Дневники Стефана: Истоки. Глава 23. 2 глава

Глава 6.
Погода не поменялась и в тот день, когда я должен был сделать предложение, и даже в пять часов дня воздух был горячим и влажным. На кухне я подслушал сплетни прислуги о том, что такая странная, неменяющаяся погода – результат убийств животных демонами. Но все эти разговоры о демонах не удерживали людей от приезда в Грейндж Холл, чтобы воздать почести Конфедерации. Экипажи останавливались у выложенного камнем подъезда и ничто не наводило на мысль, что их могло бы задержать нападение, сводящее в могилу.
- Стефан Сальватор! – услышал я, когда вышел из кареты вслед за моим отцом.
Как только мои ноги коснулись земли, я увидел Эллен Эмерсон и её дочь, Дейзи, гуляющих под руку друг с другом, за ними тащились их горничные. Сотни фонарей, освещавших камни, вели к белым деревянным дверям, а кареты выравнивались по изгибающемуся проходу.
- Миссис Эмерсон. Дейзи, - я глубоко поклонился. Дейзи ненавидела меня с детских лет, когда Деймон подговорил меня толкнуть её в Виллоу Крик.
- К чему это всё, если не будет великолепных леди Эмерсон, - сказал отец, тоже поклонившись. – Спасибо, что пришли на этот небольшой ужин. Очень приятно видеть всех, кто живёт в городе. Мы должны держаться вместе, сейчас больше, чем когда-либо, - продолжил он, поймав взгляд Эллен Эмерсон.
- Стефан, - повторила Дейзи, и, кивнув, пожала мою руку.
- Дейзи, ты хорошеешь с каждым днём. Можешь ли ты простить джентльмену грехи его юности?
Она просияла. Я вздохнул. Не было ничего таинственного или интригующего в Мистик Фоллс. Все друг друга знали. Если мы с Розалин поженимся, наши дети будут танцевать с детьми Дейзи. У них будут такие же разговоры, такие же шутки, такие же ссоры. Этот цикл будет продолжаться вечность.
- Эллен, окажешь ли ты мне честь, позволив показать тебе всё внутри? – спросил отец, убедившись, что зал украшен в точности согласно его предпочтениям. Эллен кивнула, и мы с Дейзи остались на попечении осторожной, но зоркой служанки Эмерсонов.
- Я слышала, Деймон вернулся. Как он? – спросила Дейзи, наконец-то соизволив поговорить со мной.
- Мисс Эмерсон, нам лучше пройти внутрь и найти вашу маму, - прервала служанка, потащив Дейзи за руку к широким двойным дверям Грейндж Холла.
- Я жду встречи с Деймоном. Передай ему это! – сказала она из-за плечей горничной.
Я вздохнул и вошёл в зал. Расположенный между городом и поместьями, Грейндж Холл раньше был местом встреч для дворянства из разных графств, но сейчас он больше походил на склад оружия. Стены зала были увиты плющом и глицинией, а несколько дальше висели флаги Конфедерации. Группа на приподнятой сцене в углу бойко исполняла «Голубой флаг Бонни», и по меньшей мере пятьдесят пар кружили по залу со стаканами пунша в руках. Отец очевидно не жалел средств, и было ясно, что это больше, чем простой гостеприимный ужин для солдат.
С тяжёлым сердцем я отправился за пуншем.
Я не прошёл и пяти шагов, как почувствовал, что кто-то похлопал меня по спине. Я приготовился изобразить натянутую улыбку и принять надоевшие мне неискренние поздравления. Какой смысл устраивать ужин, чтобы объявить о помолвке, если о ней и так уже все знают?
Я обернулся и столкнулся лицом к лицу с мистером Картрайтом.
Я быстро сделал выражение лица, напоминающее волнение.
- Стефан, мальчик мой! Не ты ли у нас личность дня? – сказал мистер Картрайт, давая мне стакан виски.
- Сэр, спасибо, что позволили мне иметь удовольствие находиться в компании вашей дочери, - сказал я автоматично, делая маленький глоток, чтобы собраться. Я встал с ужасной головной болью от виски на утро после того, как мы с Деймоном провели время в таверне. Я оставался в кровати с холодным компрессом на лбу, в то время как Деймон выглядел лишь слегка помятым. Я слышал, как он бегал за Кэтрин через лабиринт на заднем дворе. Каждый звук их смеха был как маленький кинжал, впивающийся в мой мозг.
