 |
Исторические события этого года 5 глава
|
|
|
|
Но закончились ноябрьские празднования, которые мы и дома с друзьями хорошо отметили. и впереди меня ждал еще мой праздник, - день рождения. Мне исполнялось шестнадцать лет. Уже в начале следующего года, я должен был получить паспорт и, по моим представлениям, стать совсем взрослым и не от кого больше не зависеть. Делать что хочу.
Год
Немного истории
Президентом Америки в этом году, становится бывший киноактер, 70-летний Рональд Рейган. Он люто ненавидел Советский Союз времен Брежнева, называл его «империей зла», но спустя несколько лет подал руку дружбы другому Генеральному секретарю ЦК КПСС Михаилу Горбачеву.
С Л.И. Брежневым, в те годы Рейган так и не встретился, только однажды поговорил с ним по телефону. Впрочем, советскому лидеру было некогда – он, то болел, то отмечал очередной юбилей, то радовал советский народ новыми книгами своих мемуаров. Однако все были уверены, что генсек даже не приложил к ним руки. Кстати, имя подлинного автора трилогии до сих пор окутано тайной.
Советскому народу это, конечно, было «до лампочки». Зато другое событие вызвало негодующий ропот: подорожала водка, попавшая в «набор» с хрусталем, бензином и золотом, которые тоже поднимаются в цене. Что же касается закуски, то ее становится все меньше и меньше.
Зато у граждан появляется больше поводов для смеха. Из рук в руки передаются магнитофонные пленки с выступлениями Жванецкого. Вселенская слава и лучшие скетчи Михаила Михайловича впереди - пока же он скромный литературный сотрудник издательства «Молодая гвардия».
А вот у прекрасного актера Олега Даля все уже в прошлом: его находят бездыханным в номере киевской гостиницы. Накануне, поужинав с коллегой, сорокалетний артист грустно промолвил: «Ну, все, пошел умирать…»
Вспоминается и еще одно событие, изменившее всю советскую музыкальную жизнь,- создание в Ленинграде первого рок-клуба.
|
|
|
Это была первая попытка властей взять под присмотр самое мощное проявление молодежной культуры. Мероприятие было проведено не слишком оперативно – если учитывать, что группа Аквариум, например, выступала с концертами (в разных составах, но с неизменным лидером Борисом Гребенщиковым), - с 1973 года, квартирные рок-концерты к 80-м годам стали привычным явлением, и уже проходили рок-фестивали в эстонском Тарту (с 1978г.) и в 1980-м в Тбилиси.
Первый советский официальный рок- клуб, как я уже сказал, был основан в Ленинграде, в марте 1981 года. Кентавр, безусловно, получился еще тот: при регистрации новой рок-группы, надо было соблюсти все бюрократически-идиотические формальности того времени, потом группы должны были проходить худсоветы и обязательную цензуру текстов. Но обе стороны (рок-группы и соваппарат) стремились к нелепому союзу. Первые - чтобы иметь площадку для выступлений, возможности для записей и репетиций, вторые – чтобы присмотреть за молодежью и «подпольными» движениями. Тот самый случай, когда наливают молодое вино в старые мехи: последствия давно предсказаны.
Первыми группами-участниками фестивалей ленинградского рок-клуба стали «Аквариум», «Странные игры», «Россияне», «Зоопарк». В последствии присоединились группы «Кино», «Алиса» Константин Кинчев и Виктор Цой, группа «ДДТ» Юрия Шевчука.
Особую роль в клубе играли: Андрей Тропилло, создавший фактически первую в СССР частную студию звукозаписи, и Борис Гребенщиков.
«БГ», всегда был натурой разностороней, эпической, можно сказать. Он определял масштаб и стиль питерской рок-тусовки: постоянный поиск выразительных средств, широкий культурологический контекст, внутренняя сила и серьезный позитивизм.
|
|
|
Советский рок – протестный – был всегда очень ориентирован на слова, стихи. Именно питерский «куст» дал сильных лидеров-поэтов: Гребенщиков, Цой, в дальнейшем Шевчук (переехал в Ленинград в 1986 году).. В Москве – у групп «Машины времени» и «Воскресения», стихи на мой взгляд, были несколько слабее, более сглаженные. Питерцы не боялись петь в открытую о том, что их волновало.
