 |
Вы умеете стрелять из пулемета?
|
|
|
|
Шел к концу третий месяц войны. Фронтовые операторы за это время уже стали военными людьми. Вдоволь натерпелись, привыкли смотреть смерти в глаза. Многие из нашего отряда фронтовых кинохроникеров сложили головы. Погиб жизнелюб, охотник, неразговорчивый Коля Самгин. Он был убит в первый месяц войны. Остался последний его снимок — в стальной каске, обросший щетиной, усталым взглядом смотрит на нас — живых. Паша Лампрехт, застенчивый, мечтательный, хрупкий, похожий на подростка. Товарищи видели, как его голова скрылась под балтийской волной. Всегда трудно примириться с гибелью товарища, но эти, первые потери, были особенно ощутимы, особенно тяжелы.
Кинооператора теперь можно было уже встретить во всех родах войск — на флоте, в танковых войсках, в пехоте. Воины Красной Армии привыкли в трудную минуту видеть рядом спокойного человека с киноаппаратом. В эти дни кинооператоры Марк Трояновский и Соломон Коган снимали героические будни обороны Одессы. Владик Микоша снимал в Севастополе, мы слышали, что он был контужен, но не прекращал съемки. Вместе с ним работали операторы Дима Рымарев, Кротик-Короткевич, Костя Ряшенцев. Перешел линию фронта старейший кинохроникер Сергей Гусев. Сейчас он снимает в партизанском отряде, в немецком тылу. На днях в «Правде» мы видели крупно напечатанный кадр из кинохроники, снятой оператором [76] Николаем Вихиревым с борта боевого самолета, — бомбежка вражеских колонн. Он снимал на Южном фронте.
Материал со всех фронтов шел в Москву. Каждые три дня на экранах теперь появлялся «Кинорепортаж с фронтов Отечественной войны». Уже определяется система фронтовых групп кинохроники.
В те дни я много раздумывал о нашей фронтовой кинохронике. Какой должна она быть? Какое место она должна занимать в патриотической пропаганде, в деле организации, сплочения советского народа? Невольно вспоминались слова Ленина: «Производство фильмов, насыщенных коммунистическими идеями, отражающих советскую действительность, надо начинать с хроники...» Ленин сказал это в первые годы нашей революции, когда с интересом смотрел хроникальные кадры, рассказывающие о первых достижениях советского народа, показывающие первые ростки строительства социализма в нашей стране.
|
|
|
Еще не скоро появятся на экранах художественные фильмы. Киностудии эвакуированы в Ташкент, Алма-Ату — когда они еще начнут выпуск фильмов? А мы, хроникеры, здесь, на линии огня, с камерой в руках. Очевидно, сейчас документалистам пора переходить от репортажей в киножурналах к короткометражным фильмам, к тематическим выпускам. Эта мысль как нельзя более совпадала с непокидающим меня желанием подняться в воздух на боевом самолете, желанием прославить наших летчиков, которые при пока еще существующем неравенстве сил вступают в единоборство с врагом, зачастую выходят победителями в воздухе.
Да, не просто репортаж. Уже задуман короткометражный звуковой фильм о бомбардировщиках. Звуковой в буквальном смысле слова — не озвученный, а именно звуковой. Я возьму в напарники звукооператора Халушакова. Последний звуковой репортаж мы вместе снимали в полярную ночь на 82-й параллели, в Гренландском море, в экспедиции по спасению дрейфовавшего два с половиной года ледокольного парохода «Георгий Седов». Мы взяли тогда в экспедицию звуковую камеру и не пожалели об этом. Очень выразительными эпизодами фильма «Седовцы» были те, где зритель в суровой обстановке полярной ночи мог слышать голоса спасенных страной героев-седовцев.
Итак, будем снимать киноочерк о боевых буднях авиационного полка. [77]
|
|
|
Деревня Будово. Она расположена на шоссе Москва — Ленинград, между Валдаем и Вышним Волочком. А если от деревни Будово, обнаружив между домами почти незаметный поворот на проселочную дорогу, проехать километра три полями и рощами, то попадаешь на большое поле, окруженное лиственными лесами. Это поле и служило аэродромом полку пикирующих бомбардировщиков. Полк этот был мне дорог еще и тем, что его летчики недавно учинили разгром на вражеских аэродромах.
