 |
Данный перевод выполнен специально для сайта www.jrward.ru. 19 глава
|
|
|
|
Заставив себя сконцентрироваться, она пробормотала:
– Я рада, что мы сделали это. Когда мы сможем повторить?
– Завтра ночью. Но тебе будет немного некомфортно, что вполне естественно.
– На день я останусь в тренировочном центре.
Крэйг приподнял брови:
– Да?
– Я планировала соблазнить тебя.
– Что ж, кто я такой, чтобы мешать осуществлению твоих планов.
Когда Крэйг наклонился, собираясь поцеловать ее, Пэрадайз внезапно стало больно при мысли, что он делал это прежде, с другими женщинами, может даже и их лишал девственности, что объясняло, почему Крэйг был так хорош в этом. Но нет, подобные мысли сейчас не уместны.
Здесь есть только они. Ничто иное не позволительно.
– Как насчет того, чтобы повторить прямо сейчас? – сказала Пэрадайз, двигая бедрами, сжимая его член в себе.
– Пэрадайз… ты уверена, что в порядке?
В ответ она простонала «даааааааааааа», а затем, опершись руками о раковину, воспользовалась той небольшой свободой действия, что имела, чтобы возобновить активные действия.
И, вот неожиданность, это сработало.
В мгновение ока Пэрадайз стащили со столешницы, и она оказалась прижатой к телу Крэйга, обхватив ногами его бедра, руками – широкие плечи, и скрестив лодыжки на его заднице.
Крепко сжимая ее в объятии, Крэйг насаживал ее на себя, быстрее и жестче, чем в первый раз. Помогая ему – не то чтобы он в этом нуждался – Пэрадайз вторила его ритму, удваивая усилия.
Еще больше оргазмов, снова и снова, ее волосы разметались по их лицам, от Крэйга исходил запах темных специй, удовольствие связывало их души, казалось, навечно.
Когда они, наконец, остановились, Пэрадайз обессиленно повисла на нем, словно тряпка, пылая, как печка, изможденная, словно пробежала тысячу миль.
|
|
|
И тогда зазвонил ее телефон.
Когда электронная мелодия раздалась в кармане ее куртки, Пэрадайз подняла голову:
– Они там издеваются, что ли...
Позволив звонившему, кем бы он ни был, переключиться на голосовую почту, Пэрадайз перевела взгляд и улыбнулась Крэйгу. Боже, она обожала, когда их лица находились так близко, что она могла разглядеть каждую его ресничку, изгиб его носа, тень от проступающей щетины.
– Привет, – прошептала Пэрадайз.
В кои-то веки его губы ответили на любезность, в его улыбке сквозила очень милая тень робости.
Дотронувшись до его лица, Пэрадайз прошептала:
– Именно таким я тебя и запомню.
Где-то на задворках разума, она подумала… Боже мой. Почему она прощается с ним? Ведь это только начало…
Снова зазвонил ее телефон.
– Прости, – нахмурившись, произнесла Пэрадайз. – Надеюсь, ничего плохого не случилось.
Повернувшись, чтобы добраться до кармана, она остро осознала, что они все еще соединены вместе. А взглянув на экран телефона, Пэрадайз выругалась.
– Да ладно, Пэйтон, – пробормотала она, возвращая телефон на место. – Должно быть, он знает, что мы здесь. Он обожает издеваться над людьми.
– Видимо, он наконец-то объявился.
– Ты же знаешь, что он для меня как брат. Ведь правда, ты же понимаешь это?
– Ага. Вообще-то, да.
Когда её телефон зазвонил в третий раз, Пэрадайз стиснула зубы.
– Мой действительно-по-настоящему-раздражающий брат.
– Ответь, иначе он не уймется. – Крэйг повел бедрами, вырывая стон из Пэрадайз. – Я никуда не денусь.
Нажав кнопку приема, она резко поднесла телефон к уху:
– Ты прекратишь…
– Пэрри?
Услышав его голос, Пэрадайз нахмурилась. За все время, что они были знакомы, он никогда так не звучал. Потерянный… как у маленького мальчика.
