Важнейшие факторы развития управленческой мысли в России XVII В.

С середины XVI в. в России начинается период бурного развития сословно-представительной монархии, которая образовалась в XV в. в связи с привлечением к местному управлению на присоединяемых к Московскому государству территориях представителей волостей, земель и княжеств. Ко времени царствования Ивана Грозного Россия была уже огромным по масштабам того времени государством, уступая по площади (2,8 млн кв. км) лишь Священной Римской империи и Германии. Население России составляло 6,5 млн человек. Принимая царский титул, Иван IV среди других пунктов своей программы наметил расширение границ Российского государства. Это соответствовало интересам мелких и средних феодалов, стремившихся увеличить свои вотчины и поместья. Расширение территории государства шло одновременно с его дальнейшей централизацией.

К началу XVII в. процесс централизации в России завершается. Характерным для данного периода (середина XVI в. — начало XVII в.) являлось зарождение внутри феодального общества новых, буржуазных связей, выделение и рост в среде городского населения новой социальной силы — класса купцов, или торговой буржуазии. Основой производства в России этого периода продолжает оставаться сельское хозяйство, преимущественно земледелие. Промышленность пока развивалась исходя из потребностей земледелия. Хозяйство остается натуральным, но заметно увеличивается и производство на рынок, растет и развивается товарность сельского хозяйства. Включение феодальных владений в систему товарно-денежных отношений побудило к организации различных видов промышленного производства. Так, например, в хозяйстве известного феодала — боярина Б.И. Морозова имелись крупное поташное и винокуренное производство, железоделательный завод, кожевенное и полотняное производство. Заметно развивались соляные, лесные, пушные и рыбные промыслы, а в городах — мелкое производство: кустарное и ремесленное. В России значительно увеличилось число городов (со 160 в начале XVI в. до 226 в начале XVII в.), а в городах — промышленное население. Но ремесленное производство уже не могло обеспечить запросы растущего рынка и потребности государства. В первой половине XVII в. появляются крупные предприятия — мануфактуры. Были построены металлургические, железоделательные, стекольные, кожевенные, бумагоделательные заводы. Возникли новые крупные торговые центры, были учреждены Макарьевская, Ирбитская и Свинская общероссийские ярмарки, сыгравшие большую роль в развитии торговых связей центральной России с окраинами, учреждены несколько региональных ярмарок в крупных городах (Псков, Новгород), куда съезжались русские и иностранные купцы. Быстро развивалась внешняя торговля России с Востоком и Западом, чему способствовали ежегодные международные ярмарки в Архангельске и Астрахани.

В то же время стали проявляться недостатки в организации как внутреннего, так и внешнего управления Московским государством. Причем эти недостатки являлись и причиной продолжительной «смутной эпохи самозванцев» и изнурительных войн с Польшей и Швецией, и следствием в период восстановления последствий Смуты и войн. В России начался этап так называемых колебаний в выборе методов государственного управления для исправления наметившейся тенденции к ухудшению положения в стране. Имея достаточно большой опыт успешного управления, руководители государства пытались найти новые средства в собственных старых источниках, которые чаще всего имели фискальный характер в виде увеличения числа и размера налогов, каждый раз «стесняя частный интерес во имя государственных требований». Однако очень скоро стало очевидной несоразмерность наличных средств с возникшими задачами, к тому же и русский народ стал активнее сопротивляться таким действиям правительства. Это выразилось в большом количестве мятежей и бунтов, которые прокатились по всей стране в период с 1630 по 1671 г. Б царствование Алексея Михайловича, например, народное недовольство выразилось в многочисленных мятежах по всей стране: в 1648 г. Соляной бунт в Москве, Устюге, Козлове, Сольвычегодске, Томске и других городах; в 1650 г. бунты в Пскове и Новгороде; в 1662 г. новый мятеж в Москве из-за ввода медных денег; в 1670— 1671 гг. в Поволжье крупное восстание донского казачества и другого простонародья во главе со Степаном Разиным против высших классов российского общества.

