 |
Исторические события этого года 2 глава
|
|
|
|
- Может в пионерском лагере вместе были?- предположил я.
- Да нет,- усмехнулся один из ребят. - вспомни ДПШ, уроки на гитаре!
И тут я вспомнил, что действительно, всего полгода назад мы вместе с ними занимались на гитарах в Доме пионеров и школьников. Ездили туда вместе с Генкой.
Глава 4
Так, слово за слово, завязался разговор. К нам постепенно подошли остальные ребята. Расспросив нас с Генкой, когда мы переехали, где живем и прочие мелочи, нас с Генкой позвали пойти прогуляться с ними по соседним дворам, на что я сразу согласился и побежал одеваться домой, а Генка отказался, и в этом, наверно была его ошибка. Он уже с самого начала показал себя не с лучшей стороны, убегая от них, и теперь, отказавшись идти со всеми, окончательно видно разочаровал всех. В дальнейшем он, конечно, ходил со всеми нами гулять, но особо не стремился к этому и остальные относились к нему так же равнодушно.
Я же, как мне потом рассказывали сами ребята, произвел на всех очень неплохое впечатление. Увидев рядом с их намечавшейся жертвой, крепкого парня, в одном спортивном костюме, в 20-градусный мороз, явно не собиравшегося сдаваться без боя, ребята не рискнули сразу обострять отношения. А потом, когда меня признали несколько человек из их компании, вообще прониклись ко мне тут же дружескими чувствами, ведь лишняя пара крепких кулаков, ни какой компании, никогда не помешает.
В общем, я сбегал домой, оделся и мы пошли обходить "наши" новые владения, которые ребята уже считали своими. Нашей территорией был определенучасток, ограниченный улицами: Раумской, Веры Слуцкой и Бульваром Трудящихся. С четвертой стороны, наши владения упирались впротоку реки Ижоры, за которой, на острове, был расположен парк аттракционов, в простонародье именуемый «Чухонкой».
|
|
|
После нашей первой встречи, в тот знаменательный день, каждый вечер теперь, мы собирались всей компанией в одной из парадных «коробки»,- двор двадцать четвертого дома по бульвару Трудящихся и шли проверять границы своей территории.
Глава 5
Наша компания с каждым днем становилась все больше и больше,- заселялись новые дома, каждый вечер происходили новые знакомства. Кого-то били, с кем-то знакомились, и новые друзья вливались в наши ряды.
Обходя наши владения, «своих» мы не трогали. Если на наш традиционный вопрос при встрече: «Ты откуда?», назывались дома на «нашей» территории, мы знакомились и дружно расставались, но если попадался кто-то, по глупости признававшийся, что он с другой улицы, разговор был коротким… Тут же находился кто-нибудь особо смелый (чего бояться, когда за спиной 20 человек стоит!), кто начинал драку и частенько сам ее и заканчивал, так как «потерпевший» сопротивляться не осмеливался, зная, что если он начнет выступать, его тут же забьют ногами все остальные. Вот такие у нас тогда были порядки.
В прочем, ребят живших на нашей территории, в других дворах встречали точно также. Порой вспыхивали целые междворовые войны. Например, кого-то из наших ребят избили где-то в другом дворе, он тут же сообщал нам, (если не оказывался на время в больнице). Мы уже на следующий день собирали всю нашу гвардию и шли во двор напавших разбираться, прихватив с собой, кто что мог: были и велосипедные цепи и самодельные дубинки, или просто куски арматуры. А вот ножей тогда никто не таскал с собой, насколько помню. Была статья в УК, за ношение холодного оружия и можно было загреметь в колонию.
И вот мы заходим в чужой двор и, если нас не встречает «вражеская армия», начинаем бить всех подряд, без разбора. Просто кто попадался на пути. Нет, конечно, мы спрашивали, в этом ли дворе он живет, и если он был так прост, что отвечал утвердительно, разговор был коротким. А через несколько дней, уже по нашим дворам катилась волна избиений. Вот так началась моя новая городская жизнь.
|
|
|
Глава 6
Не знаю как сейчас, среди ребят, но тогда у всех нас были прозвища. Наверно придумывать всем окружающим прозвища, свойственно всем малолеткам. Был у нас в компании «Аптекарь», прозванный так потому, что любил делать всякие взрывпакеты и прочие вещи, горючие или взрывающиеся, был Игорь «Тихий», был Андрей «Кактус», Леха «Джон», Андрей Вихров «Фидель», у которого я, кстати, через пару лет увел девчонку Ольгу Пантюхову, ставшую в дальнейшем моей женой, но об этом я позже расскажу. Были еще Андрей Годунов «СЭМ», ставший на долгие годы моим лучшим другом и Михненко Вова по прозвищу «Махно», живший в нашем доме в последней парадной. И еще много-много ребят, которых сейчас мне уже и не вспомнить ни по прозвищам, ни по именам. На момент нашего знакомства в нашей компании было уже человек 15 и в дальнейшем, с каждым днем становилось все больше и больше.
