Глава 6. Голос из прошлого.

Юноша милый, не дразни беду.
Беги отсюда прочь. О мёртвых вспомни
И устрашись. О, не гневи меня
И новый грех не вешай мне на шею.
У. Шекспир.
Ромео и Джульетта.
Акт V, сцена 3.

Глухое безутешное рыдание молодой черноволосой женщины гулким эхом отдавалось от вековых стен дворца, принадлежавшего испанскому монарху.
- Альфонсо, брат… Я умоляю тебя… - стенала Химена, валяясь в ногах короля, сидевшего на троне.
- Нам не о чем больше говорить. Когда-нибудь придёт время, и ты возблагодаришь небеса за тот суд, который мне приходится вершить. – отвернулся он от своей сестры. – О, глупая… Как не поймёшь ты, что этот Салданья – колдун!
- Но я люблю его! Ты – мой родной человек, неужели не видишь, что умираю я… О, брат… Прошу тебя, освободи любимого моего и отпусти нас… Ты же знаешь, я не принадлежу более этому миру…
- Замолчи, Химена! И вслушайся в то, о чём смеет говорить твой поганый заколдованный язык! Твоя душа черна… Всё колдовство… И ты туда же…
- О, брат…
- Не отпущу я графа! И не проси! Я глух к мольбам колдуньи, пусть это и моя сестра… О, горе мне… Не уследил… С дель Карпио велю тебе венчаться…
- Альфонсо, не виновен ты… Я с силой этой родилась… И встретила его… Он, чистокровный, моею грязной кровью не побрезговал… И полюбил… Пусть в этом мире я – сестра монарха, но в том – лишь грязнокровка, брат…
- Побойся кары Божьей и думай о спасении души!
- Я верую в Него, как ни во что другое… Но родилась я таковой… Угодно, значит, Богу…

Исабель проснулась и села в постели, тяжело дыша. Мелкая дрожь сотрясала всё её влажное от холодного пота тело. Осмотревшись вокруг себя, она осознала, что находится в собственной спальне. За окном стояло раннее утро. Тишина окутывала старый замок, даря обманчивое чувство спокойствия и умиротворённости.
- Ты опять мне снишься, Химена… - тихим голосом произнесла девушка, закрывая лицо руками. – Долгое время я не слышала тебя.
Переведя дыхание и расчесав пальцами спутанные длинные волосы, герцогиня встала с постели, достала из-под подушки свой дневник, обёрнутый в потёртую кожаную обложку, села за письменный стол и начала новую запись:
«23 октября 1999 года.Суббота. Замок дель Карпио. Ранее утро.
Химена вернулась. Пока что только во сне, но я знаю, что скоро услышу её голос. Ей что-то нужно от меня. Она пытается предупредить. Так было всегда. И так будет.»
Отложив в сторону дневник и перо с чернилами, девушка откинулась на спинку стула и устремила свой взгляд, сквозь стекло широкого окна, на ухоженный сад, утопающий в душистом арбутусе различных видов и сортов. Пару дней назад под утро в замке появилась её сумасшедшая мать, отсутствующая в их с отцом жизни уже, как минимум, на протяжение полутора лет. Об этом Исабель доложил сизый голубок, пролетавший мимо открытых настежь окон девичьей спальни. О матери и о двух телах, которые она левитировала за собой. Однако, спускаясь утром на завтрак и с опаской заглядывая в глаза черноволосой ведьме, герцогиня поняла, что молодые мужчины, безвольно плывущие по воздуху за своей временной хозяйкой – это страшная и тёмная тайна, в глубины которой лучше не заглядывать. «Я надеюсь, ты не наделаешь глупостей, Берни?» - услышала в то утро молодая испанка шипящий голос своей матери в одном из тёмных коридоров замка. – «Запомни, это моё личное дело. Если будешь молчать, то я обещаю оставить вас с девчонкой в покое и уехать в скором времени. В противном же случае…» На этом месте Беллатрисса перешла на шёпот, и девушке не удалось услышать ни единого слова. Разве что только глухое «Да», выдавленное отцом.
О, как же она ненавидела свою мать… Порой, боялась. Иногда ей даже было всё равно. Но чаще всего герцогиню снедали стыд за своё родство с ней и презрение к этой вечно хохочущей безумной ведьме.
Положение всегда спасал отец, сумевший полностью заменить ей отсутствие матери в своей жизни. При её же визитах, он замолкал и уходил в себя, молчаливо закрывая собой дочь и не вступая в продолжительные разговоры с гостьей.
Иногда Беллатрисса приезжала не одна. В такие дни Бернардо запирал свою дочь в её покоях, строго-настрого наказывая старушке Инес следить за юной герцогиней и не выпускать её за пределы девичьей гостиной. Самому же приходилось спускаться в холл и принимать гостей со всем гостеприимством, присущим его роду. Исабель знала, как нелегко приходилось отцу в те минуты, но потакая прихотям безумицы, он оберегал их с дочерью спокойную жизнь.
Но однажды мать перешла все границы дозволенного, приведя в дом своего любовника по имени-которое-нельзя-называть. В тот вечер парадный холл оглушали взрывы истошного смеха и громкая музыка. Пожиратели Смерти вытащили из погреба несколько ящиков вина и устроили настоящий дебош. Посреди всей этой вакханалии восседал Тёмный Лорд, поглаживая огромную жирную змею и с удовольствием наблюдая за издевательствами над несколькими магглами, притащенными в замок его пьяными приспешниками.
И в тот вечер он пожелал увидеть её.
Войдя в холл вслед за белым, как мел, отцом, герцогиня подошла к импровизированному трону и гордо подняла свой подбородок, встретившись со взглядом налитых кровью глаз. Но не от страха она потеряла сознание через пару мгновений. Тот день ознаменовался для Исабель рождением Химены, своего внутреннего голоса. Она кричала в её голове так, словно десяток мандрагор, одновременно вырванных с корнем.
Со временем девушка привыкла к незнакомке, разговаривающей с ней в те минуты, когда, по её мнению, герцогине грозила опасность. С годами, Исабель сложила мозаику из снов и воспоминаний её прадедов. Несомненно, сознание её посещала Химена, мать основателя рода, в честь которого был назван герцог Бернардо дель Карпио, нынешний хозяин поместья.
Приняв душ и облачившись в белоснежное ситцевое платье с корсетом, подчёркивающее её смуглую нежную кожу и красоту длинных чёрных, как смоль, волос, девушка направилась в сторону столовой, куда её уже успела пригласить домовая эльфийка. Утро было солнечным, обещая приятную прогулку по парку с верной компаньонкой юной герцогини, дуэньей Инес. Выйдя из собственной гостиной, Исабель повернула в сторону восточной лестницы, ведущей к трапезной, как вдруг на несколько мгновений перед глазами всё поплыло и герцогине пришлось облокотиться о каменную стену, чтобы не упасть.