В это время в России обостряется давно наметившаяся тенденция к использованию другого средства решения общегосударственных проблем страны. Оно заключалось в обращении к зарубежным опыту и силе. Именно тогда начали целенаправленно и в массовом порядке привлекать в Россию (уже второй раз за ее короткую 8-вековую историю) иностранных воинов, оружие, мастеров и многое другое «иностранное». Начав в 1630 г. перед войной с Польшей с приглашения крупных иностранных воинских отрядов (до 5000 человек) и иностранных офицеров, перешли к приглашению инструкторов для обучения русских ратных людей. Начав с крупных закупок иностранного оружия и снарядов (десятки тысяч мушкетов и шпаг, десятки тысяч пудов пороха, железных ядер), «стали подумывать о выделке собственного оружия».

Потребность в оружейных заводах заставила обратить внимание на минеральные богатства страны. К тому времени в России уже добывали железо и перерабатывали его в малых объемах в кустарных условиях для производства предметов домашнего обихода. Этих мощностей явно не хватало для удовлетворения нужд военного ведомства государства, что вынуждало покупать («выписывать») железо тысячами пудов из Швеции, с которой Россия периодически воевала. Опасность пребывания в жесткой зависимости от поставщика осознавалась русскими царями уже тогда, по решиться на привлечение иностранных мастеров для создания и укрепления отечественной промышленности смог только царь Михаил Федорович. В его эпоху в Россию для налаживания металлургического производства стали приглашать иностранных «рудознатцев», горных инженеров и мастеров. В 1626 г. в Россию был приглашен английский инженер Бульмерр, известный в мире тем, что «своим ремеслом и разумом знает и умеет находить руду золотую и серебряную и медную и дорогое каменье и места такие знает достаточно». С помощью иностранных мастеров снаряжались геологоразведочные экспедиции с участием русских людей для поиска и разработки месторождений руд в Соликамск, на Северную Двину, на Югорский Шар, за Печору, в Енисейск и во многие другие окраинные места и города России. Поиск полезных ископаемых, лесов для строительства корабельных мачт, мест Для солеварен и т. п. постепенно увлек всю страну, прежде всего богатых людей России. Этот процесс постепенно вовлек «московских финансистов в круг незнакомых им народнохозяйственных понятий и отношений», он стал формировать в стране предпринимательский дух и одновременно понимание того, что повышение налогов, как главное средство финансового менеджмента государства, достигло своих пределов, что теперь ему «должен предшествовать подъем производительности народного труда, а для этого он должен быть направлен на новые доходные производства, на открытие и разработку втуне лежащих богатств страны, для чего нужны мастера, знания, навыки, организация дела». А «когда в обществе возникает стремление, отвечающее насущной потребности, оно овладевает людьми, как мода или эпидемия, волнует наиболее восприимчивые воображения и вызывает болезненные увлечения и рискованные предприятия».

В России были даже объявлены специальные награды тем, кто обнаружит и укажет новые месторождения руд или иные выгодные для народного хозяйства места. Алгоритм действия этого стимула был примерно таков: «Донесут в Москву о большой алебастровой горе на Северной Двине — из Москвы шлют экспедицию с немцем во главе осмотреть и описать гору, договориться с торговыми людьми, почем можно продать за море пуд алебастру, нанять рабочих для ломки камня».

Одновременно с военными и промышленными идеями в Московское государство с Запада стали проникать и элементы западноевропейской культуры, искусства, быта, домашнего обихода, одежды. А вместе с ними и понимание того, что все эти результаты и достижения невозможны без обладания определенными знаниями и умениями. Тогда-то в России впервые стали пробуждаться «умственная любознательность, интерес к научному образованию, охота к размышлению о таких предметах, которые не входили в обычный кругозор древнерусского человека, в круг его ежедневных насущных потребностей». И тогда же при царском дворе сформировался кружок влиятельных любителей западноевропейского комфорта и образования. Среди них — дядя царя Алексея Никита Иванович Романов, первый богач после царя и самый популярный из бояр, покровитель и любитель немцев, большой любитель немецкой музыки и нарядов; воспитатель и свояк царя Борис Иванович Морозов, фактический глава правительства в 1645-1648 гг., содействовавший развитию отечественной торговли, промышленности и финансов; окольничий Федор Михайлович Ртищев, покровитель наук и школьного образования; руководитель Посольского приказа, образованный дипломат Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин. Результатом труда этих людей стали переводы многочисленной западной литературы, включая образовательные пособия и энциклопедии, деловую и техническую литературу, открытие ряда казенных школ, где обучали грамоте, технике военного дела, ремеслам. В Посольском приказе, самом образованном учреждении того времени, «переводили вместе с политическими известиями из западных газет для государя и целые книги, по большей части руководства прикладных знаний» [8. С. 449).