– Пэйтон? Что случилось?
– Произошло что-то очень плохое, Пэрри. Здесь кровь… везде…
– Что? – Она отстранилась, и Крэйг сразу же отпустил ее. – Пэйтон! Где ты?
|
|
|
– Я у своей кузины… у кузины… у той, которая считалась пропавшей...
Пэрадайз встретилась взглядом с Крэйгом.
– Пэйтон, мы с Крэйгом в пути, но где ты?
Когда он, запинаясь, продиктовал адрес, Пэрадайз повторила его, а затем кинула телефон Крэйгу.
– Мне нужно умыться, а ты пока оставайся с ним на линии, не позволяй ему повесить трубку.
***
Десять минут спустя Крэйг вошел в крутую человеческую многоэтажку с темно-зеленым навесом, отделанным мрамором вестибюлем и привратником в униформе в тех же цветах, что и драпировка снаружи.
Пока он, замешкавшись, ожидал, что его вышвырнут на улицу или попросят пройти личный досмотр, прежде чем он шагнет на приветственный коврик, Пэрадайз прошла прямо к стойке.
– Здравствуйте, – произнесла Пэрадайз совершенно спокойным, рассудительным тоном. – Мой друг Пэйтон пришел навестить Эшли Мюррей и пригласил нас в гости.
– Я сейчас позвоню наверх и уточню, – ответил мужчина, потянувшись к телефону. – Алло? Это консьерж. Вы… отлично. Я отправлю их наверх. – Охранник кивнул в сторону лифтов. – Проходите.
– Большое спасибо, – спокойно ответила Пэрадайз и потянулась назад рукой.
Сначала Крэйг не сообразил, чего она добивалась, но потом до него дошло, что он не двинулся с места, так и застыв внутри вращающихся дверей.
Торопясь, он проигнорировал охранника, не сводя глаз с пола, потому что одно дело – красивая молодая девушка, но Крэйг остро осознавал, что был в пять раз ее больше, и вполне заслуживал подозрительный взгляд. Тем не менее, поднявшись в лифте, они оказались на одном из верхних этажей высотки.
Они сразу же увидели Пэйтона в дальнем конце длинного бежевого коридора, он сидел на ковре, сжимая в ладонях телефон.
Для обоняния Крэйга воздух был пропитан тяжелым запахом крови, однако, вероятно, медная нотка осталась совершенно незаметной для людей.
Пэрадайз поспешила вперед и опустилась на колени перед парнем:
– Пэйтон?
Он посмотрел на Пэрадайз лишь тогда, когда она тронула его за плечо… и, Боже мой, лицо Пэйтона было белым, словно простыня, а глаза слишком широко распахнуты.
– Все плохо.
– Она… внутри?
– Нет. Но спальня… Боже, спальня…
Крэйг оставил Пэрадайз с ее другом и распахнул дверь. Запах смерти мгновенно усилился и стал ощущаться даже отчетливее, когда он вошел в просторную комнату с белым ковролином, устилавшим весь пол, белым диваном и окнами во всю стену, что, учитывая нехватку плотных штор, препятствовало постоянному пребыванию вампира в этом месте.
|
|
|
Холодно… было очень холодно. А еще по помещению носился сильный ветер.
Взглянув направо, Крэйг не увидел на кухне ничего примечательного, никакого беспорядка, все убрано, чаша со свежими, на первый взгляд, фруктами… но нет, едва ли, на проверку яблоки оказались пластиковыми.
Коридор вел вперед, а в конце находилась дверь, освещенная единственной лампой. Сосредоточившись на ней, Крэйг прошел по великолепному ковровому покрытию.
Завернув за угол, он остановился на пороге. Напротив стояла кровать королевских размеров, покрытая таким количеством красного, что казалось, будто краску разлили на белое одеяло, простыни, подушки и переднюю спинку кровати.
