 |
Родина. Единство государства.
|
|
|
|
Календарная обрядовая поэзия
ЗИМНИЕ СВЯТКИ
1.
Коляда, коляда!
Пришла коляда накануне Рождества.
Мы ходили, мы искали коляду святую
По всем дворам, по проулочкам.
Нашли коляду у Петрова-то двора.
Петров-то двор – железный тын,
Среди двора три терема стоят.
Во первом терему – светел месяц,
В другом терему – красно солнце,
А в третьем терему – часты звезды.
Светел месяц – Петр сударь свет Иванович,
Красно солнце – Анна Кирилловна,
Частые звезды – то дети их.
Здравствуйте, хозяин с хозяюшкой!
На долгие веки, на многие лета!
Характерный тип величальной колядки. Состоит из 3 частей:
1. Приход коляды, поиск ее колядовщиками.
2. Величание: характеристика хозяев и их двора. Оно содержит древние поэтические образы. Железный тын – поэтическое осмысление крепкого ограждающего круга. Хозяева уподобляются солнцу, месяцу, звездам – наивысшая форма восхваления, связанная с культом небесных светил.
3. Пожелание благополучия.
2.
Пришла Коляда
Накануне Рождества
Дайте коровку,
Масляну головку!
Ему с колоса осьмина,
Из зерна ему коврига,
Из полузерна – пирог.
Наделил бы вас Господь
И житьем, и бытьем,
И богатством,
А дай Бог тому,
Кто в этом дому,
Ему рожь густа,
Рожь ужиниста.
И создай вам, Господи,
Еще лучше того!
В этой колядке появляется мотив просьбы колядовщиков об угощении. В тексте хорошо разработан мотив благопожелания богатого урожая, здоровья, счастья и богатства хозяевам. Появились христианские элементы. Используется характерный для фольклора художественный прием – гипербола: из зерна – коврига, из полузерна – пирог. В тексте есть парные рифмы: коровку-головку, густа – ужиниста.
|
|
|
3.
Шила Машечка три шириночки.
Машечка, Машечка, панья, говори с нами тихенько.*
Первую шила господу Богу,
Другую шила родному тятеньке,
Третью шила братцу Феденьке.
Первую шила златом-серебром,
Другую шила красненьким шелком,
Третью шила черненьким шелком.
* Припев повторяется после каждой строки.
Этой колядкой ряженые величали малолетнюю дочь хозяина, которая подносила им угощение. Как художественный прием дважды используется трехкратное повторение.
4.
Ой, рано-рано куры* попели.
Святый вечер добрым людям!**
Ще й раней того Ванечка встал.
По двору походил, звонком позвонил.
Вставайте, братцы, поедем в ловы,
Поедем в ловы, в зелены дубравы,
Выловим павушку, Ванечке женушку.
* Петухи.
** Припев повторяется после каждой строки.
Перед вами дальневосточный вариант новогодней украинской щедровки – величания в честь неженатого сына хозяина. В ней содержатся свадебные мотивы, песня предсказывает скорую женитьбу.
5.
Го-го-го, коза, го-го, серая, го-го, белая,
Недавно с Москвы, с долгими космы.
- Рожками сколю, косами свяжу!
- Не ходи, коза, под тое село,
Под Журавичи, под Буравичи:
Там стрельцы-бойцы николаевцы.
Стрельнули козе в левое ухо -
С правого уха потекла юха.
Тут коза пала, тут и пропала.
Ой ты, мехоноша, дуй козе в жилу, чтоб коза жила.
Встань-ка, козухна, встань-ка, матухна! (Коза встает.)
Ты расходися, развеселися, (Танцует.)
Пану-хозяину в ноги поклонися. (Кланяется.)
Ох ты, пан хороший, шукай гривну грошей!
Еще того мало, шукай кусок сала!
Где коза хвостом, там жито кустом,
Где коза ногой, там жито копной,
Где коза рогом, там жито стогом!
Поздравляем, хозяин с хозяйкою,
С новым годом, с новым счастьем!
Чтоб здоровы были, счастливо жили!
Вариант дальневосточной обрядовой святочной песни, записанной от переселенцев из Черниговщины. Исполняли в доме хозяина ряженые с «козой». В песне слышны отзвуки древней аграрной магии, связанной с козой, культовым животным. Приход ряженых, действия козы и благопожелания должны были содействовать урожаю, плодородию, счастью и здоровью всех домочадцев. Ряженые с козой ходили обычно в ночь на Рождество, но, судя по этому тексту, обряд мог исполняться и в новогоднюю ночь. В тексте ощущается влияние украинской лексики: юха, шукай.
|
|
|
6.
Хлебу да соли долог век,
Слава!
Барышне нашей боле того,
Слава!
Кому мы спели, тому добро,
Слава!
Кому вынется, скоро сбудется,
Слава!
