Колин Гувер (Colleen Hoover) 16 глава

Сложно сказать, понравилось ли мне быть пьяной. Я в первый раз выпила больше чем один бокал вина за ночь. Черт, похоже, я выпила целых пять бокалов за ужином. Думаю, я так много пила, чтобы успокоить нервы, почувствовать себя комфортнее. Видимо слишком комфортно. Потому что теперь знаю и, что такое впасть в мертвую спячку и как сильно гудит голова, что невозможно спать.
Когда ты пьян, ты чувствуешь тяжесть. Голова становится тяжелее, тело становится слишком тяжелым, чтобы управлять им, даже эмоции становятся тяжелее. А теперь и воздух тяжелее, как будто ко всему прочему весь мир сосредоточен на мне, пока я изо всех сил пытаюсь открыть глаза.
Но у пьяного состояния есть и преимущества. Каким-то образом, параллельно тяжести, внутри ты ощущаешь легкость. Словно перышко щекочет внутри живота. Щекочет губы. Заставляет меня жаждать давление... прикосновение. Сегодня мне было приятно, когда Аса прикасался ко мне. Алкоголь помог мне насладиться этим, даже когда совесть приказывала остановить все.
И даже сейчас... сквозь сон... я чувствую это. Его теплоту, силу его рук, звук его голоса.
Я зависла между реальностью и сном, и не могу понять, где именно нахожусь. Не хочу вообще просыпаться, но все такое реальное. Его руки на моей груди, рот между моих ног. Все так реально, и я вздрагиваю от колючей щетины на нежной коже бедер.
Резко хватаю ртом воздух.
Сердце бешено бьется в груди. Руки хватаются за простынь и сжимаются в кулаки.
Я не сплю.
Это слишком настоящие ощущения.
Слишком рано.
Слишком быстро.
- Аса, - шепчу я.
Не могу понять, где он. Чувствую лишь его руки на себе... они двигаются от груди к животу.
Он... О Боже!
- Аса, - снова шепотом зову я и все мое тело напрягается. Как это произошло? Когда мы успели дойти до этого момента?
Несмотря на то, что заставляет меня чувствовать его язык, мне кажется это неправильно, что я просыпаюсь в таком положении. Так правильно и так не правильно. Это я его попросила? Пока спала?
Или он просто сам начал?
Пытаюсь сжать ноги, оттолкнуть его рот подальше. Но Аса только крепче сжимает талию и скользит языком по всему центру, медленно.
Я издаю стон.
Я хочу крикнуть, но блять издаю стон. Мой голос предатель.
- Пожалуйста, - шепчу я, едва выдыхая.
Я больше не чувствую его язык. Теперь он нежно целует внутреннюю часть бедра. Я очень четко различаю его движения, и не могу понять, как так получается, что мне очень сильно хочется оттолкнуть его и в то же время вернуть его рот на место.
- Расслабься, - шепчет Аса, и я чувствую поток его дыхания. - Ты заслуживаешь это. Ты заслуживаешь только лучшее, Слоан.
Комната вращается вокруг. Его руки ложатся мне на живот, глядят меня, и теперь я думаю, что плохо думать о том, что это плохо.
Его ладони опускаются вниз к бедрам, потом до колен. Надавливает и раздвигает ноги, открывая их шире.
- Просто закрой глаза и расслабься. Пожалуйста, позволь мне сделать это для тебя.
И прежде чем успеваю согласиться или отказаться, его рот возвращается мне между ног, его язык погружается в меня, вылизывает, и снова погружается. Моя спина выгибается и я по-прежнему изо всех сил сжимаю простынь.
Теперь его язык начинает вылизывать только мой клитор.
Никогда в жизни ничего подобного не чувствовала.
Изо всех сил зажмуриваюсь и начинаю его принимать. Сдаюсь тяжести и легкости своего опьянения и уже через секунду мой голос снова предает меня.
- Аса, - выкрикиваю я.
Я задыхаюсь.
Отпускаю простыни и хватаюсь за его волосы, притягивая его, мне нужно, чтобы он был еще ближе.
- Не останавливайся, - просит мой голос, несмотря на то, что сознание кричит, ОСТАНОВИСЬ!
Не останавливайся.
Остановись.
Нет.
Да
Нет.
- Да! - откидываю голову на подушку.
Мое тело полностью подается ему, хотя сознание еле пытается догнать.
На этот раз я напряжение внутри другое. Держусь за его волосы обеими руками, и начинаю реагировать совершенно по-новому.
Аса прав. Так хорошо. Это так приятно. Так хорошо, что я запрещаю себе думать о том, во что мне обойдется это состояние, когда все закончится.
У меня не было ничего хорошего в жизни. Мне это необходимо. Я должна почувствовать нечто хорошее.
Сейчас я дрожу. Всем телом. Его язык и губы двигаются с таким рвением, будто единственное его желание это доставить мне наслаждение. Чувство усиливается... дыхание становится все более беспорядочным, мои стоны становятся более отчаянными.