- Удовольствие всё твоё. Я знаю, это хороший союз. Практичный и нерискованный, с большими возможностями развития.
- Спасибо, сэр. И я очень сожалею о собачке Розалин.
Мистер Картрайт покачал головой.
- Не говори моей жене или Розалин, но я всегда ненавидел эту проклятую собачонку. Не знаю, умерла она сама, или её убили, но я считаю, что шумиху подняли из ничего. Все эти толки о демонах, всё только и крутится вокруг этого чёртового места. Люди шепчутся, что город проклят. Такие разговоры заставляют людей бояться рисковать. Заставляет их беспокоиться о том, вкладывать ли свои деньги в банк, - мистер Картрайт быстро распалялся, так что некоторые люди стали оборачиваться. Я нервно улыбнулся.
Уголком глаза я увидел, что отец, как хозяин, приглашает гостей к длинному столу в центре комнаты. Я заметил, что у каждого места стоял фамильный фарфор моей матери.
- Стефан, - сказал отец, похлопав меня по плечу, - ты готов? Имеешь всё, что нужно?
- Да, - я дотронулся до кольца в нагрудном кармане и последовал за ним к столу. Розалин стояла рядом с своей матерью и натянуто улыбалась родителям. Её глаза, всё ещё красные от рыданий по бедной Пенни, ужасно контрастировали с её огромным, вычурным розовым платьем. Когда наши соседи заняли свои места вокруг нас, я осознал, что два места слева всё ещё пусты.
- Где твой брат? – спросил отец, понизив голос.
Я взглянул на двери. Группа всё ещё играла, и в воздухе висело ожидание. Наконец, двери с грохотом открылись, и вошли Деймон и Кетрин. Вместе.
Это было несправедливо, это жестоко. Деймон мог поступать как мальчишка, мог продолжать пить и флиртовать, как будто ничто не имеет последствий. А я всегда делал правильные вещи, ответственные вещи, и сейчас будто наказываюсь за всё это, заставленный стать мужчиной.
Я даже удивился такому приступу гнева. Внезапно почувствовав вину, я попытался подавить эмоции, осушив полный бокал вина, стоявший слева от меня. В конце концов, не могла же Кэтрин прийти на ужин одна. Разве Деймон просто не проявил галантность, как хороший старший брат?
Кроме того, у них нет будущего. Браки, особенно в нашем обществе, могут быть одобрены только если объединяются две семьи. А, как сирота, что Кэтрин может предложить, кроме красоты? Отец никогда бы не дал мне жениться на ней, но он также никогда не позволит жениться на ней Деймону. Даже Деймон не смог бы зайти так далеко, чтобы жениться на ком-то, кого не одобряет отец. Правильно?
Всё же, я не мог отвести глаза от руки Деймона, обвивающей тонкую талию Кэтрин. На ней было зелёное муслиновое платье, чья ткань широко ниспадала вокруг обручей её юбок, и беззвучное перешёптывание пронеслось по залу, пока они с Деймоном шли к двум пустым местам в центре стола. Голубое ожерелье мерцало на её шее, и она подмигнула мне, прежде чем занять место, следующее за моим. Её бедро задело моё, и я неловко отодвинулся.
- Деймон, - кратко кивнул отец, пока тот садился слева от него.
- Так что ты думаешь, пройдёт армия весь путь до Джорджии за зиму? – спросил я Джона Палмера громко, просто потому, что не мог доверить себе разговор с Кетрин. Если я услышу её мелодичный голос, мои нервы могут сдать, когда буду делать предложение Розалин.
- Я бы не волновался о Джорджии. Я больше беспокоюсь о том, чтобы организовать ополчение для решения проблем здесь, в Мистик Фоллс. Эти нападения не должны продолжаться, - Джон, городской ветеринар и по совместительству тренер ополчения Мистик Фоллс, сказал это громко, так ударив кулаком по столу, что фарфор зазвенел.
В этот момент в зал вошла толпа слуг, держа подносы с диким фазаном. Я взял серебряную вилку и положил её на краю подноса, не трогая мяса дичи; у меня не было аппетита. Я слышал обычные разговоры: о войне, о том, что можно сделать для наших мальчиков в мундирах, о грядущих ужинах и барбекю и о церковных обществах. Кэтрин увлечённо кивала головой, разговария через стол с Гонорией Феллс. Внезапно я почувствовал ревность к седой и кудрявой Гонории. Она имела возможность поговорить с Кэтрин один на один, чего сам я так отчаянно желал.