Скоро сбудется, не минуется,
Слава!
Подблюдная песня, в которой пелась слава хлебу, обычно открывала новогодние гадания. Она предсказывала богатство и сытость той девушке, украшение которой вынималось из блюда.
7.
Летел сокол из улицы,
Слава!
Голубушка из другой,
Слава!
Слеталися, целовалися,
Слава!
Сизыми крыльями обнималися,
Слава!
Кому мы спели, тому добро,
Слава!
Кому вынется, тому сбудется,
Слава!
Тому сбудется, не минуется,
Слава!
Подблюдная песня предсказывала скорую счастливую свадьбу.
8.
На корыте сижу, я корысти гляжу,
Еще посижу, еще погляжу.
Глядь-поглядь, корысть на двор,
Корысть на двор, сто рублей на стол.
Песня предсказывала длинное девичество и позднюю свадьбу.
9.
Идет смерть по улице,
Несет блин на блюдице.
Кому кольцо вынется,
Тому сбудется,
Скоро сбудется,
Не минуется.
Эта подблюдная песня предсказывала смерть. В ней используется поминальная символика: смерть несет блин.
МАСЛЕНИЦА
10.
О, мы Масленицу встречали,
Встречали, люли, встречали,
Мы сыр с масельцем починали,
Починали, люли, починали.
Мы блинками гору устилали,
Устилали, люли, устилали,
Сверху масельцем поливали.
Поливали, душа, поливали.
Как от сыра гора крута,
А от масла гора ясна,
Гора ясна, люли, гора ясна.
А на горушке снеги сыплют,
Снеги сыплют, люли, снеги сыплют,
А нас мамочки домой кличут,
Домой кличут, люли, домой кличут,
А нам домой не хотится,
Нам хотится прокатиться,
Прокатиться, люли, прокатиться,
С горушки да до елушки,
До елушки, люли, до елушки!
Песня исполнялась в начале праздника. В ней гиперболизировано изображение количества поглощаемой в праздник пищи: гора сыра, политая маслом и устланная блинками. Встреча и празднование Масленицы – радостное событие, наполненное весельем, забавами, катанием с гор. Припев «люли» характерен для обрядовых и хороводных песен.
|
|
|
11.
Масленица загорела –
Всему миру надоела.
Шла сторонкою к нам
По заулочкам, закоулочкам,
Несла блинов чугуны,
Надорвала животы!
Блинов напекла –
Сама все пожрала!
Весело гуляла,
Песни играла,
Обманула, провела,
Годика не дожила,
До поста довела!
А нам редьки хвост
Дала на пост!
Протянула до поста –
Гори, сатана!
Здорово, прощай,
На тот год приезжай!
Песня исполнялась на проводах Масленицы, во время сжигания чучела. Она уже не величается, ее бранят за то, что надоела, провела, все съела и довела до голодного поста. Вместе с тем вспоминают, что она весело гуляла. Ее провожают словами: «Гори, сатана», отмечая ее греховную языческую сущность, и все же приглашают: «На тот год приезжай!»
ПЕСНИ ВЕСЕННИХ ПРАЗДНИКОВ
12.
Благослови, Боже,
Пречистая Мати,
Весну нам гукати. Гу!
Подай, Боже, ключи
Летичка отмыкати,
Зимычку замыкати. Гу!
В лете я в карете,
Зимычка – в возочку. Гу!
В лете я в челночку,
Зима – в полозочку. Гу!
С этой веснянки начиналось «гуканье», зазывание весны. В тексте олицетворяются времена года, и в то же время ясно ощущается христианское мировоззрение: девушки просят Бога и Божью Матерь помочь приходу весны и лета.
13.
Приди к нам, весна,
Со радостью!
Со великою к нам
Со милостью
Со рожью зернистою,
Со пшеничкой золотистою,
С овсом кучерявыим,
С ячменем усатыим,
Со просом, со гречею,
С калиной-малиною,
С черной смородиною,
С грушами, со яблочками,
Со всякой садовинкой,
С цветами лазоревыми,
С травушкой-муравушкой!
В веснянке перечисляются все основные зерновые растения, ягоды, фрукты, цветы и травы, от которых зависело благополучие и довольство крестьянина. Обратите внимание на прием анафоры (единоначатия) – все строчки начинаются с союза «с», «со». Используются постоянные эпитеты: цветы лазоревые, овес кучерявый, тавтологические сочетания: травушка-муравушка, калина-малина. Инверсия, перестановка слов: на первое место ставится существительное, на второе – прилагательное: рожь зернистая, пшеничка золотистая.
|
|
|
14.
Жавороночки, перепелочки,
Птички-ласточки, прилетите к нам!
Весну ясную, весну красную
Принесите нам!
На жердочке, на бороздочке,
И с сохой, и с бороной,
И с кобылой вороной.
