 |
Грузино-осетинский конфликт
|
|
|
|
Республика Южная Осетия (РЮО), занимающая южные склоны Большого Кавказа и предгорную часть Карталинской равнины, расположена в самом центре Кавказа, на стыке Азии и Европы. В административном отношении она делится на четыре района: Цхинвальский, Джавский, Ленингорский и Знаурский. Промышленный, культурный и административный центр РЮО - ее столица г. Цхинвал.
Основной костяк населения составляют коренные жители - осетины. Вместе с ними в Южной Осетии проживают русские, грузины, украинцы, армяне, греки - всего представители 40 национальностей. Ареал проживания осетин охватывает Южную и Северную Осетии, Кабардино-Балкарию, Ставропольский край, ряд районов Грузии, есть осетины и в Турции.
Происхождение осетин связано со скифами VII - VII вв. до н.э., сарматами IV - I в. до н.э. и аланами с I в. н.э. Сохранилась и генетическая преемственность языка скифов и аланов. В результате оседания ираноязычных племен в предгорных областях Центрального Кавказа коренное население восприняло их язык и многие особенности культуры. Сложившийся здесь мощный союз аланов, положивший начало образованию осетинской народности, в XIII в. был разрушен в результате монголо-татарского нашествия.
После этого нашествия возобновляется процесс формирования осетинской народности. Осетины осваивают южные склоны Кавказского хребта. В западноевропейских и восточных источниках предки осетин назывались аланами, в грузинских - осами (овсами), в русских - ясами.
В течение многих веков осетины тесно общались с грузинами и другими народностями, происходили процессы межкультурного взаимодействия и влияния. Основным занятием осетин на равнине было земледелие, в горах - скотоводство.
|
|
|
Язык осетин принадлежит к индоевропейской семье языков. Первый письменный памятник (греческие буквы) осетин - зеленчукская надпись датируется 341 годом. Письменность создана А. Шегреном на основе кириллицы в 1844 г. С 1954 г. осетинская письменность основывается на русской графике[19].
В средние века грузинские правители и отдельные феодалы неоднократно предпринимали попытки покорения южных осетин, которые никогда не признавали над собой власти грузинских правителей. Выражаясь современными терминами, «юридический статус», Южной Осетии в это время оставался неопределенным. Периодически со стороны Грузии предпринимались успешные военные действия по отношению к племенам Осетин, однако установить постоянную власть на этой территории Грузии не удавалось. Причина этому – чрезвычайно сложный рельеф местности, не позволявший удерживать завоеванную территорию. Таким образом, большая часть Южной Осетии сохраняла реальную независимость от Грузии. Равно Южная Осетия не признавала над собой и власти персидских шахов, в вассальной зависимости от которых находилась Восточная Грузия вплоть до вхождения в Российскую империю.
В 1774 году осетины, а в 1801 году и Восточная Грузия добровольно вошли в состав Российского государства. Надо сказать, что современные исследователи обращают на этот факт особое внимание, он служит как бы доказательством того, что Южная Осетия и Грузия с самого начала не являлись единым государством и даже единым образованием в составе Российской империи.
В 1843 году на территории Южной Осетии в составе Тифлисской губернии был образован Осетинский округ, в состав которого входила часть территории современной Российской Федерации. Административное управление Осетинским округом осуществлялось Джавским окружным начальником и начальником Горских народов[20].
После российской революции 1917 года и распада Российской империи вышедшая из состава России Грузия аннексировала территорию Южной Осетии.
|
|
|
Договор от 7 мая 1920 года между Советской Россией и Грузией признал для всех народов бывшего кавказского наместничества право на самоопределение вплоть до образования самостоятельного государства. Именно признание этого права и позволило самой Грузии стать независимым и суверенным государством. Однако новообразованная Грузинская Демократическая Республика спустя десять дней после подписания этого договора совершила вторжение в Южную Осетию, в результате чего имелись погибшие и беженцы. В качестве подтверждения данных о вторжении Грузии приводится в частности нота Народного комиссара иностранных дел РСФСР Георгия Чичерина меньшевистскому правительству Грузии от 17 мая 1920 года. В документе говорилось: "... мы с тревогой узнали, что в Южную Осетию, где провозглашена Советская Республика, направлены для уничтожения таковой власти грузинские войска. Мы настаиваем, если это верно, отозвать свои войска из Осетии, ибо считаем, что Осетия должна иметь у себя ту власть, которую она хочет. Вмешательство Грузии в дела Осетии было бы ничем не оправдываемым вмешательством в чужие внутренние дела..."[21].
