Глава 24. Сейчас ты в безопасности.

Я не слышал ни чьих голосов,… но что-то приближалось! Глаза тут же заволокло красной пеленой, и я запаниковал, думая, что это наши враги,… но затем в моем мозгу что-то щелкнуло, и я мысленно спросил себя – как Кевин или Рейвен могли найти нас здесь, где нет ничего, в этом пустующем доме?
В любом случае, я не хотел подвергать Николь ни малейшей опасности. И даже если это был коп, я хотел избавить ее от записи об аресте. Она хотела стать психологом, и арест за незаконное проникновение в чужое жилище, сопряженное с взломом явно не пошел бы ей на пользу.
- Николь, иди сюда! - она была сзади, и я дернул ее за руку, пробираясь вдоль правого крыла дома под прикрытием кустов.
Я по-прежнему не видел, кто к нам идет и слышал не больше прежнего, но осматривался по сторонам, размышляя над тем, как исключить Николь из этого маленького уравнения.
- Николь, иди в дом и спрячься! - сказал я ей, - Запри дверь и не выходи, что бы ни случилось. Я приду и найду тебя…
- Нет, Дастин, я тебя не оставлю! - прошептала она мне в ответ и нахмурилась, держась рядом со мной.
Я вздохнул и продолжил вглядываться в гущу деревьев в нескольких футах от нас, но ничего не увидел,… за исключением звука ломающихся палок и приближающихся шагов,… а также шевелящихся ветвей деревьев. Складывалось впечатление, что это группа людей, а не один человек,… и это меня пугало. Но я отбросил свой страх и думал о том, как обезопасить от этого Николь.
Я обогнул стену дома, направляясь к задней его части, ища что-нибудь,… что угодно, что можно использовать в качестве оружия, если понадобится. Все, что я нашел - небольшой кусок трубы длиной с бейсбольную биту,… не слишком толстый,… но он мог сгодиться.
- Стой здесь, - сказал я, и она задрожала, но не выпуСалливана мою руку.
- Я просто зайду за угол, к тем деревьям. Ты будешь меня видеть, - заверил я ее. Она снова кивнула и с неохотой отпуСалливана меня.
Я не отводил глаз от тех деревьев и пытался понять, кто же там,… и что они делают. Я быстро прокрался туда, не чувствуя на себе чужого взгляда,... может быть, они не видели нас;… а может быть, это владельцы дома,… и в таком случае они не делают ничего незаконного,… в конце концов, это МЫ вломились к ним в дом,… и они могут решить, что мы злодеи. Но также я знал кое-что о людях, живущих здесь, и то, как они поступят, если поймают нас на своей территории - они сначала выстрелят, а потом станут задавать вопросы.
Я так погрузился в наблюдение за движением за деревьями, что даже не услышал и не увидел, как кто-то подошел ко мне сзади. Я почувствовал, как чьи-то руки схватили меня и уже приготовился ударить с левой, кто бы там ни оказался,… но это была Николь!
- Иисусе, НИКОЛЬ! - прошипел я, - Я чуть не УДАРИЛ тебя!
- Прости! - она прижалась ко мне, - Я не хотела стоять там совсем одна! Я хочу быть с ТОБОЙ!
- Оууу…, - сказал я, почти тронутый ее словами - если бы она сказала их не от страха, это был бы очень романтичный момент.
- ОНИ здесь! - пискнула она, указывая на деревья, где сейчас три ветви покачивались,… и мы услышали звук топающих по грязи ботинок,… пробирающихся сквозь сухую листву, …кто-то приближался.
- Отойди назад, Николь, - сказала я, поднимая трубу и выскакивая перед деревьями. Николь вскрикнула и приложила руки ко рту, застыв на месте, в то время как я вышел вперед.
- У меня ОРУЖИЕ! - крикнул я, вздрогнув и поднимая трубу так, словно это было ружье, - Я выстрелю, если Вы сделаете хоть одно резкое движение, поэтому НЕ СТОИТ! Выходите сюда, МЕДЛЕННО,… и поднимите руки ВВЕРХ!
На несколько секунд движение прекратилось,… и затем снова началось,… они шли вперед, …двигаясь под прикрытием деревьев,… и теперь я почти увидел их,… я почувствовал, что застыл на месте,… и мои глаза удивленно распахнулись, но в то же время я был шокирован.
- Это ЛОШАДЬ, - сказал я вслух, искоса глядя, как высокая белая лошадь, хромая и чуть не спотыкаясь, вышла на открытую площадку, где мы стояли в ожидании.
Но это была не обычная лошадь. Несмотря на то, что она была белой, она была очень грязной. Но не только – у нее шла кровь. На лошади были поводья, но на вид они были затянуты очень крепко и кровавые полосы спускались из-под ремней прямо к носу лошади. Кровь запеклась, она была почти черного цвета у глаз и рта лошади. Колени и лодыжки у нее были красного цвета и покрыты коростой, а ребра выпирали так, что их можно было пересчитать. Каждая ее кость буквально выпирала из-под шкуры. Спина лошади посередине была впалой. Когда я подошел ближе, то увидел, что шея у нее была вся в зазубринах от проволоки и в засохшей крови, …и она тащила за собой кусок изгороди, прицепленный на проволоку.