В этом году выходит книга стихов Владимира Высоцкого «Нерв». Высоцкий мечтал когда-нибудь увидеть книгу своих стихов, где его имя будет набрано кириллицей, но не дожил до этого момента. Аннотация сухо сообщала: «В сборник вошли произведения широко известные, а также публикующиеся впервые». В книге были напечатаны 130 стихотворений, но все равно большая часть наследия Высоцкого оставалась в стране под негласным запретом.
С выпуском «Нерва» была связана легенда, которую потом упомянул Булат Окуджава в песне «Как наш двор ни обижали», посвященной бардам его времени: «Как с гитарой ни боролись - распалялся струнный звон. Как вином стихов не портили - все крепче становилось. А кто сначала вышел вон, А кто потом украл вагон. – А все теперь перемешалось, все объединилось».
Украденный вагон, о котором поется в песне, - это вагон с «Нервом». Говорят, что книги не дошли до читателя именно по этой причине – кто-то украл вагон дефицитных книг. А всего их было 55 000экземпляров. О книге слышали все, многие читали рецензии на нее в «Юности» и «Литературном обозрении», но в глаза никто не видел и в руках не держал почти никто. Экземпляр был в Библиотеке им. Ленина, и были люди, которые переписывали ее там от руки. Но факт остается фактом – «Нерва» не было даже на черном рынке. Была еще одна, правдоподобная по тем временам, версия, что книга разошлась по обкомам КПСС.
Случилась в этом году и авиакотострофа, в которой погибло все руководство Тихоокеанского флота.
В феврале 1981 года в Ленинградской Военно-морской академии проходили командно-штабные учения без привлечения реальных сил. На него съехался весь руководящий состав советского военно-морского флота. 30 января из Владивостока в Ленинград на Ту-104 прилетело руководство Тихоокеанского флота. Через неделю, командующий флотом Эдуард Спиридонов с женой, 17 адмиралов и генералов, два десятка капитанов 1 ранга – всего набралось 52 человека – на этом же самолете улетали домой. С собой моряки везли из Ленинграда дефицитные товары, которые вызвали существенный перегруз в самолете. Плюс - неправильное расположение багажа, оказавшегося ближе к хвосту и значительно ухудшившего аэродинамику самолета. Кроме того, экипаж начал взлет на несколько сот метров раньше, чем обычно. В итоге, на восьмой секунде полета самолет вышел из равновесия. Положение усугубил сильный встречно-боковой ветер. Самолет накренился на правое крыло. Так и не выйдя за пределы взлетной полосы, самолет перевернулся, упал и мгновенно взорвался. Погибли все. В одну минуту Тихоокеанский флот остался практически без командования. Кстати, по телевидению и в прессе о катастрофе ничего не сообщили. Единственная газета, которая поместила маленькую заметку о случившемся, — «Красная звезда». На предпоследней странице написали, что в авиакатастрофе разбились командующий Тихоокеанским флотом Э.Н.Спиридонов, и другие. Поскольку одной из ведущих версий произошедшего был умышленный террористический акт, флот был приведён в состояние полной боевой готовности. Информация об авиакатастрофе была практически полностью засекречена. В свидетельствах о смерти у погибших было написано «умер», а не «погиб при исполнении служебных обязанностей».
Официальная версия произошедшего — нарушение центровки. Но спустя 20 лет эксперты пришли к выводу, что причиной катастрофы послужил несимметричный выпуск закрылков и появившийся крен.
Гибель командования Тихоокеанского флота – одна из самых трагических авиакатастроф тех лет в Советском Союзе.
|
|
|
Ну и в заключении, немного о компьютерах. Компьютеры в СССР в те годы уже были! Но не персональные. Выглядели они приблизительно, как газетный ларек, весили соответственно и работали на них лишь в стенах научно-исследовательских институтов.
Время шло. И вскоре у компьютеров появились более-менее компактные дисплеи, потом и с четырехцветной графикой. Глаза от этих цветов через 15 минут сбивались в кучку, но все равно это было круто. Для подкованных в радиотехнике печатали схемы в журналах «Юный техник» и «Радио», для самостоятельной сборки компьютера. Вместо мониторов закупались самые дешевые телевизоры, в роли корпуса выступала коробка из-под обуви, а клавиатурой служили кнопки с наклеенными сверху пуговицами, на которых от руки писались буквы и цифры. Программы писались на магнитофонные кассеты. И что интересно,- вся эта игрушечная композиция работала!
|
|
|
В этом году в Зеленоградском НИИТТ НПО «Научный Центр» разработал первый в СССР персональный компьютер. Машина эта проектировалась как персональная, для пользования населением, то есть. Уже с 1982 года десятки, а потом сотни тысяч компьютеров выпускались на заводе «Квант» Министерства электронной промышленности СССР.