- Готов, сын? – отец толкнул меня локтем в бок, и я заметил, что люди уже закончили со своим мясом. Подали больше вина, и группа, затихшая на время основного блюда, снова заиграла в своём углу. Настал момент, которого все так ждали: они знали, что объявление будет о помолвке, и также они знали, что за объявлением последуют поздравления и танцы. Подобным образом проходили все званые ужины в Мистик Фоллс. Но я никогда прежде не оказывался в центре событий. Гонория, словно актриса, исполняющая свою роль, кивнула мне, а Деймон подбадривающе улыбнулся.
Чувствуя нарастающую тошноту, я сделал глубокий вдох и постучал ножом по хрустальному бокалу. Мгновенно в зале воцарилась тишина, и даже слуги остановились на половине шага, чтобы посмотреть на меня. Я поднялся, сделал большой глоток красного вина для храбрости и откашлялся.
- Я…ээм, - начал я низким напряжённым голосом, в котором не узнавал свой собственный, - я хочу сделать объявление.
Уголком глаза я заметил, что отец сжимает в руке бокал шампанского, уже готовый поднять тост. Я взглянул на Кэтрин. Она смотрела на меня, сверлила своими тёмными глазами. Я отвёл глаза и сжал свой стакан так сильно, что был уверен, что он лопнет.
- Розалин, я прошу твоей руки и хочу жениться на тебе. Удостоишь ли ты меня такой чести? – выпалил я, неловко нашаривая кольцо в кармане костюма.
Я достал коробочку и опустился на одно колено перед Розалин, глядя снизу вверх в её водянистые карие глаза.
- Для тебя, - сказал я без эмоций, с щелчком открыл коробочку и показал ей кольцо.
Розалин завопила от счастья, и комната взорвалась аплодисментами. Я почувствовал, как чья-то рука хлопнула меня по спине и увидел кривую усмешку Деймона. Кэтрин вежливо хлопала с нечитаемым выражением лица.
Вот, - я взял крошечную белую руку Розалин и одел на палец кольцо. Оно было слишком большим, и изумруд резко контрастировал с её розовым одеянием. Она выглядела, как ребёнок, играющийся в парады с украшениями матери. Но Розалин мало заботило, что кольцо не подходит. Напротив, она держала руку перед собой, рассматривая, как переливаются бриллианты в свете настольных свечей. Внезапно, толпа женщин окружила нас, воркуя над этим кольцом.
- Это нужно отпраздновать! – воскликнул отец, - Сигару каждому. Иди сюда, Стефан, сынок! Я горжусь тобой!
Я кивнул, и, покачиваясь, направился к нему. Забавно, что в то время как я всю жизнь посвятил тому, чтобы получить одобрение отца, что сделало его счастливейшим человеком, сам я, в действительности, чувствовал себя мёртвым внутри.
- Кэтрин, потанцуешь со мной? – услышал я голос Деймона поверх шума скрипящих стульев и звенящих бокалов. Я остановился и сосредоточился, ожидая ответа Кэтрин.
Кэтрин подняла глаза и бросила скрытый взгляд в мою сторону. Её глаза задержались на мне на длительный момент. Дикое желание сорвать кольцо с пальца Розалин и поместить его на бледную руку Кэтрин почти завладело мной. Но в этот момент отец подтолкнул меня сзади, и прежде чем я смог среагировать, Деймон схватил Кэтрин за руку и утащил её на танцпол.

Глава 7
Следующая неделя прошла как в тумане. Я торопился с примерки в магазине миссис Феллс на встречу с Розалин в душной комнате Картрайтов, а затем побыстрее в таверну с Деймоном. Я пытался забыть о Кэтрин, держал окна закрытыми, чтобы не было соблазна смотреть на лужайку заднего двора и заставлять себя улыбаться и махать рукой Деймону и Кэтрин, когда они исследовали сад.
Однажды я поднялся на чердак, чтобы взглянуть на портрет матери. Я думал, какой совет она могла бы дать мне. «Любовь терпелива» - вспоминал я её ритмичную речь с французским акцентом во время чтения Библии. Эта мысль успокоила меня. Может быть, любовь могла бы прийти ко мне и Розалин.
