Характеристика социально-экономической ситуации согласно Судебнику и уставным грамотам

Важными источниками по экономическим взглядам XVI в. являются статьи «Судебника» и уставные грамоты 1550 г. В уставных грамотах перечислялись повинности населения в пользу наместников и судебные пошлины за преступления, устанавливался размер тех и других. На основании частных грамот теперь был выработан общий тип единой уставной грамоты. Уставная грамота, с одной стороны, была уступкой состоятельным слоям черносошного крестьянства и посадского населения и должна была успокоить раздражение, вызванное хозяйничаньем кормленщиков, а с другой - являлась шагом к централизации финансов.

Названные акты - Судебник и уставные грамоты - подготовили полную отмену кормлений, проведённую в 1555 г. «Наместников и волостелей и праветчиков от городов и от волостей отставили». Суд и сбор податей были переданы в руки выборных «излюбленных голов», или «старост», которые выбирались тяглыми людьми - посадскими людьми и черносошными крестьянами; при старосте состояли выборные целовальники, или «лучшие люди», иначе земские судьи, а также выборный «земский дьяк». Суду земских судей подлежало только тяглое «черное» население, так как в силу указа 1549 г. служилые землевладельцы судились в московских приказах, а крестьяне, жившие в феодальных владениях, подлежали суду владельцев земли. Разбойные дела оставались в ведении губных старост и Разбойного приказа. На земские власти возлагались также раскладка я сбор податей с ответственностью за недобор; они же распоряжались исполнением натуральных повинностей. Доходы, получавшиеся до тех пор кормленщиками, были зафиксированы для каждой области в виде определённой суммы, которая под названием «кормленого окупа» передавалась земскими властями непосредственно в царскую казну. Для сбора и приёма кормленого окупа в центре были выделены особые «кормленые дьяки». Так, по мнению некоторых учёных, создались особые финансовые учреждения - «чети» или «четверти», между которыми были распределены города и уезды Московского государства. Позднее на чети возложено было наблюдение и контроль над земским самоуправлением. Губные и земские учреждения вводились в стране не сразу, а постепенно.

Для упорядочения военной службы в 1550 г. был издан указ о распределении воевод в полках и о некотором ограничении местничества при назначении на командные должности. Это был очень крупный шаг к уничтожению служебных привилегий феодальной знати и к централизации командования армией.

Гораздо более последовательно была проведена другая сторона военной реформы - обеспечение дворянства землёй и распределение служебных тягот в соответствии с размерами земельных владений. В 1550 г. было «испомещено» 1071 детей боярских - «лучших слуг» - в прилежащих к Москве уездах. Эта «избранная тысяча», внесённая в особую «тысячную книгу», должна была служить опорой самодержавной власти; входившие в её состав дети боярские были всегда «готовы на посылки». Из «избранной тысячи» назначались полковые командиры, наместники и другие должностные лица; впоследствии из них сложился высший разряд дворянства - «московские дворяне» в отличие от провинциальных или «городовых». В 1551 г. на Стоглавом соборе был поставлен общий вопрос о пересмотре поместий и вотчин в целях уравнения, с тем, чтобы «поверстать» служилых людей «по достоинству, безгрешно, и у кого лишек, ино недостаточного пожаловать. В 1555 или 1556 г. было издано особое уложение, определявшее точно служебные обязанности служилых людей в зависимости от размеров их земельных участков. Вотчины в отношении службы были уравнены с поместьями, и вотчинник должен был нести службу на тех же основаниях, что и помещик. Нормальный надел («оклад») для служилого человека был определён в 100 четвертей доброй земли в поле (300 четвертей, т.е. 150 десятин в трёх полях). Оклады были различны и зависели от служебного разряда служилого человека, колеблясь в пределах от 300 четвертей в трёх полях (низшие разряды дворян) до 6 тыс. четвертей (некоторые из бояр). Но оклад редко осуществлялся полностью. Обычно служилый человек получал только часть своего оклада. Эта фактически полученная им поместная земля называлась «дачей». При наделении поместной землёй учитывалось наличие у служилого человека вотчины. Поместье умершего передавалось его взрослому сыну. Если сын ещё не достиг пятнадцатилетнего возраста, с которого начиналась служба, т.е. был «недорослем», то он получал отцовское поместье с обязанностью служить по достижении известного возраста. Кроме поместного оклада, служилый человек получал денежное жалованье, колебавшееся от 4 до 1 200 руб. в год (рубль во второй половине XVI в. стоил в переводе на золотые рубли конца XIX в. от 60 до 74 руб.). Но жалованье выдавалось не ежегодно, а раз в несколько лет или при снаряжении в поход.