А еще она была на полу, протянулась дорожкой, указывающей на…
Раздвижные стеклянные двери, ведущие на, по всей видимости, террасу, были распахнуты, а, когда прозрачные белые шторы колыхнулись от порыва ветра, стали видны кровавые отпечатки на стекле и дверном косяке, а затем шторы скрыли их и снова явили чужому взору, чтобы вновь спрятать.
Обернувшись к кровати, Крэйг заметил на прикроватных тумбочках наркотики: шприцы, ложки, небольшие свертки фольги. Отсутствие презервативов. Никакого оружия. И ничего личного, ни фотографий, ни сувениров, ни беспорядка. Это место предназначалось для занятий сексом и употребления наркотиков, и отсюда следовало свалить до рассвета. Но стоило оно огромных денег.
– Боже мой…
Услышав голос Пэрадайз, Крэйг оглянулся:
– Тебе не захочется сюда входить.
Тем не менее, она вошла внутрь, чему он даже не удивился.
– Где Пэйтон? – спросил Крэйг.
– Здесь, – от двери раздался приглушенный голос.
Они втроем стояли рядом, и Крэйг был чертовски уверен, что думали все об одном и том же: никто бы не выжил после такого. Никто.
|
|
|
– Я должна позвонить отцу, – хрипло произнесла Пэрадайз. – Это выходит за рамки наших возможностей и компетенции.
Крэйг покачал головой, когда она достала свой телефон:
– Нет, нам нужно позвонить Братьям.
Вмешался Пэйтон:
– Поэтому она и звонит своему отцу.
Когда Пэрадайз, приложив трубку к уху, начала вышагивать по комнате, Крэйг нахмурился:
– Что?
Пэйтон пожал плечами:
– Ее отец – Первый Советник Короля. Так будет правильно.
Смысл слов дошел до него не сразу: последовательность существительных, глаголов и прочей хрени, войдя в одно ухо, вышла из другого. Но затем он мысленно повторил фразу несколько раз… и почувствовал необычайный озноб, пробравший его целиком, от макушки до пальцев ног. Сердце в груди взбрыкнуло. Остановилось. Продолжило биться в рваном ритме.
Подняв глаза на Пэрадайз, Крэйг отстраненно прислушался, когда она настойчиво заговорила. Он никогда прежде не обращал внимания на ее акцент, потому что всегда концентрировался на своем влечении к ней. Но сейчас… модуляция, тон, интонация… оказались такими же, как и у Пэйтона. И не потому, что Пэрадайз копировала его.
Приглушенным голосом Крэйг произнес:
– Так, значит, она не простой секретарь в том доме.
***
Когда зазвонил телефон Бутча, он был готов отправить звонящего на голосовую почту, все-таки он находился в секс-клубе и пытался найти зацепки по делу. Но когда чертова штуковина не заткнулась, он достал телефон и ответил.
И не смог расслышать голос Вишеса за техно-музыкой:
– Что? Алло?
Звонок оборвался, но все прояснила СМС-ка об Брата. Сообщение было коротким и по существу: ничего, кроме адреса в благополучном районе в центре города, номер 18 и отсчет времени: 5 мин.
– Нам нужно идти, – громко произнес Бутч. Повернувшись к Мариссе, он взял ее за руку и повторил громче. – Нам нужно идти. Сейчас.
– Что? – Марисса прижалась к нему ближе. – Но мы еще не все посмотрели?
Когда Бутч лишь покачал головой и посмотрел ей в глаза, она замолчала.
– Эй, Акс, – крикнул Бутч. – Мы уходим. Ты в порядке?
Парень пошел к ним.
– Я думал, вы хотели посмотреть все.
– Позже. Увидимся в учебном центре.
На то, чтобы выбраться оттуда, ушло больше пяти минут, они продирались сквозь разнообразные секс-площадки и тематические комнаты так, словно искали выход из Пятидесяти Оттенков Садового Лабиринта. Как только они оказались на холодном, чистом воздухе и подальше от ушей вышибал и людской очереди, Бутч сказал:
– У меня дело, связанное с убийцами…
Его телефон снова зазвонил, и Бутч ответил:
– Ви, я еду, только оставлю Мариссу…
Брат ответил коротко, по существу и весьма лаконично, а когда разговор закончился, Бутч медленно опустил телефон и посмотрел на Мариссу:
|
|
|
– Думаю, тебе лучше пойти со мной.