С пряльцем, с донцем,
С кривым веретенцем!
Зима нам надоела,
Хлеб и сено поела,
Ручки-ножки познобила,
Скотинушку поморила.
Обращение к птицам, с просьбой избавить от голодной зимы и принести долгожданную весну, характерны для веснянок. Обычно такие песни сопровождались подбрасыванием вверх испеченных из теста птиц. В этом тексте перечисляются все предметы, связанные с весенними полевыми работами.
15.
Пойдем, девочки, в луг гулять,
Зелены венки завивать.
Завьем венки на грянки,
На всю нелелю святую. Гу-у!
На гряной неделе, на прямой березе
Русалки сидели, на девок глядели. Гу-у!
А кто наши венки разовьет,
Тому ручечки в крюк согнет. Гу-у!
Троицко-семицкая песня, исполнялась как призыв перед выходом в березовую рощу. Обряд входил в цикл «русалий» – особых магических ритуалов. Русалки – мифологические персонажи, связанные с водой, которая так нужна была для хорошего урожая. В тексте сохранился характерный для песен этого цикла протяжный припев «Гу-у!», из-за которого исполнение таких песен называлось «гуканием». В нашем варианте содержится мотив угрозы-заклятия против того, кто вздумает развить ритуальные венки: у того пусть «ручечки в крюк согнет». «Завивание» венков имело магический смысл, и было направлено на достижения изобилия.
16.
Не радуйтесь, дубы,
Не радуйтесь, зеленые!
Не к вам девушки идут,
Не к вам красные,
Не вам пироги несут,
Лепешки, яичницы.
Ио, ио, Семик да Троица!
Радуйтесь, березы,
Радуйтесь, зеленые!
К вам девушки идут,
К вам красные,
К вам пироги несут,
Лепешки, яичницы.
Ио, ио, Семик да Троица!
Песня точно показывает атрибуты троицко-семицкого обряда: именно в березовых рощах устраивались обрядовые игрища, девушки несли с собой блюда, о которых говорится в песне, и поедали их во время праздничного угощения. Здесь иной ритуальный припев- возглас: «Ио, ио, Семик да Троица». В песне используются характерные фольклорные приемы: синтаксический параллелизм – не радуйтесь дубы – радуйтесь березы, не к вам идут – к вам идут. Постоянные эпитеты – береза зеленая, девушки красные.
17.
Уж вы, кумушки-голубушки,
Вы кумитеся, вы водитеся,
Вы будете кумиться,
Возьмите меня с собой.
Вы будете цветочки рвать,
|
|
|
Сорвите и мне,
Вы будете веночки вить,
Совейте и мне,
Вы будете на головки класть,
Положите и мне!
В песне упоминается о семицко-троицком обряде кумления. В предложении используются повторяющиеся синтаксические конструкции.
КУПАЛЬСКИЕ ПЕСНИ
18.
Пойдем, девки, кругом жита, *
В нашем жите ведьма сидит.
Иди, ведьма, с нашего жита,
Наше жито свячённое!
Иди, ведьма, в Сеньково, –
Тама жито не свячёно.
*Каждая строка повторяется 2 раза.
В купальскую ночь нужно было караулить посевы от происков нечистой силы, в песне звучит обрядовый мотив изгнания ведьмы из своих полей в поля соседней, иногда соперничающей деревни. «Святить» поле – здесь разводить неподалеку от поспевающей ржи костер от «живого» огня.
19.
Марья Ивана в жито звала:*
«Пойдем, Иван, жито глядеть!»
Чье жито лучше из всех?
Наше жито лучше из всех!
Колосисто, ядренисто.
Ядро в ведро, колос в бревно!
* Каждая строка повторяется 2 раза.
Здесь просматривается тема ритуального обхода и величания поспевающего хлебного поля участниками обряда. В песне используется гипербола для изображения богатого урожая.
ЖНИВНЫЕ ПЕСНИ
20.
Петрачкова женка
На свою нивку
Раненько выходила,
Дочек-лебедок,
Невесток-перепелок
С собой выводила.
«Пожинайте, невестки,
Пожинайте, дочки,
Дочки-лебедки,
Невестки-перепелки!
Поутру раненько,
Вечером поздненько,
Чтобы было с чего жити
Добренько, ладненько».
В песне указывается на время жатвы: женщины жали хлеб рано утром и поздно вечером, когда выпадала роса, в это время жать было прохладней, и легче срезались колосья. В песне используются метафоры: дочки – лебедки, невестки – перепелки. Много уменьшительно-ласкательных суффиксов, придающих песне особый колорит.
21.
Чье ж это поле задремало стоя?
А Ванькино поле задремало стоя.
Ванькины жнеи, жнеи ленивы,
Жнеи ленивы, серпы лубяные.