После этого я пытался полюбить Розалин или по крайней мере выработать что-то наподобие привязанности к ней. Я знал, что за её молчаливостью и отвратительными светлыми волосами скрывается простая и милая девушка, которая может стать безумно любящей женой и матерью. Наши последние встречи были не такими ужасными. На самом деле у Розалин был удивительно хороший настрой. Она получила новую собаку, гладкое чёрное чудище по имени Сэди, которую она везде носила с собой, чтобы уберечь нового щенка от судьбы, постигшей Пенни. Один раз, когда Розалин подняла на меня обожающие глаза и спросила, предпочитаю я сирень или гардении на свадьбе, я почти почувствовал себя любящим. Может быть этого достаточно.
Отец не тратил время впустую и планировал другую праздничную вечеринку. На сей раз это было барбекю в поместье, и отец пригласил на него всех в радиусе двадцати миль. Я был знаком лишь с кучкой молодых людей, милых девушек и солдатов Конфедерации, которые слонялись вокруг лабиринта, как будто поместье находилось в их собственности. Когда я был младше, я любил вечеринки в Веритас-Эстейт – всегда был шанс сбежать с друзьями к ледяному пруду, поиграть в прятки на болоте, прокатиться на лошадях до Виккери-Бридж, чтобы отважиться друг перед другом нырнуть в холодные глубины Виллоу-Крик. А сейчас я желал лишь, чтобы всё закончилось и я мог бы остаться один в своей комнате.
- Стефан, не разделишь со мной стакан виски? – окликнул меня Роберт, опираясь на портик рядом с баром. Судя по его кривой усмешке, он был уже пьян.
Он всунул мне запотевший стакан и звонко ударил своим стаканом по моему.
- Довольно скоро здесь повсюду будут бегать маленькие Сальваторы. Можешь представить? – он экспансивно развёл руками, будто обхватывая всю землю, чтобы показать мне, как много места моя воображаемая семья будет занимать. Я с несчастным видом прихлебнул виски, неспособный представить себе такое.
- Ну, ты сделал своего папочку удачливым человеком. А Розалин - везучей девочкой, - продолжил Роберт. Он последний раз поднял за меня стакан и ушёл поболтать с управляющим Локвудов.
Я вздохнул и присел на веранде, наблюдая за происходящим вокруг меня весельем. Я знал, что должен чувствовать себя счастливым. Я знал, что отец хотел для меня только лучшего. Я знал, что в Розалин нет ничего неправильного. Так почему это обязательство было похоже на смертный приговор?
На лужайке люди ели, смеялись и танцевали, а музыкальная группа, состоящая из друзей моего детства, Эвана Гриффина, Брайана Уолша и Мэтью Хартнетта, играла свою версию «Голубого флага Бонни». Небо было облачным, а воздух ароматным, ненавязчиво напоминая о том, что наступила настоящая осень. На расстоянии, у ворот о чём-то, покачиваясь, вопили мои школьные друзья. Вокруг было столько веселья – и всё это для меня – но моё сердце не чувствовало радости, а лишь глухо билось в груди.
Встав, я направился в кабинет отца. Я закрыл дверь и вздохнул с облегчением. Только слабый лучик солнечного света проглядывал сквозь тяжёлые парчовые шторы. В комнате было холодно и пахло новой кожей и старинными книгами. Я достал небольшой томик сонет Шекспира и пролистал до своей любимой поэмы. Шекспир успокаивал меня, расслаблял мой мозг, напоминая, что любовь и красота всё-таки существуют в мире. Возможно, испытание любви через искусство сможет поддержать меня.
Я устроился в кожаном кресле отца в углу и рассеяно заскользил глазами по хрустящим страницам. Не уверен, как долго я просидел там, позволяя литературному языку смывать с меня тревогу, но чем дольше я читал, тем больше успокаивался.
- Что читаешь?
Голос поразил меня, и книга с грохотом упала с коленей.
Кэтрин стояла у входа в кабинет, одетая в простое, белое шёлковое платье, которое плотно облегало каждый изгиб её тела. Все остальные женщины на вечере носили многоуровневые муслиновые и кринолиновые платья, так что их кожа была надёжно защищена толстой тканью. Но Кэтрин не выглядела смущенной своими открытыми белыми плечами. Из вежливости я не смотрел на неё.
- Почему ты не на вечеринке? – спросил я, наклоняясь за своей книгой.
Кэтрин подошла ко мне.
- Это почему ты не на вечеринке? Разве ты не самый почётный гость? – она присела на подлокотник моего кресла.