Глава 1
Итак, месяц назад, в декабре 1980 года мне исполнилось уже 16 лет!
Начало года, впрочем, как и весь этот год, охарактеризовать можно одной фразой: «Плотские утехи». Да какие к черту утехи,- трахались мы с Ольгой, извините за выражение, как кролики, где только представлялся удобный случай! Я дорвался до девичьего тела, причем очень даже фигуристого, аж дух захватывало, когда мои руки ложились на..., впрочем, я отвлекся, - и остановить меня уже было невозможно. Вспоминаются довольно экзотические случаи, к примеру, такой: в нашей большой комнате сидят моя бабушка и мама и смотрят что-то интересное по телевизору. Мы с Ольгой в это время лежим на диване, накрывшись покрывалом, и типа тоже смотрим. Только мои руки незаметно скользят по Ольгиному телу, задирают юбку, снимают трусики. Свет в комнате выключен. И мы незаметненько, бочком... И что интересно, никто из моих предков ничего не замечал, так как они были уверенны, что мы еще не доросли до «таких» отношений и уж конечно не могли себе и представить, что мы будем заниматься «этим» практически у них под носом! И таких случаев было довольно много.
Глава 2
После зимних каникул, которые я провел с Ольгой в основном у себя, или у нее дома (когда никого не было), я вновь иду учиться в ПТУ. С Нового года у нас поменяли мастера и вместо любившего выпить, бородатого работяги, поставили довольно молодого, симпатичного преподавателя, Александра Субботина, который, как потом выяснилось, помимо основной работы, еще и в вокально-инструментальном ансамбле был вокалистом и гитаристом.
У нас в группе учился Саня Архаров их Петергофа, который также где-то уже успел поиграть на барабанах, был еще Саня Румянцев, также умеющий играть на гитаре, ну и я. И возникла у нас идея сделать в путяге свой ансамбль. В ПТУ нашлись и инструменты, и усилители с колонками, так что мы рьяно взялись за дело. Мы уже и сами довольно много умели, правда, меня поставили на бас-гитару, а с басом я в те годы особо не дружил, так что приходилось осваивать инструмент почти с нуля, что в прочем сразу и пригодилось, так как приезжая домой я тут же делился полученными знаниями с Ольгой.
|
|
|
Дома мы тоже продолжали играть втроем: я, Андрей Годунов и Ольга. Кстати тогда, на репетициях в ПТУ, я, кажется, впервые услышал записи московской группы «Машина времени», которые принес наш новый мастер, и они мне очень понравились. Мы начали тут же что-то подбирать из их репертуара. Дома я делился всем, чему учился в музыкальном плане со своими друзьями.
Глава 3
Весной нашу группу токарей, определили на практику, на завод «Волна». Это не далеко от станции метро «Приморская» на «Шкиперском протоке». Завод находился прямо на берегу Финского залива, хотя уже тогда, недалеко от завода, прямо в залив, сваливали целые горы мусора, расширяя площадки для строительства. Сейчас там наверно уже новые микрорайоны стоят. А тогда рядом с заводом находилась лишь огромная свалка бракованных телевизоров, и для меня это было равносильно найденному кладу! Столько радиодеталей, динамиков и совершенно бесплатно! Хотя посторонних оттуда гоняли сторожа, но все равно люди умудрялись что-то набрать себе для радиотворчества и я в их числе. Была лишь одна большая проблема: как только приходила фура с телевизорами и разгружалась, тут же выезжал бульдозер на огромных, танковых гусеницах, и все это богатство безжалостно давил, только кинескопы взрывались. Вот так все и было в нашей стране,- ни себе, ни людям. Лучше все раздавить, чем продать даже за полцены на радиодетали любителям.
