Приговор международного военного Трибунала

между объявлением состояния боевой готовности и завершением дипло-
матических переговоров, и добавил:

«Фюрер отклоняет всякие преждевременные переговоры, так как
в этом случае будут обращаться за помощью к Англии и Америке. Если
будет оказано сопротивление, необходимо его безжалостно подавить».

2 апреля он записал, что все приготовления уже закончены; 4 апреля
был отдан оперативный приказ военно-морскому флоту, и 9 апреля на-
чалось вторжение.

Из всего этого ясно, что, когда составлялись планы о нападении на
Норвегию, они не были составлены с целью предупреждения грозившей
высадки союзников, но в лучшем случае в них ставилась цель предотвра-
тить оккупацию союзниками в будущем.

В день, когда были даны окончательные приказы о германском втор-
жении в Норвегию, 23 марта 1940 г., в дневнике военно-морского опера-
тивного штаба было записано:

«Не следует ожидать в настоящее время массового вторжения анг-
личан в норвежские территориальные воды».

В записках адмирала Асмана от 26 марта говорится следующее:

«Угроза высадки англичан в Норвегии не считается серьезной».

На документах, которые были впоследствии захвачены немцами,
основываются для того, чтобы показать, что план союзников по захвату
портов и аэродромов в западной Норвегии был вполне конкретным пла-
ном, хотя во всех пунктах он значительно отставал по времени от гер-
манских планов, согласно которым фактически было проведено втор-
жение.

Эти документы показывают, что 20 марта 1940 г. был окончательно
принят измененный план, согласно которому конвой должен был отпра-
виться из Англии 5 апреля, минирование норвежских вод должно было
начаться в тот же день и что 5 апреля время выхода в море было пере-
несено на 8 апреля. Но эти планы не были причиной германского втор-
жения в Норвегию.

Норвегия была оккупирована Германией для того, чтобы обеспечить
Германию базами, с которых можно было бы проводить более эффектив-
ные налеты на Англию и Францию, согласно планам, подготовленным
задолго до того, как появились какие-либо планы у союзников, на кото-
рые теперь ссылаются при попытке поддержать теорию самообороны.

Далее утверждалось, что Германия одна могла решить, в соответ-
ствии с оговорками, сделанными подписавшимися державами во время
заключения пакта Бриана-Келлога, является ли проведение превентив-
ных действий необходимостью, и что при принятии этого решения ее мне-
ние было окончательным.

Вопрос о том, являются ли действия, предпринятые якобы с целью
самозащиты, фактически агрессивными или оборонительными, должен
быть подвергнут рассмотрению и окончательно решен, если мы вообще
хотим, чтобы торжествовали принципы международного права.

Подсудимые не высказывали никакого предположения о том, что
имелся какой-либо план у любой воюющей страны, кроме Германии, по
оккупации Дании; никогда не выдвигалось никакого оправдания этой
агрессии.

Как только германские войска вступили в Норвегию и Данию, гер-
манские меморандумы были вручены норвежскому и датскому прави-

ПРИГОВОР МЕЖДУНАРОДНОГО ВОЕННОГО.. ТРИБУНАЛА 979

тельствам; в них содержалось заверение, что германские войска пришли
не как враги, что они не намереваются использовать пункты, занятые
германскими войсками, в качестве баз для операций-против Англии, если
их не принудят к этому меры, принятые-Англией и Францией, и что они
прибыли защищать север от предполагаемой оккупации. норвежских
крепостей англо-французскими силами.:.......

В меморандумах также говорилось, что Германия не намеревается
нарушать территориальную целостность и политическую независимость
королевства Норвегии ни в настоящее время, ни в будущем. Несмотря
на это, в меморандуме германского военно-морского флота 3 июня 1940г.
говорилось об использовании Норвегии и Дании и выдвигалось на рас-
смотрение предложение о том, чтобы территории Дании и, Норвегии,
приобретенные в ходе войны, продолжали оставаться оккупированными
и организованными таким образом, чтобы в дальнейшем они могли счи-
таться германскими владениями.:

В свете всех доступных доказательств нельзя признать, что вторже-
ние в Данию и Норвегию являлось в каком-либо отношении оборони-
тельным актом, и, по мнению Трибунала, оно, несомненно, представляет
собой агрессивную войну.

ВТОРЖЕНИЕ В БЕЛЬГИЮ, НИДЕРЛАНДЫ И ЛЮКСЕМБУРГ

План захвата Бельгии и Нидерландов. рассматривался в августе
1938 года, когда планировалось нападение на Чехословакию и рассмат-
ривалась возможность войны с Францией и Англией. Подчеркивались
преимущества, которые может получить Германия от использования этих
стран в своих целях, особенно от использования в качестве воздушных
баз в войне против Англии и Франции. В мае 1939 года, когда Гитлер
принял твердое решение напасть на Польшу, он, предвидя возможность
войны с Англией-и Францией как результат этого нападения, говорил
своим военным командующим:

«Голландские и бельгийские военно-воздушные базы должны быть
захвачены..., заявления о нейтралитете должны игнорироваться».

22 августа этого же года он говорил своим-военным командующим,
что Англия и Франция, по его мнению, «не будут нарушать нейтралитет
этих стран». В то же время он заверил Бельгию, Голландию и Люксем-
бург, что он будет уважать их нейтралитет, и 6 октября 1939 г., после
польской кампании, он вновь повторил эти заверения. 7 октября генерал
фон Браухич приказал армейской группе «Б» подготовиться к «немед-
ленному вторжению на голландскую и бельгийскую территории, если та-
кая необходимость будет вызвана политической ситуацией». В ряде при-
казов, подписанных подсудимыми Кейтелем и Иодлем, дата нападения
была намечена на 10 ноября 1939 г., но постоянно откладывалась вплоть
до мая 1940 г., в связи с метеорологическими условиями и трудностями
с транспортом.

На совещании 23 ноября 1939 г. Гитлер говорил:;

«Наша Ахиллесова пята — Рур. Успех войны будет зависеть от того,
будет ли нам принадлежать Рур. Если Англия и Франция проникнут в Рур
через Бельгию и Голландию, мы окажемся в величайшей опасности.

б2*