А потом это происходит.
Глубоко внутри, и не понятно действительно ли я не сплю. Должно быть это сон. Это невозможно почувствовать наяву.
Невероятно мощная волна чувств. Я застываю, когда оргазм проходит через все тело. Я больше не издаю стоны, перестаю дрожать, дышать. Проходят секунды пока оргазм крепко сжимает меня. Еще через несколько секунд он отпускает меня, освобождает, и отбрасывает вниз.
Я снова дрожу, тяжело дыша. Аса убирает свои губы и поднимается, прикладывая их к моим. Чувствую свой вкус на его губах... его язык у меня во рту, его мокрые губы на моих губах.
- Блять, - выдыхает он мне рот. - Я был не прав. Вот это мой любимый аромат.
Его язык погружается глубже в мой рот, и я проглатываю его стон, когда он садиться на меня.
Пытаюсь глотнуть воздуха. Я выдохнула весь, прямо перед его поцелуем и теперь мне нечем дышать, потому что он так сильно целует меня, что невозможно вздохнуть. Голова тяжелая, но мозг работает, и я хочу попросить его замедлиться. Хочу попросить его дать мне секунду, чтобы вдохнуть воздух. Я много чего хочу сказать ему, но вокруг меня все кружится на меня наваливается вина за то, что позволила всему этому случиться, ведь я даже не была уверена, хотела ли этого.
Аса, наконец, отрывается от меня и я судорожно вдыхаю воздух, когда он прижимается ко мне щекой.
- Задержи дыхание, - шепчет он. - Может быть больно.
Его ладонь прижимается к моему животу, но не могу понять что он делает и где будет больно.
- Что будет больно? - с трудом выдыхаю я.
И слышу ответ в своем собственном крике.
Все тело пронизывает боль, когда он пытается войти в меня одним быстрым нежданным толчком.
А потом еще одним.
- Аса! - выкрикиваю я.
Он целует меня, когда по щеке стекают слезы.
- Слоан, - бормочет он, целуя в губы и толкаясь в третий раз. Четвертый. Пытаюсь сжать ноги вместе, пытаюсь оттолкнуть его от себя, и толкаюсь руками в его плечи.
Он хватает меня за руки, одним движением, и поднимает их над головой, вжимая в матрас.
Сейчас мне уже не так приятно. Ощущение от того что он внутри меня совершенно не похожи не те, когда его рот был на мне.
- Ты такая охуительно тугая, Слоан, - шепчет он. - Спасибо тебе. Спасибо тебе большое, за то что дала мне это.
Дала?
Разве я дала это ему? Я даже не помню когда он спрашивал, готова ли я. Хотела ли я этого? Или он просто это взял?
Я думаю.
Кто так поступает? До этого Аса уверял меня, что готов ждать и я поверила ему.
Сильно зажмуриваюсь и пытаюсь обдумать все. Все что я могу чувствовать это давление изнутри. Бедра горят, от того что я пытаюсь сжать их, но не могу.
Я проснулась от этого. От его прикосновений... поцелуев. И я не остановила его.
Я сказала да.
Произнесла это слово вслух.
Я просила не останавливаться.
Он неправильно понял меня, я просила не об этом. Я была готова не к этому.
Я выбрала не те слова, и это не его вина. Это моя вина.
Я больше не девственница и мне некого винить за это кроме себя.
Его губы скользят по моей щеке и Аса слизывает мои слезы.
- В следующий раз не будет больно, - шепчет он, слизывая слезы с другой части лица. - Обещаю.
Если бы он хоть на секунду задумался что только что лишил меня девственности без моего согласия, то бы не вел себя так. Аса благодарит меня за то, что я согласилась. Он полностью осознает все, что между нами происходит, а я до сих пор наполовину сонная и не понимаю по взаимному согласию ли все произошло. Должно быть да.
Он бы не сделал этого. Если я не хотела, чтобы это произошло, зачем тогда я легла с ним спать? Голой? Я едва его знаю.
Я должна была лучше подготовиться.
Подготовиться.
Я ахаю. Мы не были готовы.
Аса даже не надел защиту. Пытаюсь вырвать руки из его схватки, но он не выпускает.
Аса, - молю я. - Презерватив.
Он стонет мне в шею, - Резинка на мне, детка. Не волнуйся, - сжимает мои руки и отстранившись, смотрит на меня сверху вниз.
- Ты такая тугая, - говорит Аса. - Это чертов сон.
Или ночной кошмар.
Аса отпускает мои руки. Все то время, пока он занимался со мной сексом, я ни разу не остановила его.
Ни разу.
И я даже не знаю чего сейчас хочу. Что сделано, то сделано, и было бы как то неправильно останавливать его. Не тогда, когда он думает что я хотела этого. Тогда я бы почувствовала себя еще более незрелой и неопытной по сравнению с ним. Единолично получить удовольствие... дважды за ночь... и останавливать, когда настала его очередь?
Теперь он берет меня за колено, и подняв ногу, закидывает себе за талию.