На заводе «Волна» изготавливали какие-то радиоприборы для военных, некоторые цеха вообще были закрыты для посторонних. Мы бывали, кроме своего токарного цеха, лишь в одном цеху по производству автофонарей: квадратные, трехцветные с мигалкой аварийной стоянки. Нас туда постоянно приглашали помочь им с планом справиться, особенно в конце месяца, и мы дружно, вместо своей практики на токарных станках, собирали эти фонари. Сколько я перетаскал домой отражателей и лампочек из этого цеха, трудно сосчитать. Я продолжал заниматься изготовлением всяких светомузыкальных устройств, и это все было очень кстати. Кое-что из моих светомузык, даже удавалось продать.
Глава 4
Где-то в начале весны, всех молодых жителей Колпино, кому исполнилось 16 лет стали приглашать на торжественные мероприятия: «получение паспорта», которые проходили в ДПШ. Меня тоже пригласили. Нас вызывали по очереди к столу президиума, что-то говорили, поздравляли и, наконец, вручали новенький паспорт.
Все! Наконец-то я стал взрослым, как я тогда считал.
Однажды Ольга сказала нам с Андреем Годуновым, что есть возможность «собрать» рок-группу у нее на КШФ. Она видела там как-то аппаратуру в красном уголке и на складе, и договорилась с комсомольской организацией фабрики, чтобы нам разрешили там играть. Мы, конечно, заинтересовались этим предложением, сходили на фабрику посмотреть, что к чему, поговорить. Аппаратура была, конечно, старенькая, но главное все работало, да мы и свою аппаратуру, которую мне дома уже ставить некуда было, собирались добавить. Главное там были барабаны, чего нам, так не доставало дома.
Мне и Андрею, выписали временные пропуска и начались репетиции. Нас было четверо: Ольга, я, Андрей и Лена,- подруга Ольги, которая тоже работала на КШФ и немного играла на гитаре. Нам даже учителя по музыке выписали из Питера, чтобы помогал нам. Такой бородатый дядечка, помешанный на джазе. Вечерами мы стали собираться в небольшой комнатушке на фабрике и учить новые песенки.
В училище хорошо учиться мне поднадоело и я стал помаленьку прогуливать занятия, так как понял, что по большому счету наши знания по физике, химии, математике и прочим наукам, нашим учителям по барабану. У ПТУ была основная задача,- подготовить хороших работяг-токарей. Поэтому, спрашивали с нас строго, только по тем предметам, которые непосредственно касались нашей работы: спецтехнология, металлы и сплавы, устройство станков и тому подобное. Мы стали убегать частенько, почти всей группой, то в Зоопарк, то в Зоологический музей или Кунсткамеру, благо все это было рядом с училищем. Иногда я, с утра выезжал в училище и… просто не доезжал до него, а выходил на Невском проспекте и шел в какой-нибудь кинотеатр.
А посмотрев кино, ехал домой. Матери говорил, что у нас было типа два урока.
Глава 5
В Колпино же, у нас все шло как всегда. Мы гуляли вечерами либо только вдвоем с Ольгой, либо, с нашими старыми друзьями. Частенько, по вечерам, мы все собирались на берегу речки в конце ул. Раумской. напротив "Чухонки". Когда темнело, разжигали костры, пели песни по очереди под гитары, обнимались, целовались, у кого пары были. Порой, на берегу сидело по 15-20 человек, до 2-3-х часов ночи. У нас с Ольгой, в нашем дворе появился свой почитатель. Малолетка Андрей по кличке "Кактус". Уж не помню, почему его так прозвали. Жил он в моем доме. Он стал все чаще гулять с нами, заходить ко мне в гости.
Как то, в середине лета, мы с Ольгой решили впервые съездить в Эстонию, в город Таллинн. Ездили в те времена туда за всякими дефицитными товарами многие ленинградцы. Кто за жевательной резинкой "Калев", кто за кукурузными палочкам или джемом в тюбиках, за ликером "Старый Таллинн", так как в Ленинграде это все достать было невозможно, а в Эстонии все продавалось свободно.
Вечером, в 23 часа ленинградцы садились в пассажирский поезд, уходящий с Варшавского вокзала (билет стоил 5 рублей), а рано утром приезжали в Таллинн. Весь день бродили по магазинам, а вечером опять садились в поезд и на утро были уже в родном Ленинграде, с полными сумками дефицитных товаров.