Меня поначалу стали тоже звать «Шуруп», но как-то это прозвище не прижилось и в дальнейшем меня все звали просто Шура, хотя наверно за глаза называли «Круглым» из-за фамилии, но в глаза так меня никто никогда не называл,- опасно для здоровья!
В эти дни зимних каникул к нам присоединились и несколько девчонок, среди которых была Света Шатилова, Ольга Пантюхова, и еще несколько. Запомнил я из всех только Свету и Ольгу, так как они мне обе с самого первого дня знакомства очень понравились, но Ольга, тогда только начала встречаться с «Фиделем», так что на нее я не претендовал, а со Светой…
Я с первых же дней знакомства, начал настойчиво выказывать Свете свое расположение и, весьма успешно, как я тогда думал. Во всяком случае, отношения были очень теплыми, она частенько сидела у меня на коленях, когда на скамейках места для всех не хватало, и даже позволяла себя обнимать.
И вот, как то, уже ближе к весне, у меня уж очень сильно воспылали любовные чувства, и я решился Свете предложить встречаться. Мы с Генкой, вечером пошли в «коробку». Света жила в в доме №22, по бульвару Трудящихся. Но зайти к ней, я не решился и с «любовной» запиской, где предложил ей встречаться, послал Генку. Он зашел к ней домой, передал записку и сказав что ждет ответ на улице, вышел ко мне. Я ждал ответ любимой, спрятавшись под козырьком парадной. Вскоре Света выглянула в окно и на вопрос Генки, что передать Сане, ответила: «Х.З».
|
|
|
Я потом долго соображал, что бы это значило, так как, приехав из поселка, такими сокращениями никогда не пользовался. Лишь через пару дней, до меня наконец дошло, что это значит! Но, несмотря на этот отказ, наши дружеские отношения не испортились, и мы продолжали дружить еще много лет.
Андрей Годунов «Сэм», оказался среди дворовых ребят в самую первую мою встречу с ними. Сам он жил с матерью у колпинского вокзала, а в 24 доме «по Бульвару» жила его тетка, у которой он частенько ночевал. Поэтому он и тусовался с нами. Он уже тогда довольно хорошо играл на гитаре и неплохо пел дворовые песенки и так как я тоже учился играть, мы как-то сразу сблизились. В дальнейшем, он стал заходить ко мне в гости, мы учились играть в две гитары. Мы с Сэмом стали вдвоем везде ходить с гитарами и уже тогда начали подумывать о своем ВИА (Вокально-инструментальном ансамбле), так как это было очень модно в те годы.
Другой Андрей, «Фидель» Вихров, тоже играл на гитаре и пел, но он был на несколько лет постарше нас и мы с ним встречались в основном только в дворовой компании.
Глава 7
За время каникул я со всеми дворовыми ребятами перезнакомился и, приняв участие в нескольких «дворовых войнах», стал уже окончательно своим в компании. Частенько, мы с Сэмом устраивали концерты в парадных (на улице же холодно,- руки мерзнут!), девчонки, которые с нами тусовались, тоже частенько пели под наш аккомпанемент. Кассетные магнитофоны в те годы только-только начали появляться в продаже, денег на них не у кого из нас не было, и лишь гитара вносила какое-то разнообразие в наших посиделках.