Когда лошадь немного повернулась, я увидел, что у нее измазаны засохшей кровью бока и задница, и было такое впечатление, словно с нее сдирали шкуру. Это была самая страшная лошадь, какую я когда-либо видел!
Когда я подошел еще ближе, я обратил внимание на ее копыта,… они были слишком длинными и почти загибались вверх; складывалось впечатление, что бедному животному очень больно даже ИДТИ!
- Дастин, - Николь подошла ко мне, хватая меня за руку и глядя на то, как я осматриваю это измученную полумертвую тварь Божью.
- Не подходи к ней слишком близко, Николь, - предупредил я ее, - Ей больно и она может быть опасна, если подойти к ней слишком близко. Стой здесь, дай я сам.
- Она и тебя может поранить! - заметила она.
- У меня есть опыт общения с лошадьми, а у тебя – нет, - сообщил я ей.
- Ты всего несколько недель ухаживаешь за лошадьми! - напомнила мне Николь, - Ты не знаешь, как себя вести с ранеными животными.
- Не знаю? – спросил я, бросая на нее немного недовольный взгляд, - Я буду осторожен, окей? Отойти немного дальше.
- Ладно.
Я опуСалливан трубу и очень медленно приблизился к лошади;… она внимательно наблюдала за мной и странно переминалась с ноги на ногу,… возможно, пытаясь избавиться от куска проволочной изгороди на шее, … а может быть потому, что ей было больно.
- Кажется, будто она танцует, - мягко сказала Николь с того места, где стояла, и я согласился, что похоже. Но я был уверен, что лошадь не танцует.
- Окей, малышка…, - сказал я, держа руки по швам, затем немного приподнимая их вверх, - Все хорошо,… я не сделаю тебе больно,… не бойся…
Лошадь издала от страха резкий звук и встала на задние ноги, взбрыкивая передними, предупреждая меня тем самым держаться от нее подальше.
- ДАСТИН! - Николь отскочила на несколько футов от меня, испугавшись.
- Все нормально, - я говорил максимально спокойно, - Смотри, Николь,… ты слышишь, каким голосом я говорю? Очень нежно,… лошадям это нравится. Да, малышка?
- Да, такое впечатление, что это действительно действует, - сказала она напугано, но взгляда не отвела.
Я не хотел, чтобы лошадь сбежала,… я бы не смог ее поймать и потом она, скорее всего, умерла бы. Возможно, конь был слишком слаб, чтобы выбраться из каньона, …когда мы вчера спускались вниз, заметили, что некоторые участки спуска были очень крутыми. Лошадь выглядела умирающей от голода, практически мертвой. Я ни разу до этого не видел лошадей в таком ужасном состоянии,… и мне было больно на это смотреть, я был напуган… до глубины души.
На теле лошади были порезы и ярко-красные полосы; под одним глазом виднелась свежая кровь,… а на шее была большая рваная рана от проволоки, которая до сих пор кровоточила, и кровь стекала по ее телу даже сейчас.
Когда я подошел к ней чуть ближе, мне показалось, что она чуть ли не плачет кровавыми слезами.
- Шшшшш, сладкая…, - я продолжал говорить мягким тоном, чтобы успокоить ее и, когда лошадь взглянула на меня, в ее глазах не было ни капли доверия, - Я не обижу тебя, малышка,… обещаю…
Один глаз у лошади заплыл, я увидел это, когда был ближе,… и, чем ближе я подходил к ней, тем больше болячек замечал на ее теле.
- О, малышка,… я знаю,… знаю…, - в моих собственных глазах стояли слезы, когда я подошел еще на пару футов ближе, - Пожалуйста, не убегай,… позволь мне помочь тебе, … шшшшш…. шшшшшш…
Лошадь больше не пыталась взбрыкнуть или укусить меня. Она выглядела такой уставшей и слабой, что я подумал - она может упасть в любую секунду. Но она лишь мягко раскачивалась из стороны в сторону, нескладно свесив голову вниз. Я никогда не видел, чтобы лошади так двигались,… что она делает?
- Все нормально, Николь…, - сказал я ей, хотя сам не отводил глаз от лошадиной морды, - Я в порядке. Стой там.
Я по-прежнему говорил все это очень спокойным тоном,… чтобы не спугнуть лошадь. Была определенная опасность в том, что я стоял к ней так близко,… и если она снова испугается, она лягнет или затопчет меня,… и это было действительно хуево. Но пока она этого не сделала.
Я заметил, что все четыре копыта у лошади покрыты по краям черными волосами,… в остальном лошадь была абсолютно белой, за исключением того, что она вся была в красных кровоподтеках. Я заметил, что ее колени и лодыжки все в укусах,… и задался вопросом – не койот ли ее покусал.
Наконец, я подошел вплотную, стоя с ней почти нос к носу. Николь наблюдала за нами, не смея даже дышать, пока я приближался к ней.
- Привет, малышка… оооо, сладкая,… я знаю, больно,… знаю,… теперь все хорошо,… ты можешь доверять мне, … шшшшш…, - ворковал я, глядя ей прямо в глаза,… или ему,… я еще не умел определять их пол.