И вот мы купили билеты и тоже поехали. "Кактус" уговорил нас с Ольгой взять его с собой. И вот мы втроем, всю ночь промучившись на багажных полках общего вагона, потные и уставшие, так как вагоны были постоянно забиты битком,- все хотели дефицита хапнуть к праздникам всяким,- наконец приехали в Таллинн. Приехали очень рано, часов в шесть. Все магазины были еще закрыты, и мы пошли на берег Балтийского моря, находящегося недалеко от вокзала. Погуляли по пляжу, по огромным валунам полазили, дожидаясь открытия магазинов и наконец, после восьми часов, пошли за покупками. Погуляли по улочкам старого Таллинна, съездили в новые районы.
Билеты у нас были куплены туда и обратно, но мы так увлеклись хождением по магазинам, что забыли, во сколько отходит вечерний поезд назад в Ленинград и опоздали, а следующий поезд только утром уходил. Пришлось нам заночевать на вокзале. Правда перед этим мы хотели попытаться уехать вечером на попутке. Вышли на какой-то длиннющий мост, голосовали около часа, но так никто и не остановился.
Кстати, Таллинн, нас очень удивил своей тишиной: ни из одного окна не доносились звуки музыки, ни кто громко не разговаривал на улицах. И что особо было странным для нас, нигде не было пьяных и даже пивных ларьков не было с толпами народа вокруг, а у нас в Колпино они стояли на каждом шагу!
Купили мы тогда все что хотели. Приехали домой хоть и уставшие, но довольные, с полными сумками. Одного ликера бутылок десять набрали и коробок с кукурузными палочками у каждого штук по десять. И жевачек, само-собой полные карманы. Надо заметить, что эстонцы и тогда недолюбливали русских и как только в магазинах или на улице слышали русскую речь, тут же делали вид, что по-русски ничегошеньки не понимают, и у них ничего не возможно было спросить.
Глава 6
Продолжалась учеба в ПТУ, Ольга работала на КШФ и училась в вечерней школе. Я все чаще прогуливал занятия, в основном, чтобы поскорее встретиться с Ольгой. Точнее из-за того, что я хотел..!
Частенько бывало такое: если я знал, что Ольга сегодня с утра дома (она работала и в вечернюю смену), я собирался с утра в училище, как думали мои бабушка и мама, но выходя из парадной, я тут же заходил в другую, поближе к Ольгиному дому и с нетерпением ждал, когда Ольгина мама выйдет из их парадной и уедет на работу в Пушкин. Я тут же топал к Ольге, она открывала, мы целовались, я раздевался и нырял к ней в теплую постельку! Конечно, это происходило лишь тогда, когда она работала в вечернюю смену и ее два младших брата уезжали с ее мамой, а не оставались дома. А вот где в это время была ее младшая сестренка-стервочка, я уже сейчас не помню. Кстати она так и осталась по жизни изрядной стервой! Как-то Ольга с ней договаривалась, чтобы маме лишнего не наболтала.
Работала Ольга в вечер через неделю, так что такие встречи происходили у нас довольно часто. Если же она работала в утро, то мы встречались вечерами у меня. У меня в комнате была защелка, так что застать нас в неподобающем виде было трудновато, да и не было у моей матери, как я уже говорил, привычки без стука врываться в комнату.
Ольга, попрактиковавшись в интимных делах год с Фиделем, уже умела много из того, о чем наши предки и подумать стеснялись. Для нас же все, что наши мамы с ужасом называли "извращением" (а извращением для них была даже смена позы!), было уже в порядке вещей.
Я в те годы доставал помимо пластинок, иногда уже и порно-журналы, так что было на чем учиться. На выходные мы частенько вообще уезжали ко мне в Петро-Славянку. Дом наш тогда еще стоял, ключи были у меня, так что сам бог велел ездить туда отдыхать пока была возможность.
Я говорил своим, что еду в Славянку по каким-то делам, Ольга говорила своей маме, что остается ночевать у подруги, затем, рано утром, мы встречались на вокзале, соблюдая конспирацию и заранее запасшись несколькими бутылками портвейна и едой на два дня, пускались во все тяжкие… В остальном же наша жизнь, шла как обычно.
В свободное время мы занимались музыкой, ходили на пляж, на Чухонку или катались на лодках.
Глава 7
Пролетело лето. Наш ансамбль на КШФ как-то незаметно развалился и в сентябре мы уже туда перестали ездить. Впрочем мы особо и не расстраивались. Дома у меня была вся аппаратура, кроме ударной установки. Были и приставки для гитар, и микрофон новый я купил за 80 рублей. Классный кстати микрофон для того времени был. Правда, на стойку денег не нашлось, так что приделали мы его к обычной палке. Ольге купили старенькую бас-гитару "Урал" с рук, вместо «Марии», которая уже вообще разваливалась. Так что занятия музыкой продолжались.