Я морщусь, потому что в этой новой позе Аса глубже входит в меня.
- Больно? - шепчет он.
Я киваю. - Да.
Он улыбается, и эта улыбка вызывает раздражение. Почему он улыбается?
- Будет еще больнее, если я остановлюсь, - поясняет он. - В следующий раз ощущения будут совсем другие. Я обещаю. Просто глубокого дыши, ладно?
Если остановиться будет еще больнее? О Боже! Не знала, что первый раз будет таким. И почему я считала себя такой ничтожной, из-за того что так долго ждала этого? Я могла бы прожить счастливую жизнь, если бы знала что будет так больно.
- Обхвати меня второй ногой, - просит он. - Будет лучше, если ты перестанешь сопротивляться.
Я делаю, что он просит и пытаюсь расслабиться. Готова на все лишь бы не чувствовать боль.
Аса целует меня и мягко захватывает зубами нижнюю губу. Закрываю глаза и изо всех сил стараюсь заставить свое тело остановить сопротивление. Как так получается, что я так сильно хотела его и вдруг неожиданно все резко переменилось? Это не его вина. Эгоистично принять то от чего мне было хорошо, а потом отказываться от того что сделает хорошо ему.
- Ты такая сладкая, Слоан. Такая чертовски сладкая, - его движения ускоряются. Становятся сильнее. Надеюсь, это означает скорое окончание.
Он хватается одной рукой за спинку кровати и чуть приподнимается. Теперь, когда вес перенесен на кровать, с каждым его толчком спинка кровати ударяется о стену. Как будто, каждый удар заводит его еще сильнее, то, что на стене остаются вмятины, потому что с каждым ударом он впивается в меня еще сильнее.
- Как же блядь хорошо, - стонет Аса.
Я не могу закрыть глаза. Я наблюдаю за ним снизу, и глядя как он поглощён своими ощущениями, находясь во мне, мне кажется, что боль почти спадает.
Почти.
Пытаюсь получить удовольствие от этого. И наверно мне чуть-чуть удается. То как он смотрит на меня, как пыхтит, прикасается ко мне свободной рукой. Кладет ладонь мне на грудь и спрашивает:
- Тебе уже нравится?
Я хнычу, в знак согласия. То как он смотрит на меня мне начинает нравиться.
- Скажи, что тебе нравится, - просит он.
Я закусываю губу. Его палец прижимается к моему соску и теперь обе его руки свободны. Аса наклоняется пока его губы не оказываются на моем соске, нежно всасывая его. Он больше не скачет во мне.
Сейчас движения нежные. Почти не ощутимые.
Так лучше.
Теперь не очень больно.
Его рот переключается на другую грудь, и глядя мне в глаза, он вылизывает кругами вокруг соска, слегка постукивая по нему.
- Тебе это нравится, Слоан?
Я наконец киваю. Аса улыбается, продолжая дразнить меня ртом. Сжимает губы на соске, и всасывает его, сильно, нежно закусывая губами. Он переключается с груди на губы.
Спасибо тебе, - благодарит он, медленно толкаясь в меня. - Спасибо что доверилась мне. Спасибо что отдала мне то, что никогда не хотела никому отдавать. - Его язык медленно скользит по моей нижней губе. Руки поднимаются вверх по груди и обхватывают мою шею.
Несмотря на то что он нежно сжал горло, мое сердце все равно подпрыгнуло в груди от страха.
Должно быть, он видит страх в моих глазах, поэтому шепчет:
- У тебя чертовски сексуальная шея. Мне просто хочется прикасаться к ней. Я не причиню тебе боль, просто хочу чтобы мои руки находились тут, ладно?
Понятия не имею что приемлемо во время секса, а что нет. У меня всего то десятиминутный опыт.
Я сглатываю и медленно киваю.
Он закрывает глаза и прижимается лбом к моему. Наши губы едва соприкасаются, мы не целуемся. Аса просто начинает медленно двигаться: вовнутрь, чуть выходит и снова вовнутрь. Каждый толчок ускоряется. Становится более размеренным. Он тяжело дышит мне в рот, продолжая руками обхватывать горло. Нежно обхватывать. И хоть эти ощущения совсем не похожи на ощущения его губ, сейчас совсем другое чувство. И внезапно я хочу чтобы ему понравилось. Чтобы ему нравилось ощущать меня.
Все это время я не закрываю глаз, зачарованная силой его ощущений. Аса продолжает прижиматься ко мне, его губы по прежнему едва касаются моих, а хватка на горле усиливается.
- Блядь, - шепчет он мне в рот. - Блядь, - повторяет. Его начинает трясти, когда он кончает, и теперь мы дышим в унисон. Я хватаю ртом воздух, когда Аса снова и снова впивается в меня. Он останавливается во мне, и наши губы и дыхание соединяются.
Аса наваливается на меня и зарывается лицом в шею, но спустя минуту я чувствую его поцелуи. - Спасибо, - снова шепотом благодарит он.
Я не говорю пожалуйста.