Вообще-то, наша многочисленная компания очень раздражала жильцов. Представьте только: вечер, уставшие люди пришли с работы и хотят отдохнуть, и тут слышат, как в их парадную, смеясь вваливается толпа подростков, порой человек двадцать и, рассевшись по лестнице и под лестницей, на батареях, начинает орать песни, порой довольно неприличного содержания, рассказывать анекдоты, ржать во все горло. Частенько, доходило и до стычек с каким-нибудь мужиком, выскакивающим из квартиры и пытающимся нас пристыдить.
|
|
|
Но больше всего нам с Андрюхой нравилось играть на гитарах, в здании насосной станции, стоящей и сейчас в нашем дворе, как раз напротив моей парадной. Ее тогда только построили, двери не запирались, и мы давали там целые концерты,- акустика там была классная. Кроме того мы бывало, открывали вентили с горячей водой (там по всему помещению трубы проходили), все помещение заполнялось паром, и мы как в дыму на концерте играли на верхней площадке, огороженной металлическими перилами. Туда вела металлическая лестница.
Пока мы с Андрюхой, а бывало и с «Фиделем», наслаждались собственной игрой на гитарах, наши друзья-товарищи бегали внизу по трубам, играя в «дыму» в пятнашки и еще во что-то.
Глава 8
В один из последних дней каникул я впервые напился в хлам. Мы с несколькими ребятами из нашей тусовки, как всегда сидели в одной из парадных в ожидании всех остальных. Вдруг к нам подошла какая-то женщина и сказав, что они только что переехали, попросила помочь ей занести кое что из мебели, в квартиру на пятом этаже, пообещав нам две бутылки чачи. Правда, тогда мы не знали, что это такое. Вроде как самогон.
Нас было четверо, и мы управились где-то за час. Получив обещанное, да еще и закуски в придачу, мы пошли опять же в нашу насосную станцию, где, кроме большого зала, было несколько служебных помещений, где мы частенько тусовались.
Конечно, там было холодно, но зато стоял стол и несколько лавок, оставшихся после строителей. Были там и стаканы дежурные, так как, некоторые из нашей компании уже во всю употребляли вино. (Водку мы тогда не пили принципиально!).
Накрыли мы стол газеткой, поставили бутылки, стаканы, разложили припасы и начали вечер отдыха. Пили сразу по пол стакана. Надо же было показать друг другу свою удаль молодецкую. Ну, кто же знал, что эта чача окажется, чуть ли не шестидесятиградусной. Не пожалела нам добрая женщина угощения.
Посидели мы, попили, я сбегал за гитарой домой, - куда ж без нее родимой. Потом помню, петь песни начали, а потом, уже смутно помню, как шел до своей парадной, по лестнице, держась за стенку, которая так и норовила меня оттолкнуть. Наконец открыл дверь ключом, прошел в свою комнату, благо все уже спали, и упал на тахту. Тут комната начала все быстрее и быстрее вращаться вокруг меня. Причем тогда мне это ощущение очень даже понравилось, но позже, если случалось такое, приходилось, срочно бежать до туалета, выплескивая все содержимое желудка в унитаз. А повторялись в дальнейшем, такие посиделки все чаще.
|
|
|
Глава 9
Каникулы закончились, и я пошел в новую школу. В наш новый класс, как я уже говорил, кроме меня и Генки Фалева, попала и еще одна наша одноклассница по Славянской школе, Лена Кочкина, но жила она теперь у самой реки, по бульвару Трудящихся в 30-ом доме и с нашей дворовой тусовкой не гуляла,- встречались мы только в школе. Зато в дальнейшем, мы с ней стали очень хорошими друзьями и общались практически до самого моего отъезда из Колпино, в 1994 году.
В школу мы либо ехали на автобусе, либо шли в школу и обратно домой, на прямую, через речку Ижору по льду, а если были уроки физкультуры, то мы ехали через Ижору прямо на лыжах.
С первых же дней учебы в новом классе, я стал присматриваться к девчонкам, так как в подрастающем организме во всю уже гуляли гормоны! После двух месяцев романтических отношений с Мариной Семеновой в пионерском лагере, в 1978 году, мне вновь хотелось любить! Причем любить красиво. Так как росли мы в те годы, в основном на индийских фильмах, то и любить хотелось романтично, как в кино, с песнями, танцами, гуляньями по ночам, драками из-за любимой.
В моем новом классе было довольно много симпатичных девчонок, но мой выбор в итоге пал на Ольгу Джураеву, и на мое предложение встречаться, она, как ни странно согласилась.
Она жила за «старым универсамом» на Заводском проспекте, дом 32. А за проспектом были в те годы только голые поля. В эти же дни, Лена Кочкина стала встречаться с парнем из нашего нового класса Саней Ильиным, который стал вскоре и моим другом. Он тоже учился играть на гитаре, так что нам было о чем поговорить и чем заняться. «Наши» девчонки, Ольга и Лена тоже подружились. В итоге, так все закрутилось, что в школе образовалась наша неразлучная четверка, просуществовавшая, с небольшими перерывами, до окончания школы.