Они не жали – под межой лежали,
Под межой лежали, ворон считали.
В песне звучит шутливый укор нерадивым жнеям. Метафора: лубяные (деревянные) серпы говорит о том, что серпы их не жнут, жнеи лежат на меже и бездельничают – считают ворон.
22.
Слава тебе, Боже,
Что в поле пригоже!
В поле копами,
На гумне стогами,
В клети закромами!
В клети закромами,
В печи пирогами!
Ти рад наш хозяин,
Что в поле пожали?
В поле пожали,
В копы поклали.
Песня на окончание жатвы.
23.
Уж мы вьем-вьем бороду
У Василия на поле,
Завиваем бороду
У Ивановича нашего
На ниве великоей,
На полосе широкоей!
Песня на обряд завивания «бороды козла» – последнего снопа, который оставляли на поле несжатым. По поверьям, в этом снопе могут остаться духи поля, а зерна, упавшие из несжатых колосьев, вернут полю силу плодородия.
Семейная обрядовая поэзия
СВАДЕБНЫЕ ПЕСНИ
1.
Ой, не палаты грянули –
По рукам сваты ударили,
То не печь обрушилася –
Свет и Галя заручилася
За того ли добра молодца,
За Сергея незнаема.
Как и Галя у тятеньки
Была дочь и любимая,
Дорогая да гостенька,
Шелковая да метелочка,
Ой, мела да повымела
Свои сени да новые,
Переходы да частые.
Только там да не вымела,
Где живет лютый свекор,
Где живет лютый свекор
Со лютою свекрухою,
Со скупыми да золовками.
Песня исполнялась во время «заручин», «сговора» или «пропоин», когда родители жениха и невесты договаривались о дне свадьбы, количестве гостей, подарках и приданом. В песне упоминается печь, т.к. во время «заручин» невеста должна была причитать за занавеской у печи.
2.
Уж ты, тятенька, пей, уж ты, родненький, пей,
Эй, пей, пропивай да свое новое село.
Село-то пропьешь – да и выкупишь,
Село-то пропьешь – да и выручишь,
А меня младу пропьешь – меня не выкупишь,
А меня младу пропьешь – меня не выручишь.
Уж ты, мамонька, пей, уж ты, родная, пей,
Эй, пей, пропивай да свои новы сундуки.
Сундуки-то пропьешь – да и выкупишь,
Сундуки-то пропьешь – да и выручишь,
А меня младу пропьешь – меня не выкупишь,
А меня младу пропьешь – меня не выручишь.
Уж ты, братенька, пей, уж ты, родненький, пей.
Эй, пей, пропивай своего ворона коня.
Свого ворона коня – его ты выкупишь,
Свого ворона коня – его ты выручишь,
А меня младу пропьешь – меня не выкупишь,
А меня младу пропьешь – меня не выручишь.
Песня исполнялась также во время «сговора».
3.
Ты родимая родна мамонька,ты родимой мой родной тятенька,
Отдаете вы меня младу-младешеньку во чужую дальну во сторонушку,
Ко чужому неродному батюшке, ко чужой неродной мамоньке,
Во чужую во семеюшку.
Через горы да через высокие, через реки да через глубокие,
Через леса да через темные.
Как я буду жить там млада-младешенька со чужим неродным батюшкой,
Со чужой неродной мамонькой?
Надо каждому мне да подчинятися, надо каждому мне да покорятися,
Перед каждым мне да унижатися.
Как невзлюбит меня свекор-батюшка да невзлюбит меня свекровь- матушка,
Что мне делать тогда младой-младешеньке, кому жаловаться на судьбу свою?
Родной батюшка далеким-далеко, родна матушка далеким-далеко.
Кому я млада да пожалуюсь?
И пойду я к родному батюшке, и пойду я к родноей матушке
Через горы да через высокие, через леса да через темные -
Поизрежу я ноги белые, поколю свое бело личико.
Поплыву через реки глубокие, через омуты да широкие -
Исколю свое тело белое об камения да об острые.
Как приду я к родному батюшке, как приду я ко родной матушке
На широкий двор на бревенчатый и скажу им обиду горькую:
«Ты родимой мой родной батюшка, ты родимая родна мамонька,
Вы зачем же меня отдали в неродную семью да в постылую!
Не угодила я чужому батюшке, не угодила я чужой матушке.
Стали корить меня, укоряти, что с работушкой я не справляюся.
По полу я пройду – да не так ступлю, что ведерочко да не так возьму,
Что коровушек я да не так накормлю, что и хлеба я ем много белого.
Не спасибо тебе, родной батюшка, не спасибо тебе, родна мамонька,
Что отдали меня младу-младешеньку чужим людям на поругание».