– Что случилось?
– Возможно, мы выяснили личность погибшей девушки.
Несколько минут спустя он остановил свой «Лексус» у входа в шикарный высокий многоквартирный дом в квартале от Коммодора. Быстрый фокус по стиранию памяти консьержа, а затем поездка вверх на лифте, и вот они направляются по коридору, в котором воняло смертью. Ви уже ждал их.
А увидев их, Брат отшатнулся:
– Охренеть не встать! И, П.С., вы оба выглядите невероятно горячо.
Бутч стянул с себя маску:
– Я чую оттуда кровь.
Подняв руки вверх, чтобы снять свою маску, Марисса отступила назад:
– О, Боже… это она. Это ее запах.
Ви повел их через безликую квартиру к совершенно пустой спальне, которая напомнила ему о годах, проведенных в полиции Колдвелла. И, дерьмо, первым инстинктом Бутча стало желание встать между женой и всеми признаками жестокого убийства. Но никогда больше. Это убивало Бутча, но Марисса была права – ей нужно видеть это. Она должна быть здесь.
С прямой спиной и ясными глазами она подошла к кровати, и, чтоб его, но изображение ее, стоящей к нему спиной, пока она разглядывала пропитанное кровью одеяло и подушки, стало для него новым видом кошмара.
Выругавшись, Бутч посмотрел на Пэрадайз, стоявшую рядом с Пэйтоном, а затем бросил оценивающий взгляд на Крэйга, державшегося поодаль, в углу. И, наконец, он обратил внимание на место преступления, приметив все, что там находилось, и чего не было.
– Кто оказался здесь первым? – спросил Бутч.
Пэйтон поднял руку:
– Я. Моя кузина Эллисон использовала это место… ну, вы поняли, с какой целью. Она арендовала его, используя человеческое имя. Я несколько раз звонил ей, чтобы позвать с нами потусоваться, а ее родители сообщили моим, что последние несколько ночей не могут с ней связаться, может неделю… но в этом не было ничего необычного. Когда она не перезвонила, я решил зайти сюда, подозревая, что она, скорее всего, ушла в загул. Я зашел через террасу, как и всегда, и… м-да…
– Двери были заперты? – спросил Бутч, приподняв колыхающиеся шторы и обследовав кровавый отпечаток на ручке двери.
– Они были открыты. Но если бы солнце достало ее, остался бы пепел, правильно? Так может она… – Уставившись на покрытую кровью кровать, он замолчал. – Она не в порядке, не так ли?
Стянув с головы латексную маску, Марисса оставила ее свободно болтаться на шее. Подойдя к парню, она взяла его за руку:
– Я шеллан Бутча, Марисса. Я управляю приютом для жертв домашнего насилия. Она пришла к нам…
– Так она там? Она жива!
Марисса медленно покачала головой.
– Мне очень жаль. Я позвала своего брата, Хэйверса, он сделал все, что смог, но она не выжила.
Взгляд Пэйтона вернулся к кровати, и он промолчал. А затем прошептал:
– Это убьет ее родителей. Они потеряли второго ребенка в набегах. Больше детей у них нет.
– Так, дверь была незаперта или распахнута? – спросил Бутч. – Не хочу показаться бездушным, но это место преступления, и кто бы это ни сделал с ней … мы их по стенке размажем.
Пэйтон покачал головой:
– Да, нет… Эллисон, конечно, была сумасбродной. Тусовшицей. Но она не заслужила… – Он прокашлялся. – Дверь была полностью распахнута.
Бутч проследил следы и пятна на ковре.
– Единственное логичное объяснение – каким-то образом она собрала остатки сил, выбралась наружу и дематериализовалась в Убежище.