Теперь мы везде ходили вместе: гулять после школы, в кино, ко мне в гости вечерами. У меня мы сидели особенно часто: тепло, темно, музыка, правда тогда у меня был только проигрыватель грампластинок, (магнитофон мне купят лишь этим летом), но зато уже было что-то типа светомузыки, сделанной из гирлянд и автомобильных фар. К тому же, моя мама не заходила без стука в комнату, где мы «отдыхали»! Это было для нас самым важным! Можно было спокойно обниматься, целоваться. Вообще, в мои личные дела моя мама никогда не лезла, за что я ей всегда был очень благодарен!
В общем, у меня были все условия для романтических встреч 14-летних подростков и мы этим пользовались, как могли. Начались медленные танцы, обнимания в темноте. Началась юношеская пора, когда мы, пацаны, начали уже всерьез, сходить с ума от всего, что связанно с женским полом. Мы с упоением рассматривали черно-белые порнографические фотки, переснятые с зарубежных журналов, иногда появляющиеся у наших продвинутых в этом отношении одноклассников. Мы уже хотели большего, чем простые поцелуи и танцы-зажиманцы в темноте.
Глава 10
С самого моего переезда в Колпино, я начал делать из своей комнаты что-то типа нынешних дискотек, хотя тогда этого слова в обиходе еще не было. Я сам делал звуковые колонки, развешивал по углам фары от машин, с вставленными в них светофильтрами. За ними, специально приходилось ездить в Ленинград, на Невский проспект, в театральный магазин «Маска».
Чуть позже, я даже шарик зеркальный сделал из небольшого пластмассового мячика, обклеив его кусочками зеркал, увидев его в одной из телепередач «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады». Вместо прожектора, я на него направил луч от старого фильмоскопа. Правда, крутился он на обычной резинке, вместо моторчика, но все равно, когда в темноте по стенам начинали летать "снежинки", смотрелось это очень неплохо. Тем более, что в СССР, в те годы не продавалось никакого светотехнического оборудования. Все делали сами. В общем, я пытался создать дома все условия для дальнейших, наших с Саней Ильиным, свиданий с девчонками и мне это вполне удавалось.
Однажды, уже в начале весны, я нашел стерео-открытку (продавали тогда такие объемные пластмассовые открытки), где были изображены тигрица и два тигренка выходящие из джунглей. Я тут же решил нарисовать такую картину во всю стену. О фотообоях мы тогда тоже еще не слышали, а вот фантазия у меня работала тогда, да и потом на все сто, так что я тутже принялся за осуществление своей идеи.
Я уговорил маму помочь мне, в этом моем новом проекте, ведь не зря же она окончила художественную школу, и мы с энтузиазмом взялись за дело.
Я поклеил всю стену от пола до потолка белой бумагой, увеличил картинку с открытки, во всю стену, мама кое-что исправила, и мы по очереди в свободное время стали нашу картину раскрашивать гуашью и кое-где акварельными красками, для более плавных цветовых переходов.
В завершении, я покрыл ее лаком, и шедевр был готов. Кстати картина очень всем нравилась, кто у меня бывал - ни кто в те времена до такого не мог додуматься, или не было просто возможности такое сделать! Родители не разрешали. А я вот смог. Мне мама разрешала все, что угодно делать в своей комнате, за что я ей очень благодарен. Нельзя ограничивать ребенка в его фантазиях, только тогда у вас вырастут хоть в чем то талантливые дети.
Глава 11
После школы я все также продолжал гулять с друзьями, когда не был занят своими любовными делами. Все оставшиеся зимние и первые весенние месяцы, если мы не торчали по парадным, вся наша компания, собиралась чаще всего возле яслей-сада на ул. Раумской. К тому времени, рядом, через дорогу от садика, уже начиналось строительство школы № 404. Сразу за садиком, на дорожке, через парк, ведущей на ул. Пролетарскую, была постоянно раскатана горка-ледянка, на которой все мы с удовольствием катались целыми вечерами. Здесь же, проходили переговоры с соседними улицами и дворами, если были причины, здесь же бывали и драки, правда, довольно редко. Это была как бы нейтральная зона, территория для переговоров и просто для отдыха. В дальнейшем, летом, мы тоже там зависали, собирались на скамейках во дворе садика.