Причитание невесты в день «заручин». Независимо от того, шла она замуж по принуждению или по согласию, она должна была в этот день причитать. Не только для того чтобы выразить печаль по поводу разлуки с родителями, но и с магической целью – показать духам-предкам нежелание расставаться с родным домом. Неблагодарность к предкам-покровителям могла иметь плохие последствия в будущей жизни.
4.
Звякнули ложки по столу, по столу,
Ой, ладо, ладо по столу, по столу,*
По серебряному блюдечку, блюдечку,
Манечка подруг кормила, кормила,
Ивановна потчевала, потчевала:
- Ешьте, пейте, подружки, подружки,
Больше обеда не будет, не будет.
Ой, хоть будет – не у меня, не у меня,
А у подружки у моей, у моей,
А у подружки любимой, любимой,
А у сестрицы родимой, родимой.
Ой, ладо, ладо родимой, родимой
*Припев «Ой ладо, ладо» со второй частью строки повторяется после каждой строфы.
Песня исполнялась на «девичнике», когда девушка собирала своих подруг, угощала их, плакала и утешалась в их обществе.
5.
Ох, изюмная ягодка расцветала,
Ох, и люли-люли расцветала*,
Виноградная вишенька поспевала.
Ох, Манечка батюшку упросила,
Вот Манечка батюшке и говорила,
Говорила родному, не таила:
- Ох, не зарься, мой батюшка, на богатство,
На высокие хоромы с переходом,
На зеленые кафтаны с позументом,
Выбирай, да мой батюшка, человека,
Человека, мой родимый, челядину.
Чтоб не стыдно, мой батюшка, в гости поехать,
Чтоб не стыдно, мой родимый, похвалиться,
Молодым молодушкам укориться:
- То-то пара, подружки мои, то-то пара,
То-то ровня, миленькие мои, то-то ровня:
Хоть и ростом да ростом, чистотою,
Молодецкою парень красотою.
Да добытчик, подружки мои, да добытчик,
Да до речи, подружки мои, да до речи.
Ох, и люли-люли, да до речи.
* Припев повторяется после каждой строфы.
Песня исполнялась на девичнике. В ней рисуется идеальный образ жениха, и выражена просьба – не гнаться за богатством. Песня потомков переселенцев из Курской губернии на Дальнем Востоке.
6.
Ой, вдоль по Дону, Дону, вдоль по тихому Дунаю,
Лёли-лёли-лёли, ай лелей лёли-лёли.*
Вдоль по тихому Дунаю там и плыли, пропыли,
Там и плыли, проплыли а четыре утёны,
А четыре утёны, а пятая косатая,
А пятая косатая, она назад повернула.
Она назад повернула, в высок терем заглянула,
Что й у тереме бают, у высокому гутарют?
У высокому гутарют – девки песенку играют,
Девки песенку играют, вот Манечку величают,
Вот Манечку величают, Ивановну возвышают.
Вот Манечка молодая всею ночушку не спала,
Всею ночушку не спала, усё плакала-рылала,
Усё плакала-рыдала, всё дарочки катала.
Всё дарочки катала, сундук новый накладала.
Сундук новый, миловый, на ём скобы, скобы золотые.
На ём скобы, скобы золотые, а замочки оловянные,
А замочки оловянные, а ключики винтовые.
А ключики винтовые. Она не год, не два дбала,
Она не год, не два дбала, за один вечер раскатала.
За один вечер, вечерочек она свёкру рубашку,
Она свёкру рубашку, а свекрови – другую,
А свекрови другую, а другую а льняную.
Деверёчкам по порточкам, деверечкам – по валёчку,
Деверечкам – по валёчку, а золовкам – по ленточкам.
*Припев повторяется после каждой строфы.
Песня исполнялась на девичнике. Рисует идеальный образ работящей невесты-рукодельницы, которая должна была приготовить к дню свадьбы подарки для всех членов семьи жениха.
7.
Не долго веночку на ступке висеть,
Не долго Авдотьюшке в девушках сидеть,
Не долго Васильевне русу косу плесть.
Вечор мою косушку девушки плели,
Плели, плели косушку, золотом вили,
Вили, вили золотцем, жемчуг низали.
Плакала Авдотьюшка по русой по косе:
«Коса ль, моя косушка, русая коса!
Бывало, я тебя, косушка, часто гладила,
Бывало, я тебя, русая, мелко плетала,
А теперь, косушка, в год однова.
Во трубушку трубили рано на заре,
Рано-то, ранёшенько свашенька пришла,
Пришла, пришла свашенька не милостива,
Начала мою косушку и рвать, и метать,
Начала мою русую на две заплетать,
Плесть – не плесть мою косушку все на две косы,
Вить – не вить мою русую кругом головы,
Быть – не быть Авдотьюшке – Павловой женой».
