 |
Она в реке, мистер Борден. Я оставил ее тело целым — это больше, чем вы заслуживаете. Учтите это, когда в следующий раз сблизитесь с женщиной. Отвали от нашей территории. Это наши улицы. Не твои. 3 глава
|
|
|
|
Смирившись, отвернулась и пробормотала:
— Ты не позвонил.
Маркус не ответил и не шевелился несколько мгновений, и я была уверена, что покраснела до корней волос. Наверняка, он принял меня за чокнутую.
— Посмотри на меня, — сказал он и его голос звучал низко и серьезно. Когда я отказалась, Маркус подошел ближе ко мне и загородил обзор своим телом. — Посмотри на меня, Кейт, — повторил он.
Я медленно подняла на него взгляд, и в ярких лучах солнца его великолепное лицо показалось мне таким же, как и тогда, когда я была здесь в первый раз.
— Я не позвонил ради твоей же пользы, — осторожно объяснил он. — Детка, ты солнце, а я чертова тьма. Мы с тобой из разных миров, и в аду тебе будет лучше, чем со мной.
Моя грудь сжалась, когда я ответила:
— Это не тебе решать.
В течение нескольких минут Маркус изучал каждый сантиметр моего тела: маникюр, прямые, гладкие светлые волосы, дорогое платье и идеально нанесенный макияж. Неожиданно я ощутила, что мне необходимо переодеться. Правда была в том, что я сделала все возможное, чтобы поразить его. Но сейчас все выходило совершенно наоборот.
Маркус осмотрелся вокруг и нахмурился, заметив у тротуара мою машину.
— Не очень удачное место для парковки, — пробормотал он.
— Не подумала, — тупо ответила я. — Знаю, что должна была. Думаю, это из-за излишней импульсивности.
И глупости.
— Позволь, я покажу тебе кое-что, — сказал он, оборачиваясь ко мне.
— Ладно.
Маркус взял меня за руку, что, по моему мнению, было хорошим знаком и повел наверх в свою квартиру. Все это время он выглядел противоречиво, его брови были нахмурены, лицо серьезно. Когда мы добрались до квартиры, Маркус отпустил мою руку и ключом открыл дверь.
|
|
|
— Заходи, — сказал он, и я вошла вслед за ним в квартиру.
Я растерялась, когда он отступил в сторону.
— Оглянись, — сказал он. — Я живу здесь шесть месяцев, и вот что я из себя представляю.
Сделав так, как он велел, осмотрела его квартиру. Мои каблуки громко стучали по половицам, в то время как я проходила по гостиной мимо дивана, на котором получила самый лучший сексуальный опыт. Определенно, он видал и лучшие времена. На самом деле, вся комната была заполнена дрянной мебелью и коробкой из-под телевизора, модель которого устарела еще с десяток лет назад.
— Зайди в спальню, — продолжил Маркус, заметив мою нерешительность. — Давай, детка, осмотрись хорошенько.
Я так и сделала.
В спальне была разломанная двуспальная кровать и небольшой светло-коричневый письменный стол, заваленный всяким хламом. На кухне в раковине было полно грязной посуды, и даже кухонные шкафы были желтыми от времени. Я начала понимать, что он пытался сделать.
— Итак, ты на мели, — пробормотала я, оборачиваясь к нему, и легкомысленно добавила. — И ты немного неряшлив.
Маркус скрестил руки на груди, опершись спиной на входную дверь, и пристально смотрел на меня. Он ждал большего, и я вздохнула.
— Ты тоже принимаешь наркотики? На них ты тратишь деньги? Я думала, что у дилеров должна быть куча налички.
— Я зарабатываю немного, — ответил он. — Связался с опасными людьми, и они отбирают большую часть моего заработка.
— Тебе это нравится?
— Нет. Я ненавижу это.
Я пожала плечами.
— Так брось это.