– Откуда она знала, где оно располагается? – прошептала Пэрадайз. – То есть… слава Богу…
– Видимо, она где-то о нас услышала, – ответила Марисса. – Жаль, я не смогла спасти ее.
Ви вошел в комнату.
– Я только что получил сообщение от Тора и Рейджа. Они в городе, завязалась жуткая перестрелка. Бутч, я должен оказать поддержку. Ты тоже мне нужен. Чрезвычайная ситуация.
Стиснув зубы, Бутч обронил парочку грязных ругательств. Но потом посмотрел на Мариссу.
– Ты как?
Глядя ему прямо в глаза, она хрипло ответила:
– Пока мы в состоянии найти того, кто сделал это, я буду в порядке, черт побери.
Быстро и крепко обняв ее, Бутч почувствовал в груди неиссякаемый источник гордости. А затем поставил перед ней ряд весьма печальных задач.
– Я хочу, чтобы ты узнала обо всех, с кем она была знакома, о людях и вампирах – у него. – Он кивнул в сторону Пэйтона. – Затем все сфотографируй на телефон. Гребаное помещение, целиком. Ничего не трогайте, ничего не передвигайте. Заприте все двери, какие сможете. Уходите через террасу. А затем отправляйтесь к ее родителям. Они имеют право узнать все уже сегодня.
– Я все сделаю, – сказала Марисса.
Да, подумал Бутч, она сделает.
Боже, как он любил ее. Ненавидел всю эту ситуацию… но любил, любил свою шеллан.
Еще один поцелуй… и он направился к своей машине, пытаясь переключиться с одной чрезвычайной ситуации на другую.
Глава 42
Пока Марисса расспрашивала Пэйтона, с кем общалась его кузина, Пэрадайз позаимствовала ее телефон и прошлась по всему помещению, делая фотографии. С каждым снимком она размышляла о том, что знала о погибшей девушке. Технически, Элиссон и ей приходилась кузиной, и хотя она была с ней не в таком близком родстве, как Пэйтон, утрата все же причиняла боль.
Особенно после того, как она увидела эту кровать.
Боже… мой. Такая жестокость.
Примерно через пятнадцать минут Пэрадайз закончила со спальней, ванной, прихожей и гостиной, а уже поворачивалась в сторону кухни, как заметила что-то на полу.
Поскольку квартира была полностью декорирована в белом цвете, цветное пятно у дивана сразу же бросилось в глаза.
Присев на корточки, Пэрадайз подняла… старомодный полароидный снимок.
Нахмурившись, она поняла, что фото было… красновато-розовым. Как и то, что она нашла в автобусе.
То самое, что она положила в свою сумку после того, как Пэйтон сообщил, что снимок не его.
– Что там? – спросил Пэйтон. – Пэрадайз? Тебе нехорошо?
Она поднялась на ноги и подошла к нему.
– Эта фотография… – показав Пэйтону снимок, она подумала, не поспешила ли она с выводом. Может, существует другое объяснение. – Хм… фото похоже на то, что я нашла в автобусе, помнишь?
– Не забивай голову. Ты закончила фотографировать? Нам нужно поговорить с родителями Элиссон. Я хочу покончить с этим, пока не сошел нахрен с ума.
– Секунду. – Совершенно не задумываясь, Пэрадайз положила снимок в карман куртки и стала снимать кухню. – Почти закончила.
– У нее остался прах, – надтреснутым тоном пробормотал Пэйтон. – У Мариссы остался прах.
Пэрадайз опустила телефон.
– О… Боже.
– Она ушла только чтобы переодеться и взять прах с собой, прежде чем мы с тобой пойдем туда. Жаль, у меня нет при себе косячка. Я не думал… – Он начал шарить в буфете. – О, да, черт возьми.
Когда Пэйтон вытащил бутылку водки и спрятал ее в пальто, Пэрадайз собралась было напомнить ему, что они не должны ничего трогать, но да ладно. Будто она станет бить его по яйцам за то, парень не соблюдает правила в такую ночь?
– Пэйтон? Что еще я могу сделать?
