Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Почему психоанализ превратился из радикальной теории в адаптационную?




Хотя Фрейда нельзя считать «радикалом» в широком политическом смысле — он был типичным либералом с сильными консервативными чертами — его учение, несомненно, было радикальным. Ни его теория сексуальности, ни его метапсихологические спекуляции не были радикальными, но подчеркивание Фрейдом ведущей роли подавления (репрессии) и фундаментальной важности бессознательного в нашей психической жизни можно назвать подлинно радикальным. Его учение было радикальным, потому что оно нападало на последний рубеж обороны человеческой веры в собственное всемогущество и всеведение — веры Человека в рациональное мышление как вершину человеческого опыта. Галилей избавил человека от иллюзии, что земля — центр мира, Дарвин — от иллюзии, что человек сотворен Богом, но никто до Фрейда даже не задавался вопросом, почему рациональное мышление человека — это сфера, на реальность которой человек может всецело полагаться. Фрейд избавил человека от гордости за свою рациональность. Он докопался до корней — именно поэтому слово «радикальный» здесь уместно в самом своем буквальном значении* — и обнаружил, что большая часть содержания нашего рационального мышления лишь маскирует наши реальные мысли и чувства, т. е., служит сокрытию истины. Наше рациональное мышление оказалось по преимуществу ширмой, простой рационализацией побуждений и желаний, о которых мы предпочитаем не знать.
* от лат. radix (корень). — Прим. перев.

Открытие Фрейда было потенциально революционным, потому что оно могло открыть людям глаза на реальную структуру общества, в котором они живут, к побудить их изменить его в соответствии с интересами и желаниями большинства людей. Но несмотря на то что учение Фрейда обладало столь мощным революционным потенциалом, его повсеместное признание отнюдь не привело к реализации заложенного в нем потенциала. Хотя основные нападки коллег и широкой публики на Фрейда были направлены против его теории сексуальности, разрушившей некоторые табу среднего класса Европы XIX в., открытие Фрейдом бессознательного в целом не имело революционных последствий. В этом нет ничего удивительного. Требование, прямое или косвенное, большей терпимости в вопросах секса лежало по своей сути в пределах прочих либеральных требований, таких как большая терпимость по отношению к преступникам, более свободное воспитание детей и т. п. Однако концентрация на проблемах секса в действительности уводила от критики общества и, таким образом, носила отчасти реакционный политический характер. Если в основе всех психических расстройств лежит неспособность человека решить свои сексуальные проблемы, то отпадает всякая необходимость критического анализа экономических, социальных и политических факторов, стоящих на пути развивающейся индивидуальности. С другой стороны, политический радикализм стали рассматривать как своеобразный признак невроза, тем более что Фрейд и его последователи образцом психически здорового человека считали либерального буржуа. Левый или правый радикализм стали объяснять последствиями невротических процессов вроде Эдипова комплекса, и в первую очередь невротическими объявлялись политические убеждения, отличные от взглядов либерального среднего класса.

Большинство психоаналитиков происходили из того же самого среднего класса городских интеллектуалов, что и подавляющая масса их пациентов. Радикализмом среди психоаналитиков выделялись немногие. Наиболее известным из них был Вильгельм Райх, считавший, что подавление сексуального начала создает антиреволюционные характеры и что революционные характеры способна сформировать только сексуальная свобода. Он сформулировал теорию, что свобода сексуальных отношений ведет к революционной ориентации. Как показала история, Райх ошибался. Сексуальное освобождение стало главным образом частью постепенно распространявшегося потребительского отношения к жизни. Если людей XX в., в отличие от обывателей XIX в., стали учить приятно проводить время вместо того, чтобы спасать себя и ближних, если их превратили в «потребителей», то и потребление секса в таких условиях стало не просто дозволяться — оно поощрялось. Кроме того, потребление секса — это самое простое и доступное из всех видов потребления. Райх пришел к неправильным выводам, потому что в его время консерваторов отличала строгая мораль в вопросах секса, и он решил, что сексуальная свобода будет способствовать антиконсервативному, революционному движению. Историческое развитие показало, что свобода сексуальных отношений способствует лишь росту потребительского спроса и снижению политического радикализма. К сожалению, Райх мало знал Маркса и еще меньше его понимал. Его вполне можно было бы назвать «сексуальным анархистом».