Подземелья… Не дай Потомку повторить судьбу…

Почувствовав себя лучше, молодая испанка открыла глаза и прислушалась к тишине, царившей в восточном крыле замка. Голос Химены вновь проснулся. Тряхнув головой и прогоняя прочь наваждение, девушка продолжила свой путь к столовой.

Потомок… Спаси его, Исабель… Подземелья…

Герцогиня вновь остановилась, почувствовав лёгкий озноб, пробежавший по телу.
- Подземелья? – тихо прошептала она в пустоту. – Химена, что ты хочешь? Я не понимаю тебя.
Но в ответ ей была лишь тягучая тишина, то и дело нарушаемая поскрипыванием дверей, ведущих на площадку сторожевой башни.
Пожав плечами, девушка добралась до трапезной и, поцеловав отца, уселась напротив него.
- Где она? – скосив глаза на выход из зала, вполголоса задала вопрос герцогиня.
- Мне не докладывала. – хмуро ответил Бернардо, намазывая сливочное масло на свежеиспечённую румяную булочку. – Но в замке её нет точно.
- Ясно. – кивнула Исабель, сделав небольшой глоток горячего шоколада из высокого хрустального стакана.
Девушка прекрасно знала, что во время визитов Беллатриссы отец обычно пребывал в скверном настроении и одним своим видом просил домочадцев не докучать ему разговорами, ссылаясь то на мигрень, то на повышенное или пониженное кровяное давление, которое в магическом мире, к слову сказать, было очень легко отрегулировать на несколько суток вперед при помощи элементарнейших зелий.
Окончив завтрак и послав отцу воздушный поцелуй, Исабель направилась в сторону кухни, надеясь найти там свою дуэнью, любившую разделить утренний кофе с домовой эльфийкой Энрикетой, но, проходя мимо восточной лестницы, герцогиня вновь услышала голос в своей голове и почувствовала, как неведомая сила легонько подталкивает её к ступеням, ведущим в подземелья замка. Осознав, что сопротивляться бесполезно, девушка осторожно осмотрелась по сторонам и начала спускаться вниз по лестнице. Оказавшись на площадке, залитой тусклым светом, исходящим от немногочисленных факелов, Исабель поёжилась от холода, царившего в подземельях. Продолжать путь не хотелось, да и к тому же от площадки отходили в разные стороны три мрачных коридора, суля заблудиться в своих тёмных глубинах и никогда более не увидеть белый свет.
Решив отказаться от бредовой затеи своего внутреннего голоса, герцогиня уж было собралась вернуться наверх, как услышала вновь шёпот странной женщины.

Налево...

Замерев на месте, девушка начала вглядываться в черноту коридора, уходящего в указанную сторону.
Не дай Потомку повторить судьбу…
Исабель сделала шаг вперёд и вынула из-за пояса платья волшебную палочку.
- Lumos. – прошептала она, и тёмный коридор мгновенно озарился светом на несколько метров вперёд от герцогини.