- Ооооооо…, - я медленно поднял руку, но лошадь напряглась и отпрянула, показывая зубы и фыркая сквозь ноздри. Николь охнула там, где стояла,… но я не отреагировал,… и продолжал стоять на месте.
- Я знаю, что ты напугана,… знаю…, - прошептал я, - Я не обижу тебя, малышка,… никогда,… шшшшш…
Нужно быть полным придурком, чтобы даже попытаться сделать это, сказал я себе,… но я не мог повернуть назад.
Я хотел приласкать лошадь, и поискал на ее теле неповрежденный участок,… но не смог найти. Бедная малышка,… кто смог СДЕЛАТЬ такое? Я чувствовал, как во мне растут злость и ярость,… но я должен был спрятать их,… я должен был быть милым и нежным,… или я упущу коня.
Казалось, прошла вечность, пока я просто смотрел коню в глаза и говорил с ним,… он не двигался…
- Могу я прикоснуться к тебе, малыш? – проворковал я, и медленно,… ОЧЕНЬ медленно… поднял руки вверх, видя сильное беспокойство в темных глазах лошади.
Глаза у нее были очень умными и грустными - я отметил это, пока смотрел в них. Они были насыщенного коричневого цвета с темно-коричневыми черточками и тенями внутри,… длинные ресницы и сверкающее пятнышко света вверху слева в том зрачке, в который я смотрел сейчас,… и я увидел в нем свое отражение. Я был рад, что на мне нет шляпы.
Конь выглядел так, словно просто ждал чего-то плохого, что может произойти в любой момент,… я никоим образом не хотел пугать его, чтобы ему не стало еще больнее. Я бы очень хотел, чтобы у меня было с собой какое-нибудь угощение…
Я решил попытаться дотронуться до лошади у шеи,… там, где не было рваной раны,… и я очень нежно дотронулся до нее своими трясущимися пальцами,… которые прекратили трястись, когда я очень осторожно двинул рукой вниз.
- Хороший малыш…, - произнес я спокойно, сохраняя с лошадью зрительный контакт, - Хороший… шшшшшш… мне жаль,… мне так жаль,… я помогу тебе, сладкий,… вот так,… расслабься-а-а…
Я почувствовал кровь – свежую и засохшую, сухую коросту, которая появилась - кто знает, как давно,… но я не отдернул руку и не выказал отвращения.
Раздумывая, что делать дальше, я понял, что единственный способ сохранить жизнь этой лошади – попытаться обвязать ее веревкой вокруг шеи, крепко привязать к дереву и галопом мчаться на Солнце Полуночи в город, чтобы просить Боба приехать сюда на грузовике с прицепом для перевозки лошадей и на нем отвезти коня в конюшню. Там его мог бы осмотреть ветеринар.
У меня заняло час или два подойти снова к лошади с веревкой в руке. Я понятия не имел, что делаю, но лошадь не показалась мне норовистой,… ей было страшно,… и, похоже, мой голос успокаивал ее. Я боялся того, что она может сделать, когда я надену большую петлю ей на шею, … она могла взбрыкнуть и взбеситься,… но как только я собрался набросить петлю ей на шею, у лошади, кажется, закружилась голова, и она завалилась на бок,… и осталась лежать, тяжело и отрывисто дыша.
- Дастин, ЕЗЖАЙ, быстрее! – Николь махнула в сторону Полуночного Солнца, - Я останусь здесь и присмотрю за ним,… ПОТОРОПИСЬ!
Мне не хотелось оставлять ее здесь одну, но она заверила меня, что все будет в порядке. Не знаю, почему, но я должен был помочь этой лошади,… она выглядела так, словно прошла через самое ужасное и болезненное дерьмо, какое только возможно. Мне было знакомо это ощущение - это чувство падения, как у коня,… и чувство безмерной усталости.
- Я тут же вернусь! – сказал я ей, и мне было ненавистна мысль оставлять ее одну даже ненадолго.
- Давай, ДАВАЙ! – сказала она, и я поспешил к Солнцу Полуночи, отвязал и забрался на него с криками: «ЙА! ЙА!».
И мы быстро помчались,… я никогда еще не ездил верхом с такой скоростью, но это была вынужденная и неотложная ситуация. Больше всего я беспокоился за Николь,… я хотел вернуться к ней максимально быстро. К счастью, путь до трассы занял у меня около получаса,… и я замахал с просьбой остановиться приближающемуся грузовику. Я был так зол на то, что нам не разрешалось пользоваться мобильными телефонами в рамках этого дерьма по защите свидетелей, …тогда я бы попытался позвонить Бобу, оставаясь с Николь.
Парень в грузовике дал мне позвонить со своего мобильного, и я набрал Боба, не слезая с С.П.
Боб знал, где находится этот каньон и дом, и сказал, что выезжает. Я поблагодарил парня за доброту и галопом помчался обратно,… услышав, как сын водителя с заднего сиденья грузовика спросил у него, не Одинокий ли я Рейнджер (вымышленный герой множества американских шоу, Одинокий Рейнджер носил маску и ездил на белом коне; является типичным представителем амеПитеранской культуры – прим.пер.).Это заставило бы меня слегка улыбнуться,… если бы я не был так напуган тем, что оставил Николь. Современные дети знают, кто такой Одинокий Рейнджер? Какой клевый ребенок!