Пэйтон снова взглянул на нее.
– Ничего. И спасибо, что идешь со мной.
Мрачно кивнув, Пэрадайз сделала последний снимок пустой раковины и чистых столешниц.
– Все. А где Крэйг?
– Он все еще в спальне.
– Пэйтон… мне очень жаль.
Встретившись в середине комнаты, они крепко обнялись. Пэрадайз хотела сказать ему, что все будет хорошо, но это стало бы ложью.
– Я люблю тебя, – сказал Пэйтон.
– Я тоже тебя люблю.
Отступив в сторону, Пэрадайз подошла к входной двери, усилием мысли заперла все замки и прошла вслед за ним обратно в спальню.
Крэйг стоял все на том же месте, и, подойдя к нему, она положила свою руку на его.
– Ты в порядке?
– Ага. – Он повернулся к Пэйтону, разрывая контакт. – Эй, дружище, если что-то понадобится… обращайся.
Пэйтон подошел к мужчине, и те крепко обнялись, а затем они втроем вышли на террасу навстречу сильному ветру, дующему с реки.
Пэйтон исчез первым. А затем Крэйг повернулся к ней.
– Длинная ночь, мне стоит вернуться. Пэйтон со своего телефона позвонил в учебный центр, и я должен поторопиться, чтобы успеть на автобус.
– О… хорошо.
Да ладно, а чего она ожидала? Случилась трагедия. Сейчас не время для долгих романтичных прощаний… Господи Боже мой.
– Ну… ладно, увидимся завтра ночью? Но ты же позвонишь мне утром? Я сначала переоденусь, а потом помогу Пэйтону рассказать все ее семье.
– Повезло тебе с отцом.
– Да, он всегда готов помочь.
– Держу пари.
– Просто это так… ужасно. – Моргнув, Пэрадайз увидела внутри кровать. – Не описать, как это мерзко. Кто же совершил такое?
– Бутч его поймает.
– Надеюсь. Очень надеюсь.
– Я пойду.
– О… хорошо. – Так, она повторяется. – Ты в порядке?
– Да. Обо мне не беспокойся. Тебе тоже пора.
По неясной причине Пэрадайз захотелось сказать Крэйгу, что скучает по нему, но это же нелепо. Он стоял в двух футах от нее. Они созвонятся через пару часов. Она увидит его завтра ночью.
– Хорошего дня, – проговорила Пэрадайз.
Когда Крэйг кивнул, она закрыла глаза… успокоилась… и испарилась.
Не таким неловким молчанием Пэрадайз намеревалась окончить эту ночь, по многим причинам. Совсем не так.
***
Крэйг не стал долго ждать. Как только Пэрадайз исчезла, он дематериализовался вслед за ней, путешествуя по ветру, используя в качестве ориентира свою кровь в ее венах.
Когда она прекратила движение сквозь ночной воздух, Крэйг принял форму в сотне ярдов от нее, на краю лужайки, которая…
Дом, стоявший перед ним на вершине холма, оказался размерами со студенческую общагу, одним из тех массивных, величественных строений, которые показывают по телевизору в качестве примера модного университетского кампуса или, Господи… скорее с этими остроконечными крышами, дорогущими окнами и аккуратно подстриженной лужайкой дом напоминал королевскую резиденцию.
И, кстати, он больше чем в два раза превышал особняк, в котором погибли его отец и отец Акса.
И, пока Пэрадайз шла к парадной двери, в ней не было ни капли смущения, она точно не состояла в штате и не работала служанкой. А мгновение спустя, не воспользовавшись ни звонком, ни чем-либо еще, Пэрадайз вошла внутрь. Фактически, переместившись левее, сквозь освинцованное окно, Крэйг увидел, как одетый в униформу дворецкий, приняв у Пэрадайз пальто, уважительно поклонился ей.
Ее отец – Первый Советник Короля.
Сократив расстояние широкими шагами, стоя снаружи на холоде, Крэйг наблюдал, как Пэрадайз подошла к величественной лестнице и исчезла на не менее роскошном втором этаже. Или на третьем. Или на двенадцатом.