Направо…Снова направо…Теперь налево…Направо…Налево…Вперёд…

Тихий голос вёл её сквозь мрак лабиринта подземелий.
Вдруг откуда-то из глубин коридора послышалось звяканье металла, и девушка замерла на месте, пытаясь справиться с леденящим душу страхом. Перекрестившись и мысленно отругав себя за безрассудство, Исабель осторожной поступью сделала несколько шагов вперёд и чуть не вскрикнула, заметив справа от себя фигуру сидящего на земле человека, закованного в кандалы и прислонившегося к чугунной решетке камеры.
- Quien es Ud.?* - дрожащим от волнения голосом спросила она.
Молодой мужчина поднял голову, и свет, исходящий от волшебной палочки герцогини, отразился в глазах цвета василькового поля.
- Убирайтесь, кем бы Вы ни были. Я не стану говорить. Можете отправить меня на тот свет прямо сейчас. – проговорил он тихим безжизненным голосом. – Мне уже всё равно…
- Вы англичанин? – прошептала Исабель, подойдя к решётке чуть ближе. – Господи, о чём я спрашиваю… Простите… Это понятно сразу…
Девушка не знала, что сказать, о чём спросить. Она перетаптывалась с ноги на ногу, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Эти подземелья, в качестве реального пристанища для пленника, она видела впервые.
Юноша кинул на неё презрительный взгляд и поплотнее закутался в мантию, будто бы желая закрыться от случайной незнакомки. При этом движении цепи на его руках звякнули, заставив герцогиню выйти из состояния ступора. Она сделала еще один шаг в сторону тюремной камеры, оставаясь, однако, на безопасном расстоянии от загадочного гостя подземелий их с отцом замка.
- Меня зовут Исабель. Я живу здесь вместе со своим отцом, герцогом дель Карпио. – пролепетала она, пристально вглядываясь в лицо юноши. – И… и Вам нет смысла опасаться меня.
Молодой мужчина издал какой-то звук, похожий на усмешку, и покачал головой.
- Зачем же тогда Вы пришли сюда? Если действуете по указке Лестрейндж, то можете передать этой сумасшедшей ведьме, что все её попытки получить какую-либо информацию об Ордене – тщетны.
- Орден? – переспросила Исабель с недоумением в голосе. – О чём Вы говорите? Я не совсем понимаю… И… Вы прибыли сюда с моей матерью? – начала вспоминать девушка. – Но вас было двое…
- Не стройте из себя дуру, Вам не идёт! – раздражённо прошипел юноша. – Пытайте меня или убирайтесь к чёрту.
Герцогиня вздрогнула от услышанных ею слов и замотала головой.
- Поверьте мне… Я действительно не понимаю, что происходит… И я не знаю, кто Вы…
- Рональд Уизли, мракоборец. – скривился молодой мужчина. – Простите, что не снимаю шляпы. – съязвил он и начал шарить рукой в темноте, пытаясь отыскать железную кружку с водой.
- Очень приятно, Рональд. – пролепетала девушка и, заметив, что кружка, найденная рыжеволосым юношей, пуста, ловко наколдовала стакан с водой. – Вот, возьмите.
Рон повернулся к Исабель лицом и угрюмо заглянул в её глаза цвета испанской ночи, а затем ударил рукой по стакану, предложенному ему немного дрожащей герцогиней, и отодвинулся подальше от решётки. Наколдованная ёмкость упала на пол и разлетелась по камере на тысячи мелких осколков, забрызгав водой платье девушки.
- Зачем Вы так? – только и спросила Исабель, поражённая неожиданным поведением юноши. – Вы ведь хотели пить… Да и голодны, скорее всего.
- Что Вам нужно от меня? – устало проговорил англичанин. – Если Вы пришли…
- Да случайно я пришла! – неожиданно для самой себя взвилась герцогиня. – И мне ничего от Вас не нужно! Если Вы такой упрямый, словно осёл, и собираетесь твердить мне одно и то же, то я больше не приду сюда! И мне плевать, что с Вами будет! Я хотела всего лишь понять, что за чертовщина происходит в моём замке и, по возможности, оказать Вам помощь!
Лицо Исабель раскраснелось, а свет, исходящий от её волшебной палочки, пустился в бешеный пляс по стенам сырого помещения.
- Скатертью дорога. – буркнул Рон, вновь отворачиваясь от девушки. – Мне не о чем разговаривать с дочерью этой проклятой убийцы.
Герцогиня сжала губы и, наполнив водой железную кружку с помощью заклятья Aguamenti, а затем, убедившись, что осколки стакана исчезли, гордо подняла голову и повернулась в сторону выхода из подземелий.