От размеров земельного оклада зависел и объём служебных обязанностей. С каждых 100 четвертей доброй земли в поле должен был являться один конный человек в полном вооружении (кроме первых 100 четей, с которых выступал сам дворянин). Владелец большого количества земли должен был приводить с собой соответствующее число «людей», т.е. вооружённых слуг. Если он не давал должного количества людей, то «переизлишки» земли у него отнимались. G тех, кто держал землю, а службу не мог нести (женщины, малолетние, старики, калеки), брались деньги и люди. Наоборот, тому, кто выводил на службу лишних людей, соответственно увеличивалось денежное жалованье. Те, которые не являлись на службу («нетчики»), подвергались наказанию батогами или даже лишались поместий.

Военная, служба была пожизненной и наследственной. Служилый человек начинал службу с 16 лет и продолжал её до смерти или до потери боеспособности. При жизни отца сын, достигший 16 лет, либо должен был служить с отцовского поместья (это называлось «в припуск»), если оно было большое, либо получал самостоятельный оклад на стороне («отвод»). Во избежание ухода со службы «Судебник» запретил принимать в холопы дворян и их детей.

В целях учёта военных сил устраивались периодические смотры дворян по уездам. Для этого предварительно производился «разбор» служилых дворян уезда для определения их имущественной состоятельности и служебной годности и подставлялись разборные списки (так называемые «десятни»), куда вносились все наличные служилые люди с краткой служебной характеристикой каждого «каков он будет на государеве службе, конен и оружен и люден [т.е. с каким оружием и с каким количеством людей и лошадей он выходит на службу]… и в которую статью кто с кем поместным окладом и денежным жалованием пригодится, и кому мочно вперед государева служба служите, и на государевы службы приезжает на срок ли или с государевы службы до отпуску не съезжает ли, и которые к службам ленивы за бедностью и которые ленивы не за бедностью». В десятни вносились и молодые дворяне, вновь поспевшие к службе - «новики». Разбор производился при помощи окладчиков, выбиравшихся из местных служилых людей. Лицо, командируемое из Москвы, проверяло данные десятен на смотру.

Одним из поводов для вражды между мелкими и крупными феодалами был вопрос о крестьянском труде. Крупные вотчинники, пользовавшиеся широкими иммунитетами, предоставляли крестьянам более льготные условия, чем мелкие помещики, поэтому отмечался отлив крестьян из дворянских поместий в боярские и монастырские вотчины. Ввиду этого «Судебник» 1550 г. подтвердил запрещение крестьянского выхода иначе, как в Юрьев день (ст. 88), причём плата за пожилое была повышена на 2 алтына; кроме того, крестьянин, уходя осенью, должен был заплатить 2 алтына «за повоз», т.е. за то, что не выполнил повозной повинности, которая отбывалась зимой.

Как финансовая, так и служебная реформы требовали уточнения размера наличных земель и угодий для установления с них тягла и службы. По-видимому, в 1551 г. был разработан писцовый наказ, определявший порядок и принципы описания земель. Основной задачей было установление общей единицы государственного обложения, так как до тех пор в этом отношении не было единообразия. За такую единицу была, принята так называемая «соха». Как общая норма в соху входило 800 четвертей земли, но размер сохи изменялся в определённом процентном отношении в зависимости от качества земли и социального положения собственника (церковная земля считалась по 600 четвертей «доброй» земли, а черносошная (крестьянская) - 400 четвертей). По сохам раскладывались кормленый окуп и прочие налоги.