Смотрю в потолок, не понимая, откуда во мне столько противоречий. Мне понравилось, что я доставила ему удовольствие. Мне понравилось, когда он доставил мне удовольствие.
Но мне не понравилось все остальное.
Вот наверно почему пишут что секс в реальной жизни отличается от секса, описанного в книгах или показанного по телевизору.
В реальной жизни он не такой приятный. Грубый. Даже в какой то степени отталкивающий.
К счастью так будет не всегда. Будем надеяться, все будет только лучше.
Аса кладет руку мне на щеку и прижимается губами к уху.
- Тебе будет сложно теперь избавиться от меня.
Я улыбаюсь. По крайней мере он убедил меня что я что-то да значу для него. Что он не воспринимает меня как нечто одноразовое.
А это позитивный момент. Мне все еще тяжело говорить с ним. Иногда позитивные моменты кажутся негативными, а негативные позитивными.
У меня смешанные к нему чувства. Но, по сути, мне не с чем это сравнить. И не с кем.
- Сейчас приду, - говорит Аса и поднимается. Встаёт с кровати и я впервые вижу его полностью обнаженным. Каждый мускул на теле четко очерчен. Он наклоняется, аккуратно снимает презерватив, и выбрасывает его в урну.
Я даже не помню когда он надел его. Наверно когда я сказала ему, что хочу заняться с ним сексом. Ведь это именно так происходит? Вы обсуждаете секс, а потом надеваете презерватив. Наверно в это время я находилась в полудреме.
Мне стыдно, что сегодня иногда я сомневалась в нем. Аса все время был добр ко мне. Честен со мной. Я обвиняю его в своей собственной молчаливой нерешительности. Как он мог остановиться, когда сама я ни разу не произнесла вслух слово нет.
Аса выходит из спальни, но возвращается меньше чем через минуту. Закрывает за собой дверь и подходит к кровати, усаживаясь рядом со мной. У него что-то в руках.
Он наклоняется ко мне, и положив руку на колено, раздвигает мои ноги, в потом прикладывает мне между ног. Что-то теплое и влажное.
- Хочу облегчить твою боль, - поясняет Аса, полными беспокойства глазами. - Нужно приложить на пару минут.
Я киваю и расслабляю ноги, пока он придерживает теплую салфетку. Мы молчим. Все это итак слишком странно для меня, а слова только усилят мою неловкость. Вообще не понимаю, что нужно сейчас говорить.
Аса целует мое колено, - У тебя тут пошло немного крови, - говорит он, протирая. - Это нормально, кровь больше не идет.
Выкидывает салфетку в урну и ложится рядом со мной. Накрывает нас одеялом, и теперь мы лежим лицом друг к другу.
- Тебе понравилось? - спрашивает он, убирая с моего лица прядь волос.
Я не хочу ранить его чувства, поэтому лгу.
- Да, - шепчу в ответ. - Было больно. Но мне понравилось.
Аса целует меня в щеку, - Что ж, а мне очень понравилось, - он обнимает меня и его рука ложится мне на ягодицу. Прижимает меня ближе к себе. - Завтра я отвезу тебя домой, - говорит он, сжимая меня в объятиях. - Но я надеюсь, нам хватит времени, чтобы тебе тоже очень понравилось. Обещаю. Первый раз всегда болезненный.
В течение следующих нескольких минут, он целует каждый сантиметр моей шеи и плеч. Без языка. Только губами, мягкие и нежные прикосновения к коже. Никогда не чувствовала такой нежности. Каждый раз, когда я думаю, что он уснул и сама почти засыпаю, его губы снова прикасаются к моей коже.
Как будто Аса боится уснуть из страха, что если он проснется, все окажется сном.
И вот опять, когда я почти уже засыпаю, он снова целует меня в шею, и я вздрагивая, просыпаюсь.
- Аса, - шепчу. - Спи. Я не уйду.
Он резко встает, поэтому открываю глаза. Он лежит, облокотившись на локоть и свирепо смотрит на меня.
Не понимаю, что я такого сказала, но это разозлило его. Или может мои слова вызвали совершенно противоположный эффект. Я не уверена.
- Ты клянешься? - спрашивает он, сверля взглядом. - Что не уйдешь?
Я киваю, потому что, похоже, ему нужно подтверждение.
- Клянусь.
Аса выдыхает и прижимается своим лбом к моему.
А потом он целует меня.
- Не хочу, чтобы ты уходила, - говорит он между поцелуями. - Не оставляй меня, Слоан.
Мне не нравится тон его голоса. В его мольбе слышится страх. Не знаю, почему он просит об этом, и что он имеет в виду - сегодняшнюю ночь или вообще навсегда?
Конечно же, не навсегда.
В любом случае, теперь мне интересно, что с ним могло такое случится, что он стал таким ранимым. Либо он кого-то очень сильно любил, либо ненавидел. Надеюсь, это был первый вариант.
- Пообещай, - просит он, снова целуя меня. - Скажи, что не уйдешь.
