Результативность достижений

Ответственность за предпочтение заданий, релевантных мотиву достижения, по сравнению с другими видами деятельности Вайнер и его коллеги (Weiner et al., 1971) возложили на атрибуцию успеха относительно внутренних причин (особен­но старания), поскольку такие задания влекут за собой позитивные самооценоч­ные эмоции. Этот принцип максимизации позитивных аффектов позволил также объяснить величину достигаемых результатов при увеличении старания. Первое исследование такого рода было проведено Мейером (Meyer, 1973a; см. также: Weiner et al., 1972, эксперимент II). У испытуемых при выполнении задания на кодирование цифр индуцировался постоянный неуспех, а показателем достижений служила скорость их работы. Разделение испытуемых по критерию сильно — сла­бо выраженной атрибуции достижения при первой попытке относительно конкрет­ных каузальных факторов дало картину, отраженную на рис. 14.15. Очевидно, что

сильно выраженная атрибуция относительно старания благоприятствует улучше­нию достижений, однако то же самое происходит и при сильно выраженной атри­буции относительно случайности. Таким образом, решающим оказался параметр не локализации, а стабильности: чем выше был уровень, на котором человек, не­смотря на неудачу, основываясь на атрибуции относительно переменных факто­ров, мог сохранять свое ожидание успеха, тем более значительным было улучше­ние достижений. Кроме того, было зафиксировано не зависящее от атрибуции и благоприятствующее росту достижений воздействие мотива стремления к успеху. Влияние мотива и атрибуции оказалось отчасти аддитивным. Скорость работы ориентированных на успех испытуемых возрастала быстрее, если они считали опре­деляющими переменные факторы. Достижения ориентированных на неудачу ис­пытуемых ухудшались лишь в том случае, когда свою неудачу они приписывали стабильным факторам.

Рис. 14.15. Зависимость возрастания скорости работы между первой и второй неудачами при выполнении

задания по кодированию цифр от выраженности атрибуции относительно отдельных каузальных факторов

(по данным Meyer, 1973а, рисунок из: Weiner et al., 1972, p. 245)

Паттен и Уайт (Patten, White, 1977) повторили исследование Мейера, прибег­нув к большей вариации условий. Зависящие от атрибуции различия в достиже­ниях также проявились, но только после пяти-шести неудач подряд. Кроме того, еще раз подтвердилось влияние различия в мотивах (при преимуществе ориенти­рованных на успех испытуемых), причем это различие не зависело от эффектов атрибуции. Из этих данных с еще большей очевидностью, чем из результатов Мей­ера, следовало, что в подобных ситуациях обусловленные мотивами различия в до­стижениях не опосредуются атрибуцией.

Самооценка как принцип мотивации

Если действие побуждается предвосхищаемыми последствиями его возможных результатов, то при контролируемости подобных последствий исключительно из­вне оно должно определяться только ситуативными факторами в форме внешних подкреплений. В этом случае вполне достаточно объяснения поведения со второ­го взгляда. Такой подход означал бы, что человек легко поддается любому иску­шению и быстро капитулирует перед любым препятствием, если, конечно, непо­средственно следующее за этим подкрепление или наказание не создает конфликта,

тем самым побуждая его к большей стойкости. В таком случае стремящихся к успе­ху людей с помощью серии индуцированных неудач можно было бы легко пре­вратить в избегающих неудачи, а избегающих неудачи посредством серии успе­хов — в стремящихся к успеху. При отсутствии более отдаленных последствий люди всегда предпочитали бы лишь легкие, но никак не трудные задания.

В действительности же ничего подобного, как правило, не наблюдается. Дея­тельность определяется не только внешне опосредованными, но также и внутрен­не опосредованными последствиями. К последним относятся позитивные и нега­тивные реакции субъекта на достигнутый им результат, причем эти реакции опре­деляются личностным стандартом результатов действия, устанавливаемым самим субъектом или же воспринимаемым им в качестве обязательного. Такого рода про­цесс самоподкрепления, как его обозначил Скипнер еще в 1953 г., или самооценки (последнее понятие более свободно от неявных теоретических напластований, чем первое) может объяснить определенную автономию действующего субъекта в от­ношении внешне опосредованных последствий. Поскольку указанные стандар­ты могут задавать различный уровень требований и в разной мере воспринимать­ся в качестве обязательных, введение переменной типа «мотив» для обозначения индивидуальных различий представляется вполне целесообразным, если с ее по­мощью можно описать устойчивые тенденции саморегуляции деятельности. Базо­вые модели саморегуляции разработали Кэнфер (Kanfer, 1970, 1975) и Бандура (Bandura, 1974).

Независимость от внешне опосредованных последствий дает действующему субъекту не только внутренне опосредованная оценка этих последствий. До того как он оценит результат действия в соответствии с установленным им стандартом, он уже может, как мы видели на примере обусловленной мотивами предубежден­ности атрибуции, проинтерпретировать и истолковать этот результат присущим ему способом. Оба этих момента — личностный стандарт и предубежденность ат­рибуции — могут посредством своеобразного процесса самоподкрепления лучше объяснить те факты, для интерпретации которых суммарное понятие мотива ока­зывается чрезмерно широким. Это такие факты, как межиндивидуальные разли­чия действий при сходстве их результатов и внешних последствий, или такие, как относительная стабильность действий индивида вопреки противоречащим ожида­нию результатам и изменившимся внешним последствиям (т. е. некоторая авто­номность по отношению к ситуационным факторам). Ниже мы опишем мотив до­стижения как такого рода систему самооценивания.