Радостное чувство испытал я, проезжая вдоль лесной опушки, глядя на стоящие в глубине, замаскированные березовыми ветвями двухмоторные бомбардировщики. Это уже не тихоход ТБ-3, это современный пикирующий бомбардировщик, летающий на высоких скоростях, обладающий большой грузоподъемностью, великолепной маневренностью. Около одного из них остановил машину и вышел. Я впервые видел эти машины. «Петляков-2». Они сегодня славно поработали, и группы летчиков, расположившись на траве, оживленно обсуждали итоги боевого дня.
* * *
Смеркалось, когда наш «пикап» остановился около землянки, где помешалось командование полка.
Меня подвели к командиру полка, подполковнику Забелину. Он сидел на пеньке и над картой обсуждал с началтником штаба боевую задачу на завтрашний день.
— Товарищ командир полка, к вам прибыла группа операторов кинохроники, — коротко сообщил я ему.
— Здравствуйте, товарищ Кармен, — приветливо поздоровался он. — Мне уже вчера вечером сообщили о вашем приезде. А ведь мы с вами встречались. Вспоминаете? Пять лет тому назад. В одной стране...
Я, откровенно говоря, не помнил, при каких обстоятельствах мы встречались с ним. Да и звался он в Испании не Забелиным, а, вероятно, Родригесом или Энрике...
— Значит, летать хотите, — продолжал он с улыбкой. — Посмотрим, подумаем. Вы из пулемета-то умеете стрелять?..
* * *
Полк Забелина начал войну 22 июня на Юго-Западном фронте. Там он совершил четыреста сорок пять боевых вылетов. По привычке в первый же вечер записал в свой блокнот все, что удалось выспросить у летчиков, с которыми мы после ужина коротали длинный вечер в землянке. [78]
Мне рассказали, как эскадрильи полка обнаружили в первые дни войны растянувшуюся на несколько километров танковую колонну врага, идущую в направлении Дубно и Ровно. Танки шли в четыре ряда. На эту колонну полк обрушил свой первый бомбовый удар. На шоссе бушевало море огня, было сорвано наступление противника на Шепетовку. За эту операцию полк получил благодарность высшего военного командования....
|
|
|
Каких только рассказов не наслушаешься вечерами в землянках!
У капитана Чурупова над линией фронта зенитным снарядом был подожжен левый мотор, и он, продолжая полет на охваченном пламенем самолете, долетел до цели, сбросил бомбы, дотянул самолет до своей территории и посадил его.
Рассказывали, как у молодого летчика младшего лейтенанта Власова зенитными снарядами были выбиты оба мотора, он мастерски посадил машину в лесу, спас экипаж, четверо суток ребята шли по территории противника, прошли линию фронта, а на пятый день уже снова летели в боевом строю. Несколько дней назад Власов погиб...
Очевидно, мне придется летать в эскадрилье, которой командует капитан Сергей Павлович Асаулов. Естественно, я заинтересовался его боевой биографией. Первый боевой вылет Асаулов совершил 24 июня. Обнаружив танковую колонну, которая шла в два, а где и в три ряда, Асаулов перестроил свою эскадрилью в цепочку, развернувшись от головы вражеской танковой колонны, пошел в атаку. Для немцев это было неожиданностью. Самолеты сваливались по очереди в пике, обрушивая на танки огонь из пушек и пулеметов, сбрасывая тяжелые бомбы. Экипажа танков побросали машины, рассыпались в лесу. Самолеты ударили по лесу. Загорелись цистерны с бензином. Столбы черного дыма поднимались к небу от горящих танков. Эскадрилья по радио сообщила на аэродром о своих действиях, и, когда она отбомбилась, на смену ей шли две другие эскадрильи. Это был внушительный разгром. Наступление немцев было задержано на несколько дней.