Фрейд был сыном своего времени и в другом аспекте. Он принадлежал классовому обществу, где меньшинство сконцентрировало в своих руках основные богатства и защищало свое господство с помощью политической власти и контроля над умами тех, кем оно управляло. По образцу этой модели общества Фрейд создал свою модель человеческого сознания. «Ид», символизирующее «темные» массы, требует контроля со стороны «Эго», то есть, рационально мыслящей элиты. Если бы Фрейд мог только представить бесклассовое свободное общество, то «Эго» и «Ид», эти его универсальные категории человеческого сознания, рассеялись бы словно туман.

По моему мнению, опасность реакционной стороны психоанализа можно преодолеть лишь выведя на дневной свет бессознательные элементы политических и религиозных идеологий35. Трактовка Марксом буржуазной идеологии по своей сути имела для общества такое же значение, как теория Фрейда для каждого отдельного человека. Но часто упускают из виду, что Маркс отводил психологии самостоятельное значение, не подменяя ее социальными конструкциями. Такой подход помогает избежать ошибок Фрейда и лежит в основе социально ориентированного психоанализа. Он делает различие между врожденными инстинктами, такими как секс и голод, и приобретенными страстями, такими как честолюбие, ненависть, скупость, подавление других людей и т. п., которые возникают у человека в процессе жизни и, более конкретно, обусловлены системой отношений, сложившейся в определенном обществе в определенное время, и поэтому они могут изменяться в ходе исторического процесса.

Попыток приручить психоанализ и превратить его из радикального учения в либеральную теорию социального регулирования избежать нелегко, потому что из буржуазного среднего слоя происходят не только психоаналитики, но и их пациенты. Большинство пациентов вовсе не стремятся стать более человечными, свободными и независимыми — т. е., более критически настроенными и революционно мыслящими. Они хотят всего лишь страдать не более чем среднестатистический представитель их класса. Они хотят быть не свободными людьми, но преуспевающими буржуа. Они не хотят оплачивать собственное благополучие ценой радикализма, считая eq слишком высокой и следуя принципу минимальной достаточности. К чему стремятся эти люди? Им неведомо настоящее счастье, за исключением того, что немногие из них относительно довольны своей судьбой, особенно если они удачливы в жизни и ими восхищаются другие. Такова модель жизни этих людей. Психоаналитик подыгрывает этим представлениям и становится олицетворением данной модели, считая, что если пациент побеседует с ним продолжительное время, то у него появится желание подражать психоаналитику, и он избавится от своих проблем. Действительно, некоторым людям после общения с располагающим к себе и приятным психоаналитиком становилось лучше, не считая того, что обычный человек после многих лет жизни просто примиряется со своей судьбой, кроме, конечно, тех, кого жизнь ничему не учит.

Некоторые политически наивные люди могут подумать, что поскольку психоанализ представляет собой радикальную теорию, он должен быть популярен среди коммунистов и особенно в так называемых социалистических странах. Действительно, в самом начале революций психоанализ пользовался определенной популярностью, например, психоанализом интересовался Троцкий, и особенно его привлекала теория Адлера. Но интерес к психоанализу существовал до тех пор, пока Советский Союз сохранял элементы революционной системы. С утверждением сталинизма и превращением СССР из революционной в консервативную и даже реакционную систему популярность психоанализа полностью сошла на нет. Советские критики говорят о том, что психоанализ — это идеалистическое буржуазное учение, игнорирующее экономические и социальные факторы; высказываются и другие критические замечания, некоторые из которых не лишены основания. Но все эти слова в устах советских идеологов — не более чем пустое притворство. Они не признают психоанализ не из-за его недостатков, но из-за его главного достоинства — свободного критического мышления и развенчания идеологий.

К сожалению, психоанализ во многом уже утратил свою критическую направленность. Сосредоточив все свое внимание на проблемах отдельного человека, особенно на развитии ребенка, он перестал обращать внимание на социально-экономические факторы.