Начавшийся в XVII в. восстановительный период и в форме обращения к западному опыту и капиталу, и в форме поиска отечественных возможностей был периодом подготовки и осуществления важнейших для будущего России нововведений и реформ в области совершенствования старых и разработки новых правовых основ управления, улучшения и развития торговли и промышленности в стране, укрепления государственных финансов в стране, усиления обороноспособности страны. Большая часть реформаторских планов, разработанных в период царствования Михаила Федоровича Романова (1613-1645) и Алексея Михайловича (1645— 1676), была в последующем осуществлена Петром Великим (1682— 1725) и другими русскими императорами.

Даже в случае со Смутой процесс ликвидации ее последствий и восстановления разрушений в части «расстройства человеческих отношений», порожденных обострением классовых и сословных противоречий, выглядел как период обновления и реформ, как время, когда «царство внове строитися начат». Именно в это время и с этой целью был разработан уникальный нормативно-правовой документ — Соборное уложение 1649 г., состоящий из 25 глав и 969 (!) статей. Он регулировал практически все стороны жизнедеятельности Российского государства, в том числе организацию централизованной власти, судопроизводства, деятельность органов государственного и местного управления (Боярская дума, Приказы, Земские соборы), вопросы управления жизненно важными отраслями народного хозяйства — государственной службы и служащих, финансовой системы, армии, градостроительства, гидростроительства, путей сообщения, винокурения.

Программы преобразований и реформ в России были подготовлены и разработаны представителями различных классов и сословий, озабоченными состоянием дел в стране, критиковавшими «домашние порядки», поднимавшими общегосударственные проблемы в своих многочисленных выступлениях и обращениях к руководству страны — письмах, записках, сказках, челобитных. Среди авторов программ — князь И.А. Хворостинин, патриарх Никон, боярин и государственный деятель Б.И. Морозов, подьячий Посольского приказа Г.К. Котошихин, думный дворянин, дипломат А.С. Матвеев, чужестранец-миссионер католик Ю. Крижанич, государственный деятель А.Л. Ордин-Нащокин. Эти реформаторы внесли определенный вклад в развитие отечественной управленческой мысли. Остановимся на работах двух последних реформаторов.

 

Ю. КРИЖАНИЧ

Ю. Крижанич (1617-1683), хорват, родился подданным турецкого султана, затем бедным сиротой был вывезен в Италию, учился в духовных семинариях Загреба, Вены, Болоньи. Поступил в Римскую коллегию св. Афанасия, на базе которой Римская конгрегация готовила миссионеров для распространения католической веры в странах православного Востока. Как славянин, он предназначался для работы со схизматиками (раскольниками) Московии. Его давней мечтой было попасть в Россию, поэтому он собирал сведения об этой стране, изучал историю славян и Московии, привычки и нравы славян и московитян, самостоятельно изучал славянский язык, готовил материалы для славянской грамматики, энциклопедии, словарей. Довольно скоро он пришел к выводу, что «московитяне являются не еретиками или схизматиками от суеверия, а просто христианами, заблуждающимися по невежеству, по простоте душевной» и что московские славяне, как и остальные славяне, находятся в незаслуженно бедственном положении. Одна из причин порабощенного состояния славян — их разобщенность. Тогда же к Крижаничу и пришла мысль об объединении всех славян с политическим центром в Москве. Но чтобы славянам из разных стран сойтись вместе, им нужно понимать друг друга, чему мешает прежде всего их разноязычие. А для этого, по мнению Крижанича, нужно сделать три дела. Во-первых, поднять славянский язык, написав для него грамматику и лексикон, «чтобы могли мы правильно говорить и писать, чтобы было у нас обилие речений, сколько нужно для выражения человеческих мыслей при общих народных делах». Во-вторых, написать историю славян, в которой опровергнуть до него написанные «немецкие лжи и клеветы». В-третьих, «выявить хитрости и обольщения, которыми чужие народы обманывают нас, славян».

