 |
Вытолкнули наружу, и там было по крайней мере двадцать ожидающих полицейских
|
|
|
|
Машин с красными и голубыми мигалками.
В этот момент Ошо отделили от нас и посадили в машину одного. Мое сердце ушло в
Пятки; и когда я сидела в одной из машин, я нагнула голову, положила руки на
Пустое место, где раньше находилось мое сердце, и мой потрясенный ум затопило
Сознание, что происходит что-то действительно ужасное. Ни разу полиция
Действительно хорошо не рассмотрела нас. Если бы они посмотрели, нас бы не
Заковали в цепи и с нами не обращались бы как с виновниками массовых убийств.
Они бы увидели четверых очень женственных женщин тридцати с лишним лет, таких же
Опасных, как котята, и двух зрелых интеллигентных мужчин с элегантностью и
Мягкостью, которых они не видели раньше, а Ошо...что сказать об Ошо...просто
Посмотрите на его фотографию.
Во время всего эпизода ареста я просто не могла поверить, что американцы смотрят
Арест Ошо, и не могут увидеть контраст между ним и его захватчиками, между Ошо и
Другими людьми, которых они когда-либо видели на их экранах телевизоров. Я
Смотрела телевизор в тюрьме и видела фильм о том, как нас доставляли из тюрьмы в
Суд и обратно. Телевизионные программы были громкими, вульгарными, полными
Насилия, и потом неожиданно на экране был древний мудрец, святой человек,
Улыбающийся миру, его руки и ноги были в цепях. Он поднимал свои скованные руки
В намасте миру, который пытался разрушить его. Но никто не мог видеть его.
Нас повезли сломя голову в военную тюрьму, и я думала: эти люди сумасшедшие
Или что? Улицы были пусты и спокойны, и все же нас везли таким образом, что нас
|
|
|
Кидало в конец машины, и мы стукались о стены и двери, ушибая колени и плечи.
Ошо был в передней машине, его везли так же, и я думала о нем, о его хрупком
теле, и позвоночнике, который был не в порядке. Позже Ошо сказал: "Я сам
Отчаянный водитель. За всю мою жизнь я совершил только два преступления, и это
Было превышение скорости. Но это не было превышение скорости, это был совершенно
Новый вид внезапной остановки, безо всяких причин, просто, чтобы я испытал удар.
Мои руки были скованы, мои ноги были в цепях, и у них были инструкции, куда
Надеть цепь на моей талии, в точности в то место, где у меня болела спина. И это
Происходило каждые пять минут: неожиданно быстро, неожиданная остановка просто,
чтобы я получил как можно больше боли в спине. И никто не сказал: "Вы причиняете
ему боль".
Прибыв в тюрьму, Джаеш, удивленный новым поворотом, который принял его
отпуск, воскликнул с наигранным гневом: "Кто заказал этот отель?" Мы провели
Ночь на стальных скамейках, и нам ничего не давали есть или пить. Туалет был в
середине комнаты, так что "электронный глаз" около двери мог следить за каждым
Нашим движением.
Ошо был в такой же камере, похожей на клетку, один, а рядом с ним Деварадж,
Джаеш и три пилота.
Деварадж окликнул Ошо через решетку: "Бхагван?"
"Мм?" - ответ Ошо.
"Все в порядке, Бхагван?"
"Мм - приходит ответ. Потом пауза, и со стороны Бхагвана доносится его голос:
"Деварадж?"
"Да, Бхагван". "Что происходит?"
"Я не знаю, Бхагван".
Дотом длинная пауза, затем голос Бхагвана: "Когда мы будем продолжать?"
Деварадж отвечает: "Я не знаю".
Потом снова пауза, и затем голос Бхагвана снова: "Это, должно быть, ошибка. Это
нужно прояснить".
В третьем ряду клеток были мы, четверо женщин, и женщина-пилот, которая плакала
|
|
|
И кричала. Я смотрела на контраст между нашей центрированностью и женщиной,
Которая ходила взад и вперед и кричала, и я чувствовала благодарность, что даже
В этой ситуации я могла чувствовать качество медитации во мне, которому Ошо учил
Меня много лет. У меня не было возможности ощутить его до этого так ясно. Однако
И у меня были моменты ярости.
Было очевидно, что тюремная система придумана для того, чтобы сломать человека,
Унизить его, запугать, и затем сделать из человека послушного раба. Во время
Первых нескольких часов нам сказали, что против правил давать заключенным кофе.
Это сделано потому, что его часто бросают в лицо охране. Я была в шоке, когда
Услышала это, и не могла понять, как кто-то может выплеснуть горячий кофе в лицо
Тому самому человеку, который дает его ему. Несколько часов спустя я совершенно
Поняла это, и я знаю точно, в кого полетел бы мой горячий кофе, если бы у меня
Была возможность.
Всю ночь и весь день мы оставались в наших клетках, а потом нас доставили в
комнату суда для решения о выпуске под залог. "Это займет только двадцать
минут", - сказали нам, - "просто обычная процедура".
Для того, чтобы доставить нас в комнату суда, на нас должны были быть надеты
Ножные кандалы, на руки надели наручники, которые соединялись с цепью на поясе.
Двое человек вошли в камеру Ошо, и я наблюдала их через решетку. Они были
Очень грубы с ним, и один из них ударил Ошо ногой и толкнул его лицом к стене.
Он толчком раздвинул ноги Ошо и потом повернул лицом к себе. Видеть такую
Жестокость по отношению к только что родившемуся ребенку - что могло быть более
Отталкивающим. Ошо не оказывал ни малейшего сопротивления. Сорвать цветок - это
Насилие, когда это касается Ошо. Его хрупкость и мягкость вызывают благоговение.
Я видела человека, который сделал это. Я и сейчас могу видеть его лицо. Я была в
Таком гневе и такая бессильная сделать что-либо, что когда я видела этого
Человека, я смотрела на его голову и хотела, чтобы она взорвалась.
Вопрос залога был ложью с самого начала. Я заметила, что судья, выглядевшая
|
|
|
По-домашнему женщина, которую звали Барбара де Лейни, ни разу не взглянула на
Ошо во время всей процедуры суда. Однажды во время "судебного разбирательства"
наш адвокат Бил Дейл сказал: "Хорошо, ваша честь, вы по-видимому заранее уже все
решили. Мы можем идти домой".
Ошо был обвинен в незаконном полете. Было сказано, что он знал о своем
Ордере на арест за нарушение эмиграционных законов и старался избежать его. Мы
Были обвинены в помощи и в пособничестве незаконному полету и сокрытии человека
От ареста.
Нам просто становилось плохо, когда мы представляли, что произойдет, если
Ошо придется провести еще одну ночь в тюрьме - он может серьезно заболеть. В
Течение многих лет его диета специально контролировалась в связи с диабетом, и
Он принимал медикаменты в фиксированное время. Весь его распорядок был очень
Строго рассчитан и никогда не нарушался. Если он не ел правильную пищу в
Определенное время, он мог заболеть. У него была астма и аллергия на любые
Запахи. В течение многих лет за этим наблюдали, и даже запах новых занавесок или
Чьих-нибудь духов мог вызвать приступ астмы. Его по-прежнему беспокоила спина -
Выпадение ушибленного позвоночного диска, и это так никогда и не вылечилось. Мы
Попросили, чтобы Ошо перевели в госпиталь.
"Ваша честь", - начал Ошо. - "Я задаю вам простой вопрос..."
|
|
|