Психоаналитики полностью вписались в систему буржуазной мысли. Они приняли философию своего класса и из чисто практических соображений сделались сторонниками общества потребления. Учение Фрейда они свели к тому, что невроз — это следствие сенсуальной неудовлетворенности, вызванной подавлением (хотя Фрейд ничего подобного не говорил!), и что полное сексуальное удовлетворение является необходимым условием психического здоровья. Победа потребительства на всех фронтах!

Теории Фрейда свойственно и другое, более серьезное упущение — именно двойственность понятия реальность. Фрейд, подобно большинству представителей своего класса, считал современное капиталистическое общество наивысшей, наиболее развитой формой социальной организации.

Это общество он считал «реальностью», тогда как все иные формы социальной организации он рассматривал или как примитивные, или как утопические. Теперь в это верят или делают вид, что верят, лишь пропагандисты и политики, являющиеся заложниками собственных лозунгов. Все большее число простых людей начинает понимать, что капиталистическое общество — это лишь одна из бесчисленных возможных разновидностей социальной организации и что оно не более, или не менее, «реально», чем общественные структуры племен Центральной Африки.

Фрейд считал, что все формы извращений («перверзий»), т. е. негенитальной сексуальной активности, несовместимы с высокоцивилизованным образом жизни. А поскольку сексуальная практика буржуазного брака действительно не допускает никаких извращений, расцениваемых как оскорбление достоинства буржуазной жены и насилие над ней, постольку Фрейд пришел к неутешительному выводу, что счастье и цивилизация исключают друг друга.

Фрейд был гением конструкций, и поэтому ему как никому другому подходит девиз: «Конструкции творят реальность». В этом прослеживается странная близость Фрейда к двум другим учениям, с которыми он, как ни странно, даже не был толком знаком, — я имею в виду Талмуд и философию Гегеля.

Примечания

Перевод выполнен по изданию Erich Fromm. Greatness and limitations of Freud's thought. Harper & Pow Publishers, Inc., New York, USA, Copyright 1980 by The State of Erich Fromm.

На русский язык переводится впервые.