- Читала Шекспира? – спросил я, указывая на книгу на своих коленях. Это была нелепая попытка сменить тему разговора – я ещё не встречал девушки, сведущей в его трудах. Вот только вчера Розалин призналась, что она не читала книг последние три года, с тех пор как окончила Женскую Академию. Последней книгой, которую она держала в руках, был просто учебник о том, как быть ответственной женой конфедерата.
- Шекспир, - повторила она с акцентом, растягивающим слово на три слога. Это был странный акцент, не такой, какой я слышал у других людей из Атланты. Она раскачивала ногами взад и вперёд, так что я мог видеть, что она не носила чулки. Я с трудом оторвал от неё глаза.
- Могу ль тебя сравнить я с летним днём? – процитировала она. Я удивлённо поднял на неё глаза.
- Ты совершенней, мягче и прекрасней,* - сказал я, продолжив цитату. Моё сердце заскакало в груди, а разум словно растёкся, как патока, порождая необычное ощущение, заставляющее меня чувствовать, будто я сплю.
Кэтрин выдернула книгу из моих рук и закрыла её с громким хлопком.
- Нет, - сказала она твёрдо.
- Но так звучит следующая строчка, - сказал я, раздражённый тем, что она меняла правила игры, которые я только начал понимать.
- Так следующая строчка звучит для мистера Шекспира. А я просто задала тебе вопрос. Могу ли я сравнить тебя с летним днём? Достоин ли ты такого сравнения, мистер Сальватор? Или тебе нужна книга, чтобы решить? – спрашивала она с усмешкой, при этом держа томик вне моей досягаемости.
Я откашлялся, мой разум кипел. Деймон сказал бы что-нибудь остроумное в ответ, даже не задумываясь. Но когда я находился рядом с Кэтрин, я был похож на школьника, пытающегося произвести впечатление на девочку лягушкой, пойманной в пруду.
- Ну, ты можешь сравнить моего брата с летним днём. Ты проводишь с ним много времени.
Я покраснел и внезапно пожелал вернуть эти слова назад. Это звучало так ревниво и мелко.
- Может быть, летний день с несколькими грозами вдалеке, - ответила она, выгнув бровь. – Но ты, Заумный Стефан, ты отличаешься от Тёмного Деймона. Или… - Кэтрин оглянулась с усмешкой, на мгновение вспыхнувшей на её лице – Стремительного Деймона.
- Я тоже могу быть таким, - ответил я раздражённо прежде чем осознал, что я вообще сказал. Я встряхнул головой, жутко расстроившись. Казалось, что Кэтрин каким-то образом внушала мне говорить не думая. Она была такой оживлённой и жизнерадостной – разговаривая с ней, я чувствовал, будто нахожусь во сне, где всё, что я скажу, не будет иметь последствий, но всё что я скажу, будет очень важно.
- Хорошо, но тогда я должна видеть это, Стефан, - сказала Кэтрин. Она положила свою холодную руку мне на плечо. – Я уже достаточно узнала Деймона, а тебя знаю лишь поверхностно. Это настоящий позор, ты не думаешь?
Где-то далеко начали играть «Я Добрый Старый Мятежник». Я знал, что мне нужно вернуться наружу, выкурить сигару с мистером Картрайтом, закружиться с Розалин в первом вальсе, опробовать свою новую роль мужчины в Мистик Фоллс. Но вместо этого я оставался в этом кожаном кресле, желая провести здесь, в библиотеке, всю вечность, вдыхая аромат Кэтрин.
- Могу я высказать одно наблюдение? – спросила Кэтрин, наклонившись ко мне. Непослушная тёмная кудряшка опустилась на её белое плечо. Мне понадобилась вся моя сила, чтобы сопротивляться желанию дотронуться до её лица.
- Я думаю, что тебе не особо нравится всё, что сейчас происходит. Барбекю, предложение… - продолжила она.
Моё сердце запрыгало в груди. Всю прошлую неделю я отчаянным образом пытался скрыть чувства. Но видела ли она, как я задерживаюсь перед задним двором? Видела, как я скачу на Мезанотте в лес, когда они с Деймоном гуляют по саду, отчаянно стараясь не слышать их смеха? Неужели она может как-то читать мои мысли?
Кэтрин улыбнулась с сожалением.
- Бедный, милый, мужественный Стефан. Как ты до сих пор не понял, что правила существуют, чтобы их нарушать? Ты не сможешь сделать счастливым никого – ни отца, ни Розалин, ни Картрайтов – если ты сам не счастлив.
Я снова откашлялся, удивлённый осознанием того, что эта девушка, которую я знал всего несколько недель, поняла…