— Бросить? — он слегка усмехнулся. — Ты ничего не знаешь о моем мире, красотка. У меня с рождения не было таких возможностей как у тебя. Я вырос среди этой отравы и вынужден заниматься тем, чем занимаюсь. Данная работа — это пиздец, но она приносит мне гораздо больше денег, чем если бы я работал с девяти до пяти, зарабатывая копейки. В конце концов, именно так и устроен мир. Ты едва выживаешь и должен работать. Ты борешься и борешься и так до самой смерти. Нет легких путей. Никакой помощи из-за угла, никаких родителей, которые исправят твои ошибки, а это самая легкая работа, которая только может быть. Всем насрать на то, что ты здесь. Я один против всего мира, и это моя жизнь, Кейт! Это пиздец как уродливо и я не собираюсь вносить это уродство в твою яркую идеальную жизнь.
|
|
|
Несколько секунд я обдумывала это. Продолжая осматривать его квартиру, я прекрасно его понимала, но меня это совсем не беспокоило. Маркус нравился мне, а остальное было неважным.
— Ты не привнесешь в мою жизнь уродство, — сказала я, глядя на него. — У нас есть связь. Ты заставил меня испытать то, чего я никогда не испытывала. И я хочу повеселиться с тобой. Хочу, чтобы ты прикасался ко мне так, как в ту ночь. Это все, чего я хочу. Это все, чего я хотела, когда давала тебе свой номер телефона. Ничего серьезного. Я не собираюсь влезать во всю ту грязь, которой ты занимаешься.
Маркус отвернулся с разочарованным выражением лица.
— Значит, я нужен тебе только для сексуальных целей.
— До тех пор, пока ты не сможешь дать мне больше, да, — с надеждой ответила я.
По правде говоря, я с самого начала хотела большего, но также знала, что это была лажа. Я не могла пока принять все плохое в его жизни. Это не сработало бы и не продержалось долго. Я хотела видеть только хорошее, но это было не так. У него была не только я. Ему нужна была женщина, которая превратит зло в добро. Женщина, которая будет бороться за то, чтобы изменить его, даже если он продолжит заниматься распространением этой дряни. Бороться до тех пор, пока он не начнет честную жизнь. Именно это имело значение. Я боялась все это сделать. Позже я оправдывала себя тем, что была молодой и хотела продлить этот кайф. Но, если честно, то в тот момент, когда пришла к нему, я была эгоисткой.
Я могла сказать, что Маркус разрывался, особенно когда его взгляд прошелся по мне. Что же, скоро эта зависимость будет обоюдной. Он будет хотеть меня все время, стараться дать мне больше, а я буду противиться, не будучи готовой принять все это.
Отложив сумочку, я подошла к нему. Маркус с опаской смотрел на меня, пока я подходила к нему. Его взгляд выдавал уязвимость. Я остановилась перед ним, и мои руки скользнули по его крепкой груди. Его руки опустились, когда я сделала это, и он закрыл глаза, наслаждаясь моими прикосновениями. Я остро ощущала, насколько он хотел, чтобы его любили. Какую бы травму он не получил, будучи ребенком, внутри него сохранилась потребность в любви, скрытая за суровой внешностью. Возможно, в душе этого грубого молодого человека хранился нетронутый запас любви, готовый выплеснуться наружу. Было грустно думать о том, как много людей закрывается от мира по причине их абсолютной ненужности и дерьмового воспитания.
|
|
|
И поэтому я хотела Маркуса еще сильнее.
— Скажи «да», — прошептала я, отбрасывая робость. Я хотела быть уверена в нем. Нуждалась в этом.
Маркус открыл глаза и посмотрел на меня. От этого взгляда бабочки запорхали у меня в животе.
— Да, — прошептал он в ответ. — Я чертовски хочу тебя. Хотел с той секунды, когда впервые увидел. Но также я не живу фантазиями. Я хотел быть уверенным, что ты знаешь, что делаешь. Только и всего.
Моя грудь сжалась. Погладив его по щеке, я улыбнулась.
— Я уверена, — сказала ему.