Переводчики: М. Хорьков (предисловие, гл. 5), Е. Комарова (гл. 1), Е. Руднева (гл. 2), Е. Федина (гл. 3), В. Сидорова (гл. 4).
1 В данном случае я не касаюсь совершенно особой проблемы возможности передачи в формах языка тонкого и сложного восприятия действительности, которое доступно только поэзии.
2 Разумеется, вовсе не все классовые элементы носят у Фрейда непременно и исключительно «буржуазный» характер. Некоторые из них присущи вообще всем патриархальным обществам, основанным на частной собственности.
3 Все это наглядно продемонстрировала собственная женитьба Фрейда: взволнованные романтические любовные письма, в основном же отражающие нарциссический тип пылко влюбленного, столь характерный для любовных посланий XIX в., — и все это велось до бракосочетания, после — явное отсутствие всякого интереса к жене: и чувственного, и интеллектуального, и эмоционального.
4 Фрейд закончил эту историю болезни в ноябре 1914 г., но отложил ее публикацию на четыре года. Эта история болезни широко известна как «Отчет со сном о волках». (См. также интереснейший сборник под ред. Мюриэль Гардинер (Gardiner M. (ed.). 1971), куда она включила автобиографию этого человека, его историю болез-
5 Замечу, что достаточно многое указывает на то, что вера в превосходство идеи и мысли над материальным миром является результатом победы патриархального строя над матриархальным. Поскольку мужчины не могут творить естественным образом, т. е. давать жизнь естественным путем, как женщины, они настаивают, что также могут порождать, не телесно, но мысленно. См. мою интерпретацию мифа о сотворении в The Forgotten Language.
6 Хотя трилогия не была написана в этом порядке и хотя некоторые ученые, видимо, справедливо полагают, что Софокл не собирался объединять эти три трагедии в трилогию, тем не менее их следует воспринимать как целое. Вряд ли Софокл описывал судьбу Эдипа и его детей в трех трагедиях, не думая об их внутренней связи. (Все цитаты из трагедий даны по: Софокл. Трагедии / Пер. с древнегреч. С.В. Тервинского. М., 1958. — Прим. перев.)
7 Видимо, Софокл обращается здесь к отрывку из «Истории» Геродота, 2.35.
8 Софокл протестует против отказа от старой религиозной традиции, которая достигла наивысшего выражения в учениях софистов. Полемизируя с софистами, он по-новому выразил старые религиозные (матриархальные) традиции, подчеркивая присущие им любовь, равенство и справедливость.
9 Некоторые мои учителя в Берлинском институте имели привычку вздремнуть во время сеанса и не скрывали этого. Другие заявляли, что во сне они видят пациентов и это дает им больше информации, чем простое выслушивание. Разумеется, склонность храпеть служила помехой такой практике и заставляла многих бодрствовать. Но спать в такой обстановке было совершенно естественно. Я знаю по собственному опыту, когда я проводил сеансы, используя технику Фрейда, как утомительно было сидеть сзади пациента, без всякого контакта с ним или с нею, и слушать бесконечно монотонный голос, который я не должен был прерывать. Эта скука делала ситуацию настолько невыносимой, что я начал менять технику.
10 Первую наиболее развернутую дискуссию о нарциссизме можно найти в «On Narcissism: An Introduction», где на с. 69 редактор прослеживает историю этой концепции Фрейда.
11 Позднее Фрейд пересмотрел некоторые изложенные здесь взгляды.
12 Это утверждение указывает на ограниченность Фрейда; его понимание себя ограничено из-за различных догматических заявлений о чертах характера, которые ему «разумеется» не свойственны!
13 В своей более поздней теории об инстинктах жизни и смерти Фрейд заменил прежнюю, в значительной степени физиологически ориентированную, теорию биологической теорией полярности интегрирующих сил — инстинкта жизни, и деструктивных сил — инстинкта смерти (см. дискуссию о фрейдовской теории инстинктов в гл. 4).
14 Интересно, что уровень самоубийств в целом возрос в той же пропорции, что и уровень индустриализации.
15 Мои собственные исследования социального характера продолжают исследовательскую линию, начатую Зомбартом, Максом Вебером, Л. Д. Брентано, Тоуни, Краусом (Sombart, Max Weber, L. J. Brentano, Tawney, Kraus) и другими социологами в первой половине этого столетия, и эти теории оказали на меня большое влияние.
16 Следует заметить, что концепция ребенка как имеющего особый статус в противоположность статусу взрослого человека, появилась сравнительно недавно. До XVIII в. такое разграничение практически не проводилось, ребенок был просто маленьким взрослым, которого не идеализировали и который выполнял обязанности, соответствующие его способностям. Я благодарен Ивану Ильину за плодотворные мысли в этом направлении.
17 Freud S. The Interpretation of Dreams. S. E. Vols. 4—5. P. 170—174.
18 Эта теория была публикована спустя несколько месяцев после того дня, когда Фрейд увидел этот сон (Freud S. The Psychical Mechanism of Forgetfulness.1898, S. E. Vol.3, P. 287—297), и затем была включена в «Психопатологию повседневной жизни» (Freud S. The Psychopathology of Everyday Life. 1907. S. E. Vol.6.) — Э. Ф.
19 Ответ Фрейда на это письмо Флисса датирован 10 марта 1898 г. (Freud S. Aus den Anfaengen der Psychoanalyse. 1950. L. Письмо 84). Следовательно, сон мог осуществиться не более чем одним или двумя днями ранее.