С такими планами в 1659 г. Крижанич прибыл в Москву, самовольно убежав из Рима. В Москве он скрыл свое католическое миссионерство и был принят как многие иноземцы, предлагавшие себя для государственной службы, — просто как «выходец-сербенин Юрий Иванович*. Чтобы создать себе прочное служебное положение, он предлагал царю Алексею Михайловичу разные услуги: быть царским библиотекарем, московским и всеславянским публицистом, написать правдивую историю Московского царства и всего славянского народа в звании царского «историка-летописца». Однако ему удалось получить только работу по написанию славянской грамматики и лексикона. В это время о себе он писал так: «Меня называют скитальцем, бродягой. Это неправда: я пришел к царю моего племени, пришел к своему народу, в свое отечество, в страну, где единственно мои труды могут иметь употребление и принести пользу, где могут иметь цену и сбыт мои товары — разумею словари, грамматики, переводы». Но через год с небольшим за обвинение в шпионаже его сослали в Тобольск, где он пробыл 15 лет. Таким образом, Московию он наблюдал всего 2 года. Тем не менее этот недостаток опыта общения с московитянами не помешал ему обобщить увиденное и услышанное в Москве. Будучи в ссылке, он написал много статей, записок, а в 1663 г. трактат «Разговоры о владательстве», или «Беседы о правлении», более известный в современной научной литературе под названием «Политика». Это сочинение было предназначено для царя Алексея Михайловича, и лично к нему автор часто обращается в своем трактате. Однако ни одно из предложений Крижанича не нашло воплощения в царствование Алексея Михайловича, хотя трактат «Разговоры о владательстве» был настольной книгой не только обоих последних царей — Алексея и Федора Алексеевича, но и Петра I. Как свидетельствуют биографы, она была «наверху», во дворце великого государя, следовательно, есть основания предполагать, что она не оставалась без влияния на императора. Многие историки видят в реформах Петра I проявление идей и мыслей Ю. Крижанича, изложенных в его главном сочинении.

В трактате Крижанича нет эпиграфа на русском языке, но в предисловии он приводит высказывание Филиппа, князя Чешской державы в Немецкой земле, которое вполне могло бы стать эпиграфом, ибо отражает предназначение трактата: «Хорошее устройство государства познается по трем вещам: во-первых, по хорошим дорогам — если будут хорошие мосты и можно будет ходить по стране, не страшась воров и прочих опасностей; во-вторых, по хорошей монете — если торговля не страдает от негодных денег; и, в-третьих, по хорошим судам — если будет всем легко добиться суда и скорой управы». Правда, с его же дополнением: «Князь этот действительно хорошо сказал, но, однако же, назвал не все, что надо, а только самое основное. Ибо, кроме этих трех забот, правителям необходимы еще и другие промыслы, о которых мы здесь расскажем».

Трактат состоит из 47 разделов, объединенных в 3 большие части в соответствии с представлением Крижанича о 3 основах процветающего государства: «О благе» (4 раздела), «О силе» (7 разделов) и «О мудрости» (36 разделов). По форме трактат выглядит примерно следующим образом. Во-первых, в каждой части (иногда и в разделе) приводятся результаты наблюдений Крижанича за конкретной сферой в России в виде критических замечаний о ее состоянии (государственное управление; организация торговли, промышленности и ремесел; военное дело; уровень культуры, быта, науки и образования). Во-вторых, описывается желаемое состояние этих сфер, их идеальная модель или характеризуется положительный опыт западных стран в этой сфере. В-третьих, высказываются рекомендации по устранению российских недостатков и достижению желаемых состояний. Как видим, форма изложения схожа с современной трактовкой сущности стратегического управления.

В 1-й части в разделе «О торговле», состоящем из 64 глав, речь идет об основных методах обогащения государства, «посредством коих казна пополняется справедливо, по-божески и честно, без гнусной жадности, без лютых поборов и без невыносимого и бесчеловечного отягощения подданных. А таковых способов и промыслов суть три: земледелие, ремесло и торговля. А четвертый промысел — хозяйство, или общее устройство, и он является основой и душой всех остальных. Они называются доходными промыслами». Далее он так подтверждает свою главную мысль: «Если король сам хочет разбогатеть, то он должен сперва позаботиться, чтобы в королевстве было изобилие всякой всячины и дешевизна. А этого король может достичь (насколько это возможно в его державе), если добьется, чтобы люди со всем тщанием и радением стали заниматься земледелием, ремеслом, торговлей и народным хозяйством».