Я беру его лицо в руки и шепчу:
- Я не уйду, Аса. Обещаю. Я буду здесь, когда ты проснешься.
Он прижимает меня к себе и очень крепко обнимает. Так мы лежим довольно долго и только когда его хватка ослабляется я понимаю, что он, наконец, уснул.
С минуту смотрю на него. Когда Аса спит, он больше похож маленького уязвимого мальчика, чем на зрелого мужчину. Черты лица мягче и губы не сжаты в тонкую линию. Во сне он расслаблен. Расслабился, держа меня в руках.
Медленно переворачиваюсь и ложусь на живот. Его рука все еще лежит на мне, но я передвинулась на другую сторону, и свесив руку с кровати, смотрю на стену.
Закрываю глаза, и думаю о сегодняшнем дне.
Меня в первый раз поцеловали.
Я сходила на свое первое свидание.
У меня впервые был секс.
И даже если это произошло не так как я представляла или не так как бы хотела, Аса и без того обращался со мной лучше чем кто либо за всю мою жизнь. Я знаю его всего один день, но уже чувствую, что значу для него больше чем когда-либо значила для своей матери.
Я ловлю себя на том, что наслаждаюсь его объятиями. Приятно быть желанной. Даже лучше чем быть нужной. Я практически засыпаю, когда Аса двигается ко мне. Нежно целует меня в спину.
- Ты спишь на животе? - шепчет он. - Не знаю почему, но мне чертовски это нравится.
Он кладет голову мне на спину и прижимается щекой.
Так мы и засыпаем.
Я на животе.
А Аса наполовину на мне, чтобы я гарантированно не ушла, даже во сне.

Глава 48 ЭПИЛОГ К ЭПИЛОГУ

НАШИ ДНИ

Недавно по новостях рассказывали о каком-то чуваке, который изнасиловал девушку. Ему назначили срок всего в несколько месяцев, то ли потому что был белым, то ли потому что выиграл много медалей, то ли все вместе взятое.
Все гребанное общество сходило с ума от этой новости. Куда ни глянь, везде информация об этой истории. Об этом приговоре неделями говорили на всех каналах.
Я не в курсе всех деталей, но этот парень не был серийным насильником. Уверен, что это его первое или второе преступление, но все вели себя так, будто он поступил как ебанный Гитлер.
Я не к тому, что ебучий насильник не заслуживает такого тюремного срока, а то и еще большего. Я не защищаю таких гандонов. Просто немного раздражен, что мое преступление не получило ни одной проклятой минуты телевизионного вещания. Я, блять, убил парня и меня даже не судили. Я создал самый крупный рынок по продаже наркотиков внутри колледжа, со времен его ебанного основания и меня даже не судили. Даже после того как я выстрелил в Райана, судья посадил меня под гребанный домашний арест до суда.
Домашний арест. Шесть прекрасных месяцев.
Это смешно. Весь этот народ и эти чертовы расистские лицемеры, которые управляют страной - все они посмешище, и парни как я извлекают их этого собственную выгоду. Мне было бы стыдно за эту страну, если бы я не любил ее так сильно за недостаток резонанса.
И пока мы всей страной обсуждаем белого парня, который безнаказанно занялся сексом с телкой против ее воли... я более чем уверен, что у меня пальцев двух рук не хватит чтобы сосчитать сколько раз я был внутри Джесс против ее желания. И честно говоря, это единственная причина, почему я возился с ней. Мне нравилась ее ненависть ко мне.
Не понимаю, как я мог выйти сухим из воды со всем этим дерьмом и никто не поднял шум по этому поводу. Я выгляжу лучше большинства этих чуваков, которые получили национальную славу в СМИ. К тому же я не похож на пидора... как многие из них. Что такого в этих уродливых белокожих, что они заполонили все гребанное телевизионное время?
Это потому что я не какой-нибудь пижон?
Наверно все-таки в этом дело. Я вырос сиротой с двумя дерьмовыми родителями.
СМИ знают, что люди не хавают истории вроде моей, просто потому что у меня нет белокожих богатых родителей, которые бы спонсировали меня.
Образ. Мой единственный шанс на известность и даже тут мои родители все блядь мне портят.
Пол, мой чертов адвокат говорит, что я это хорошо, что СМИ не подняли нашу историю. Говорит, что когда СМИ берутся за такие дела, они так все выворачивают, что судья чувствует себя вынужденным вынести самое жестокое наказание. Всем в назидание, так сказать. По мне так это вполне логично, но сомневаюсь что Пол осознает какой эффект я оказываю на людей. Я чертовски харизматичный. СМИ бы полюбили меня. И тогда бы Слоан была вынуждена следить за событиями, потому что об этом говорили бы без остановки на всех каналах.
Блядь, я опять это сделал. Позволил мыслям о ней войти в мою голову. Я пытался слушаться своего психиатра... стараться не думать о ней.
Каждый раз, когда я думаю о ней, такое ощущение, что я старый жиртрес с высоким уровнем холестерина, намертво падающий от сердечного приступа. Рука крепко хватается за сердце, а коленям хочется упасть на пол.