Песня исполнялась во время обрядового расплетания косы невесты, когда менялась ее прическа: вместо одной косы ей заплетали две, как и полагалось замужней женщине. В песне упоминается веночек – головной убор девушки, представлявший собой широкую расшитую ленту вокруг головы. После свадьбы голова замужней женщины покрывалась платком или специальным женским головным убором.
8.
У нас ныне непогожая неделька,
Эх и лё, ой да ле лёли, неделька,*
У нас ныне невздумная свадьбёнка.
Запрягает Николай семь коней,
Запрягает Иванович семь вороных.
Седьмой конь, седьмой конь, восьмой воз,
А девятый повозничек, чтоб вёз,
А десятый скоморошничек, чтоб играл.
Ты играй, играй, скоморошничек, с села до села,
Чтоб наша Марья была весела,
Чтоб наша Ивановна завсегда.
* Припев повторяется после каждой строфы.
Песня исполнялась, когда свадебный «поезд» жениха отправлялся за невестой.
9.
- Матушка, что не пыль-то во поле,
Сударыня моя, что не пыль-то запылилась!
- Дитятко, разыгралися то кони,
Свет милая моя, разыгрались вороные.
- Матушка, как по улице-то ездят,
Сударыня моя, по широкой разъезжают!
- Дитятко, да и к нам не поворотят,
Свет милая моя, да и к нам не поворотят.
- Матушка, как на двор-то въезжают,
Сударыня моя, на широкий двор въезжают...
- Дитятко, да и стой же не пугайся,
Свет милая моя, я не отдам тебя замуж.
- Матушка, как во горницу-то входят,
Сударыня моя, во новую-то вступают...
- Дитятко, да и стой же, не пугайся,
Свет милая моя, я не отдам тебя замуж!
- Матушка, как за стол-то садятся!
Сударыня моя, за дубовый стол садятся!
- Дитятко, да и стой ты, не пугайся,
Свет милая моя, я не отдам тебя замуж!
- Матушка, как за рученьку берутся,
Сударыня моя, за праву руку берутся!
- Дитятко, ну ступай же, Бог с тобою,
Свет милая моя, ну ступай же, Бог с тобою!
Песня исполнялась, в момент приезда жениха за невестой. В ней передается психологическое состояние невесты. Песня построена на диалоге невесты и ее матери.
10.
Ой, дружко богатина,
Молодой жарватина,
Откупи у нас местечко
Мы не дорого просим,
Дешево отдаваем:
Три рубля с полтиною,
С золотою гривною,
С чарою наливною.
Во время угощения в доме родителей невесты девушки требуют у жениха выкупить место за столом возле невесты. Происходит шуточная перепалка между подругами невесты и дружкой. Они стараются выманить у него побольше денег и гостинцев, а он защищает интересы и кошелек жениха.
11.
У нашего дружка денег нет, денег нет.
О ладо-ладо, денег нет, денег нет*.
Когда денег нет, так займи, так займи,
У товарища попроси, попроси,
А покос придет – откоси, откоси,
О ладо-ладо, откоси, откоси.
* Припев повторяется после каждой строфы.
Корильная песня в адрес дружки, который не давал откуп за место.
12.
Что не стук стучит во тереме
И не гром гремит во высоком -
Перед Спасом свечи теплятся,
У нас девушка Богу молится,
Молодая низко кланяется.
Она просит благословеньица
У родимого у батюшки,
У родимой своей матушки,
У братцев, ясных соколов,
У сестриц, сизых голубушек.
Невеста съезжает со двора и просит перед венцом благословления новобрачным у родителей. В песне используются отрицательные сравнения, традиционная символика и постоянные эпитеты (братья – ясные соколики, сестрицы – сизые голубушки), а также тавтологические словосочетания (стук стучит, гром гремит), характерные для поэтики фольклора.
13.
У колодезю, у колодезю, у студеному, у холодному,
Ох лёли-лёли, лёли-лёли, алилей-лёли, лёли-лёли*.
У ключику у гремучему, у ручею у бегучему
Иванечка конёчка поил, а Манечка воду набирала.
Она с ним же повидалася, повидалася, целовалася,
Повидалася, целовалася, золотым перстнём поменялася.
Увидала родна матушка с высокого нова терема,
Из ясного из оконушка, с хрустального из стеколушка.
- Ох, дитя ж моё, дитятко, ох дитя моё милое,
Ох, где ты забарилася, почему ще замешкалася?
- Родимая моя мамушка, надлетели гуси серые,
Надлетели гуси серые посмутили воду свежую.
А я млада дожидалася, пока вода состоялася.
Пока вода состоялася, состоявши, воду набирала.
- Ох, неправда, моя дитятка, ох, неправда, моя милая,
Покажи-ка руку правую. Ох, чей у тебя золот перстень?
Ох, чей у тебя золот перстень, ох, чей у тебя позолоченый?
- Золот перстень Иванечкин, позолоченный Васильевича.