Первым из промыслов подвергается анализу торговля. Крижанич выявил 10 важнейших недугов в организации внутренней и внешней торговли в России:

«Во-первых, в этой стране мало торжищ, и надо, чтобы их было больше...

Во-вторых, нет в стране золота, серебра, меди, олова, свинца... и хорошего железа.

В-третьих, нет драгоценных камней, жемчуга, кораллов и красок.

В-четвертых, нет сахара, шафрана, перца... и других пряностей и благовений.

В-пятых, нет маслин, винограда, миндаля, лимонов... и многих других плодов.

В-шестых, нет и совершенно необходимых вещей — т. е. сукон и других материалов для одежды — шерсти, шелка, бумаги.

В-седьмых, лишена страна и камня, и более хорошего леса для построек, и хорошей глины для посуды.

В-восьмых, нашего народа умы не развиты и медлительны, и люди неискусны в ремесле и мало сведущи в торговле, в земледелии и в домашнем хозяйстве. Арифметике и счетной науке торговцы наши не учатся. Поэтому чужеземным торговцам всегда легко бывает нас перехитрить и нещадно обмануть...

В-девятых, пути в этой преширокой державе длинны и тяжелы из-за болот и лесов и опасны из-за нападений... разбойных народов.

В-десятых, изобилует страна лишь мехом либо овчинами и пенькой и с некоторых пор поташом. А мед, воск, икру, пшеницу, рожь, лен, кожи и другие товары, вывозимые отселе, вывозят не из-за обилия их, а по необходимости и из-за козней чужестранцев, и при этом мы сами лишаемся плодов своей земли и терпим недостаток в них».

А «чтобы помочь народу в столь многих его нуждах, есть лишь один способ, т. е, пусть царь-государь возьмет на свое имя и в свои руки всю торговлю с другими народами... Ибо только таким способом можно будет вести счет товарам, чтобы не вывозить слишком много наших товаров, каких у нас нет в избытке, и ненужных нам чужих товаров не ввозить. Таким способом царь-государь сможет умножить торжища и стражу, потребную государству для сопровождения товаров.

А иноземным торговцам нечего будет здесь делать. А сукна ч всякие немецкие товары смогут идти через наши руки... к бухарцам и к индийцам,...к персам, к туркам,... к черкесам и к валахам... И, напротив, товары тех народов попадут к нам и через наши руки — к немцам, к полякам и к литовцам.

От таких действий все государство разбогатеет и все жители возрадуются. Немило это будет одним лишь крупным торговцам, Доходы которых отчасти уменьшатся. Но на это нечего смотреть, раз дело идет об общей пользе для всего народа».

Напомним: в России в XVI—XVII вв. «немцами» называли Жителей многих стран Западной Европы. Употребление слова «немец» в значении «чужеземец из Западной Европы» встречается и у Крижанича, но в большинстве случаев приобретает специфический смысл. Для Крижанича «немцы» — это не испанцы, французы, итальянцы или венгры, т. е. «латинянцы» в русской письменности, а германцы, англичане, голландцы, датчане, шведы. Таким образом, «немцы» в понимании Крижанича — это лютеране и протестанты, проживающие в городах Западной Европы.

После призыва заняться внешней торговлей Крижанич убеждает царя в том, что он не должен стыдиться руководить внешней торговлей, и приводит примеры из Библии и из опыта Франции, Испании, Англии, Португалии. Затем он излагает 7 принципов управления внешней торговлей, которое иногда напоминает современное руководство для менеджера по продажам:

«1. Царские приказчики не должны продавать дома ничего из того, что куплено в своей державе, но все, что купят у царских подданных, они должны продавать чужеземцам с наивозможной прибылью и по самой высокой цене.

А покупая у подданных, не должны скупиться, но платить

щедро, как будет возможно.

А то, что купят у чужих, они должны продавать своим без

всякой или, по крайности, с наименьшей прибылью.

А чужим народам пусть продают эти товары как можно

дороже.

Не следует продавать враздробь, а только оптом. А продавать только в двух или в трех местах страны.

А в обычное и хорошее время царские думники и торговые

надзиратели должны прежде всего следить за тем, чтобы торговые

приказчики ни в чем не обманывали царя-государя и ничем не

обижали народ. И чтобы при царской торговле не росла цена на

товары, но, напротив, чтобы все товары в стране были бы дешевле,

нежели бы могли быть при торговле отдельных жителей.