Почти задыхаюсь, просто вспомнив, что она сделала со мной.
Моя Слоан.
Это только моя вина. Я не должен был так сильно любить что-либо, как любил ее. Но я не смог удержаться. Казалось, что она была создана для меня. Словно она была послана на эту землю, в качестве дара, за все дерьмо, что мне преподнесла жизнь в детстве. Какое-то время я даже думал, что она была "извинением Господа" передо мной. Будто он спустил ее прямо ко мне с небес, со словами: "Вот, Аса. Я создал этот луч света, чтобы возместить всю тьму, отброшенную на тебя родителями. Она мой подарок тебе, дитя мое. С ней, твоя боль исчезнет".
И так и было. Больше двух лет у меня был собственный кусочек рая, с круглосуточным доступом к нему. Слоан была Евой, до того как гребанный змей не испортил ее. Она была милой и невинной. Нетронутой. Мой собственный маленький ангел в человеческом обличии.
До появления Люка.
Люк это искуситель моей Евы. Сатана. Заманил ее своим яблоком, введя в грех. Развратил ее.
Когда я думаю о Слоан, что происходит каждую чертову секунду каждого гребанного дня, я думаю о Слоан-до-Люка. Слоан, которую я любил. Слоан, которая светилась как ебанная рождественская елка, каждый раз когда я уделял ей хотя бы секунду своего внимания. Слоан, которая пекла для меня кокосовый торт и готовила спагетти с фрикадельками, просто потому что знала, что это вызовет у меня улыбку. Слоан, которая не смотря ни на что спала в моей постели каждую ночь и ждала, когда я приду и разбужу ее сексом. Слоан, которая выражала мне свою любовь, ухаживая за моим домом, как полагается хорошей женщине. Женщине, которая не является шлюхой.
Я просто обожал наблюдать за тем, как она убирается. Она никогда не жаловалась на всех тех свиней, которые не уважали мой дом. Она просто убиралась за ними, потому что она знала, как сильно я любил, когда мой дом выглядит убранным.
Мне не хватает ее. Мне не хватает того, как сильно она любила любить меня. Я скучаю по ее невинности... мой ангел... мое собственное извинение от Бога.
Но теперь... после того как она попалась на удочку этого ебанного змея... Я хочу, чтобы она умерла. Чтобы они оба умерли. Если она умрет, мне не нужно будет думать о том, что она уже не та девушка, в которую я влюбился. Если она будет мертва, мне не нужно будет думать о звуках, которые она издает, когда ее трахает Люк. Если она умрет, я смогу оставить в прошлом ненависть к Слоан-после-Люка, которая забрала все, что я когда-то любил в Слоан.
Я все гадал, если я убью Люка, если он исчезнет из наших жизней, сможет ли она превратиться в прежнюю Слоан, которую я знал? Иногда я подумываю дать ей последний шанс. Возможно, если я сначала убью Люка и дам ей время приспособится к жизни со мной, я смог бы научиться заново любить ее так, как раньше.
Но я выдаю желаемое за действительное. Он был внутри нее. Не только внутри ее тела, а внутри головы. Он заставил ее думать, что он лучше меня, что он может предложить ей больше, чем я. Не уверен, хочу ли я простить ее за эту ебанную тупость.
Ее сияние погасло. Теперь она превратилась в тупую куклу. Слишком много детей играли с ней.
Ебанный стыд.
Однако это не продлится долго. Я придумаю, как добраться до них. Вопрос лишь в том, как это произойдет.
Откидываюсь на спинку дивана и закрываю глаза. Засовываю руку в трусы и задаю себе вопрос, когда я уже смогу кончить без мысли о Слоан. Даже ненавидя ее с такой силой, мой член твердеет только от одной единственной мысли о ней.
Я думаю о Слоан-до-Люка. О первом поцелуе в том переулке. Когда я узнал, что мои губы первые прикоснулись к ней. Вспоминаю, какая она была чистой и невинной. Как она была очарована мной. Она смотрела на меня так, будто не могла насмотреться. Словно я был самим Богом.
Мне не хватает Слоан, в которую я влюбился.
И именно когда я становлюсь невероятно твердым, кто-то стучит в мою дверь.
- Бляяядь - стону я и вынимаю руку из трусов. Кто-то выбрал паршивое время.
Встаю и чувствую тяжесть браслета на щиколотке, интересно я когда-нибудь привыкну к нему? Три месяца и я сойду с ума. Я не смогу выдержать три месяца. Надо бы закупиться снотворным и проспать следующие три месяца.
Смотрю в глазок и открываю дверь Энтони. Он уже знает что, говорит часто вслух запрещено. Я не дурак и знаю, что эти лохи прослушивают мой дом.
- Привет, чувак, - здороваюсь я, выхватывая у него черный рюкзак.
- Привет, - отвечает он, оглядываясь вокруг как параноидальный придурок, - Я нашел тот кокосовый торт, который ты искал.