- Вроде того. Он спасает лошадь, - ответил мужчина своему сынишке.
Когда, наконец, я вернулся обратно, я увидел Николь и снова позволил себе дышать. Она подошла к тому месту, где я привязывал С.П. и прежде, чем она сказала хоть слово, я крепко ее обнял.
- Я ненавижу оставлять тебя одну, - сказал я, - Прости.
- Я в порядке, - сказала она, - Лошадь до сих пор лежит,… почти не двигаясь,… и продолжает искать тебя взглядом…
Я снова начал приближаться к ней, очень медленно,… а Николь стояла немного поодаль.
На этот раз, когда я подошел, лошадь не издала ни звука.
- Привет, малышка,… лежишь? - спросил я нежным голосом, и она снова дала до себя дотронуться, - Это хорошо,… отдыхаешь,… помощь на подходе, малышка,… помощь придет очень скоро…
Николь стояла в паре футов позади меня в ожидании помощи.
- Боб едет, - сказал я, повернувшись к ней, все тем же нежным тоном.
- Хорошо, - она скреСалливана руки, беспомощно наблюдая за нами.
Я просто оставался с ним… или с ней,… поглаживая коня,… массируя пальцами у него под мордой и вокруг носа,… пытаясь сделать ему приятно,… не касаясь поврежденных участков. В конце концов, я сел рядом с ним,… проводя руками по его бокам,…и чувствуя боль в своем собственном теле, пока делал вид, что не ощущаю всех его твердых костей, выпирающих из шкуры.
- Такой хороший мальчик… или девочка…, - я ухмыльнулся, радуясь, что заставляю бедную тварь Божью расслабиться, - Вот правильно, вздремни немного,… сладкий малыш…
Я увидел белые выделения у его рта,… и мысленно задался вопросом, где, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, Боб, …и затем я услышал звук двигателей,… машины приближались.
- Ты совсем скоро поешь, малыш,… совсем скоро,… держись,… держись, сладкий, - успокаивал я коня, когда увидел наверху нескольких мужчин в ковбойских шляпах, и они начали пешком спускаться в каньон – на машине подъехать сюда было невозможно. Черт, я не подумал об этом.
Мне ничего не оставалось, кроме как ждать, пока они спустятся, и, наконец, они были в нескольких футах от нас.
- Лошадь до этого лягалась и все такое, - сказала Николь, когда они остановились рядом с ней, - Она действительно в плохой форме, у нее идет кровь и… она просто упала перед тем, как Энтони поехал за помощью.
Вместе с Бобом приехали трое или четверо парней. Я знал пару из них по работе, но видел их не слишком часто – они работали на родео. И с ними был полицейский.
- Окей, Энтони…, - сказал Боб мягко, - Отойти немного назад,… медленно,… не пугай его…
Я сделал то, что он сказал,… и коню стало хуже от того, что я отошел от него. Он быстрее задышал и выпучил глаза,… уставившись на меня,… и слабо заржал.
- Все хорошо…, - успокоил я его снова, когда медленно двинулся назад, держа руки по швам, - Просто выберемся отсюда,… я не ухожу,… расслабься,… с тобой все хорошо.
Когда Боб с остальными парнями начали приближаться, голова коня дернулась, и он снова издал очень громкий звук,… немного взбрыкивая передними ногами,… мотая головой из стороны в сторону,…и от этого рана на его шее увеличилась,… и свежая кровь потекла поверх засохшей.
- Нет…, - я прекратил движение назад, - Нет, не делай этого…
Я говорил с лошадью так, словно она могла меня понимать.
Боб с остальными парнями остановились и попытались говорить с ним так же мило, как это делал я, …но от этого стало только хуже. Я стоял сзади, позволяя парням взять все в свои руки, поскольку предполагалось, что они - эксперты в этом деле,… но они напугали лошадь еще сильнее. У одного парня в руке была игла или нечто, на нее похожее, а в другой руке он держал небольшой чемоданчик; видимо, это был ветеринар или кто-то в этом роде. Или у него просто был с собой набор инструментов для лошадей, которые были на родео.
Лошадь поднялась на ноги, и кусок изгороди с колючей проволокой потащился следом за ней, …она снова начала громко ржать и показывать зубы,… и несколько раз подпрыгнула в попытке лягнуть приближающихся мужчин.
Я видел, что кровь текла еще сильнее, …и я знал, что чем больше лошадь сопротивляется подобным образом, тем ей больнее,… и прежде, чем я понял, что делаю, я снова стоял перед ней.
- Шшшшш, малышка…, - сказал я, давая ей время понять, что я здесь, - Эй, …все в порядке,… это я, …и мои друзья,… не бойся, …не надо,… мы хотим помочь тебе, малышка, …шшшш…
И как только я снова оказался рядом, лошадь успокоилась и встала смирно,… и я кивнул парням, чтобы они обходили ее сзади,… может быть, если я буду стоять перед ней… и смотреть в глаза,… они смогут подойти и начать осматривать ее.