Еще мы любили в свободное время, в выходные, ездить кататься на лыжах к колпинскому кладбищу, за железнодорожную станцию. Горки там были крутые, спускающиеся прямо к реке. Там всегда можно было найти трамплин по своей смелости, от десятка сантиметров до метрового. Сколько мы там лыж переломали! Но отдыхалось там здорово, народа по выходным всегда было много. Катались мы там и на санках и на горках ледянках и на лыжах.
Кроме этих развлечений мы той весной и потом еще несколько лет, совершали набеги на дачные домики садоводства, которое в те времена находилось сразу за тремя высотками общежитий, находящихся возле СГПТУ-6 (сейчас это Ижорский политехнический профессиональный лицей). Новый район за училищем, начали строить лишь в середине 80-х годов, а в наше время там были земельные участки разделенные заборами, с дачными домиками, огородами и фруктовыми деревьями. И речные протоки не были одеты тогда в бетон,- были просто зеленые берега, с травкой, кустами и деревьями, где мы частенько загорали и купались. Мы всей толпой лазали в садоводстве по дачам и тащили все, что плохо лежало. А иногда, если домик с печкой оказывался, просто затапливали ее и сидели там с девчонками целыми вечерами. Натопим печку, вина возьмем, когда деньги были, гитары притащим и развлекаемся, как можем. Например, в «Бутылочку» играем, или в «Кис-кис-мяу». Но это до апреля бывало, позже, в любой момент могли хозяева приехать, так что мы такие посиделки весной прекращали.
Глава 12
Этой весной, наш класс принимали в комсомол. Вообще-то, в СССР считалось, что комсомольцами могут стать лишь пионеры, отличившиеся хорошей учебой и поведением, но к тому времени, когда мы доросли до комсомола, как видно, что-то уже изменилось в умах комсомольских вожаков и количество вступивших в комсомол, стало играть главенствующую роль. Поначалу нам, конечно, сказали что надо выучить свод законов комсомольской организации, что нас будут вызывать по одному и спрашивать историю комсомольской организации и прочую информацию. Мы, конечно, учили, как могли, волновались, но на деле все оказалось до неприличия просто.
Весь наш класс привели в комитет комсомола (где-то во дворах у Комсомольского канала), затем вместо того, чтобы вызывать по одному претенденту и обстоятельно беседовать с каждым, нас загнали в зал всем скопом, выстроили и каждому задали по одному легенькому вопросу, типа какими орденами награждена комсомольская организация и т.д. Кто-то ответил сам, кому-то подсказали, но в итоге нам сказали: «Поздравляем, вы приняты!» Вот так все прошло обыденно и просто. Лишь бы галочку поставить, что еще столько-то человек принято в комсомол.
В дальнейшем, по окончании училища, я сам себя исключил из комсомола, выкинув комсомольский билет при устройстве на работу. Зачем нужны лишние хлопоты по уплате членских взносов и прочего. Легче было сказать, что ты не комсомолец и вступать пока не готов!
Как-то, уже в середине весны, кто-то из знакомых ребят предложил мне взять щенка,- помесь боксера и дворняги и я, конечно, взял его, точнее ее себе, так как с детства любил и держал животных. Назвал я ее «Чара». Теперь прибавилась еще одна забота, выгуливать щенка утром и вечером. Да и дома проблем прибавилось - Чара грызла все подряд, как бобер, начиная от мебели и заканчивая тапками и всякими проводами, которых у меня в комнате всегда хватало. Но жить стало веселее. Да и не любитель я был никогда особой чистоты и порядка. Ну, сгрызла-разгрызла что-то, да и бог с ним. Не в окружающей обстановке дело и не в чистоте, а в увлеченности чем-то, в том, что в голове происходит, а не вокруг. Во всяком случае я так считал и до сих пор считаю.
Вечером Чара теперь всегда гуляла с нами, а вот утром вставать раньше времени и выходить прогуляться очень не хотелось, но что не сделаешь ради друга. Сначала шел гулять с собакой, а потом в школу. А в дальнейшем уже ее одну выпускал,- она сама спускалась по лестнице, немного гуляла во дворе, потом возвращалась.