Все чаще у нас в ПТУ была практика на "Волне". После нее я обычно заходил на свалку телевизоров и, набрав полную сумку радиодеталей ехал домой. Дома мы с Андреем начали делать большие колонки с нас высотой. Тогда крутизной считалось, что колонки в рост человека. Да и динамики были такие огромные, что их в маленький корпус не установишь, особенно, если их штук шесть. Купили мы новые динамики, мощностью 25 ватт, по 25 руб. Еще мы скинулись и купили маленький усилитель-комбик, к которому подключалось сразу несколько инструментов. В общем, все складывалось довольно неплохо. Правда моя комната была больше похожа на склад музыкальной аппаратуры, но я был человек не привередливый.
Иногда ко мне заходили Лена Кочкина с Саней Ильиным (они продолжали встречаться), заходил временами Саня Тикин из нашего класса. Частенько заходил Олег Николаев из бывшего Б-класса. Он жил возле завода «Военхот», в трехэтажном доме, напротив моего. Вскоре он переехал в другой дом на улицу Тазаева. Тогда еще не было построено девятиэтажных домов. Сидели у меня, брякали на гитарах, вспоминали былую школьную жизнь. Но после школы у всех началась своя жизнь и мы встречались все реже и реже. Вот так и закончился этот год.
Г.
Немного истории
Одиннадцатого ноября 1982 года весь Советский Союз из газет узнает, что на 76-ом году жизни умер Леонид Ильич Брежнев. Вообще дата смерти Брежнева - 10.11.1982., поскольку сама смерть произошла десятого ноября, но по каким-то причинам эту информацию скрыли от советского народа ровно на день.
Брежнев в последние годы жизни не отличается здоровьем. Сказалось видно то, что Леонид Ильич не отказывался от удовольствий, которые могло дать его положение. Уже в начале семидесятых годов возникает необходимость в постоянном присутствии врачей. Во всех местах, где живет Брежнев, появляются специальные медицинские кабинеты.
Еще в 1976 году у Леонида Ильича начинаются серьезные болезни, и Брежнев впервые переживает клиническую смерть. Врачи спасают жизнь генсеку, но от работы приходится отказаться более чем на два месяца. С этого момента врачи следуют за Брежневым по пятам. И как оказалось не зря. В последующие шесть лет Леонид Ильич переживает еще несколько инфарктов и инсультов.
В Советском Союзе не принято разглашать информацию о личном состоянии здоровья кого-либо из лидеров страны, но, несмотря на это все советские люди понимают, что с Брежневым что-то не так. Генсек угасает на глазах всего мира.
Утром десятого ноября 1982 года, в день своей смерти, во время завтрака Л.И. Брежнев выходит в свой кабинет что-то взять и долго не возвращается. Обеспокоенная жена идет за ним и обнаруживает его лежащим на ковре возле письменного стола. На этот раз врачи уже ничего не могут сделать. Брежнев умирает.
Глава 1
Этот год тоже оказался богат на события, кроме того, этим летом мы с Ольгой… ну впрочем, все по порядку.
На празднование нового года, мы с Ольгой позвали Годунова Андрея с его девчонкой Ирой. Она приехала в Колпино с Украины учиться. Андрей с ней познакомился в общежитии города Металлострой и у них закрутился серьезный роман, закончившийся свадьбой, на которую Андрей приехал на пару дней уже из армии. Но это все будет потом, а пока мы наслаждались жизнью, молодостью, не особо задумываясь о завтрашнем дне.
С утра 31 декабря, мы с Андреем болтались по магазинам, точнее нас девчонки наши выперли, чтобы, хоть немного привести мою комнату в божеский вид. Нелегкое это было дело, скажу я вам! Представьте только: во всех углах комнаты стоят колонки, лежат электрогитары и приставки к ним, всюду картонные коробки с радиодеталями и другими нужными мне блоками, а проводов всяких… Но, как ни странно, к нашему возвращению комната приобрела более-менее цивильный вид, что-то убрали в кладовку, что-то в маленькую комнату. Когда мы вернулись, девчонки пошли на кухню, что-то готовить к столу, а мы с Андреем все оставшееся до нового года время сидели, смотрели телевизор или играли на гитарах.