- Никто не обидит тебя,… пока я здесь…, - я продолжал ласкать пальцами ее испачканную в крови морду. Теперь все пальцы у меня были в крови, но я не обращал на это внимания.
Пока я продолжал успокаивать лошадь, остальные парни подошли к ней достаточно близко, и стали переговариваться между собой, оценивая лошадиные раны. Я мало что слышал,… но был уверен, что мне все расскажут потом, как только мы доставим лошадь в конюшню.
Боб сказал мне, что нам необходимо попытаться провести лошадь через каньон, чтобы добраться до прицепа, который они оставили наверху. Отсюда казалось, что до него недалеко,… но лошадь была ранена, и я знал, что это будет долгая и болезненная прогулка.
Я попытался дать другим парням веревку, чтобы они вели ее, но лошадь не дала нам этого сделать. Единственное, что работало – это когда я находился рядом с ней и вел к прицепу, подбадривая ее своим голосом всю дорогу. Николь шла в нескольких футах позади от меня, улыбаясь мне, пока мы выбирались из каньона,…и я чувствовал себя очень плохо. Уверен, что она тоже умирала с голоду - мы ничего не ели с прошлого вечера, но она ни разу не пожаловалась.
И всю дорогу я слышал, как рядом с нами разговаривают остальные мужчины.
- Эта лошадь не вынесет этого.
- Это худшее, что я видел в жизни…, - сказал другой, - Она такая тощая,… откорми ты ее хоть на 300 фунтов (около 120 кг – прим.пер.), она все равно будет еле живой от истощения.
- Она, скорее всего, пробыла здесь несколько недель…, - сказал Боб, - Что, если кто-то просто бросил ее здесь?
- Она при смерти,… это просто вопрос времени…
Она… это девочка! По крайней мере, теперь я мог называть ее девочкой. Я не обращал внимания на парней, даже несмотря на то, что их слова причиняли мне боль,… я знал, что они хорошие и заботливые люди,… и они злятся так же, как и я, …но однажды я уже слышал подобные разговоры, когда сам был при смерти… в подвале у Рейвен.
Я слышал тогда, как кто-то из медперсонала сказал прямо при мне: «С ним это случилось, возможно, несколько часов назад,… может, он заслужил это,… ебаные шлюхи. Они никогда не научатся. Деньги - вот все, что их интересует…»
Но я сделал это. Возможно даже, что я сильнее сражался за жизнь потому, что слышал слова того мужчины. Я знал, что она тоже может сражаться и выкарабкаться.
- Ты все делаешь ПРОСТО отлично, девочка…, - я понял, что поцеловал лошадь прямо промеж глаз, - Я так горжусь тобой,… ты сильная маленькая женщина,… давай,… иди за мной,… хорошая девочка…
Может, это не такое уж и проклятье - что женщины все время хотят идти за мной.
Боб с еще одним парнем все это время несли в руках кусок изгороди, двигаясь рядом с лошадью, чтобы она не тащила его за собой и чтобы ранана шее не стала еще больше. Они хотели вытащить или обрезать проволоку, пока лошадь лежала, … но она врезалась ей в кожу. Это было слишком рискованно - пытаться вытащить ее до того, как лошади дадут успокоительное.
Развернулась большая дискуссия о том, как мы затащим лошадь в прицеп. Я не хотел больше терять ни минуты времени и поскорее облегчить ее страдания, поэтому взял это на себя и залез в прицеп, пока гении коневодства продолжали дискутировать друг с другом.
- Энтони, вылезай-ка оттуда, - велел мне Боб.
- Давай, малышка,… давай, девочка,… иди ко мне…, - подбадривал я ее, стоя внутри,… и лошадь медленно и осторожно шагнула внутрь, … неуверенно двигаясь в мою сторону; ее копыта звякнули на металлическом полу прицепа, когда она издала негромкий, полный муки и боли звук.
- Теперь все закончилось,… хорошая девочка…, - я поцеловал ее в нос и улыбнулся, - Да, …ты сделала это, …теперь мы поедем в хорошее место, … мы вылечим тебя, малышка.
- Я никогда не видел, чтобы лошадь так быстро забиралась в прицеп,… невероятно…, - сказал один из парней, стоящих снаружи.
- Я останусь здесь с ней, - предложил я, видя, что Николь стоит снаружи, держа за поводья Солнце Полуночи и нежно поглаживая его.
- Ты не можешь там остаться, Мейсен, ты С УМА СОШЕЛ! – сказал мне один из парней.
- Да, я знаю, - я ухмыльнулся, - Но если я оставлю ее, она снова взбесится. Тут недалеко,… со мной все будет в порядке.
- Нет, Энтони, - сказала теперь Николь, глядя на нас с заботой, написанной у нее на лице.
- Все в порядке, детка, - я подмигнул ей, лаская лошадиную морду, - Поезжай на грузовике с Бобом,… со мной все будет хорошо.
Никому не нравилась эта идея,… но, в конце концов, это был единственный способ довезти лошадь так, чтобы она оставалась спокойна. Поэтому мы рискнули. Боб вел грузовик, к которому был прицеплен фургон, …и мы ехали очень медленно. Думаю, ребенок на трехколесном велосипеде легко обогнал бы нас – так медленно мы ползли по шоссе.