***

- Ты боишься? – прошептал лорд Малфой, снимая с себя портал и надевая его на руку своей спутнице.
- Немного. – ответила она.
Бравировать было бессмысленно. Они оба понимали, что идут на риск.
-Я с тобой. Что бы там ни было.
Драко заключил девушку в объятия, и она подалась к нему навстречу, прильнув щекой к его тёплой груди.
- Я знаю.
В этот момент в голове Гермионы пронёсся калейдоскоп воспоминаний, связанных с Драко Малфоем, их с Гарри и Роном бывшим злейшим врагом. Кто бы мог предположить, что однажды она протянет ему руку и доверит себя и всё своё будущее, стоя перед дверьми, за которыми может произойти всё, что угодно.
Слизеринец кивнул и, немного отстранившись, предложил девушке взять себя под руку. Они поднялись по ступеням, и Драко, взявшись за тяжёлое дверное кольцо, постучал три раза.
Через несколько мгновений на пороге показался домовой эльф и, кинув настороженный взгляд на гостей, предложил им войти.
- Его зовут Пако. – прошептал на ухо своей спутнице юноша. – Используй это.
- Добрый вечер, милорд, миледи! – склонился перед ними эльф в низком поклоне.
- Нарцисса, Драко?.. – прошелестел голос Лестрейндж, спускавшейся по лестнице вниз в сопровождении хозяина поместья. – Какой приятный и, главное, неожиданный сюрприз, не правда ли, Берни?
Сделав ударение на последнем слове, черноволосая ведьма взглянула на своего спутника.
- Дорогие мои, очень рад видеть вас в своём доме! – поспешил поприветствовать гостей Бернардо. – Проходите, располагайтесь!
Домовой эльф подскочил к паре и взял у лорда с матерью их дорожные саквояжи.
- Благодарю, Пако. – произнесла Гермиона.
- Нарцисса, а ты всё в своём репертуаре! – хохотнула Беллатрисса, подходя к сестре. – Возишься с этими убогими существами, чуть ли не как с собственными детьми.
Гриффиндорка вспыхнула от ярости, но всё же сумела сдержать порыв ответить грубостью.
- Ты нас напугала, Белла. – обратилась она к Лестрейндж. – Мы уже и не знали, что думать. узнав о твоём побеге из Мунго.
- Когда и откуда вы узнали? – с опасными нотками в голосе протянула черноволосая ведьма.
- В ночь твоего побега, тётя. – вмешался в разговор Драко. – Эти чёртовы мракоборцы перевернули весь дом в поисках тебя.
- Ночь без сна. – закатила глаза Гермиона. – Потом весь день голова болела. А сколько ценных вещей попорчено…
- Обезьяны, одним словом. – вновь хохотнула Беллатрисса. – Здесь они меня не смогут найти. Если, конечно, вы им ничего не скажете. – прищурила она глаза и улыбнулась холодной улыбкой.
- Ну что же мы стоим чуть ли не на пороге. – пришёл в себя хозяин поместья. – Энрикета, позови Исабель и накрывай на стол. Пора ужинать.
Внезапно появившаяся в холле эльфийка поклонилась и вновь исчезла.
- Единственное, что мне нравится в этих омерзительных тварях, так это то, что их почти не заметно.
- Белла, они служат нам верой и правдой. – покачал головой Бернардо. – Готовят, стирают, убирают… Неужели ты не можешь быть хоть немного снисходительнее?
Лестрейндж обернулась к мужчине и прошипела:
- Это моё личное дело, как и к кому относиться. Не нарушай мои границы и я не буду нарушать твои.
Драко и Гермиона коротко переглянулись, и юноша немного сжал локоток своей спутницы.
- Как скажешь, Белла. – опустив глаза, ответил Бернардо. – Всех прошу проследовать за мной.
Выйдя из холла и миновав галерею, увешанную портретами прежних обитателей замка, пары вошли в просторную столовую, украшенную деревянными резными скульптурами. Кессонированный потолок трапезной поражал своим великолепием и создавал мощную акустику внушительного по размерам помещения.
- Тётя Нарцисса! Драко!
В дверях на противоположном конце столовой показалась юная герцогиня. Она бежала в их направлении, подобрав подол прелестного чёрного платья, украшенного белоснежными кружевами. Длинные прямые волосы испанки развевались вслед за ней нестройными волнами. Гермиона вспомнила из рассказов леди Малфой о том, что её сын был какое-то время серьёзно увлечён своей кузиной, но, несмотря на укол ревности, гриффиндорка всё же сделала шаг навстречу и обняла радостно улыбающуюся им девушку. В конце концов, Нарцисса очень любила свою племянницу. И это необходимо было учитывать.
- Исабель, моя дорогая, я очень рада видеть тебя! – ласковым голосом произнесла Гермиона, заметив на себе одобряющий взгляд слизеринца.
Драко широко улыбнулся молодой герцогине и, вслед за своей матерью, обнял девушку, погладив её по спине.
- Цветёшь, словно роза, моя милая кузина. Как же я давно тебя не видел! – поприветствовал он Исабель. – Если не ошибаюсь, еще до войны.
- Которую мы проиграли. – раздался за ними шипящий голос Беллатрисы. – Но еще не всё потеряно, не так ли, мой любимый племянник?
Гермиона почувствовала, как озноб пробежал по всему её телу, и взглянула на своего спутника, стараясь не смотреть в глаза Лестрейндж.
Лорд Малфой медленно развернулся в сторону своей тётки, стоявшей у него прямо за спиной, и, изобразив на лице полнейшее спокойствие, произнёс:
- Разумеется, Белла. Но не кажется ли тебе, что сторона наших врагов намного сильнее? Орден не перестаёт расширяться, а в Хогвартсе не осталось ни одной души, симпатизирующей нашим идеям.
Черноволосая ведьма смерила его презрительным взглядом.
- Смирение – удел трусов и слабаков, Драко. – выплюнула она. – Никогда бы не подумала, что наследник великого чистокровного рода смирится с гнусной действительностью и не станет мстить за отца, павшего на поле битвы.
- Прошу всех к столу! – почувствовав неладное, вовремя вмешался герцог. – Нарцисса, мои эльфы успели приготовить для тебя твои любимые блюда из морепродуктов. Остальные, я полагаю, предпочитают мясо. Присаживайтесь! Энрикета, Пако, можете накрывать на стол.
- Благодарю, Бернардо. – улыбнулась гриффиндорка. – Неужели мои любимые креветки а-ля-фламбэ?
- Именно. – ответил хозяин замка, отодвигая перед ней стул и помогая своей родственнице расположиться за столом, в то время, как Драко проделывал то же самое с Исабель и Беллатрисой. – И не только. – добавил герцог. – Я распорядился принести твоё любимое вино.
С этими словами он обошёл стол и присел напротив гостей.
- Уверена, что Шабли. – улыбнулась Гермиона. – Хотя, если бы не рыбные блюда, я бы с удовольствием угостилась Эмеритусом. Кстати, как поживает Карлос?
- Да-да, мы о нём уже давно ничего не слышали. Как у него дела? – осведомился Драко, мысленно расцеловывая свою соседку.
Учителя не просто так считали её лучшей ученицей Хогвартса. Эта девушка и правда была очень умна и сообразительна.
- Весьма неплохо. – ответил хозяин замка, не скрывая гордости за своего дальнего родственника. – Его доходы растут в геометрической прогрессии.
- Ты всё еще поддерживаешь этого маггловского винодела? – презрительно фыркнула Беллатриса, разрезая кусок говядины на несколько частей.
- Я полагаю, это не самая лучшая тема для беседы, моя дорогая. – сурово взглянул герцог на свою соседку. – А какими новостями порадуете нас вы?
Слизеринец слегка пожал плечами.
- В нашей жизни не происходит ничего особенного. Я занимаюсь делами, связанными со своим титулом и поместьем. Мама периодически участвует в благотворительных аукционах. Вот и всё.
- Да. – согласно кивнула Гермиона. – Всё как всегда. Я в последнее время веду затворнический образ жизни. Прогулки верхом, чтение, музицирование. Не более того.
- Скукота смертная, одним словом. – закатила глаза Лестрейндж. – То ли дело во время войны… Поиск грязнокровок, пытки, убийства…
Мерное позвякивание металла о фарфор прекратилось, и над столом повисла гробовая тишина. Исабель с ненавистью взглянула на мать, Бернардо раздосадовано уткнул взгляд в свою тарелку, а гриффиндорка почувствовала лёгкое головокружение, вспомнив адскую боль, которую с наслаждением причиняла ей женщина, сидевшая сейчас напротив неё.
- Белла, мы вообще-то ужинаем, если ты не заметила. – сверкнул глазами Драко, успокаивающе поглаживая под столом колено своей соседки.
- Ты прав, мой дорогой племянник, - хохотнула Беллатриса, вытирая салфеткой жир со своих губ. – Стоило всем вспомнить об этих тварях, как аппетит безвозвратно испортился. Я вас покину ненадолго – весь день ногах, мне необходимо немного отдохнуть. – добавила она, вставая со своего места. – Присоединюсь к вам немного позже.
«А вот это вряд ли», - подумала Исабель, сжимая в кулачке крохотный пустой флакончик из-под усыпляющего зелья. – «Часов на двенадцать этой коварной штуковины вполне хватит. По крайней мере, надеюсь на это».