А когда какие-либо местные торговцы захотят купить товары

у государевых приказчиков, то приказчики должны продавать им

всем по одинаково указной цене. А в городах надо дать монополию на тот или другой товар тем местным торговцам, которые

обещают дешевле их продавать».

Крижанич предложил комплекс мер по устранению указанных выше недостатков в организации внешней торговли в России. В частности, необходимо увеличивать число торжищ, ибо «чем больше торжищ в королевстве, тем оно богаче». Причем он называет конкретные места в России, где их следовало бы разместить и почему, и направления торговых путей. Так, «можно устроить одно торжище на Дону напротив Азова для торговли с турками, другое — в калмыцких землях: на Иртыше у Соленого озера для торговли с Индией, третье — в Путивлс для украинцев и волохов... А Хвалынское (Каспийское) море хорошо бы заполнить сделанными царскими кораблями для перевозки персидских товаров».

Далее Крижанич предлагает конкретные маркетинговые рекомендации с примерными расчетами о возможной выгоде, демонстрируя широту своего стратегического видения и предпринимательскую хватку. А выгоды по его расчетам следующие:

«1. Имея острог на Иртыше у Соленого озера, мы могли бы ежегодно добывать у калмыков 30 или 40 тысяч сырых воловьих и овечьих кож. Нам следовало бы тут же возле самородной соли дубить их в бочках. Так делают англичане, потому что кожи от этого бывают толще и крепче. Затем мы могли бы продавать их немцам, если бы найти путь по Иртышу на море и до волока, а через волок зимой посуху снова к Архангельскому морю. А там у волока, если это было бы можно, поставить острог для торговли индийскими и сибирскими товарами.

2. Ныне наши вояки, которые ходят за солью на Соленое озеро, должны полдня тащить соль от озера к реке на своем хребте или возить ее на тачках. А если бы поставлен был острог, привозили бы соль на лошадях. И мы могли бы тогда добывать соль не только для своего обихода, но и могли бы продавать ее на море немцам. Ведь немцы возят к себе соль из Португальской земли. А отсюда им было бы ближе».

Затем идут рассуждения о тканях, пряностях, драгоценных камнях, цветных металлах, фруктах и многих других товарах, возможных для продажи и перепродажи на территории этого острога. Общий вывод таков: «Эти торговые дела настолько важны, что следовало бы, не жалея труда, разыскать в калмыцких землях какое-нибудь место для постройки острога и учреждения такой торговли. Никакие расходы и труды, потребные для этого дела, не могут показаться чрезмерными: если даже подарить калмыкам многие тысячи, то и это ничего не будет значить по сравнению с такими прибылями... Сибирь и ныне нам полезна, но может стать гораздо полезнее».

Аналогичные предложения об организации внешнеторговых мест, о предметах торга на них, потенциальных поставщиках и покупателях и предварительные расчеты Крижанич приводит на примерах Хвалынского моря, Дона, Азовского моря и Причерноморья. При этом Крижанич не забывает и о попутных источниках Дохода. Так, предлагая царю построить на море торговый флот с целью организации взаимовыгодной торговли с персами, он приводит такие расчеты: «Хвалынское море имеет 2800 миль в окружности. При хорошем ветре его можно переплыть в ширину за пять, а в длину за шесть дней. В море есть много островов, населенных и пустых. Пустые острова царь-государь мог бы заселить нашими людьми, а с населенных островов со временем брать дань.

Всю окружность или все берега этого моря нужно осмотреть и узнать, где растет много винограда, а если его нигде нет, то найти место, где бы он мог расти. И с помощью своих и тамошних людей завести там такие виноградники, чтобы их хватило для всего нашего государства.

Если бы царь-государь заполнил это море своими кораблями, он стал бы хозяином моря и собирал бы дань с кочевых народов, живущих на его берегах и неподвластных персидскому королю, и с торговцев, плавающих там, как это делают венецианцы на Адриатическом море...

Если бы сбылась половина, треть или хотя бы десятая часть того, о чем мы до сих пор говорили, быстро бы наше государство стало полным всякого добра и преобильным».

Приведем еще несколько управленческих идей Крижанича, направленных на совершенствование и развитие государственного управления, хотя, как мы видели выше, его высказывания в духе предпринимательских инноваций вполне применимы и к частному бизнесу, даже на современном уровне развития.