Всю дорогу Николь смотрела в маленькое окошко у нее спиной, пытаясь разглядеть меня в прицепе. Я не сводил глаз с этого окошка, улыбаясь ей и показывая оттопыренный большой палец, чтобы заверить ее, что у меня все в порядке. Она точно убьет меня после того, как все это закончится.
Забавно, но мне совсем не было страшно оставаться запертым в таком маленьком гробу, каким был этот прицеп… ха.

*****************************************************************************

Наконец мы добрались до конюшни, и я еще ни разу не был так счастлив видеть это место, как сегодня.
- Ты заставляешь меня выходить на работу в выходной, - сказал я нежно маленькой мордочке, которая пристально смотрела на меня, - Надеюсь, ты ценишь это.
Лошадь издала негромкое - «ппппббббб» и слегка качнула головой.
Я рассмеялся над ней, когда мы остановились, и Боб обошел грузовик чтобы открыть заднюю дверь прицепа.
- Ты в порядке, МУРАВЕЙ? - сразу спросил Боб, выглядя напуганным.
- Мы в порядке, - сказал я спокойно, проводя пальцами вдоль белой гривы лошади у нее на макушке, - Мы просто беседуем.
- Теперь стаскивай сюда свою задницу, - велел мне Боб, обеспокоенно глядя на нас.
- Давай, пирожок…, - я медленно начал обходить лошадь сбоку,… и Боб с еще одним мужчиной снова осторожно подняли кусок изгороди, готовые двинуться вместе с ней.
- Это моя девочка…, - я оглянулся и увидел, что она пытается развернуться на месте.
- Нет, НЕТ! – сказали другие парни, - Не давай ей ПОВОРАЧИВАТЬСЯ,… заставь ее вернуться на место!
- Как мне это СДЕЛАТЬ? - спросил я, и лошадь начала немного нервничать, когда я крикнул.
- Прости, прости, … шшшшш… шшшшш…, - успокоил я ее.
В конце концов, мы вывели ее задом из фургона, и проследовали за мной в конюшню. Когда мы вошли туда, у меня было такое ощущение, что я пробежал марафон... (марафонская дистанция равна 42 километрам 195 метрам – прим.пер.), и мы поставили лошадь в одно из стойл.
Остальные парни продолжали повторять:
- Я не могу поверить, … лошадь просто идет за ним… это фантастика.
- Просто я обладаю животным магнетизмом, - пошутил я в ответ, когда вышел из стойла, - Хорошо,… она здесь, …а где ветеринар?
- Его не будет до пяти, - сообщил мне Боб, глядя на побитую маленькую лошадь.
- До пяти? - я нахмурился, глядя на часы, - Сейчас одиннадцать УТРА,… ты говоришь о пяти часах ВЕЧЕРА? Его не будет до ПЯТИ ВЕЧЕРА?
- В городе нет настоящих ветеринаров, - Боб с грустью посмотрел на лошадь, - До ближайшего ехать несколько часов. Нам повезло, что он вообще приедет, … сегодня выходной.
- Мне, БЛЯТЬ, плевать на выходной! Ей необходима помощь НЕМЕДЛЕННО! - я расстроился и повысил голос. Боб немного удивленно взглянул на меня,… ведь обычно я себя так не вел.
- Я знаю, - сказал Боб.
- Я сказал ей, что когда все закончится, ей немедленно окажут ПОМОЩЬ, - крикнул я Бобу, хотя это была и не его вина.
- Мы можем кое-что сделать до его приезда, - начал Боб, но я разозлился еще сильнее.
Николь стояла рядом со мной и тоже с грустью смотрела на меня, не говоря ни слова, пока я вышагивал взад-вперед, вцепившись в свои волосы,… почти не слушая, что говорит мне Боб.
- Энтони, - раздался позади нас голос,… это была Дженна, грязная и потная, больше похожая на сельскохозяйственного рабочего, нежели на девушку, - Я могу помочь. Я умею обращаться с лошадьми. Я не ветеринар, но могу помочь, пока не появится этот придурок.
Николь улыбнулась ей, не зная, кто это. Нужно ли мне было что-нибудь сказать ей? Может быть, позднее.
Боб кивнул мне и подтвердил, что она может помочь нам.
- Ладно, Дженна, - сказал Боб и я съежился,… зная, что Николь стоит прямо рядом со мной,… и теперь она знает.
- Ладно, дайте мне принять душ, и я вернусь через пять минут! Я возьму с собой маму… и медикаменты!
- МАААМ! - крикнула Дженна, выбегая из конюшни.
Я боялся повернуться.
- Боб…, - я положил руку ему на плечо, - Мэри еще… здесь?
- Ага.
- Она улыбается?
- Неа.
- Спасибо, Боб.
- Ага.
Я обернулся, и Николь набросилась на меня.
- Это ДЖЕННА? - спросила она громко, - ТА ДЖЕННА?
- Да, - я мельком взглянул на нее, - Может быть, потом я познакомлю вас…
- Нет, я хочу познакомиться с этой сукой СЕЙЧАС ЖЕ, - прорычала Николь, шлепая меня по руке, когда я попытался отодвинуть ее от лошади.
