 2014, в которых затронута тема болезни нашего пациента.

       Профессор был первым, кто поставил вопрос об этиологии и патогенезе болезни Ленина не на уровне слухов, а с учетом довольно сложной клинической картины. Конечно, его книги увидели свет только в постсоветское время, да и тема болезни занимает лишь небольшой их объем. Больше внимания в них уделено процессу бальзамирования тела вождя и связанным с этим событиям. Это и не удивительно, поскольку Юрий Михайлович с 1951 участвовал в поддержании «тела» Ленина на «должном» уровне.

       Прочитав в 1997 году первую книгу Ю. М. Лопухина, я решил при жизни профессора ничего не писать о болезни и смерти В. И. Ульянова, но почти через 20 лет настало время сделать свой шаг. Пружина, которая была сжата многие годы, распрямилась, запустив процесс формирования рассказа о лечении пациента Ульянова. Буквально за пару недель я написал план и три статьи, которые легли в основу этой книги.

       За двадцать пять лет моя библиотека наполнилась старыми медицинскими монографиями, логически связанными с этиологией и дифференциальным диагнозом болезни Ленина. Материала было много, но мне, все-таки, не хватало оригинальной медицинской документации или хотя бы записей лечащих врачей, которые, как известно узкому кругу исследователей, вели дневник болезни пациента. Почему? Потому, что нельзя изучать болезнь конкретного пациента, опираясь только на старинные учебники или научные книги. Во всяком случае, это не мой путь. Таким образом, я и пришел к решению обратиться в РГАСПИ, где с 1924 года хранится документ «Дневник лечащих врачей В. И. Ульянова».

       Первую попытку обращения я сделал еще в 1992 году, но все закончилось, вполне предсказуемым отказом. Несколько лет назад я решился на новый подход. Совершенно неожиданно, без всяких вопросов, руководство архива разрешило мне доступ к этому документу. Позднее я все-таки получил разъяснения от ответственного лица: в связи с тем, что «почти все по В. И. Ульянову, в том числе и по его болезни опубликовано, то мне и разрешили работать с данным объемным документом». Опубликовано, конечно, далеко не все, во всяком случае, для врачебного сообщества. Тем не менее, я понял: «время пришло, пора, уже можно».

       Когда я пришел в архив, дневник уже ждал меня в хранилище. Он просто лежал в ячейке, от которой мне дали ключ. Его лист вложений был чист. Это значит, что до меня документ не выдавали никому. Вы не можете представить ощущения, которые я испытал когда увидел его. Казалось, он воскликнул: «привет, старик, ну вот и свиделись! »

       Комментарий. На сегодняшний день нет научных или научно-популярных работ, в которых освещались бы проблемы дифференциальной диагностики поражения мозга В. И. Ульянова с учетом особенностей течения и клинического оформления болезни у пациента. Все существующие на сегодня книги различного качества основываются лишь на словах разнообразных «лениноведов», не обладающих необходимым уровнем медицинского знания. Врачебное сообщество же пребывает в недоумении. С одной стороны наличествует глубочайшее уважение к заслугам А. И. Абрикосова, который писал патологоанатомический акт, но с каким-то странным выводом. С другой стороны со слов профессора Ю. М, Лопухина известно о том, что с Лениным работали около тридцати известнейших врачей, которые вели у пациента «профилактическое» лечение сифилиса.

       Итак, дневник лежал передо мной. Не было больше никаких препятствий для написания книги. Хотя она и построена на истории с болезнью Ленина и драмы, развернувшейся вокруг него, но посвящена все-таки именно врачам пациента. Кроме дневника мне весьма пригодились книги основоположников отечественной неврологии, психиатрии, патологической анатомии и прочих специалистов, среди которых были как те, кто непосредственно участвовал в лечении Ленина, так и те, кто оценивал результаты работы докторов.

       Мое повествование во многом будет вестись языком тех лет. Нам важно знать как понимали процесс лечащие врачи, чем лечили, каков был прогноз, знал ли больной, чем он болен и как в результате вышло, что главного пациента Страны Советов лечили от одного, а на вскрытии все профессора выдали дружно, как на экзамене, совсем другой ответ и «почему же все-таки произошло именно так, как произошло».

       Потертые и пожелтевшие от времени книги, долго стоявшие на полках в моей библиотеке, как немые свидетели, сегодня, в цифровой век, заговорили: «коллеги, слушайте larga manu…»

       Удалось ли мне представить ясную клиническую картину болезни пациента Ульянова всему врачебному сообществу, тем докторам, которых интересует история отечественной медицины, кто хочет понять многогранные аспекты описываемого события в исторически значимый для нашей страны период, каждый решит сам. По данным Росстата на 2016 год в РФ работало 680 916 врачей всех специальностей. Существует ли преемственность клинического мышления, можем ли мы понять наших коллег из прошлого, станет ясно к концу книги.