***

Проведя с гостями еще около получаса, герцогиня извинилась и, ссылаясь на лёгкую головную боль, поспешила покинуть трапезную, удостоверившись в том, что её отец, Нарцисса и Драко, приняли решение прогуляться по парку сразу же после ужина.
Прокравшись на второй этаж к дверям, ведущим в спальню Беллатрисы, и чуть приоткрыв их, девушка с удовлетворением отметила, что ведьма крепко спит. Это обстоятельство несказанно обрадовало Исабель, и она решила спуститься на кухню.
Молясь всем святым, о том, чтобы не встретить там свою старенькую дуэнью, которой лгать было бесполезно, юная герцогиня с опаской вошла в тёплое помещение, кивнув Энрикете, возившейся с первой партией грязной посуды. Домовая эльфийка поклонилась своей хозяйке и еле заметно пнула посапывающего в углу возле камина старика Пако.
- Нет-нет, не буди его. – шёпотом произнесла девушка, указав рукой на эльфа, как ни в чём ни бывало продолжавшего своё любимое занятие. – Я зашла взять немного объедков для Вельёсика.
- Пожалуйста. – улыбнулась Энрикета и развернулась к ней спиной, продолжив мыть посуду.
Исабель скользнула оценивающим взглядом по контейнерам с объедками, а затем тихонько прокралась к подносам с нетронутой едой и, наполнив миску до краёв горячей рыбой, мясом и тушёными овощами, накрыла её блюдцем, не забыв захватить с собой столовые приборы и пару румяных булочек.
Прикидывая в уме примерный набор фраз в своё оправдание, на случай, если ей встретится кто-то по пути, герцогиня тихонько вышла из кухни и направилась в сторону восточной лестницы, ведущей в подземелья. Оказавшись на площадке и свернув налево, девушка переложила свою ношу в левую руку, а правой аккуратно достала из-за пояса волшебную палочку и прошептала Lumos. Коридор мгновенно озарился голубоватым светом, позволяя Исабель продолжить свой путь. Два раза свернув направо, а затем налево, герцогиня остановилась на очередной развилке и осознала, что не помнит, куда идти дальше.
- Химена… Я, кажется, сбилась с пути… - прошептала девушка, озираясь по сторонам.
В ответ ей была тишина.
- Это, в конце концов, была твоя идея!
Все коридоры лабиринта были совершенно одинаковы, и Исабель замерла на месте, с ужасом осознавая свою неуверенность в правильности обратного пути к лестнице.
- Химена! Ну проснись же ты! – с нарастающей паникой в голосе обратилась герцогиня к своему внутреннему голосу.

Остановись… Вот так… Теперь направо…

- Господи, благодарю тебя… - выдохнула девушка и свернула направо. – Теперь куда?