И даже после того, как она пропала из поля зрения, Крэйг оставался на месте, разглядывая сквозь старомодные оконные проемы картины маслом, великолепные ковры, шелка на стенах – должно быть это шелк, так?
И что же он знал, черт побери?
Отвернувшись, Крэйг оглядел холмистую лужайку, кусты, клумбы, несомненно, для цветов, растущих здесь в теплое время года. Интересно, как же выглядел задний двор?
Возможно с бассейном. Огороженный участок для гребаных экзотических животных. Чертов заповедник для птиц.
Она лгала.
И не по мелочи.
Это… это имело огромное значение, черт возьми: он только что лишил девственности ту, что оказалась наследницей одной из Семей Основателей.
Согласно Древнему Праву, как человек незнатного происхождения?
За это его могли приговорить к смерти.
Поднявшийся в нем гнев был в меньшей степени направлен на Пэрадайз и ее секреты, скорее на самого себя, поскольку он последовательно, раз за разом плевал на свои интересы. Все те ментальные стены, что он воздвиг? Его намерения? До того, как трахнул Пэрадайз в уборной человеческого клуба… Господи Иисусе… Он послал к чертям все и каждое из них. А вдобавок ко всему, Крэйг забыл о важности тренировок. Позволил отвлечь себя от цели. Терял впустую дни, предназначенные для сна и отдыха, занятия, на которых ему нужно было думать, тренировки, на которых следовало работать над собой, ни на что не отвлекаясь.
И все из-за женщины, которая нисколько о нем не заботилась, которая оказалась настолько эгоистичной и тщеславной, что не нашла времени поделиться такой важной и существенной информацией о себе.
Информацией, которая, как она должна была знать, изменит для Крэйга решительно все.
Идеальная манипуляция, которая развернула его на сто восемьдесят градусов от его первоначальных интересов и целей: учитывая ее ложь и свое вышедшее из-под контроля либидо, у него не было ни единого шанса.
Как же глупо, он оказался наивнее ребенка.
А глупцы получают то, что заслуживают.
Не так ли?
Глава 43
Марисса сидела на краю супружеской постели и расчесывала волосы. Она переоделась во второй раз после того, как стянула с себя наряд из латекса, и сейчас завернулась в один из черных кашемировых халатов Бутча. Время от времени она прижимала отвороты халата к носу, вдыхая запах Бутча, сохранившейся на ткани.
Марисса нуждалась в напоминании его присутствия. Отчаянно.
Дражайшая Дева-Летописеца, у нее в голове теснилось слишком много мыслей, изображений, звуков и запахов. И под натиском ментальной бомбардировки Марисса не переставала удивляться, как Бутч справлялся с этим так долго? Каким образом он обследовал места преступлений, посещал семьи жертв, снова и снова сообщая подобные известия? Как у него получалось смотреть в глаза отцов и мамэн и выражать соболезнования, пытаясь при этом вытянуть из них информацию?
Когда они в последний раз видели своего ребенка? О чем разговаривали? Были ли разногласия с кем-нибудь, ссоры?
Мариссе пришлось аккуратно задавать вопросы, держа при этом за руку мать и кивая отцу. В записи не было необходимости, ничего из сказанного она уже не забудет.
И сейчас, по возвращении домой, она ждала, когда Бутч вернется в целости и сохранности, чтобы передать всю информацию ему.
В гостиной с треском распахнулась наружная дверь Ямы, и порыв холодного воздуха пролетел по коридору, принося с собой зловоние лессеров.
– Бутч? – Марисса вскочила на ноги и выбежала из комнаты. – Бутч…?
Стоны и проклятия стали для нее ответом, а завернув за угол, она остановилась.
Неся ее супруга, перекинув через плечо, как пожарный, Ви добрался до кожаного дивана и сбросило с себя скривившееся, ослабленное тело.
Бутч истекал собственной кровью, но также был покрыт кровью убийц и дышал на ладан.