В главе «О развитии домашней торговли» он высказал двойственную оценку эффективности ярмарок как средства управления торговлей. В одних странах («у немцев и поляков») ярмарки прочно заняли и время (1—2 раза в год), и место («на морских берегах»), когда либо все желающие, либо некоторые торговцы могут выставить свои товары на 1-2 дня. А в Италии таких ярмарок нет, и это считается правильным решением, «ибо эти ярмарки отвлекают людей от земледелия, а товары без надобности перевозятся с места на место и от этих перевозок становятся дороже».

Тем не менее Крижанич предлагает в России такие ярмарки организовать, но управлять их деятельностью согласно его рекомендациям. Например, «надо следить, чтобы дороги были свободными от разбойников и исправлять мосты, перевозы и проходы через горы и болота». Купцов с товарами во время передвижения к торжищу необходимо охранять и на суше, и на реках, и на море, а еще лучше построить вдоль торговых путей укрепленные остроги, где бы купцы могли нанимать подводы и провожатых. Очень много статей Крижанич посвятил средствам контроля над продажами — деньгам, весам и мерам, он предложил ввести в каждом крупном городе специальную должность общественного мерника, подробно описав его функции. В числе функций есть и образовательные. Крижанич требовал, чтобы общественный мерник «держал у всех на виду по одному образцу разных монет — хороших и негодных, домашних и чужеземных. И всякому, кто хочет разобраться в монетах, пусть показывает их достоинства и недостатки: чего и сколько им недостает», а также «пусть держит в продаже печатные книжицы, в которых будет написано о торговой арифметике или о науке счета и также написано это дело о мерах и о весах». Причем он требовал, чтобы «не позволено было держать лавки с товарами тем, кто не знает в достаточной мере письма и чисельного искусства (кроме тех, которые продают такие товары, кои не требуют искусного счета)».

Крижанич был суров по отношению к перекупщикам, завышающим цены на зерно, хлеб и другие «съестные товары». Он писал: «Перекупщиков зерна и тех, кто набивает цену на хлеб, надо наказывать без всякой пощады. А перекупщиков других съестных товаров не давать обижать народ и не дозволять им ничего покупать до полудня или на дорогах перед городом под угрозой неминуемого наказания».

Он призывал к открытию регулярных ссудных контор — по примеру зарубежных государств, где бы подданные государства могли бы получать ссуды «без всякого роста и лихоимства под хорошее обеспечение, т. е. под залог домов каменных, под наследство, под заклад и под поручительство».

Чтобы содействовать торговле, Крижанич предлагает узаконить в государстве деятельность менял наподобие европейских. Обычно менялы — это люди из богатых торговцев, которые меняют по просьбе любого гражданина одни монеты на другие, беря за обмен проценты и фиксированную плату. «Если разменяет рубль, возьмет алтын, грош или копейку. И еще, если у тебя есть сто, тысяча или много тысяч рублей, и ты хотел бы перевезти их в какой-нибудь другой город, но боишься разбойников или иной беды, либо того, что твои деньги в том городе не ходят или дешево стоят, то ты идешь к меняле и даешь ему свои деньги, а он тебе даст письмо к своему компаньону, и тот сразу же отсчитает столько денег, сколько будет написано... Только ты должен дать меняле обычную плату: он берет с сотни рубль, два, три или более, смотря по времени, большей или меньшей опасности либо дороговизне. Такие переводы весьма удобны и безмерно полезны людям странствующим и способствуют торговле». Похоже, так выглядела российская модель Western Union в 1663 г.!

В этой же главе он предлагает создать в России торговую почту с использованием в ней специально подготовленных гонцов, как в Европе, где эти гонцы «обязаны каждую неделю скакать на коне от перегона к перегону с письмами разных людей. В каждом городе назначают на неделе свой день и час, и в этот час гонец должен сесть на коня и скакать во весь опор. И везет он письма на своем перегоне, 15 или 20 верст, до другого ближайшего гонца... будь то днем, будь то ночью, в сухое или в дождливое время. Благодаря этим гонцам развиваются торговля и взаимные сношения торговцев».

Очень интересны его наблюдения и предложения по снижению рисков при транспортировке товаров, когда крупные европейские торговцы при отправке товара в другую страну «не складывают весь свой товар на один корабль, а каждый из торговцев, сколько их есть, разделяют свой товар по всем кораблям так, что если какой корабль и погибнет, то не весь его товар пропадет».