Налево… И вперёд по коридору…

Повернув в нужный коридор и пройдя по нему пару десятков метров, девушка остановилась возле тюремной камеры, за решёткой которой сидел, завернувшись в мантию, рыжеволосый юноша. Яркий свет, исходящий от палочки волшебницы, заставил англичанина медленно открыть глаза и взглянуть на свою гостью.
- Ааа… Это опять Вы? – монотонным голосом протянул он, потягиваясь после сна. – А как же там эти Ваши «больше не приду», «упрямый осёл», резкие повороты и развороты?
- Я принесла Вам поесть. – пропуская издёвки молодого мужчины мимо ушей, произнесла Исабель. – Не сомневаюсь, Вы голодны.
- Что, мамочка Белла решила резко изменить тактику? – усмехнулся Рон, взглянув на крупную фарфоровую миску, от которой исходил дурманящий аромат свежей говядины, запеченной в травах.
Слишком аппетитный, чтобы позволить себе не отвести взгляд и продолжать дышать через нос.
- Можете не беспокоиться, я не голоден.
- А меня это мало волнует, Господин Уизли, хотите Вы есть или нет. – произнесла герцогиня в деловом тоне, наколдовывая рядом с юношей небольшой столик на коротких ножках и левитируя к нему миску, приборы, салфетку и булочки сквозь прутья чугунной решётки. – В моём замке сейчас время ужина, и я попросила бы Вас не нарушать правила распорядка дня.
- Дементор вас разберёт, аристократов. – покачал головой Рон, заворожено наблюдая за действиями своей собеседницы.
Закончив с сервировкой столика, девушка наколдовала себе небольшое мягкое креслице и опустилась в него, не сводя глаз с рыжеволосого юноши, с жадностью поглощающего принесённые ею яства.
- Я вырубила мать до самого утра с помощью усыпляющего зелья. – спокойным голосом сообщила Исабель. – Так что у нас есть время всё обсудить и во всём разобраться. Сперва я хотела бы узнать, каким образом Вы попали в этот замок и где сейчас находится второй человек, прибывший с Вами.
- Что? – чуть не подавился Рон. – Вы вырубили свою собственную мать?
- Уверена, если бы у Вас была такая же, угрызений совести Вы бы не испытывали. – ответила герцогиня, откинувшись на спинку кресла.
Юноша слегка изогнул брови и, не проронив ни слова, вновь вернулся к своему ужину.
- Какая она у Вас?
Англичанин вздрогнул и взглянул на свою собеседницу:
- Вы спрашиваете…
- Да. – кивнула девушка. – Я спрашиваю про Вашу маму. Какая она?
- Тёплая. Уютная. – с грустью улыбнулся Рон. – Это, наверное, самые подходящие слова. Нас у неё семеро и каждый в этой жизни получил столько материнской ласки, сколько ему было необходимо. Знаете, я всегда жутко смущался, когда получал от неё на рождество очередной шерстяной свитер. - с горечью в голосе проговорил мракоборец, раздвигая края мантии и поглаживая себя по груди в том месте, где была вышита золотистыми нитками большая буква R. – Мне было неудобно перед однокурсниками за эти постоянные знаки внимания со стороны матери. А сейчас…
Юноша махнул рукой. В его глазах предательски заблестели слёзы, и он отвернулся от герцогини, пытаясь скрыть плоды минутной слабости.
- Я бы без лишних раздумий отдала все свои богатства и титульные привилегии ради одного такого свитера, связанного любящей матерью. – послышался чуть охрипший голос Исабель.- Всё познаётся в сравнении. Простая истина, которую нам не под силу вовремя понять.
Рон повернул голову в сторону девушки, сидящей по ту сторону решётки. Её взгляд был отрешённым и задумчивым. Руки слегка дрожали. И в этот момент мракоборец впервые посмотрел на герцогиню оценивающим взглядом. Она была чертовски красива: смуглая нежная кожа, утопающая в белоснежных кружевах, длинные тёмные волосы, собранные на затылке и струящиеся по плечам до самого пояса, выразительные большие глаза цвета испанской ночи, тонкие запястья, указывающие на аристократическое происхождение, чуть припухшие алые губы… Господи, насколько она была не похожа на него. На всех тех, кто шёл с ним рядом по жизни, к кому он привык и кого любил. «Оказывается, богатые и знатные тоже могут страдать». - подумал юноша, скользя взглядом по задумчивому лицу Исабель дель Карпио. – «Всё познаётся в сравнении». – билась в сознании рыжеволосого аврора фраза, оброненная девушкой. – «Не под силу вовремя понять.»
Чёрт возьми, а ведь она права. Война разделила их всех на два противоборствующих лагеря, ставя непреодолимые преграды между ними и заставляя действовать по кем-то написанному сценарию, подчиняющему разум и чувства воюющих. А ведь если трезво взглянуть на всё происходящее в последнее время, то можно заметить, что белое – не всегда белое, а чёрное не обязательно является чёрным. По крайней мере, этот негласно объявленный закон вполне может не распространяться на всех поголовно.