Кроме того, от него исходил этот тошнотворный сладковатый запах поглощенных им лессеров.
Когда Марисса, задыхаясь, подбежала к ним, Ви стянул свою куртку, обнажив при этом собственные порезы и синяки, и, пока Марисса поглаживала спутанные волосы супруга, Брат расположился на диване рядом с Бутчем, переплетаясь руками и ногами с телом своего лучшего друга. Свечение возникло вначале будто издалека, напоминая свет фонаря, видимый сквозь туман, но вскоре сияние, священная сущность матери Вишеса, залило гостиную, яркое, словно солнечный свет на листе металла, теплое, как притушенный огонь, оно было единственным спасением Бутча.
При иных обстоятельствах сила Ви становилась проклятием, но используемая в таких случаях она была чудом, поскольку высасывала зло из ее мужа, спасая его, придавая ему сил так, как мог сделать только Вишес.
Мариссу никогда не возмущала существующая между ними связь, она никогда не ревновала к тому, что другой человек мог обеспечить ее любимого чем-то столь необходимым. Она просто была благодарна за то, что существует способ сохранить Бутчу жизнь. С тех пор, как Омега похитил и заразил его, Бутч приобрел способность поглощать убийц, уничтожать их таким образом, каким не могло простое «убийство»: поглощение Бутча представляло собой билет в один конец из мироздания.
Но обходилось ему дорогой ценой.
Спустя какое-то время сияние стало рассеиваться, а затем они вдвоем какое-то время просто лежали рядом, оба невероятно утомленные. Бутч открыл глаза цвета лесного ореха, его взгляд сразу же обратился к ней, и он протянул к ней дрожащую руку.
Нежно улыбаясь, Марисса взяла его ладонь и прижала к своему лицу, поглаживая свою щеку.
– Я люблю тебя, люблю…
– Порядок? – прохрипел Бутч. – Ты?
– Теперь, когда ты дома и в безопасности, да. Тысячу раз – да.
Ви разомкнул веки и уставился на нее осоловевшим взглядом. И хотя Марисса редко прикасалась к Брату, потому что Вишеса не назовешь белым и пушистым… она протянула руку и погладила его по щеке.
Проявив столь редкую для него нежность, он запечатлел на ее ладони поцелуй.
А спустя некоторое время настала пора отвести своего мужа в душ. Ви распластался на диване, а Марисса помогла Бутчу пройти по коридору к их спальне. Ну, почти. Бутч настоял на том, чтобы они остановились, а затем разделся в коридоре, чтобы сразу скинуть свою грязную одежду в желоб для белья, ведущий в туннель под ними.
Их личная ванная была простой, небольшой и уютной, и, как всегда в подобных ситуациях, Марисса заставила мужа присесть на унитаз, пока настраивала температуру воды. Приготовив душ, она помогла Бутчу встать, подтолкнула его под струю воды и прислонила спиной к углу.
Сняв с себя его халат, Марисса присоединилась к мужу.
Он возбудился прежде, чем она обнажилась. А в тот момент, когда Бутч увидел ее тело, его член даже увеличился.
Поделиться своими историями они смогут и после. Сейчас? Время поймать одну волну на двоих, настроиться друг на друга, общаться без слов.
Взяв мыло и мочалку, Марисса начала с его лица, проведя по любимым чертам, потом спустилась к горлу, накаченным грудным мышцам, кубикам пресса. Она мыла его всего, даже член, потирая нежную кожу мочалкой.
От ее прикосновений Бутч выгнулся дугой. Откинув назад голову, он наблюдал за ее работой.
А затем Марисса отложила мочалку в сторону.
Опустившись на колени, она почувствовала тепло воды, омывающую ее спину.
Бутч был великолепен, он снова прислонился к углу, большие руки были расслаблены, тело воина истощено.
Но его глаза все еще пылали.
Обхватив его член руками, Марисса открыла рот и опустилась на него, вобрав в себя столько, сколько смогла, посасывая его и лаская.
|
|
|