* * *
Провожая самолеты в боевой вылет, мы вместе с летчиками, оставшимися на земле, с нетерпением и тревогой ожидали их возвращения. Редкий боевой вылет проходил [79] без потерь. Вечером в землянке ребята говорили мало. Вспоминая погибших, старались не смотреть друг другу в глаза. Один из них сказал мне: «Товарищ кинооператор, неужели вы собираетесь летать? Объясните, зачем вам это нужно? Мы — другое дело, это — наш долг. А вам-то зачем?..»
|
|
|
Мы с Халушаковым набросали примерный план наших съемок. Будем снимать характерные шумы фронтового аэродрома: подвеску бомб, заправку бензином, получение боевого задания, рапорт по возвращении из боевого вылета.
Командир полка Забелин предложил мне пройти тренировку в бомбометании и стрельбе из крупнокалиберного пулемета.
— Не скрою от вас всю сложность положения, — сказал он. — Пассажирских мест, сами понимаете, в самолете нет, вы займете место штурмана. А штурман в полете выполняет сложнейшие, решающие для боевого вылета задачи. Производит прицельное бомбометание, в случае необходимости ведет воздушный бой. Я все это говорю, чтобы вы поняли, насколько ответственна ваша задача. Помимо киносъемки, вы еще берете на себя и бомбежку и в случае нападения врага — спасение жизни и экипажа и машины. Скажу вам откровенно, летчику особой радости не доставит ваше присутствие на борту корабля. Оставить на земле опытного боевого штурмана и посадить кинооператора...
— Понял вас, товарищ подполковник, — сказал я. — Приложу все усилия, чтобы в случае необходимости доказать летчику, что он посадил к себе не просто пассажира. Если дело дойдет до боя, мне ведь придется защищать и свою жизнь.
— Кстати, и снятую вами кинопленку, — улыбнувшись, сказал Забелин.
— Когда разрешите первый вылет?
— Не будем сейчас уточнять, пройдите боевую тренировку. У вас, кажется, немало и наземных объектов съемки на аэродроме. Думаю, не меньше трех дней уйдет на тренировку, на ознакомление с условиями полетов, на съемки. Тогда и решим вопрос о боевом вылете.
* * *
Наша первая звуковая съемка. Камеру мы установили у самолета, вернувшегося с боевого задания. Его облепили техники, к нему подкатили бензозаправщики, оружейники [80] принялись за проверку боеприпасов, подвеску бомб. Все эта сопровождалось веселыми и деловыми репликами, характерными шумами лебедок, поднимающих бомбы, шумами механизмов.
Заодно я облазал весь самолет, примерился к своему будущему месту, определил все возможности для съемки. Экипаж самолета ПЕ-2 состоит из трех человек: пилот, штурман и стрелок. Пилот и штурман сидят в верхней рубке корабля, почти вплотную друг за другом. На вооружении пилота — крупнокалиберные пулеметы, стреляющие вперед. Сиденье штурмана вращается, он может, повернувшись на сто восемьдесят градусов, открыть огонь, прикрывая машину от нападения сверху и сзади. Стрелок сидит в нижней рубке корабля и ведет огонь, прикрывая подступы к кораблю сзади, снизу. Таким образом, экипаж корабля обеспечивает секторами огня все подступы к самолету.
|
|
|
В первой же беседе с командиром эскадрильи капитаном Асауловым были уточнены технические и практические детали моих боевых вылетов.
— Не будем требовать от вас прицельного бомбометания, — сказал он, — мы предусмотрели и это. Выводить машину на цель будет пилот, по его сигналу включите механизм аварийного сброса бомбового груза.
— Сразу все бомбы?
— Да, бомбы пойдут серией.
— Какая разница между прицельным бомбометанием, которое вел бы на моем месте штурман, и сбросом бомб, который произведу я?
— Пилот постарается, чтобы ощутимой разницы не было. Мы бомбим сейчас механизированные и танковые колонны в районе города Демянска. Пилот, выведя машину на цель, даст вам команду сбрасывать бомбы и постарается это сделать так, чтобы все бомбы легли на дорогу и бомбежка оказалась бы полноценной.
— А воздушный бой?
— Все будет зависеть от вас. Производя киносъемки, не забывайте внимательно смотреть по сторонам. В случае нападения вражеских истребителей, придется отложить кинокамеру.
— Думаю, что небольшой тренировки мне будет достаточно, чтобы чувствовать себя уверенно. По-моему, есть нечто общее между привычным для меня визиром кинокамеры и прицельной рамкой боевого оружия. [81]
|
|
|