Кто эта девушка, пришедшая к нему в тот самый момент, когда всё вокруг стало безразличным? Предвестник скорой смерти? Тёмный ангел, спустившийся в эти сырые подземелья, чтобы провести с заключённым последние часы его жизни, а потом забрать с собой? Или, быть может, яркий луч надежды, фантом, призрачный результат его помутнённого рассудка? Да какая, впрочем, теперь разница. Держать себя в руках, карабкаться вверх к спасению, отчаянно цепляясь за возможное счастье, за те маленькие радости и улыбки, которые жизнь не преминёт подарить им в будущем. Необходимо лишь выжить. А сейчас?.. Что ждёт его впереди, даже если он и сможет выбраться из этого тёмного лабиринта?.. Всё то прежнее, чем они жили, чем дышали, умерло навеки вместе с его лучшим другом. Дёрнулось в последний раз, опустило тяжёлые веки и потухло вместе с тем самым светом, исходившим от зелёных глаз мальчика, который должен был выжить, но так и не смог, оставив свою любимую Джинни, их будущего сына и всех своих друзей наедине с одним и тем же немым вопросом: «За что?..»
- Мы с Вами немного отвлеклись. – обрывая тишину раздумий, произнесла герцогиня. – Вы так и не ответили на мои предыдущие вопросы.
Придя в себя, Рон закусил нижнюю губу и кивнул девушке.
- Второго человека больше нет. Ваша мать убила его на моих глазах еще в ту самую ночь, когда мы прибыли в замок.
Исабель судорожно вздохнула и её глаза наполнились слезами. Заметив это, юноша замолчал и принялся чертить пальцем на земле какие-то бессмысленные круги и треугольники.
- Продолжайте… - взяв себя в руки, попросила девушка.
- Его зовут… звали… Гарри Поттер. Как должно быть Вам известно, он победил Тёмного Лорда, тем самым досадив Вашей матери. Волан-де-Морт был её любовником. Простите меня, если я – первый, кто сообщил Вам об этом. – тихо добавил Рон, искоса взглянув на свою собеседницу.
- Я… я знала об этом. Вам не за что извиняться.
Она спрятала лицо в ладонях, и плечи её начали легонько подрагивать.
- Простите меня… Простите за всё это… - голосом, полным горечи, продолжила герцогиня. – Все эти годы я жила бок о бок с монстрами и ничего, ну ничегошеньки, не могла поделать.
Исабель оторвала руки от своего лица и с отчаяньем посмотрела в глаза мракоборцу.
- Всё это зло крутилось вокруг меня. Прямо под моим носом, а я запиралась в собственной спальне, прячась от Пожирателей и не задумываясь о том, что в моих силах помочь той самой противоборствующей стороне. Вашей стороне, Рон…
- Я служу Ордену Феникса. Это ответ на Ваш второй вопрос.
- В моей голове всё прояснилось, как только Вы назвали имя Гарри Поттера. – кивнула девушка, обнимая себя руками. – Но я опоздала. Я чудовищно опоздала, Рон. Я не верила своему внутреннему голосу. Не доверяла. Боялась. Стремилась укрыться от него. Это я, понимаете, я одна виновата во всём.
Схватившись за решётку обеими руками, Исабель упала на колени и зарыдала, словно только что узнала о смерти близкого человека. Она не была знакома с покойным и даже никогда не видела его, но в этот момент что-то надломилось в её душе, и девушка в полной мере осознала всю черноту и жестокость окружающего её мира, такого спокойного и благополучного, на первый взгляд.
- Исабель… Я прошу Вас… - не понимая, что происходит, зашептал юноша, подползая ближе к чугунным прутьям решётки. – О чём Вы говорите?.. При чём здесь Вы?
Но девушка лишь мотала головой, тяжело дыша и повторяя как заведённая одни и те же слова:
- Я… Должна была… Потомок… Опоздала…
- Пожалуйста! – не выдержав, взмолился мракоборец. – Объясните мне, в чём дело. Ну же!
Прямо рядом с ними валялась волшебная палочка герцогини с всё еще действующим Люмосом, свет которого был направлен в глубины тёмного лабиринта, создавая фантасмагорический образ коридора, ведущего в потусторонние миры. Схватив палочку и потушив яркое свечение, Рон в спешке наколдовал стакан воды, и, вспомнив одно сложное заклинание, которому его когда-то научила Гермиона, добавил в ёмкость несколько капель успокоительного зелья.
- Вот, возьмите. – протянул он стакан девушке, кладя палочку обратно к ногам Исабель.
Герцогиня открыла заплаканные покрасневшие глаза и приняла наощупь из его рук наколдованный стакан с успокоительным. Вспоминая своё детство, визиты Пожирателей в их дом, постоянный страх отца и сумасшедшие выходки матери, девушка даже не заметила, как исчез свет, и коридор погрузился в кромешную тьму.
- Что это? – охрипшим голосом спросила она.
- Пейте, не бойтесь. – раздался голос из темноты. – Я наколдовал Вам воды и добавил немного успокаивающего зелья. – произнёс Рон, чувствуя горячее порывистое дыхание Исабель на своей щеке.
Она была совсем близко, но он не мог видеть её лица.
- И никогда никому не доверяйте. Особенно своим врагам.
Мракоборец протянул руку к тому месту, куда положил волшебную палочку, и, обхватив её пальцами, чуть дотронулся ею до левого колена герцогини. Вздрогнув от неожиданности, девушка коснулась своей волшебной палочки и, пробежав тоненькими пальчиками по лакированному дереву, неуверенно дотронулась до руки Рона.
- Lumos! – прошептал юноша и поднёс светящийся кончик палочки к заплаканному лицу Исабель.
Он не ошибся. Их разъединяло всего несколько дюймов.
- Вы мне не враг. – тихим ровным голосом произнесла герцогиня, забирая из его рук волшебную палочку. – Nox. И именно поэтому я теперь боюсь смотреть Вам в глаза.