Не прошло и секунды, как он впился в мои губы. Его губы были созданы для меня. Клянусь. Я ощутила огонь, который усиливался от его прикосновений. Схватив меня своими сильными и крепкими руками, Маркус понес меня обратно к дивану. С отчаянным выражением он нежно снимал с меня одну вещь за другой. Он везде целовал меня, наслаждаясь каждым миллиметром моего тела, и я сопротивлялась его языку до тех пор, пока он не овладел мной.
Я была покорена.
Без особых усилий, ему понадобилось совсем немного времени, чтобы украсть мое сердце.
Глава 5
Кейт
— Итак, что же произошло дальше? — спросил мужчина.
Я уставилась на него и на нож, небрежно покачивающийся в его руке.
— О чем ты? — в оцепенении спросила я.
— О вас, очевидно же. О чем, мать твою, я могу еще спрашивать?
Я вздрогнула.
— Зачем ты хочешь это знать?
— Как уже говорил, я убиваю время, выбирая момент для убийства. Просто расскажи мне. Это неплохо облегчит душу, ведь ты все равно умрешь. Черт, если ты настолько благородна, то я позволю тебе умереть спокойно.
|
|
|
Вздрогну, я подтянула колени к груди, сдерживая рыдания, готовые прорваться.
— Почему ты хочешь убить меня?
Мужчина наклонился вперед, его взгляд был темным и зловещим.
— Давай скажем так — мой брат восстанавливает справедливость. Так сказать, око за око. Мужчина твоей мечты хорошенько его ободрал, и он не может этого простить. Нельзя просто появляться из ниоткуда и красть наши территории. Он должен бояться переходить нам дорогу, и лучший способ показать ему — это разобраться с тобой.
— Маркус найдет тебя.
— Нет, не найдет. Когда твое гниющее тело выловят в реке Нью-Рейвен, он будет так поглощен твоей смертью, что даже и не подумает искать нас.
Мне нечего было ответить на это.
Он реально был сумасшедшим, и сейчас я была уверена в своей скорой смерти более, чем в чем-то другом. Невозможно описать словами весь ужас моего состояния, сочетающийся с каким-то жутким спокойствием. Я хотела бы исправить совершенные мной ошибки, отпустить все заблуждения и позволить уйти проблемам, которые теперь кажутся такими незначительными.
Жизнь действительно коротка, и наслаждалась ли я каждой ее минутой?
Мысленно утешаю себя, ведь я пыталась. Чертовски трудно пытаться жить для себя.
— Говори, — потребовал он. — Расскажи мне о ваших отношениях.
— Я не собираюсь делиться с тобой деталями, — отвечая, стараюсь, чтобы голос звучал ровно. — Тебе не удастся узнать больше. Я уже все тебе рассказала. Рассказала, как мы встретились, и даже немного больше, но на этом все. Ничего больше.
Он смотрит на меня целую минуту, секунды тянутся тревожно медленно.
— Ты хочешь перейти к делу? — внезапно спросил он. — Хочешь, чтобы я вырезал твое сердце прямо сейчас, а не чуть позже?
Дрожа как осиновый лист, я уставилась на нож и представляла его вонзающимся в мою грудь.
— Я не понимаю, зачем ты делаешь это, — в отчаянии выкрикнула я, мои зубы стучали. — Я хороший человек! Я никому не делала зла. Я ничем не заслужила этого.
— Как долго ты была с ним? — продолжил он, полностью игнорируя мои слова.
— Если он уехал четыре года назад, значит, он был только с тобой? Это правда?
Я просто молча смотрела на него.
— Один год с тобой ничего не значил для него? Не так ли?
— Спустя несколько месяцев после знакомства мы стали видеться каждый день.
— Вы открыто были любовниками? Твое окружение было в курсе?
— Нет, — прошептала я, рассеянно глядя мимо него, перебирая в памяти те моменты моей жизни, которым не суждено повториться. — Мы встречались тайно. У нас был свой собственный мир. Маркус был беден, но это не имело значения. Происхождение тоже не имело значения. Мы оставляли за спиной жизнь с ее проблемами, когда были вместе.
|
|
|
— Это был просто секс?