20 Freud S. Screen memories. 1899. S. E. Vol.3.
21 Это синоним ассистента профессора. Все подобные назначения в Австрии делал министр образования. Факт этой рекомендации сообщается Фрейдом в письме Флиссу от 8 февраля 1897 г. (Freud S. Aus den Anfaengen der Psychoanalyse. 1950, письмо 58), где упоминается и сон от 15 марта 1894 г. (там же, письмо 85). «Сектантские соображения», упомянутые ниже, связаны, конечно с антисемитским настроением, назревшим в Вене в конце XIX в.
22 Freud S. The Interpretation of Dreams. 1900. S. E. Vols 4—5. P. 191 и далее.
23 Ibid. P. 192.
24 Ibid. P. 192. В удивительном письме к Флиссу от 11 марта 1902 г. (Freud S. The Interpretation of Dreams. 1900. S. E. Vols. 4—5. Письмо 152) Фрейд рассказывает о случае, когда он действительно получил место профессора два года спустя после издания этой книги.
25 Fromm E. The Forgotten Language: An Introduction to the Understanding of Dreams, Fairy Tales and Myths. 1951. N. Y.: Rinehart. Part 6.
26 Fromm, E. The Forgotten Language: An Introduction to the Understanding of Dreams, Fairy Tales and Myths. 1951. N. Y.: Rinehart. Part3.
27 О проблеме работы памяти в ее связи с деятельностью в сновидении; см. очень впечатляющую статью: Schachtel E. Memory and Childhood Amnesia // Psychiatry. 1947. Vol.10. № 1.
28 Фрейд сочетает здесь три очень непростые направления. Инстинкт разрушения в своей основе отличен от воли к власти: в первом случае я желаю разрушить объект; во втором — желаю его сохранить и контролировать, причем оба полностью отличны от стремления к мастерству, цель которого — творить и производить, что фактически есть точнейшая противоположность воли к разрушению.
29 То, что Фрейд при создании теории зависел от образа мысли своих учителей, раскрыл Питер Аммачер (1962). Основные тезисы работы Аммачера с одобрением изложил Роберт Р. Холт следующим образом: «Многие из самых удивительных и на вид произвольных поворотов теории психоанализа, содержащие утверждения, ошибочные до такой степени, что они вовсе не поддаются проверке, являются либо скрытыми биологическими положениями, либо прямо проистекают из таких положений, почерпнутых Фрейдом от своих учителей на медицинском факультете. Они стали основной частью его интеллектуального багажа, столь же не вызывающей сомнений, как тезис об универсальном детерминизме. Возможно, Фрейд не всегда распознавал в них биологическое содержание, и они сохранились как необходимые элементы после его попытки отойти от нейрологического метода и построить абстрактную психологическую модель».
30 Терминология Фрейда не всегда последовательна. Иногда он говорит об инстинктах жизни или смерти, иногда — об инстинкте жизни или смерти в единственном числе. Инстинкт(ы) смерти называет также деструктивным(и) инстинктом(ами). Термин «Танатос» (противопоставляемый «Эросу») не использовался Фрейдом как эквивалент понятию инстинкта смерти; он был введен в обсуждение П. Редерном.
31 Применение термина «принцип нирваны» неудачно, ибо он не соответствует понятию буддистской нирваны. Это ни в коем случае не состояние безжизненности, созданное самим организмом (что, по понятиям буддизма, есть противоположная тенденция), но духовное усилие человека, который достигнет спасения и завершенности жизни, если сможет преодолеть жадность и эгоизм и преисполнится состраданием ко всему живущему. Будда в состоянии нирваны ощущал высшую радость.
32 Использование термина сублимация применительно к инстинкту смерти у Фрейда не принято, но мне представляется, что тема следующего абзаца совпадает с той, что Фрейд называет сублимацией применительно к либидо. Концепция «сублимации», однако же, сомнительна даже тогда, когда Фрейд применяет ее к сексуальным и особенно догенитальным инстинктам. Известный пример в понятиях старой теории: хирург питает свой садизм сублимированной энергией. Но верно ли это? Хирург ведь не только режет, он и спасает; более похоже на правду то, что лучшие хирурги мотивированы не сублимированным садизмом, а многими другими факторами — хорошей способностью работать руками, желанием лечить путем непосредственного действия, умением быстро принимать решения и т. д.
33 Предположениям Фрейда сильнее всего противоречит то, что доисторический человек был не более, а менее агрессивен, чем цивилизованный человек.
34 Что подтверждается отношением большинства фрейдистов к инстинкту смерти. Они не сумели принять эту новую, глубокую гипотезу и вышли из положения, излагая идеи Фрейда об агрессии в понятиях старой теории инстинктов.
35 Советские коммунисты критиковали Фрейда за невнимание к патогенным социальным факторам. По моему мнению, здесь имела место типичная рационализация, маскирующая истинные подсознательные мотивы. В системе, озабоченной тем, чтобы граждане ничего не знали о том, что представляет эта система на самом деле, и занятой поэтому исключительно промыванием мозгов и заполнением их иллюзиями, критика психоанализа на самом деле направлена не против невнимания этого учения к патогенным социальным факторам, но против радикальных устремлений психоанализа помочь людям увидеть реальность в истинном свете, избавив их от иллюзий.

 

Поделиться:





©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...