- Николь, … Николь…, - прошептал я нежно, обнимая ее за талию, - Я думал, ты сказала, что доверяешь мне…
- Я ДОВЕРЯЮ ТЕБЕ, - она нахмурилась сильнее, - Я просто не доверяю ЕЙ. И я хочу сама сказать этой сучке, что если она еще раз приблизится к тебе, я ТУТ ЖЕ оторву ей ее фальшивые СИСЬКИ!
- Я понял, - я взглянул ей в глаза, - Правда, понял. И в любой другой раз - НА ЗДОРОВЬЕ. Но давай, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, сначала подумаем о бедной лошадке? Смотри - она истекает кровью.
Я показал ей свои все в засохшей крови руки, и Николь побелела.
- Я знаю, что о многом прошу…, - умолял я ее, - Но если она знает что-то, что может помочь лошади…
- Хорошо, хорошо, - согласилась она, - Но когда лошадь будет в безопасности, я скажу ей ВСЕ, что я о ней думаю!
Николь пошла прочь, направляясь на другой конец конюшни, и я сказал:
- Это будет прекрасно.
Позже мы все находились в огромном квадратном загоне, где пол был выстлан мягкой соломой,… лошадь лежала на боку, …тяжело дыша, …а я сидел в углу, с ее головой у меня на коленях и гладил ее. Это был единственный вариант, при котором она оставалась спокойна, чтобы мы могли сделать ей укол.
Дженна показывала мне, как ввести иглу, на самом деле демонстрируя это всем нам.
- Ты вводишь иглу в верхнюю половину ее шеи, сюда…, - сказала она, - В мышцу… ветеринары обычно делают укол в вену у шеи, …но мы не сумеем, так что нечего и думать.
Я ущипнул лошадь за шкуру, чтобы дать им понять, что я готов… и просто воткнул иглу в это место.
- Мне бы понравилось - ущипнуть ТЕБЯ, чтобы дать понять, что я кончаю, - недовольно пробормотала Николь из дальнего левого угла загона, в котором мы все находились. Боб стоял рядом с Дженной у ног лошади.
Дженна не отреагировала на слова Николь, продолжая смотреть на то, что она делает,… я же продолжал массировать морду лошади,… и это доставляло ей сейчас огромное удовольствие,… а Дженна сказала, что у меня чутье находить у лошади определенные места, касаться которых ей нравится больше всего.
Николь не смогла бы долгое время быть вежлива с Дженной,… и я очень надеялся, что они не схлестнутся, пока я придавлен к земле головой лошади. Я и не знал, что у лошадей такая тяжелая голова.
- Ну вот, девочка, - Дженна вытащила иглу, поглаживая лошадиный бок и глядя на меня, - Я прервусь от работы,… но недолго. Просто продолжай успокаивать ее, у тебя классно получается.
Я бы хотел, чтобы сейчас она ушла, прежде чем Николь «порвет» ее, …но Дженна уселась на солому и принялась рассматривать проволоку на шее у лошади.
- ЧЕРТ, - Дженна выставила палец и слегка провела им вдоль края проволоки,… кровь там была совсем свежей, - Шэрон сейчас придет с какими-нибудь инструментами, чтобы мы смогли снять проволоку. Она стерилизует их.
- Не могу поверить, что она вот так положила голову к тебе на колени, - Дженна усмехнулась, глядя на нас, - Это поразительно…
Я знал, что это случится,… Николь сейчас набросится на нее.
- Я больше не могу этого выносить! - начала Николь и лошадь начала открывать глаза… и издавать такие звуки,… словно пыталась сказать нам: «Тише, я пытаюсь уснуть».
Затем Николь поморщилась из-за того, что потревожила лошадь и зашипела мне.
- Ты собираешься представить меня, Энтони? - спросила она.
- Да, - я сглотнул, - Дженна - Николь, Николь - Дженна,… а теперь хорошо бы нам всем просто посидеть молча, пока лошадь не уснет, …и пока она будет спать.
Где же Питер, когда он действительно нужен? Помощник.
- О, Николь, - Дженна теперь выглядела немного напряженно,… ей было стыдно, - Да, невеста Энтони, - она покосилась на Николь.
Я знал, что, скорее всего, у меня будут проблемы из-за того, что я больше не встревал в этот «обмен любезностями»,… но я был здесь третьим лишним. Обычно женщины никогда не дрались из-за меня - они платили деньги, и Алекс отходила в сторону и желала нам приятного времяпрепровождения. Черт, женщины ДЕЛИЛИ меня между собой,… порой четверо-пятеро за раз!
Должен ли я был быть более груб с Дженной? Было ли это правильным решением?
- Слушай, я знаю, что ты, скорее всего, ненавидишь меня, - сказала Дженна, глядя прямо ей в глаза, - Я не виню тебя. Если бы Энтони был моим и какая-то сука попыталась бы украсть его у меня, я разбила бы ей морду!
- Рада, что ты одобряешь такой подход, - сказала Николь спокойно, мельком взглянув на морду лошади, - Потому что именно это тебя и ожидает!