— И да, и нет. Это было... все. Иногда я приходила к нему, иногда он ко мне.
— Тебе всегда было хорошо с ним?
Я не заметила его сильного желания выяснить это и уверенно кивнула.
— Да.
Маркус исследовал каждый миллиметр моего тела, всегда сперва даря удовольствие мне. Сам он сдерживался до конца. Но… даже тогда я чувствовала, что есть какая-то другая сторона его сексуальности. Я не знала, какая именно, а он никогда не говорил об этом. Но он сдерживался каждый раз, когда брал меня.
— И никто не знал? — мой убийца давил на меня.
— В конечном счете, узнали. Я стала отдаляться от всех, стала хуже «заметать следы». После того, как я стала пренебрегать общением с друзьями и родителями, а мои оценки снизились, люди стали что-то подозревать.
— Так он стал твоим миром.
— Да.
Больше ничего не волновало меня — только ощущать его и те ласки, которые он дарил моему телу. Я могла быть открытой и рассказывать ему абсолютно все, он никогда не осудил бы меня так, как другие.
— Кто узнал об этом?
Я вздохнула, переживая те страшные воспоминания.
— Мой отец.
И тогда все изменилось.
***
Маркус высадил меня в шесть утра, зная, что мой отец выходит к завтраку в семь. К этому моменту мы были вместе уже около года, который ощущался как один день — ослепительный и захватывающий. В созданном нами мире мы жили и дышали друг для друга, каждый мой день завершался в его объятиях. Он уравновешивал меня, заставлял чувствовать себя так, будто я могу изменить его жизнь. Я часто об этом вспоминаю.
По-моему, я была готова бросить учебу и предать ожидания отца. Свое будущее я видела себя рядом с Маркусом, мы бы оба работали. Это могло быть возможным, не так ли? Бедность меня не пугала. Меня не волновало ничего, кроме ощущения его полных губ на моих губах.
— Позвони мне, — сказала я, целуя его. — Не заставляй меня снова ждать, Маркус. Ты всегда так делаешь.
— Я позвоню тебе вечером, — пообещал он, нежно перебирая пальцами мои волосы. — Я не заставлю тебя ждать, красавица.
Я подарила ему еще один плавящий сердце поцелуй, прежде чем войти в дом.
Выглядела я дерьмово — зеркало в лифте подтвердило мои подозрения. Моя юбка измялась, волосы в беспорядке, от макияжа ничего не осталась — тушь, размазанная вокруг глаз, делала меня похожей на енота. Да уж, у того, кто меня сейчас увидит, не возникнет никаких сомнений, чем я занималась всю ночь.
Воспоминания заставили мои щеки вспыхнуть. Господи, своим языком он творил такое… Мое тело заныло, стоило только подумать об этом, но у меня было мало времени. Мне нужно было быстро принять душ, привести себя в порядок, расчесаться и мысленно подготовиться к часовому допросу моего отца на тему «почему я не идеальная».
Я открыла дверь и поспешно вошла. Закрыв дверь и повернувшись, я резко остановилась и подпрыгнула от удивления. Мой отец был здесь. Он стоял в центре моей комнаты спиной к окну, в которое, скорее всего, видел, как я выходила из машины. Отец был одет в костюм для гольфа. Конечно, в этот день он и его высокомерные приятели обычно играли в гольф, но не сегодня. Улыбка сошла с его обычно безупречно выглядящего лица, стоило ему взглянуть на меня. Он был очень зол. Чертовски зол. Я вздрогнула, когда он сделал шаг в мою сторону.
— Так вот чем ты занимаешься! — закричал он, останавливаясь напротив и осматривая меня с головы до ног. — Думаешь, твоя мать будет гордиться, узнав, что ты в бандитском квартале кувыркаешься в постели с преступником, торгующем наркотой?
О, Боже мой, я чувствовала, что моя жизнь кончена.
Я не знала, как реагировать. Чувства были подобны хаосу. Как он догадался? Никто не знал про Маркуса, даже мои самые близкие друзья.
— Ты следил за мной, — в ужасе прошептала я.
— Конечно, я следил за тобой, — сердито ответил он. — Ты мой единственный ребенок, моя маленькая девочка. Неужели ты думаешь, что я буду сидеть сложа руки, в то время как ты забросила учебу и стала избегать нас? Твоя мать расстроится, Кейт. Ты поставила меня в ужасное положение. Ты делаешь это специально?
— Нет.
— Ты пытаешься бунтовать? — спросил он с болью в глазах. — Мы на тебя слишком давим? Я плохой отец?
— Нет, папа, нет.
— Тогда почему?
— Это не имеет отношения к вам.
— Все, что касается тебя, имеет отношение к нам.
Мои глаза наполнились слезами.
— Я не специально. Мне понятен твой гнев, папа…
— Нет, — он резко покачал головой. — Это не злость, а разочарование. Я действительно думал, что ты не такая, как все, но никогда не ожидал от тебя ничего подобного. Бросить все ради этого мальчишки, преступника, который сейчас никто и навсегда останется никем.
— Он хороший, отец. Я не была бы с ним, если бы он не был хорошим человеком…
— Я его проверил, Кейт. Он не является хорошим человеком. Парень не вылезает из неприятностей с пятнадцати лет. Посмотри, где он живет, чем занимается. Подумай, прежде чем назвать его хорошим человеком.
Это было несправедливо. Каждый, кто видел его образ жизни, считал его ужасным человеком. Но никто по-настоящему не знал Маркуса, в нем было нечто большее. Это было несправедливо.
Я не ответила. Не смогла подобрать слов. Меня с поличным поймали на месте преступления, и не было смысла скрываться или пытаться что-то приукрасить. Я чувствовала, что упала в глазах своего чертового отца. Я была смущена и подавлена, но, что более важно, я разочаровалась в себе. Все произошло из-за моей неосторожности, моей патологической привязанности к Маркусу.
— Итак, — продолжил он, — вот как мы поступим…
Раздавшийся стук в дверь прервал его и заставил меня замереть. Это мог быть только один человек. Дерьмо.
Глаза отца округлились.
— Ты дала ему ключ?! — в ужасе прошептал он.
Я колебалась, и его лицо помрачнело. Он промчался мимо меня, и я в отчаянии последовала за ним.
— Папа, стой! — крикнула я. — Не надо, пожалуйста, не делай ничего!
Отец оттолкнул меня, открыл дверь и замер при виде Маркуса, держащего в руке мой кошелек. Он был одет в привычные мешковатые джинсы и черную майку.
Лицо отца пошло красными пятнами, и я схватила его за руку, когда он сделал шаг к нему.
— Ты, сукин сын! — крикнул отец, тыча пальцем в Маркуса. — Оставь в покое мою дочь! Ты слышишь меня?
Маркус сделал шаг назад, переводя непонимающий взгляд с меня на отца.
— Ты, блядь, ничтожество! — мой отец наступал, а я с умоляющим выражением лица просила его остановиться. — Мне все про тебя известно! Ты черное пятно на репутации моей дочери, ты вредишь ей. Ты слышишь? Оставь ее в покое!
Маркус просто смотрел на меня, его лицо не выражало никаких эмоций.
— Ты забыла свой кошелек, — спокойно сказал он. Не дав ему договорить, отец вырвал его из руки Маркуса.
— Убирайся! — потребовал он. — Еще раз подойдешь к моей дочери — тебе конец. Я вызову полицию, и тебя посадят. Ты слышал меня?
Маркус промолчал, умело скрывая свои эмоции. Я бы предпочла видеть его злым, нежели безразличным, как сейчас.
— Маркус, — прошептала я полным печали голосом.
Он просто засунул руки в карманы, послал мне последний убийственный взгляд и вышел в коридор. Я вздрогнула, когда отец захлопнул за ним дверь и начал звонить матери. Чувствуя себя потерянной и загнанной в ловушку, я слушала, как отец говорил ей о произошедшем. А в голове гудел один и тот же вопрос: как, черт возьми, я смогу снова его увидеть?
***
Наступивший день был адом. Моя мать вела себя так, будто я совершила убийство. Она рыдала в моей квартире и грозилась вернуть меня домой, пока я не одумаюсь. Отец не поехал играть в гольф и в течение трех часов читал мне нотации о том, как все исправить, пока окружающие не узнали о моей связи с преступником.
Это была катастрофа.
Я обиделась на них. До этого дня я никогда не думала плохо о своих родителях.
Сейчас мне было ненавистно то, что они судили меня, не дав возможности объясниться.
А потом все стало еще паршивее, когда Маркус не позвонил мне, как обещал. Мой телефон все время лежал в кармане в режиме «вибро». Родители были так поглощены своими переживаниями, что не подумали отобрать его.
Мое тело взрывалось от злости. В ту ночь я была взбешена на отца за те вещи, которые он наговорил Маркусу. Решила, что меня не волнует, что он не принял его. Я хотела, чтобы мои мечты о побеге сбылись. Была убеждена, что ради Маркуса готова была отказаться от всего.
Как только родители уехали к себе, я поехала к нему. Это было сумасшествием. Я понимала это, но мне нужно было увидеться с ним. Только проехав по его улице, я пришла в себя и поняла, что сейчас было неудачное время для прогулок в этом районе. Стоящие на улице люди внимательно смотрели на мой паркующийся голубой «Корвет». Это была опасная территория. Я была близка к тому, чтобы развернуться и уехать, когда увидела его. Он стоял недалеко от дома в компании парней, прислонившись спиной к кирпичной стене и держа в руках бутылку пива. Недовольство отразилось на его лице, когда он увидел меня.
Возвращаться назад было поздно.
Я переминалась с ноги на ногу в своих шлепанцах, выглядя не так впечатляюще, как обычно. На мне были простые черные леггинсы и свободный топ, волосы были собраны, и отдельные выбившиеся пряди падали на лишенное макияжа лицо. Мой внешний вид отлично вписывался в это место. Я медленно направилась к нему, игнорируя изучающие меня взгляды.
Маркус стоял неподвижно, скрестив руки. Он просто в ожидании стоял там, без всяких эмоций наблюдая за моей нервозностью. Парни вокруг него расступились ровно настолько, чтобы я смогла подойти. Маркус посмотрел на них, и, поняв его с первого взгляда, все разошлись, предоставляя нам возможность поговорить. Я была на грани нервного срыва и не знала, как извиниться за ужасное поведение отца и в то же время исправить все между нами.
— Привет, — нерешительно произнесла я, пытаясь улыбнуться.
Он наклонился ко мне и тихо спросил:
— Что ты здесь делаешь, Кейт? Уже десять вечера.
— Я хочу поговорить с тобой о том, что произошло утром, — ответила я. — Ты обещал позвонить, но после инцидента с моим отцом не сделал этого.
— Я подумал, что отец отобрал у тебя телефон, и не хотел доставлять новых неприятностей.
— Он не забирал мой телефон, и меня не волнуют проблемы, если это означает, что мы вместе.
Маркус медленно вздохнул.
— Кейт, — прошептал он, и его голос прозвучал грустно. — Я больше не хочу, чтобы мы встречались тайком…
— Я знаю. Мы и не будем.
— Твой отец был прав.
Я замерла и с удивлением взглянула на него.
— В чем он был прав, Маркус?
— Я не достоин тебя. Я гребаный неудачник. И даже если я не хочу встречаться тайком, нам придется. С моим образом жизни и кучей дерьма, в которое я ввязываюсь, тебе небезопасно находиться рядом, особенно сейчас. И, твою мать, уже очень поздно, а эти люди вокруг не так терпимы к богатеям, как я. Тебе повезло, что ты нашла меня здесь.
— Я больше не буду приходить сюда так поздно.
— Не в этом дело, Кейт.
Я схватила и отчаянно сжала его руку.
— Я не могу без тебя. Мы каждый день были вместе. Почему бы тебе просто не приходить ко мне? Я не готова отпустить тебя, Маркус. Я не могу. Это разрушит меня. Я уже разрушаюсь.
Он был частью меня, и я была готова признать это. Хотела этого. Слова, рвавшиеся наружу, слетели с моего языка.
— Я люблю тебя, — набрав полные легкие воздуха, выдохнула я. — Ну вот. Это правда. Я люблю тебя и не могу без тебя.
Маркус прервал меня жестким поцелуем. Он схватил меня за волосы, притягивая к себе, и я почувствовала, как сильно он нуждался в этих словах. Ему нужно было знать, что его любили. Святой Боже, в этот момент я поразилась, сколько же ужасов ему пришлось пережить, чтобы так хотеть услышать это. Когда его губы оторвались от моих, он прижался своим лбом к моему и с грустью заглянул мне в глаза.
— Маркус, — прошептала я, и он, закрыв глаза, резко выдохнул. Наше дыхание смешалось. — Я брошу все. Откажусь от всего ради тебя. Я хочу все уродство.
Его рука разжалась, и он, истерзанный и несчастный, отступил от меня. Я не могла понять, почему. Ведь он тоже хотел этого.
— Я не знаю, что делать, — сказал Маркус и покачал головой. — Ты заслуживаешь большего, а я не смогу дать тебе то, от чего ты собираешься отказаться.
Я тоже покачала головой.
— Ты ничего не жалел для меня.
— Не уверен, как долго ты будешь это чувствовать, детка. Я видел это раньше. Ты начнешь ненавидеть меня…
— Нечестно так говорить. Это просто твои домыслы. А может, все будет наоборот. Я стану любить тебя еще больше. Разве это не стоит риска?
Он вздохнул, запустив руку в волосы.
— Если бы все было так легко. Сейчас я в большом дерьме. Надо быть слепой, чтобы довериться мне. Ты многого не знаешь. Быть здесь — не очень хорошая идея для тебя. Ты должна уйти. Должна убраться отсюда, прежде чем кто-то решит поговорить с тобой.
— Тогда пойдем со мной.
— У меня есть дела, которые надо закончить.
— Какие? Наркотики? — зашипела я, взбесившись от того, что он предпочел их вместо того, чтобы уйти со мной. Маркус слушал меня две секунды назад? Я сказала, что люблю его, хотя это было нелегко.
С мрачным выражением лица он огляделся, затем схватил меня за руку и потащил к машине.
— Это нечто большее, — проскрипел он мне в ухо. — Твою мать, ты делаешь меня слабым — это видят все. Ты должна сесть в свою машину и никогда больше сюда не возвращаться.
— А как же мы? — я плакала перед открытой дверью своей машины.
Он остановился и посмотрел мне в лицо.
— Ты должна сосредоточиться на том, что действительно важно для тебя сейчас...
— Ты самое важное!
— Я говорю о твоей учебе, друзьях, семье и обо всем остальном, что было до меня.
— Но мне нужен ты.
Он тяжело вздохнул.
— Может, однажды я и стал бы достаточно хорош для тебя. Блядь, я делал бы все для того, чтобы это стало возможным. Но это не зависит от меня, Кейт. Это не случится сейчас. Ты должна уйти и не позволять такому ничтожеству, как я, испортить тебе жизнь. Твой отец любит тебя. Он делает это, чтобы тебя защитить.
— Он видит в жизни только черное и белое!
— Я знаю. Возможно, именно это я и заслуживаю. Дело в том, что он так поступает не из вредности — он заботится о тебе. И, блядь, Кейт, если в жизни и надо чем-то дорожить, так это любовью семьи. Это то, чего я не смогу дать, а тебе это необходимо.
— Нет.
— Да, это так.
Он был прав. Я ненавидела это.
— А теперь уходи, — сказал он. — Ты должна.
Я пыталась сопротивляться, но он смотрел на меня, не желая принимать мои возражения. Я не плакала. Во мне было больше злобы, чем обиды.
— Ты совершаешь ошибку, — сказала я.
Взглянув на него, я села в машину. Сжимая руками руль, уехала оттуда прочь, наблюдая в зеркале заднего вида за его уменьшающимся силуэтом.
Он хотел меня отпустить.
Но я не уйду. Никогда.
Неделями я неустанно ему звонила, но его телефон не отвечал.
И только спустя три недели я узнала, что он уехал из города.
Он не возвращался четыре года.
***
— Тебе стоило двигаться дальше, — сказал мужчина, забавляясь. — Это мог быть конец вашей истории. Ты могла бы прожить жизнь, и вся эта ситуация — ты и я, здесь и сейчас — никогда бы не случилась.
— Я не могла, — честно ответила я, глядя на его темную фигуру. — Мое сердце не позволяло мне двигаться дальше.
Сердце само решает, кого оно хочет, не советуясь с нами.
— Ты думаешь, он любил тебя? — спросил парень. — Ты отдала ему свое сердце, ничего не получив взамен.
Я вздохнула.
— Маркус любил мой образ, который создал сам, больше, чем меня настоящую.
— О чем ты?
— Думаю, в его голове я была недостижимым идеалом. Он никогда не считал бы себя достойным меня, если бы остался тогда.
Мужчина задумчиво помычал.
— Думаешь, поэтому он уехал из города?
— Я не уверена, но… Мне всегда было интересно это. Я хотела знать, что творилось в его голове в ту ночь, когда он ушел.
Сидя в этом подвале, я знала, что даже повернув время вспять, не получу ответа на этот вопрос.
— Ты взбунтовалась против своего отца, так ведь? — допытывался он. — Поэтому стала учителем?
— Да.
— Когда ты узнала, что Маркус вернулся?
Я мягко улыбнулась.
— Я была в продуктовом магазине и подошла к кассе, чтобы оплатить покупки, когда увидела на журнальной стойке местную газету. До сих пор помню, как подошла к ней. Мое сердце болезненно сжалось. Дрожащей рукой я взяла газету: в ней была статья и фотография, на которой он обменивался рукопожатием с мэром города. Маркус пожертвовал полмиллиона долларов на реконструкцию исторического здания в Нью-Рейвен, которое ранее было запланировано под снос. Они благодарили его за сохранение истории и за финансовую помощь. Благодаря этому здание сохранили, и на какое-то время он стал героем.
Эта новость потрясла меня. Я почувствовала, как мое тело воспарило. Это казалось невозможным. Но это было правдой. Маркус вернулся. Он разбогател больше, чем когда-либо мог мечтать, и выглядел как Адонис. Кажется, он нарастил килограммов двадцать мышц.
— Как давно вы виделись?
Я выбралась из своих воспоминаний и медленно покачала головой, пристально глядя на мужчину.
— Мы не виделись.
Я не собиралась рассказывать ему, каким нежным был Маркус со мной. Как упорно он боролся за меня, когда вернулся. Как он изменился, но все же сохранил для меня часть себя прежнего, которого я знала и которого он скрывал.
Я вспомнила, как собиралась на утреннюю прогулку в парк через несколько дней после того, как увидела ту статью в газете. Вспомнила даже, как изменился воздух, когда я остановилась в саду. Я ощутила его присутствие еще до того, как он приблизился. И вот он передо мной, одетый в костюм, абсолютно неузнаваемый. Маркус, словно загипнотизированный, просто смотрел на меня.
— Ты вернулся, — прошептала я.
— Я вернулся за тобой, — прошептал он в ответ.
Испустив слабый вздох, я почувствовала, как мое тело медленно парализует. Я не собиралась дарить этому человеку такие моменты. Они были моими и останутся со мной.
|
|
|