В эти же весенние дни, я пошел учиться в радиокружок в ДПШ и вскоре неплохо стал разбираться в схемах, что-то уже сам начал собирать. Стал осваивать премудрости входивших тогда в моду настоящих светомузыкальных установок. Кроме этого, наша неразлучная четверка записалась в школе в секцию легкой атлетики, которую преподавала наша преподаватель по физкультуре Яковлева Марина Леонидовна, чья дочка Лена Яковлева, училась тоже в нашем классе.
Теперь мы, через день оставались после занятий в школе и бегали на стадионе по три километра, готовясь к весенним соревнованиям по кроссу между школами. Помимо этого всего, половину класса, в которую опять же вошла и наша четверка, стали готовить к областной игре "Зарница", проходящей каждый год в Луге в военном городке. Занималась с нами наша шеф, пионервожатая Надя. Фамилию ее я до сих пор не знаю,- Надя и все, так мы ее все называли. Она работала на Ижорском заводе, и их цех шефствовал над нашим классом. Была тогда в моде такая практика.
Нас учили стрелять из мелкокалиберных винтовок в тире, который находился за баней, напротив кинотеатра "Пламя", учили собирать-разбирать автоматы Калашникова, ходить строем, петь строевые песни, говорить речевки и прочее.
Не понимаю сейчас, как у меня тогда на все это хватало времени!
Глава 13
В это же время мы с Сэмом купили звукосниматели на простые, акустические гитары, (стоили они по 9 рублей), подключили их к самодельным усилителям, переделанными мной из старого проигрывателя и лампового приемника, и глушили в свободное время соседей, продолжая мечтать играть в собственном ансамбле.
Наступил май. Подошло время соревнований между колпинскими школами по легкой атлетике: кросс с эстафетными палочками. Каждому из нас надо было пробежать свой кусочек дистанции,- 1 километр, и передать палочку следующему участнику. Начинался кросс где-то в районе моего дома, на улице Веры Слуцкой, потом участники бежали по Пролетарской, через большой мост через реку Ижору, и куда-то дальше по Тверской. Мой участок был от конца моста и заканчивался на улице Тверской.
Скажу честно, я «сдох», уже после 500 метров и еле-еле добежал до следующего участника. Сказались наши уклонения от тренировок, так как мы больше прятались по кустам, чем бегали. Больше заниматься легкой атлетикой мне как-то не хотелось, и я ушел из секции.
В этом же месяце случилось радостное, давно ожидаемое мной событие: Мои мама и бабушка поднакопили деньжат, скинулись и купили мне первый в моей жизни бобинный (катушечный) магнитофон «DAINA». Это было счастье! Мы специально поехали с мамой в Ленинград, в универмаг «Гостиный двор», и я сам выбрал себе магнитофон, соответственно, на ту сумму, которая у нас была. А вообще, все тогда мечтали о советском магнитофоне "Астра", но нам она тогда была не по карману.
Теперь я, каждую субботу стал записывать популярные западные группы по радио. Была тогда такая радиопрограмма по субботам: "Ваш магнитофон", где и можно было только услышать популярную западную музыку. Кроме того, Генка Фалев вскоре отвез меня в Славянку к знакомому своего старшего брата, у которого давно уже был магнитофон «Астра» и куча бобин с записями западных рок-групп. Я тут же переписал у него самые популярные на тот период группы: «Бонни-М», «АББА», «Дип Пёрпл», «Пинк Флойд» и некоторые другие западные группы.
Бывало и с телевизора что-то переписывал интересное.
Теперь дома у меня с утра до вечера стала греметь западная музыка. Хотя слушал я кое-что и из советской эстрады. Например, из советских исполнителей в эти годы, бешено набирал популярность певец Юрий Антонов, ну и Алла Пугачева была на пике своей популярности. Начали появляться в народе и подпольные записи советских начинающих рок-групп.
Глава 14
Этой весной моя бабушка устроилась работать в городской парк ночным сторожем, и я летом, все чаще стал приходить к ней. Теперь в городском парке у меня был «блат»,- я мог бесплатно проходить на концерты периодически устраиваемые там, проходящие на летней сцене. Как-то я зашел в подсобное помещение на сцене и впервые увидел огромный профессиональный микшерный пульт. Это сейчас они небольшие, а тот пульт был на ножках, длиной метра два, со всякими ручками, кнопками и ползунками. Я тут же решил и дома сделать такой же.