Кокосовый торт - это шифр компьютера. Пекарня - это шифр Слоан.
Я специально не пользуюсь теми двумя компьютерами, которые стоят дома. Когда окружной прокурор и его люди пытаются состряпать на кого-нибудь дело, они не оставляют в их доме компьютеры. Они их конфискуют. Тот факт, что оба моих компьютера до сих пор в доме доказывает, что они ждут, когда я начну поиски, ведь они наблюдают за мной. И просто чтобы позлить их, каждый день я практически по часу сижу интернете и набираю в поисковике запрос типа "Как найти искупление через Христа".
Я даже включаю церковные песнопения, чтобы они подумали, что я действительно меняюсь в лучшую сторону. Черт, прошлой ночью я зашел так далеко, что создал аккаунт на Pinterest (прим. Pinterest - всемирный каталог идей, где собирают рецепты, советы для родителей, стильные штучки и другие идеи.) Это правда. У Аса Джексона есть страница в Pinterest. Я опубликовал несколько рецептов, и три часа добавлял вдохновляющие цитаты просто, чтобы сбить их с толку.
Какой же смешной этот гребанный мир.
Сажусь на обеденный стол на кухне и открываю рюкзак. Я потратил месяц чтобы, наконец найти парня, который бы точно не настучал на меня. У меня на него слишком много информации. Он на всю жизнь загремит в тюрьму, если сдаст меня.
К тому же, Энтони очень любит легкие деньги, наверно он даже бы согласился убить Слоан и Люка за меньшую сумму, которую я заплатил ему за этот ноутбук. Единственный минус Энтони в том что он мне все мозги выебет пока, наконец, не придавит Слоан или Люка. Каким-то образом он нашел парня, который нашел их адрес. Я не задаю слишком много вопросов, потому что чем меньше я знаю о его связях, тем лучше, на случай если копы вернутся чтобы выпытать информацию. Но я почти уверен, что в отделе Люка сидит продажный уебок, который проболтался за меньшее, чем Энтони потребовал от меня.
Это человеческое нутро. Мы все совершаем подлые поступки за деньги.
- Ты нашел пекарню? - спрашиваю его. Он кивает.
Заебись.
Он нашел гребанную пекарню.
- Я ездил и сам проверил, - ухмыляется он. - Ты был прав. Чертовски симпатичная пекарня.
Я игнорирую чувство, будто все мои кишки подступили к горлу, потому что он говорит мне что видел Слоан, и сосредотачиваюсь на том, что он отчётливо дал понять что она была сексуальной. Что о себе возомнил этот мудила?
- И кстати, что такого особенного в этой пекарне? - спрашивает он, облокачиваясь на спинку стула. Он хочет знать, почему я отвалил десять кусков за компьютер и ее адрес. Еще пять кусков были обещаны за свежие фото и видеоматериалы, доказывающие, что она проживает именно там. - Эта пекарная единственная в своем роде, Энтони, - отвечаю я, вынимая ноутбук из рюкзака.
Энтони приложил инструкции, как получить доступ к скачиванию всех кадров наблюдения. Так же в рюкзаке лежал вай-фай роутер, купленный на его имя, чтобы меня никто не проследил.
- Ты купил какие-нибудь кексы в той пекарне? - спрашиваю его. Кексы - это шифр кадров наблюдения за Слоан.
Мы похожи на двух придурков, которые обсуждают печеное, вот почему я придумываю эти шифры, когда он приходит. На прошлой неделе мы говорили о телевизионных шоу.
Эндрю снова ухмыляется, - Да, они в сумке, - отвечает он, вытаскивая из рюкзака несколько листков бумаги. Разворачивает листок и указывает на электронный адрес с паролем, давая понять, что там я смогу найти все материалы.
Пульс тут же начинает ускоряться, и я изо всех сил пытаюсь успокоиться. Хочу чтобы Энтони ушел, и я смог загрузить материалы слежки. Мне необходимо увидеть ее. Прошло три месяца с тех пор как я вживую смотрел на нее. Мне просто, блядь, необходимо увидеть ее.
Я встаю и иду по коридору, чтобы дать ему обещанную награду. Кидаю на стол деньги и указываю на дверь, давая понять, что сегодня он мне больше не нужен. Он убирает конверт в задний карман.
- Тебе что-нибудь еще нужно? Я могу вернуться завтра.
Я качаю головой. - Нет. Я дам тебе знать, когда доем торт.
Он усмехается и идет к входной двери.
Я настраиваю роутер и захожу на почту. Там входящее письмо со ссылкой на облако хранения данных, и сообщение от Энтони.
"Запись велась вчера, примерно восемь часов и обрезана на куски, где видна парочка. Несколько минут записи, как какой-т парень уезжал, а потом вернулся. В середине записи видно девушку, которая выносила мусор. В конце записи видно их обоих. На этой неделе запишу больше. Если захочешь, мы можем установить онлайн камеру и ты сможешь наблюдать через компьютер. Установка камеры займет две секунды. Просто дай мне знать".