* Припев повторяется после каждой строфы.
Эта песня исполнялась после венчания, когда новобрачные приезжали в дом невесты. В тексте используются традиционные фольклорные приемы. Крестьянский дом изображается как высокий княжеский терем с ясными хрустальными «стеколушками». Используются уменьшительные ласкательные суффиксы «ушк», «ечк», постоянные эпитеты: золотой перстень, гуси серые и т.д.
14.
Ох, солнушко за лес закатилось,
Моё ясное за лес закатилось,
Свет Марьюшка с двора поднималась,•
Васильевна с двора поднималась.
А матушка стоит на крылечке,
Родимая стоит на широком.
- Ой, дитятко, назад воротися,
Родимая, назад воротися.
- Ой, мамушка, я бы воротилась,
Родимая, я бы воротилась,
Суженый мой за ручку держит,
Ряженый мой за правую держит.
Песня исполняласьпри отъезде новобрачных в дом жениха после венчания. В ней передается печаль матери и неизбежность прощания невесты с родными.
15.
Угрюм, угрюм ходит Марьин батюшка,
Угрюма, угрюма ходит Марьина матушка:
Мела свой высок терем, потеряла свой золот перстень.
Не золот перстень потеряла – потеряла свое дитятко,
Потеряла свое милое – Марью Андреевну.
Весел, весел ходит Васильев батюшка,
Весела, весела ходит Васильева матушка:
Мела свой широкий двор и свою новую горницу,
Нашла золот перстень с дорогим камешком.
Не золот перстень нашла – нашла себе дитятко,
Нашла себе милую Марью Андреевну.
Песня исполнялась в доме жениха после приезда в дом новобрачных.
16.
Рыбица платёшенька,*
То ли я молода, молодёшенька.
А мне батюшкин хлеб есть не хочется,
Мне родимого хлеб есть не хочется.
Батюшкин хлеб полыном пахнет,
А он горькою горчицей отзывается.
Рыбица платёшенька,
То ли я молода, молодёшенька.
Мне Иванов хлеб есть хочется,
Мне Васильевича хлеб есть хочется.
Иванов хлеб мёдом пахнет,
А он сладким виноградом отзывается.
* Каждая строка песни повторяется.
Песня исполнялась во время свадебного пира в доме жениха. Песня показывает перемену в настроении невесты. По обряду, она должна была показывать покорность, любовь к жениху и радость по поводу перемены в своей судьбе.
17.
Виноград в саду растет, *
Ой, ягода, ягода поспевает.
Виноград – Иван-сударь,
Виноград – Иван Васильевич.
Ой, ягодка – свет-Иринушка,
Ой, ягодка – свет Сергеевна.
Ими люди любовалися: –
Хороши, пригожи уродилися.
Счастливые и таланливые,
Счастливые и таланливые,
Ой, дай вам Бог и совет, и любовь.
Во совете, во любви вам пожить хорошо.
* Каждая строка повторяется.
Во время свадебного пира исполнялись величания в честь присутствующих. Первое величание посвящалось новобрачным.
18.
Как на нашей-то сватье да новая шуба,
У правой полы шубы – заморские пташки,
А в левой поле шубы – ясный месяц светит!
Воспойте, воспойте, заморские пташки,
Звеселите, звеселите сватью на беседе!
Величание в честь сватьи, почетной гости на свадьбе, просватавшей невесту.
19.
Еще кто у нас на свадьбе богат?
У нас тысячко на свадьбе богат.
У тысячка бородушка шелковая.
Кому эту бородушку целовати?
Кому эту бородушку миловати?
Жене эту бородушку целовати!
Жене эту бородушку миловати!
У нас тысячко на свадьбе богат:
А людей у него – теремами,
Капиталу у него – сундуками,
А скота у него – табунами.
У нас тысячко на свадьбе кудреватой!
Из кольца в кольцо кудри вьются.
У нас у тысяцкого денег много!
Рубль на ребрышко становился,
К красным девушкам торопился.
Красным девушкам деньги надо
На шелковые да на шали,
Что на хромовые да на ботинки.
У нас тысячко на свадьбе богатый!
Еще денег у него кошелями.
Он рублем ворота отпирает,
Он другим широки затворяет.
Он по гривне нищим бросает...
Величальная песня в честь самого почетного гостя на свадьбе, тысяцкого, – обычно крестного отца или дяди жениха. Термин «тысяцкий» пришел в свадебный обряд из Древней Руси. Так называли военачальника над тысячью воинов в княжеской дружине. Вероятно, на княжеских свадьбах это был тоже один из важных чинов. В песне виден намек на одаривание богатым гостем величающих его девушек.
20.
Друженька – хорошенький,
Друженька – пригоженький!