- Эй, я ДАМ тебе себя ударить, - Дженна покачала головой, глядя на ноги лошади, - Я заслужила это. И я не рассчитываю на то, что понравлюсь тебе или на твое доверие,… но я говорю тебе правду, когда говорю,… что у тебя хороший парень. Он не изменял тебе, каких бы отчаянных попыток я не предпринимала,… не сердись на него,… это была моя вина.
- Дженна…, - вмешался Боб, - Почему бы тебе не принести Энтони с Мэри чего-нибудь поесть? Уверен - они умирают с голода. И попить тоже захвати.
- Хорошо, - она встала, - Я вернусь.
Николь дала ей уйти, с хмурым видом наблюдая за каждым ее шагом.
Я улыбнулся Бобу, молчаливо благодаря его.
Боб лишь взглянул на меня в ответ, не зная, что еще сказать,… поэтому мы все сосредоточились на лошади.
Боб с Николь начали очищать самые мелкие ранки на ее ногах. У Боба было немного йода и еще какой-то лечебной смеси для того, чтобы уничтожить инфекцию и очистить от грязи порезы и разрывы на шкуре лошади.
Немного времени спустя лошадь глубоко заснула, так что я смог выскользнуть из-под ее головы; Николь с Бобом придержали ей голову, чтобы я смог убраться оттуда. Затем я стал помогать им и обращал внимание на то, чему Боб учил нас, …и задавал вопросы, пока мы работали.
Пришла Шэрон с инструментами, а Дженна руководила всей операцией. Мы оставили все наши разборки в стороне, пока каждый делал свою работу. Дженна обрезала колючую проволоку в определенных местах и взяла в руки еще один небольшой инструмент типа щипчиков с длинными и тонкими концами, чтобы захватить куски проволоки, которые врезались в кожу и вытащить их.
Наша с Николь работа заключалась в том, чтобы наложить марлю на все ранки, которые остались от проволоки, …чтобы остановить кровотечение. Николь отлично справлялась. Она крепко прижимала марлю к шее, как делал и я, … совершено не обращая внимания на то, что у нее все руки в лошадиной крови. Она даже улыбалась мне, сидя с другого бока лошади, пока мы с ней делали все так, как нас научили, …шаг за шагом,… все то, что возможно было сделать, пока не появится этот ебаный ВЕТЕРИНАР.
Мы с Николь наложили тугие марлевые повязки на все раны на ногах у лошади,… а затем обмотали ей ноги специальной ветеринарной лентой, как нам и было сказано, пока Боб с Дженной аккуратно снимали узду и все остальное с ее головы.
Я не видел их с того места, где находился, но я слышал, как Боб с Дженной оба издавали возгласы жалости и злости, пока делали это.
- Господи, попадись мне в руки тот, кто это сделал, - взбешенно заявила Дженна, но справилась со своим голосом ради лошади, - Охуевшие люди!
- Да, ты права, - сказала Николь твердо, - Люди - то еще дерьмо,… особенно когда запирают других в темном подвале на три часа.
Я просто позволил Николь сказать это, глядя на Дженну и не торопясь защищать ее. Николь была права в своей злости. Если бы какой-нибудь мужчина сделал подобное с моей Николь,… он был бы уже мертв, а я сидел бы в тюрьме.
- Человека, который не может НАХОДИТЬСЯ в тесном помещении в темноте в течение нескольких часов! - ее голос становился громче, и злость набирала обороты.
Дженна опуСалливана глаза, не говоря ни слова, давая Николь высказать ей все, что она заслуживала.
- Ты хоть знаешь, что могло с ним случиться? – спросила она Дженну, - Он мог УМЕРЕТЬ там из-за тебя! После всего того, что он пережил, ТЫ могла убить его! И тебе повезло, что ты этого не сделала,… потому что это единственная причина, по которой прямо сейчас ты ДЫШИШЬ!
- Я знаю, - сказала она безо всякого позерства или сарказма, - Я знаю, …Я очень сожалею. Правда. Я не знаю, что еще сказать. Я совершила огромную ошибку, и я осознаю это.
- Это была не ошибка, - сказала Николь убийственным тоном, - Ошибка - это забыть ключи внутри машины. Ты рассчитывала запереть его там… с собой вместе, …чтобы ты могла,…. аааххххх,… я просто никогда не думала, что на этой работе ему придется снова иметь дело с подобными отвратительными вещами, … но, полагаю, тут, в городе все поголовно страхолюдины, да?
Все выглядели напугано,… всем было неудобно,… и Николь была той, кто поставил всех в это положение.
- Сейчас я больше ничего не скажу, потому что нам нужно быть здесь всем вместе ради этой бедной лошади…, - сказала Николь, успокаиваясь, - Но у меня еще много чего есть сказать тебе после того, как все это закончится.
- Достаточно честно, - Дженна кивнула, явно не чувствуя облегчения,… но, по крайней мере, мы все смогли вернуться к работе и сфокусироваться на лошади, которая нуждалась в нашей помощи. Я улыбнулся Николь, …без слов говоря ей о том, что я горжусь тем, как она взяла себя в руки. Я должен признать,… что я ЛЮБЛЮ эту Николь. Она защищает меня, …сражается за м<