Я отвечаю ему, прежде чем загрузить все файлы.
"Конечно же, блять я хочу онлайн камеру. Почему блять ты только сейчас мне об этом говоришь?
Отправляю письмо и начинаю скачивание. На это понадобилось целых гребанный пять минут. Как только все закачалось, я встаю и запираю входную дверь. Не хочу чтобы кто-нибудь меня отвлек.
Так же наливаю себе выпить, потому что во рту у меня нихуевый сушняк. Меня подташнивает от мысли, что я сейчас увижу ее впервые за три месяца.
Сажусь обратно на стол и нажимаю воспроизведение. Видеоролик длиной в тринадцать минут. Три минуты Энтони просто фокусирует камеру, снимая входную дверь дома. Съемка проводится с высоты, как будто он снимал со второго этажа дома. Я знал, где бы Люк со Слоан не остановились, Люк будет очень подозрительным. Наверняка он нанял кого-то чтобы быть уверенным что никто не попадет в его дом, пока его нет. Я снял Энтони квартиру в ближайшем жилом комплексе с видом на их входную дверь, чтобы он смог заснять хороший материал и чтобы его не запалили сидящим в машине.
Через три минуты и тридцать одну секунду их входная дверь открывается. Выходит Люк, смотрит на право, а потом на лево. Мне нравится, что он на чеку. Мне нравится, что каждый раз когда он открывает дверь своей квартиры, он думает обо мне. Гадает там ли я, готовый отомстить.
Ролик обрывается и появляется следующий кадр.
Вот когда я вижу это. Дверь начинает открываться.
Я вижу ее руку, когда она выносит мусорный пакет и кладет его на землю рядом с дверью. Я едва улавливаю взглядом промелькнувшую прядь волос, когда она захлопывает дверь. Похоже, что она прячется. Как будто она боится, что за ней наблюдают. Ей страшно находиться там одной.
Ебанный Люк просто оставляет ее там, одну, скорее всего на несколько часов в день. Мне наплевать, что он должен работать, чтобы платить по счетам. Если бы это был я, и я был бы со Слоан, я бы блядь нашел способ защитить ее. Если бы я знал, что существует парень, который представляет для Слоан опасность, я бы никогда не потерял ее из вида.
Это первый признак того что он не любит ее так как я.
Как я любил.
Я больше не люблю ее.
Ведь так?
Блядь.
Я пересматриваю этот отрезок не менее двадцати раз, глядя на ту руку, которой она выносит мусор. На ее волосы, витающие над ее плечом, когда она захлопывает дверь. Мое сердцебиение ускоряется каждый раз как я смотрю на ее руку и останавливается когда дверь захлопывается.
Черт побери. Это так. Я до сих пор люблю ее.
Я блядь люблю ее и меня убивает то, что она одна в этой квартире, слишком напугана, чтобы даже открыть дверь настежь. Этот тупой гребанный ублюдок просто оставляет мою Слоан в полном одиночестве и страхе, пока я заперт в этом чертовом доме и не могу добраться до нее благодаря ему.
- Я скоро увижу тебя, детка, - шепчу я экрану компьютера. - Не бойся.
После нескольких повторов, я наконец смотрю дальше. Эта часть записана спустя нескольких часов. К дому подъезжает машина Люка. Он выходит, открывает багажник и достает пакеты с продуктами.
Ой как мило. Этот подонок поехал в продуктовый магазина за едой для его маленькой фальшивой семьи.
Он несет пакеты к дому и своим ключом открывает дверь. Пытается ее отворить, но она закрыта изнутри.
Умная девочка. Никогда не доверяет одному замку.
Слоан открывает ему дверь. Люк исчезает внутри, а Слоан идет, нет она практически скачет к машине. Она улыбается. Подходит к багажнику и хватает один из пакетов, когда Люк возвращается обратно с поднятыми вверх руками. Кажется, он просит ее остановиться и не брать пакеты. Указывает на нее, на ее живот и что-то говорит, что ее смешит. Она прижимает руки к животу, и в этот момент я вижу это.
Вот когда я блять вижу это.
Останавливаю ролик.
Смотрю на ее руки, прижатые к животу. Смотрю на улыбку на ее лице, когда она смотрит вниз на свои руки, нежно придерживая живот. Он едва заметен под ее рубашкой.
Едва.
- Ублюдок.
Я замираю. Считаю дни, месяцы, пытаюсь придать этому смысл.
- Ублюдок.
Я не разбираюсь в циклах жизни. Единственный раз, когда я обрюхатил девушку, я заставил ее сделать аборт, потому что она не было Слоан. И единственное что я знаю как факт... нужно хотя бы несколько месяцев, чтобы у Слоан что-то начало расти. Несколько месяцев назад... это был я, кто был внутри нее. Это был я, кто занимался с ней любовью по ночам.
Люк переспал с ней один раз в тот период времени.
Я имел ее каждый день.
- Ублюдок, - повторяю я, улыбаясь. Не могу удержаться. Мое лицо расплывае