Как на друженьке кафтан голубой, парчевой,
Как на друженьке штаны черны бархатные,
Как на друженьке чулки белы шелковые,
Смазные башмаки – пряжки с искорками,
Пряжки с искорками – вон повыскакали!
Как на шейке-то платок, будто аленький цветок,
Во кармане-то другой, итальянский голубой!
Друженька – хорошенький,
Друженька – пригоженький!
Величальная песня в честь дружки, почетного и ответственного гостя, весельчака и балагура, устроителя свадьбы. Гиперболическое изображение красоты одежды дружки подчеркивает его богатство и благополучие.
21.
А кто ж у нас холост, а кто ж у нас не женат?
Иванушка холост, Васильевич не женат.
Он хорошо ходит, манерно ступает,
Сапог не ломает, чулок не марает.
На коня садится – под ним конь бодрится,
Он плеточкой машет – под ним кони пляшут.
Со двора съезжает, мати провожает:
«Поди, мой хороший, поди, мой пригожий,
Холост, не женатый, белый, кудреватый!»
К лугам подъезжает – луга зеленеют,
К рекам подъезжает – реки разливаются,
По улице едет – вся улица стогнет,
К дворам подъезжает – весь народ встречает.
Величание молодому неженатому участнику свадебного застолья: брату жениха, другу или родственнику. В песне отразились народные представления об идеальном «добром молодце», воспитанном и красивом. Им любуются не только родные и односельчане, но и природа.
22.
Чарочка моя серебряная!
На золотом блюде поставленная!
Кому чару пить, кому выпивать?
Пить чару, выпивать чару
Ивану да Васильевичу!
Кому наливать, кому починать?•
Наливать чару, починать чару
Марье-то Ивановне!
Величальная песня. Исполнялась на свадьбах и в праздничных застольях при обносе гостей вином, которое они должны были обязательно выпить. Используется гипербола: чарочка серебряная, блюдо золотое. Этим подчеркивается богатство и хлебосольство хозяев гостеприимного дома.
ПРИЧИТАНИЯ
1. ПЛАЧ ПО СТАРОСТЕ
Вопит старостиха:
Спаси, господи, спорядныих суседушек!
Благодарствую крестьянам православным,
Не жалели, что рабочей поры – времени,
Хоронить пришли надежную головошку –
Уж вы старосту-судью за поставленую!
Он не плут был до вас, не лиходейничек,
Соболезновал об обчестве собраном,
Он стоял по вам стеной да городовой
От этых мировых да злых посредников.
Теперь все прошло у вас, миновалося!
Нет заступушки у вас, нет заборонушки!
Как наидет мировой когда посредничек,
Как заглянет во избу да он во земскую,-
Не творит да тут Исусовой молитовки,
Не кладет да он креста-то по-писаному;
Не до того это начальство добирается,
До судов этот посредник доступает;
Вопотай у недоростков он выведывает,
Уж нет ли где корыстного делишечка.
Да он также над крестьянством надрыгается,
Быдто вроде человек как некрещеной.
Он затопае ногама во дубовой пол,
Он захлопае рукама о кленовой стул,
Он в походню по покоям запохаживае,
Точно вехорь во чистом поле полетывае,
Быдто зверь да во темном лесу порикивае;
Тут на старосту сквозь зубы он срыгается,
Он без разуму рукой ему приграживае,
Сговорит ему посредник таково слово:
«Что на ям да вы теперь не собираетесь?
Непосудны мировому, знать, посреднику?
Непокорны вы властям да поставленым?
Чтобы все были сейчас же на ям согнаны!»
Как у этых мировых да у посредников
Нету душеньки у их да во белых грудях,
Нету совести у их да во ясных очах,
Нет креста-то ведь у их да на белой груди!
Уж не бросить же участков деревенскиих,
Не покинуть же крестьянской этой жирушки
Все для этыих властей да страховитыих!
Назад староста бежит да не оглядывает,
Под окошечко скоренько постучается
Он у этых суседей спорядовых,
Чтобы справились на ям да суровёшенько:
«Как наехала судья неправосудная,
Мировой да на яму стоит посредничек,
Горячится он теперь да такову беду!
Сами сходите, крестьяна, приузнаете,
Со каким да он приехал со известьицем,
Он для податей приехал ли казенных,
Аль казна его бессчетна при держалася,
Аль цветно его платье притаскалося,
Аль козловы сапоги да притопталися?»
Тут на скоп да все крестьяна собираются,
При кручинушке идут да при великой:
Тут посреднику в глаза да покланяются,
Позаочь его бранят да проклинают.
Возгорчится как судья ведь страховитая,
В темном лесе быдто бор да разгоряется,
Во все стороны быв пламень как кидается,
Быдто Свирь-река посредничек свирепой,
Быдто Ладожско великое, сердитое!
Тут он скочит из-за этого стола из-за дубового,
Д
|
|
|