В течение дня, заходили кое-кто из моих бывших одноклассников, наши друзья со двора, соседи. В общем, все ждали праздник, и у всех было прекрасное настроение. Отпраздновали в прочем, как всегда, - ничего особо примечательного. То же шампанское и портвейн, те же закуски, те же программы по телевизору, правда, больше показывали детских передач: сказки, мультфильмы, которые мы тогда с удовольствием смотрели.
Где то в середине ночи, мы пошли на улицу, немного погуляли, по ночному городу поздравляя всех встречных с праздником. Под утро вернулись опять ко мне и легли спать. Андрею с Ирой мы постелили на одном диване, а мы с Ольгой легли на другой и… даже не мечтайте,- ничего не было, хотя и хотелось! Выспавшись, мы продолжили разгуляево, так как вина мы всегда покупали с запасом.
Сейчас, оглядываясь назад, замечаешь, что в те времена любые праздники, а особенно Новый год, воспринимались действительно как праздники. К ним готовились заранее, и уже за неделю у всех было приподнятое настроение. А сейчас все это радостное предвкушение праздника куда-то испарилось. И даже море спиртного, накрытый стол, не особо поднимают настроение. Если и накрывается стол, то это скорее дань традиции, а не искреннее желание отметить праздник. Хотя, может это только я, все так воспринимаю теперь, когда мне уже почти 50 лет? Не знаю.
Глава 2
После нового года у меня продолжились зимние каникулы, и я отдыхал, как мог: если Ольга была на работе в утро, я паял что-то, переделывал аппаратуру, учил что-то новенькое на гитаре, а как только она возвращалась с работы, занимался исключительно ею. Впрочем, и с ней мы тоже что-то учили на гитарах, когда из кровати вылезали на время.
Если она работала в вечер, то она заходила с утра ко мне, особенно если у меня никого дома не было и… ну потом она, на работу шла, а поздно вечером, к двенадцати часам, я ехал ее встречать на Фидерную. Но конечно так было не всегда, хватало и других дел, но все равно наши с Ольгой отношения входили в новую стадию и мы уже задумывались о будущей совместной жизни.
Часто вечерами мы собирались вчетвером: Я с Ольгой и Андрей с Ирой. Мы с Андрюхой что-то играли на гитарах, а девчонки пели. У обоих были хорошие голоса. Или просто сидели, слушали записи новых групп, обнимались, целовались. Ну что вы хотели, нам было по 17 лет и казалось, счастью не будет конца!
Два раза в неделю моя Ольга,- я считал ее уже своей навечно,- продолжала ходить в вечернюю школу на пр. Ленина, напротив кинотеатра «Заря» (тогда это был еще кинотеатр, а не церковь), так как окончить десятилетку все равно было необходимо. Вечерами я шел ее встречать из школы или с работы, когда она работала в вечер и мы, не спеша топали пешком до дома, целовались на прощание и расходились по своим домам. Все чаще и Сэм с Ирой стали к нам заглядывать. Андрея, правда вскоре забрали в армию, и все наши музыкальные планы пришлось отложить.
Глава 3
Этой весной, у нас в ПТУ началось повальное увлечение панк-культурой, впрочем, как и во всей нашей стране. В музыкальной жизни в моду начали тоже входить панк-группы. Хотя, толком никто в нашей стране не знал что это такое. Однажды Саня Архаров из нашей группы в ПТУ, пришел с прической, а ля панк: волосы выкрашены в зеленый цвет зеленкой, поставлены дыбом и залиты лаком, а по бокам все выстрижено. Но, как ни странно, учителя лишь посмеивались и даже с уроков не выгоняли,- действительно времена начинали меняться.
Мы тоже стали что-то придумывать с одеждой, чтобы как-то соответствовать панк-культуре: рвали одежду, по швам и тут же зашивали огромными стежками яркими нитками, резали штаны бритвами и тут же вшивали в разрезы молнии, причем молнии обязательно должны были быть расстегнуты, чтобы тело было видно.
Извращались мы в основном над путяжной формой, которую нам бесплатно выдавали,- зачем хорошую одежду портить! Причем по Питеру я ходил в таком прикиде с гордо поднятой головой. На мнение окружающих нам было не только наплевать, но наоборот хотелось всех привести в шоковое состояние, что нам неплохо удавалось.
|
|
|