Мотив достижения как система самооценивания

Как было показано в главе 8, аткинсоновская модель (Atkinson, 1957) выбора рис­ка включает в себя модель самооценки: привлекательность последствий для само­оценки предвосхищаемого результата действия, умноженная на соответствующую вероятность успеха, и составляет то, что побуждает человека к действию. Однако имеются и два существенных отличия в этих моделях. Во-первых, стандарт (ур°" вень притязаний) является у Аткинсона не независимой, т. е. предшествующей действию, величиной, а зависимой переменной результирующей мотивации. Во-вторЫх, через две переменные мотива Аткинсон вводит индивидуальные различия

в процессах приписывания коэффициентов привлекательности положительной и отрицательной самооценки после успеха и неудачи соответственно. Правда, тем самым первое различие — стандарт как зависящая от мотивации, а не предшеству­ющая действию величина — практически снимается. Ведь стандарт в модели вы­бора риска оказывается зависимой от мотива и индивидуально вариативной вели­чиной: ориентированные на успех индивиды предпочитают реалистичные, а ори­ентированные на неудачу — завышенные или заниженные стандарты.

Теоретические следствия из того факта, что модель выбора риска в сущности описывает процесс самооценки, долгое время оставались без внимания. Анализом этих следствий, которые с открытием обусловленной мотивами асимметрии атри­буции успеха и неудачи стали очевидными, занялся автор этой книги (Heckhausen, 1972, 1975а, 1978). Если, как мы убедились выше, ориентированные на успех ис­пытуемые по сравнению с ориентированными на неудачу в большей степени свя­зывают свои успехи с выдающимися способностями, а неудачи приписывают не столько их недостатку, сколько слабому старанию и внешним причинам (см. рис. 14.4), то в результате самооценка таких испытуемых оказываются более сбалансирован­ной. Если к тому же их успехи и неудачи повторяются с той же частотой, что и у ориентированных на неудачу испытуемых, то оба типа индивидов, даже сталкива­ясь с противоречащим ожиданиям результатом действия, снова и снова в силу при­страстной (позитивной или негативной) самооценки подтверждают и упрочи­вают свойственную им «систему мотива*, т. е. систему, в которой решающим зна­чением обладает привлекательность либо успеха, либо избегания неудачи. Таким образом, мотив выступает не как суммарное, раз и навсегда фиксированное лично­стное свойство, а как система релевантных мотивации когнитивных процессов, стабилизируемая посредством «встроенного», индивидуально подкрепляемого механизма интерпретации (в данном случае определяемого предубежденностью атрибуции) и посредством самоподкрепления (самооценки) даже вопреки опыту, противоречащему присущей субъекту и обусловленной мотивом точке зрения.

Подкрепляющий фактор процесса самооценки автор этой книги связывает с самооценочными эмоциями, такими как удовлетворенность и неудовлетворен­ность собой или с аналогичными им эмоциями. В качестве подкрепляющего фак­тора они в определенном смысле всегда находятся «под рукой», поскольку могут возникать всякий раз и сразу, как только появляется адекватный самооценке сти­мул. Вместо «самоподкрепления» автор этой книги говорит о самооценивании, поскольку понятие подкрепления в смысле подкрепления реакции вводит нас в заблуждение или, по меньшей мере, является поверхностным. К тому же оно не позволяет различать результат процесса сравнения (самооценку) и его последствия («самоподкрепление») как две различные следующие друг за другом стадии, по крайней мере когда последствия заключаются в самооценочных эмоциях, а не в наблюдаемых извне актах самопоощрения или самонаказания.

Модель самооценивания схематически изображена на рис. 14.16. Осуществля­емый после достижения результата действия процесс самооценки основан на со­поставлении этого результата со стандартом, а исход этого сопоставления может быть изменен посредством той или иной каузальной атрибуции результата дей­ствия. Таким образом, существуют три детерминанта самооценки: результат дей-

ствия, стандарт и атрибуция. До сих пор в качестве обусловленного мотивом мы рассматривали лишь тип атрибуции, однако то же самое можно сказать и о стан­дарте. Когда ориентированные на неудачу люди устанавливают для себя сверхвы­сокие стандарты, то тем самым они ограничивают возможности для позитивной самооценки, склоняясь при этом, в силу предпочитаемого типа атрибуции, к объяс­нению неудачного выполнения чересчур сложной задачи недостатком способно­стей. Напротив, устанавливая для себя чрезмерно низкие стандарты, они, очевид­но, стремятся оградить себя от негативной самооценки, в силу предпочитаемого ими типа атрибуции не имея возможности приписать успех в решении слишком легких задач своим способностям. Ориентированные на успех индивиды при реа­листичном стандарте сталкиваются примерно с равным числом успехов и неудач, причем в соответствии с присущим им типом атрибуции успехи сильнее сказыва­ются на их самооценке, чем неудачи. Таким образом, в создании более или менее благоприятного баланса самооценки у обеих групп предпочитаемые уровень стан­дарта и тип атрибуции дополняются соответствующим Мотивационным воздей­ствием привлекательности.

Рис. 14.16. Модель самооценивания