***

- Видишь, ты прекрасно справляешься с этой ролью. – шепнул Драко своей спутнице на ухо, спускаясь по каменным ступеням в сад. – Пока всё тихо. Она ничего не заподозрила. Собственно, как и все остальные.
- Ты думаешь? – закусила нижнюю губу Гермиона, беря слизеринца под руку. – Жаль, что Лестрейндж ушла так быстро. У меня на душе неспокойно.
- Скажу тебе по секрету, - ухмыльнулся юноша, проведя пальцем по губе гриффиндорки, - у моей мамы нет такой дурацкой привычки.
Девушка закатила глаза, слегка покачав головой.
- И этой тоже.
- Ты издеваешься надо мной, Малфой? – топнула ножкой Гермиона.
Драко не удержался и расплылся в одной из своих фирменных слизеринских улыбочек, обнажая ряд белоснежных зубов.
- Это моё любимое занятие, разве ты не заметила, – с ехидцей в голосе хмыкнул он и, слегка оглянувшись по сторонам и понизив голос, добавил: - а, Грейнджер?
- Малфоя могила исправит. – только и констатировала гриффиндорка, деловито поправляя заклинанием чуть съехавшую набок шляпку.
- Ты меня пока не хорони. – улыбнулся юноша. – Быть может, еще пригожусь.
Они вышли в сад и п<