Он настоятельно рекомендовал воеводам и державникам (правителям городов) контролировать наличие товаров повседневной необходимости в нужном количестве, чтобы «в специальных на то лавках были некоторые повседневно нужные товары: мука, крупы, солод, толокно, бобы, рыба, икра — одним словом, все, что пригодно для еды... Также посуда и орудия, и всякие вещи, сделанные из всяких хороших материалов, как то блюда, кружки и ложки из белого олова, из литой меди... И если же тех вещей не станет в лавках, то городской мерник должен известить державника, а торговцы, виновные в том, должны за небрежение уплатить пеню».

Очень интересны и современны идеи Крижанича о царском заказе. Это очень напоминает сегодняшние программы планирования производства и реализации продуктов по госзаказу. Крижанич пишет: воеводы и правители городов совместно с царским торговцем «должны заботиться о том, чтобы договариваться с ремесленниками о всяких ремесленных, рукодельных товарах. Действуя разумно и без насилий, они повелят изготовить для царя как можно больше ножей, топоров, вил, замков, серпов, кос, бритв, крючков, игл, зеркал, пуговиц, полотен, сукон и всяких иных полезных людям вещей на много тысяч рублей, где сколько будет возможно.

Эти товары должны, во-первых, продаваться царским торговцам в том же месте, где они сделаны; во-вторых, их надо привозить в условленные большие города, чтобы их там раскупали земские торговцы для нужд хозяйства; в-третьих, вывозить на порубежные торжища для продажи иным народам; в-четвертых, выдавать их воинам и всяким царским служилым людям вместо платы, но не насильно, а только желающим и просящим».

В 1-й части в разделе «О ремесле», состоящем из 15 глав, Крижанич поднимает вопросы о развитии ремесел и промышленности, соответствующей сырьевой базы и о подготовке кадров. Оставаясь по духу «полицеистом», он предлагает в этой области делать все от лица государя и начинает с того, что рекомендует иметь в стране специальный Приказ, который должен управлять ремесленными делами в стране, «должен знать, сколько есть ремесел, какова их суть и к чему они предназначены». А для этого нужно иметь специально обученных людей, «надо перевести на наш язык книги тех писателей, которые писали о ремеслах... Из этих книг выписать то, что было бы полезно и нужно знать», пригласить в страну «отовсюду искуснейших ремесленников и предложить за большую плату обучить юношей всякому искусству».

Далее нужна соответствующая правовая среда («привилегии и законы»), которая бы стимулировала ремесленное хозяйство, предоставляя занятым в нем людям определенные льготы, свободу в выборе профессии, учителей, места учебы и последующей работы, гарантии защиты этих свобод. Все это должно осуществляться под эгидой специально созданных в стране отраслевых органов, чтобы каждое ремесло имело свою дружину (цех) и своего старосту, которые имели бы право разбирать взаимные споры, относящиеся к данному ремеслу: «например, если мастер не заплатит работнику за его работу, или если они обесчестят друг друга». Есть, в частности, такая статья: «Ремесленников никто не смеет обижать и насильно гнать их на работы. Ни один правитель не принуждает их работать на него даром».

Для феодальной России оригинально звучало предложение Крижанича, актуализирующее потребность страны в подготовленных производственных кадрах и специалистах. Он считал, что «развитию ремесла в этом царстве послужил бы такой закон: если чей-либо раб имеет двух или более сыновей, то ему надо дозволить с ведома Приказа выбрать одного из них отдать в обучение какому-нибудь мудреному ремеслу: то есть делать замки, сукна, косы, стекло, бумагу и иные такие же трудные и искусные вещи, а не шапки, платья либо сапоги. И если он в совершенстве и преискусно научится такому мудреному ремеслу, то получит свободу от рабства или холопства. Если же не научится достаточно искусно, то должен будет остаться рабом либо откупиться от хозяина».

Крижанич высказал важные и актуальные до сих пор рекомендации по формированию и использованию сырьевой базы в стране. Его девиз: «Где нет сырья, там нет и изделий». А поскольку «многих необходимых материалов в нашей земле нет, то нужно позаботиться, чтобы из других стран к нам привозили всякие сырые и невыделанные материалы». В то же время он был кате

⇐ Предыдущая21222324252627282930Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: