Постклассические теории права.

Современное постклассич-кое правопонимание обусловлено изменениями в мировоззрении, происшедшими в связи с формир-нием постиндус3ального, постмодерного (или общ-ва позднего, высокого модерна, по терминологии Э.Гидденса или Ю.Хабермаса) общ-ва. Постклассич-кая (некот-ые ученые, напр. В.Степин, используют термин “постнеклассическая”) научная картина мира была подготовлена важными научными открытиями, происшедшими в нач. и сер. ХХ в. В о-первых, следует назвать принцип неопределенности и вытекающий из него принцип дополнит-ти в квантовой физике, имеющие междисциплинарное, фун­дамент-ное д/всей науки значение. Первонач-но принцип дополнит-ти имел узкоспец-ную направленность на решение проблемы, вытекающей из понятия неопред-ти В. Гейзенберга (точность опр-ния координаты частицы и точность опр-ния соотв-щей компоненты ее импульса обратно пропорциональны). Н.Бор не был согласен ни с континуально-волновой позицией Э.Шредингера, ни с корпускулярной позицией В.Гейзенберга. Д/него исходным пунктом анализа была парадоксальная неотделимость этих 2-х аспектов (позиций), кот-ые в классич-кой физике исключали друг друга. В более широком контексте, чем опред-ние кванта как волны и частицы, этот принцип включает и онтологич-кий, и методологич-кий аспекты. Применит-но к соц-ной реальности (а право – момент, сторона соц-ной реальности, – неоднократно подчеркивал Л.Спиридонов) принцип дополнит-ти означает контекстуальность смысла, а также доминир-щее положение целого относит-но частей (принцип холизма), проявляющееся, напр., в теории поля К.Левина, гештальтпсихологии М.Вертгеймера или сис-мном подходе (эл-ты сис-мы не сущ-ют вне сис-много – соц-ного – контекста). В юриспруденции принцип дополнит-ти пока не получил долженствующего применения. Косвенно он использ-ся одним из лидеров критич-ких исслед-ний в юриспруденции США, профессором школы права университета Колорадо П.Шлагом. В частности, американский юрист поднимает проблему субъекта права и “взгляда изну3” на право (с т.з. судьи). Такой взгляд, по его мнению, неизбежно односторонен и ведет к радик-ному упрощению права. Из одной-единственной перспективы вытекает вера в то, что сущ-ет единственно верная онтология права, кот-ая не зависит от всех субъектов права (за исключением судей). Признавая справедливость многих положений, связанных с принципом дополнит-ти, пока он несет в себе преимущественно критич-кий заряд. Позитивный же его аспект предст-ется достаточно ограниченным, т.к. смена “гештальтов” (др. описаний) не может привести к исчерпывающему представлению объекта. Из принципа дополнит-ти вытекает неустранимость чел-а и, следоват-но, соц-ных факторов, обусловливающих процесс научного познания. Тем самым ставится под сомнение объективность как исходный принцип гносеологии. Более того, можно сказать, что этот принцип научно подтверждает (обосновывает) специфику постсовременной к-ры, выраженной в знаменитом афоризме Ф.Ницше “Бог умер”. Отсюда и знаменитое лиотаровское “недоверие к метанарративам” как главная особ-ть постмодерна. В о-вторых, принципиально важную роль в становлении постклассич-кой науки сыграли ограничит-ные теоремы К.Геделя, в частности теорема о неполноте, в кот-ой доказыв-ся, что в каждой достаточно богатой форм-ной сис-ме сущ-ют истинные, но невыводимые, недоказуемые утверждения. Следоват-но, не сущ-ет непротиворечивых и одновременно завершенных, форм-но законченных сис-м. В -третьих, становление синергетич-кой парадигмы привело к развенчанию сциентистского мифа о прозрачности, возможн-ти полного и всестороннего описания и объяснения внешней реальности и предсказания ее развития (еще один из мифов – линейное, прогрессивное развитие). Этот миф основыв-ся на механистической причинности, в то время как синергетика открыла диссипативность, т.е. нелинейность, неравновесность, а потому и принципиальную непредсказуемость более или менее сложных сис-м. В -четвертых, нельзя не назвать и лингвистич-кий “поворот” в науковедении, с кот-ым корреспондирует антропологич-кий “поворот”. Неустранимость языка, лингвистич-ких и синтаксич-ких ср-в восприятия мира и их использ-ния в дискурсе из восприятия и познания мира одновременно предполагает множественность, принципиальную неуниверсальность языковых картин мира, обусловливающих специфику культур. “Лингвистич-кий поворот” во многом связан с приданием языку соц-но конструирующих св-в. Стр-ра языка, по мнению Э.Сепира, Б.Уорфа, Л.Витгенштейна, М.Хайдеггера, опред-ет предметное расчленение мира, задает параметры его видения, а значит, и существования. Это способствовало признанию принципиальной многогранности, многомерности права, его неуниверсальности. Историч-кая и социокультурная контекстуальность правовой реальности, в свою очередь, способствовала формир-нию компаративистики, ориентированной на изучение многообразия правовых сис-м, а не на поиск их сближения, что было свойственно сравнит-но-правовым исслед-ниям 60–70-х гг. ХХ в. Д /общ-венных наук, в т.ч. и д/юриспруденции, принципиально важным (в приложении к вышесказанному) предст-ется сконструированность соц-ного мира активной деят-тью субъекта и его знаково-символич-кий хар-р, когда ментальные процессы становятся важнейшими детерминантами матер-ных. Суть соц-ного конструктивизма как общего онтологич-кого допущения одними из первых представили П.Бергер и Т.Лукман в 1965 г. С их т.з. соц-ный мир сконструирован человеч-кими действиями, а не предзадан естественной сущностью. С оц-ный конструктивизм в обобщенном виде, по мнению Джерджена, предполагает: – критич-кий подход к знанию, принимаемому на веру, и предст-ние о том, что знание – не отражение реальности, а рез-т ее классификации поср-вом категорий; – знание историч-ки и культурно обусловлено, т.е. его условность и зависимость от обстоят-в, следоват-но, антифундаментализм; – связь знания и соц-ных процессов, т.е. утверждение, что способ понятия мира задан и поддержив-ся соц-ными процессами (знания возникают и конструир-ся в процессе соц-ного взаимод-вия); – связь знания и соц-ного поведения, т.е. тип мировоззрения опред-ет естественность или неприемлемость опред-ного типа поведения, и знания имеют соц-ные посл-вия. В общем и целом постклассич-кая научная картина мира предполагает «переоценку фундаментализма, признание многомерного образа реальности, а также неустранимой множественности описаний и “т.з.”, отн-ния дополнительности и взаимод-вия м/у ними. Преодоление тотального господства одной (любой) док3ны – это, по сущ-ву, не только идеологич-кое, но и методологич-кое требование д/философии познания ХХI века. В ышесказанное дает основание поставить под сомнение рациональность права. П роблематичность рациональности и объективизма концепции права вытекает из критики фундаменталистской теории права эпохи модерна. Специфика западной юридич-кой науки, по мнению Познера, состоит в том, что право счит-ся объективным, “сущ-щим независимо от мира фактов”, обособ­ленным от политич-ких органов, правит-ва, сохраняемым профессион-ной кастой юристов явлением. П о2ргая сомнению “фундаменталистскую” юридич-кую теорию, способную якобы постичь объективную истину, Познер достаточно справедливо отмечает ограниченность использ-ния юристами логики. Судья, как правило, предпочитает держаться давно действующей нормы права, несмотря даже на ее противоречие со справедливостью. Познер доказывает, что основной метод, используемый в правовой практике, – “практич-кое мышление” (“анекдоты, самоанализ, воображение, здравый смысл, сопереживание, приписывание мотивов, авторитет говорящего, метафоры, аналогии, обычаи, память, интуицию, ожидание регулярностей”). У ниверсальность соц-ных институтов опроверг-ся теорией онтологич-кой относит-ности, частным случаем кот-ой можно считать теорию лингвистич-кой относит-ности, принципом несоизмеримости ценностей современного гуманитарного знания. Л юбой соц-ный институт историч-ки и социокультурно контекстуален: его содержание задается эпохой и особ-тями к-ры данного социума. П рименительно к концепции права вызов постклассич-кой научной картины мира предполагает, во-первых, признание многомерности права, его онтологическую диалогичность, включающую взаимообусловленность 3-х основных измерений правовой реальности – нормы права, ее восприятия правосознанием и реализации в правовом поведении. К лассич-кая юридич-кая наука исходила из примата одной стороны наиб. важной антиномии соц-ного мира (личность – общ-во). В рез-те господствовал либо методологич-кий (превращающийся в онтологич-кий) индивидуализм, представленный, напр., индивидуалистич-кими теориями естественного права или общ-венного договора, либо органицизм, выраженный в концепциях историч-кой школы права или институционализма. Первые постулировали приоритет самоволящего индивида, кот-ый по своему разумению устан-ет соц-ные институты, тогда как вторые в кач-ве основания утверждали соц-ное целое, выводя его из постулируемой объективной потребности (духа нации или солидарности). Д иалогич-кая онтология в кач-ве основания считает не один из аспектов (сторон) соц-ного образ-ния, а процесс их взаимообусловленности и взаимоперехода. Так, правовой институт есть безличностная связь м/у правовыми статусами (хар-ка органицизма), воспроизводимая конкретными действиями персонифицированных субъектов. Гос-венный служащий, напр., в таком случае – это “диалог” (взаимообусловленность) юридич-кого статуса и конкретного чел-а – носителя должностной компетенции. Другая не менее важная антиномия соц-ного мира – противоречие идеального и матер-ного. Их диалогичность проявл-ся в том, что любое соц-ное (и правовое) действие, процесс, явление “сопровожд-ся” (воспроизвод-ся, моделируется, при этом всегда частично, но включая хар-ристики, не присущие материальному объекту) его идеальным образом. Т.к. любой образ (знак) имеет матер-ный референт, объективированный хотя бы словесно (когда речь идет, напр., о симулякрах), то, следоват-но, право – это не фикция, но сис-ма знаков, кот-ая реализ-ся в опред-ных объективированных и потому матер-ных формах. Все это свидет-вует о необходимости учитывать (вводить в предмет юриспруденции) как объективные (матер-ные) хар-ристики права, так и представления о них субъекта правовой реальности. Во-вторых, такая концепция должна показать взаимную зависимость объективного права и субъективного, т.е. показать, как именно формир-ся норма права из первичного индивид-ного “произвола”, включающего индивид-ный ментальный образ должного, как она институционализир-ся и затем реализ-ся в послед-щих правоотн-ниях и правосознании. В-третьих, она должна продемонс3ровать историч-кую и социокультурную контекстуальность права. В этом смысле право – не просто мера свободы форм-но равных индивидов, что свойственно в той или иной степени любой нормат-ной сис-ме, но историч-ки и социокультурно конкретная мера возможного, должного и запрещенного поведения, сформированного в данном конкретном социуме. Наиб. важным в контексте постклассич-кого правопонимания предст-ется интеграция изложенных выше предложений с антропологич-ким измерением права, что отвечает интенциям современного гуманитарного знания. В этой связи принципиально значимо не просто признание чел-а центром правовой сис-мы, но и демонстрация того, как именно он формирует и своими действиями реализует ее, наск-ко он свободен и ограничен в этом. Тем самым предполаг-ся разрешение антиномии “действие–стр-ра или человек–институт” ч/з интеграцию юриспруденции и антропологии (культурологии).

101. Социология права

Социологическая теория права зародилась в середине XIX столетия. Наиболее видными представителями социологической юриспруденции, были Л. Дюги, С. Муромцев, Е. Эрлих, Р. Паунд. Социологическая теория рассматривает право как эмпирическое явление. Основной постулат ее состоит в том, что «право следует искать не в норме или психике, а в реальной жизни». В основу понятия права положено общественное отношение, защищенное государством. Нормы закона, правосознание не отрицаются, но и не признаются правом. Они являются признаками права, а само право ~ это порядок в общественных отношениях, в действиях людей. Выявить суть такого порядка, разрешить спор в той или иной конкретной ситуации призваны судебные или административные органы.

Позитивными в данном случае можно признать следующие положения: а) общество и право рассматриваются как целостные, взаимосвязанные явления; б) теория доказывает то, что изучать нужно не только нормы права, установленные государством, но и всю совокупность сложившихся в обществе правовых отношений; в) учение подчеркивает роль права как средства социального контроля и достижения социального равновесия, возвышает роль судебной власти.

Критически же в этой теории надо относиться к отрицанию нормативности как важнейшего свойства права, недооценке в праве нравственно-гуманистических начал, смешению одного из факторов образования права — интереса — с самим правом.

Каждая из названных теорий имеет свои преимущества и недостатки, их появление и развитие обусловлены естественным развитием человеческого общества и свидетельствуют о необходимости и социальной ценности права в жизни людей

103. "Генеральная" функция государства

Под генеральной функцией государства мы понимаем ту основную задачу, которую ставит общество перед государство. В рамках генеральной функции можно пронимать необходимость создания со сторону государства таких условий жизни населения. При которых каждый индивид будет иметь возможность полноценно реализовать свои права и интересы. Государство должно создать благоприятные условия для реализации способностей каждого в отдельности лица проживающего на его территории. Создать экономические предпосылки для развития частных и индивидуальных интересов, защиты жизни и здоровья. Генеральная функция государства направлена на создание институтов гражданского общества, характеризующихся высокой степенью экономических и личных свобод и минимальным вмешательством государства в частую сферу. Это становится возможным только при достижении внутренних и внешних функций государства.