После установления Советской власти в Грузии Южная Осетия была передана в состав Грузии, а затем 20 апреля 1922 года Декретом ВЦИК и Совета Народных Комиссаров Грузинской ССР по национально-государственному размежеванию Закавказья была создана Юго-Осетинская автономная область.
Относительно существования Осетинской автономии в составе Грузии имеется две противоположных позиции. Первая принадлежит Грузинской стороне, сторонники этой позиции утверждают, что Южной Осетии были предоставлены реальные и весьма широкие права автономии. Противоположная позиция звучит из уст Осетинской стороны. Подчеркивается, что автономия Южной Осетии носила во многом номинальный характер. Грузинское руководство проводило здесь «ассимиляторскую политику». Осетинская сторона утверждает, что под пропагандистскими лозунгами о дружбе народов декларированная автономия южных осетин была превращена в аграрно-сырьевой придаток Грузии. Руководство Грузии решительно опровергает эти заявления, утверждая, что ничего подобного в реальности не происходило, а все приводимые Осетинской стороной аргументы являются в лучшем случае следствием излишней «мнительности», а в худшем – просто-напросто выдумками сепаратистских сил, которые под этим предлогом добиваются власти[22].
|
|
|
В 1939 году на государственном уровне была совершена очередная попытка насильственной ассимиляции южных осетин - осетинская письменность, доселе основывавшаяся на латинском алфавите, в Южной Осетии была переведена на грузинский алфавит, в осетинских школах было введено преподавание на грузинском языке.
В то же время осетинская письменность в Северной Осетии была переведена на русскую основу. Таким образом, осетины, проживающие на Севере, не имели возможности переписываться со своими соотечественниками на Юге на родном языке.
Кроме того, тоталитарным режимом единая осетинская нация была искусственно разделена на две так называемые "нации" - "южные осетины" и "северные осетины". В паспортах и других документах в графе "национальность" так и писали: "южный осетин", "северный осетин". Это прекратилось только со смертью Сталина[23].
В конце 1980-х годов в Грузии начался подъем националистического движения, сопровождавшийся усилением дискриминации негрузинского населения. Националистическое движение, носившее массовый характер и пользовавшееся определенной поддержкой властей Грузии, выступило за ликвидацию автономных образований в составе Грузинской ССР.
В 1989 году в Грузии была принята Государственная программа развития грузинского языка, согласно которой в Южной Осетии вводилось делопроизводство на грузинском языке.
10 ноября 1989 года, в целях защиты прав Южной Осетии и создания конституционных гарантий автономии, XII сессия двадцатого созыва Совета народных депутатов Юго-Осетинской автономной области приняла решение о преобразовании автономной области в автономную республику в составе Грузинской ССР. Депутаты также обратились к Президиуму Верховного Совета Грузинской ССР с просьбой рассмотреть это решение. Президиум Верховного Совета Грузинской ССР отменил решение сессии Совета народных депутатов Южной Осетии, признав его неконституционным.
|
|
|
23 ноября 1989 года на столицу Южной Осетии город Цхинвал был совершен организованный Звиадом Гамсахурдия поход экстремистски настроенных участников грузинского националистического движения. Многотысячная колонна демонстрантов (по разным оценкам, от 30 до 60 тысяч человек) на более чем 400 автобусах и машинах из Тбилиси и других мест Грузии подошла к Цхинвалу. В числе участников похода на Цхинвал было несколько сот вооруженных автоматическим стрелковым оружием боевиков. Не сумев войти в Цхинвал, грузинские боевики обогнули его, взяв в кольцо блокады. Были перекрыты доступы в город, путники осетинской национальности захватывались в заложники[24].
В ноябре 1990 года, несмотря на то, что истек срок полномочий состава Совета народных депутатов Южной Осетии, Верховный Совет Грузии не стал назначать очередных выборов в Совет народных депутатов Южной Осетии. Тогда Совет народных депутатов Южной Осетии принял решение о проведении выборов 9 декабря 1990 года. Выборы и их результаты заранее были объявлены незаконными Верховным Советом Грузии[25].
9 декабря 1990 года состоялись выборы в Верховный Совет Республики Южная Осетия. Многочисленные наблюдатели из других республик СССР свидетельствовали, что они прошли без нарушений, со строгим соблюдением действующего законодательства[26].
Днем позже Верховный Совет Республики Грузия единогласно принял решение об упразднении Юго-Осетинской автономной области.
11 декабря 1990 года на одной из центральных улиц города Цхинвала произошел инцидент, в результате чего погибло три человека и двое были ранены. Это послужило поводом для введения в городе Цхинвале и Джавском (ныне Дзауский) районе чрезвычайного положения и комендантского часа.
В ночь с 5 на 6 января 1991 года руководство Грузии без уведомления властей Южной Осетии ввело в Цхинвал подразделения милиции и национальной гвардии Грузии. Со стороны военных подразделений наблюдались многочисленные противоправные действия по отношению к лицам осетинской национальности.
В этих условиях осетинская сторона «была вынуждена принять меры к самообороне»[27]. Отрядам самообороны, организованным Верховным Советом Южной Осетии и возникшим стихийно, удалось вытеснить грузинские войска из Цхинвала, после чего военные действия переместились в сельские районы Южной Осетии. Вооруженное сопротивление подразделениям грузинской гвардии продолжалось до 14 июля 1992 г., когда в зону конфликта были введены смешанные российско-грузинско-осетинские миротворческие силы.
|
|
|
19 января 1992 года состоялся референдум о независимости Республики Южная Осетия. Свыше 98% принявших участие в голосовании высказались за независимость Южной Осетии[28].
В феврале 1992 года грузинская артиллерия и бронетехника, расположенная вокруг города Цхинвала, начали интенсивные обстрелы жилых кварталов и учебных заведений югоосетинской столицы. Обстрелы продолжались до 13 июля 1992 года. В результате погибли сотни мирных жителей.
Грузия в это время сама была втянута в затяжную гражданскую войну, в которой избранный в мае 1991 г. президент Звиад Гамсахурдиа уже в декабре 1991 – январе 1992 г. был свергнут в результате переворота, поддержанного российскими военными[29]. За спинами заговорщиков стоял Эдуард Шеварднадзе, ушедший в декабре 1990г. в отставку с поста министра иностранных дел СССР. Руководству России во главе с Б. Ельциным, он казался тогда более приемлемой политической фигурой, чем откровенный националист З. Гамсахурдиа, запомнившийся своими экстравагантными выступлениями и доставивший массу хлопот непопулярной войной в Южной Осетии и многочисленными шовинистическими высказываниями в адрес всех негрузин, которые составляли тогда 35% населения Грузии.
Как отмечает грузинский исследователь Г.Нодия, наблюдая очевидную тенденцию к распаду СССР, Шеварднадзе «мог понять, что его политическое будущее в России довольно сомнительно и Грузия была единственно возможной ареной, на которой он мог продолжать карьеру. По этой логике, для него было бы вполне естественно поддерживать любые силы, подрывающие Звиада Гамсахурдиа-основное препятствие к его возвращению»[30].
8 марта 1992 года Эдуард Шеварднадзе вернулся в Грузию в качестве Председателя Госсовета, но политика Грузии в отношении Южной Осетии после этого не изменилась. Блокада и обстрелы осетинских населенных пунктов Южной Осетии даже еще более ужесточились[31].
Представленная выше трактовка рассматривает грузино-осетинский конфликт как этнический, имеющий глубокие исторические корни. Существует другая точка зрения на конфликт, которая видит его причины не в национальном размежевании и культурном насилии (кажущемся или действительном) со стороны Грузии. Осетино-грузинский конфликт, согласно этой точке зрения, развивался "сверху вниз". Осетины и грузины являлись глубоко интегрированными группами (высокий процент осетино-грузинских и грузино-осетинских браков, незначительная социокультурная дистанция между группами, высокий показатель взаимной дисперсии, т.е. наличие меньшинств, представляющих одну группу, в поселениях с численным преобладанием другой группы[32]).
В этой ситуации сторонникам данной точки зрения кажется очевидным, что в осетино-грузинском конфликте гораздо большую роль сыграли политические игры и импорт политического, а затем и практического насилия извне Южной Осетии, точнее извне социальной ткани осетино-грузинского повседневного мира. И потому это гораздо более политический, нежели этнический конфликт.
Признание политической основы конфликта позволяет предположить, что если бы в 1988-1990 гг. грузинская политическая или, что более важно, культурная элита придерживалась иного общего "профиля" в своем национально-государственном творчестве, если бы она конструировала иной горизонт судьбы для негрузинских меньшинств в новом зреющем государстве, то не было бы никакого юго-осетинского сепаратизма. Другой вопрос: способна ли была эта позднесоветская грузинская элита на обладание иного общего профиля, кроме «гамсахурдиевского»? Суть которого заключается в идеологическом обосновании необходимости ассимиляции негрузинских национальностей, проживающих на территории Грузии, грузинским населением.
Основным фактором, который начал разрушение осетино-грузинского мира, является смесь грузинского интеллигентского сознания с духовным миром некоторой массы деклассированных сельских маргиналов. Этот союз выражался в том, что некоторые черты исторически и политически обоснованной культурной гегемонии Грузии рефлексировались и воспроизводились языком этой группы населения во всем спектре артистического национального дарования — вплоть до показной истерики и митингового нагнетания страстей[33].
С юго-осетинской стороны этому разрушению общего с Грузией повседневного мира способствовал глубокий комплекс культурной, национальной несостоятельности. Этот комплекс выражается в таких противоположных осетинских стратегиях, как, с одной стороны, распространенное стремление быть ассимилированными и считаться грузинами, а с другой стороны, обрести гарантированные какой-то внешней инстанцией политические, культурные и иные основания для того, чтобы оставаться осетинами[34].
Обозначенные выше стратегии являются альтернативными: одна из них стремится избавить осетин от их негрузинской идентичности как неполноценности, другая стремится отделить, дистанцировать Южную Осетию от Грузии и ее ассимиляционистского (поглощающего) потенциала с тем, чтобы на этом безопасном отдалении обретать осетинскую состоятельность. Но очевидно, что обе стратегии опираются на единое основание — на веру в собственную слабость осетин в пространстве исторического, культурного и политического влияния Грузии. Различие лишь в том, что первая стратегия желает преодолеть эту слабость через растворение осетин в Грузии, а вторая — через отделение от нее, заручившись для Южной Осетии жесткими политическими гарантиями, которые бы сдерживали грузинскую гегемонию и оберегали от нее. Без этих гарантий, без "признанного статуса для Южной Осетии" или ее "независимости от Грузии", само существование Южной Осетии кажется невозможным[35].
Нужно сказать, что грузинская элита в 1988-1990 гг. немало посодействовала тому, чтобы вторая из отмеченных осетинских стратегий оказалась определяющей, более резонной и зазвучала исторически обоснованнее. В этом смысле Гамсахурдиа и сотни других грузинских деятелей общегрузинского или локально-сельского масштаба оказались весьма успешными "конструкторами" осетинской нации вне контура грузинского государства. Ведь чем чаще звучали слова, что в Грузии нет и не может быть Южной Осетии (а есть Самачабло, Шида Картли или, в лучшем случае, некий Цхинвальский регион), тем чаще осетинское население утверждало, что Южной Осетии и не должно быть в составе Грузии.
Таким образом, вторая точка зрения на грузино-осетинский конфликт подчеркивает его политическую основу. Сторонники этой позиции утверждают, что исторически не было предпосылок к возникновению конфликта, они находятся исключительно в сфере политики и возникают в связи с распадом СССР.
|
|
|