Взял метровую чертежную деревянную доску, сделал из нее стол, выпилил в ней отверстия под магнитофон и проигрыватель, установил кучу выключателей, каких-то тумблеров, индикаторов, вольтметры и амперметры, найденные в строящихся рядом домах. На стройках тогда вообще можно было много чего интересного найти. Подключил ко всем этим выключателям и тумблерам все, что у меня было в комнате электрического: прожектора из фар, магнитофон с проигрывателем, светомузыку, прожектор на зеркальный шарик и т.д. Еще навыдумывал всяких наворотов, типа, садишься на диван - выключается свет в комнате и включается музыка и светомузыка. Теперь моя комната вообще выглядела круто. На одной стене, над диваном, была нарисована картина с тиграми, вся другая стена над тахтой, у меня была завешана большими и маленькими черно-белыми фотографиями западных рок-групп и пустыми пачками из под фирменных сигарет, привезенных еще из Славянки. Я много чего оставил в Славянке, а вот зарубежные пачки сигарет и пустые алюминиевые банки из под пива взял с собой. Ну как было бросить это богатство!
Вскоре у меня в гостях стали бывать, помимо Ольги Джураевой, Сани Ильина и Лены Кочкиной, и другие мои новые знакомые-одноклассники, уже заранее подумывая справлять праздники у меня. Что в дальнейшем и стало происходить регулярно.
Глава 15
Вообще в те времена я много за что брался. Что-то получалось, что-то нет, но зато все дни были заняты чем-то интересным. Где-то в начале мая, в городском парке, где работала моя бабушка, мне вдруг приспичило из спиленного дерева сделать фигуру деревянного бегемотика, в натуральную величину,- на картинке увидел в журнале. Дело в том, что в пионерском лагере я немного занимался резьбой по дереву, да и дома в Славянке тоже пытался вырезать рожицы из дерева,- студенты заразили, они тоже страшные рожи вырезали из деревянных половинок чурбаков и на стену вешали. Дома у меня были, кое-какие инструменты: стамески, резцы, топорик и прочее, и я рьяно взялся за дело. Каждый день приходил в бабушкино дежурство в парк и усердно долбил это дерево. Но, уже выдолбив морду, так же резко охладел к этому занятию и бросил.
У меня кстати всегда присутствовала такая черта в характере по всей жизни: я очень быстро завожусь, придумав сделать что-то, но если у меня не получается довести начатое дело до конца за пару дней, я к нему охладеваю и уже не хочу им в дальнейшем заниматься.
Теперь у меня, через бабушку появились знакомые и на Чухонке, так как организация обслуживающая оба парка, была одна. Теперь я мог, например, брать лодку или водный велосипед бесплатно и без паспорта, под честное слово и конечно я с друзьями этим вовсю пользовался.
Глава 16
В конце мая, перед поездкой на игру «Зарница», мы почти всем классом поехали в поход в Шапки. Этому опять же поспособствовала наша пионервожатая Надя. Она сказала, что поедем мы в Шапки на Нестеровское озеро, где каждое лето проходят туристические слеты, и вообще там очень красиво. На заводе, комсомольская организация ей выдала пару палаток, котелки и прочие походные атрибуты и вот, как-то ранним субботним утром мы отправились в путь. Команда для поездки на Зарницу была собрана из двух седьмых классов, вот и в поход поехали те же мальчишки и девчонки.
Ехали около двух часов на электричке, до станции Шапки, потом шли пешком и наконец, вышли к озеру. Разбили палатки на берегу, насобирали дров на ночь и стали отдыхать и веселиться. Мы с Саней Ильиным играли на гитарах, пели, во что-то играли, пили вино, прихваченное втихаря с собой…
Как я уже упоминал, это был первый год, когда я начал выпивать незаметно от предков. Впрочем, на праздники, мне уже разрешали пить немного сухого вина. Разве могли мои мама и бабушка знать, что стоящее на столе в бокалах сухонькое, только отвлекающий момент. Все основное действие проходило под столом, когда предки выходили по своим делам из комнаты. Тут же из потайного местечка появлялась очередная бутылка крепленого портвейна, чаще всего «Агдам», называвшийся еще «ТУ-ТУ», по его стоимости: 2 рубля, 2 копейки, или «Колхетти». Впрочем мы и «Вермутом» не брезговали, что могли достать, то и пили. Портвишок, разливался быстренько по целому стакану для мальчиков и по половинке, для девочек, и быстренько выпивался по кругу... Впрочем, я несколько отвлекся. Вернемся к походу.
|
|
|
