 |
и почтительно жмут руку гроссмейстера.
|
|
|
|
ОСТАП — Проездом в Казань, да, да, сеанс сегодня вечером, приходите. А сейчас, простите, не в форме, устал после Карлсбадского турнира. И, кстати, почему в провинции нет никакой игры мысли! Например, вот ваша шахсекция. Так она и называется — шахсекция. Скучно, девушки! Почему бы вам, в самом деле, не назвать ее как-нибудь красиво, истинно по-шахматному. Это вовлекло бы в секцию союзную массу. Назвали бы, например, вашу секцию — «Шахматный клуб четырех коней», или «Красный эндшпиль», или «Потеря качества при выигрыше темпа». Хорошо было бы! Звучно!
ВАСЮКИНЦЫ — И в самом деле, почему бы не переименовать нашу секцию в клуб четырех коней?
ОСТАП - Прекрасно! Это сулит расцвет шахматной мысли в Васюках. Шахматы! Знаете ли вы, что такое шахматы? Они двигают вперед не только культуру, но и экономику! Знаете ли вы, что шахматный клуб четырех коней при правильной постановке дела сможет совершенно преобразить город Васюки? Да! Шахматы обогащают страну! Если вы согласитесь на мой проект, то спускаться из города на пристань вы будете по мраморным лестницам, а Васюки станут центром десяти губерний! В Васюках надо устроить международный шахматный турнир!
ВАСЮКИНЦЫ (хором) — Как?
ОСТАП — Вполне реальная вещь, мои личные связи и ваша самодеятельность — вот все необходимое и достаточное для организации международного Васюкинского турнира. Подумайте над тем, как красиво будет звучать — «Международный Васюкинский турнир 1927 года». Приезд Хозе-Рауля Капабланки, Эммануила Ласкера, Алехина, Рубинштейна, Мароци и доктора Григорьева— обеспечен. Кроме того, обеспечено и мое участие!
ВАСЮКИНЦЫ — Но деньги! Им же всем деньги нужно платить! Много тысяч денег! Где же их взять?
|
|
|
ОСТАП — Все учтено! Деньги дадут сборы!
ВАСЮКИНЦЫ — Кто же у нас будет платить такие бешеные деньги? Васюкинцы…
ОСТАП — Васюкинцы денег платить не будут. Они будут их по-лу-чать! Это же все чрезвычайно просто. Ведь турнир с участием таких величайших игроков – это совоеобразная олимпиада – и сюда съедутся любители шахмат всего мира. Сотни тысяч людей, богато обеспеченных людей, будут стремиться в Васюки. Речной транспорт такого количества людей поднять не сможет. Следовательно, будет построена железнодорожная магистраль Москва — Васюки. Это — раз. Гостиницы и небоскребы для размещения гостей – юто два. Поднятие сельского хозяйства в радиусе на тысячу километров – это три: ведь гостей нужно снабжать — овощи, фрукты, икра, шоколадные конфекты. Дворец, в котором будет происходить турнир — это четыре. Постройка гаражей для гостевого автотранспорта – это пять. Для передачи всему миру сенсационных результатов турнира придется построить сверхмощную радиостанцию. Это — в-шестых. Теперь относительно железнодорожной магистрали Москва — Васюки. Несомненно, таковая не будет обладать такой пропускной способностью, чтобы перевезти в Васюки всех желающих. Отсюда вытекает аэропорт «Большие Васюки» — регулярное отправление почтовых самолетов и дирижаблей во все концы света, включая Лос-Анжелос и Мельбурн. Подумайте, что будет, когда турнир окончится и когда уедут все гости. Жители Москвы, стесненные жилищным кризисом, бросятся в ваш великолепный город. Столица автоматически переходит в Васюки. Сюда переезжает правительство. Васюки переименовываются в Нью-Москву, а Москва — в Старые Васюки. Ленинградцы и харьковчане скрежещут зубами, но ничего не могут поделать. Нью-Москва становится элегантнейшим центром Европы, а скоро и всего мира.
ВАСЮКИНЦЫ — Всего мира!!!
ОСТАП — Да! А впоследствии и вселенной. И там, как знать, может быть, лет через восемь в Васюках состоится первый в истории мироздания междупланетный шахматный турнир!
|
|
|
ОДНОГЛАЗЫЙ — Да-а, но как же практически провести мероприятие в жизнь, подвести, так сказать, базу?..
ОСТАП — Повторяю, что практически дело зависит только от вашей самодеятельности. Всю организацию, повторяю, я беру на себя. Материальных затрат никаких, если не считать расходов на телеграммы.
ОДНОГЛАЗЫЙ (васюкинцам) — Ну? Что вы скажете?
ВАСЮКИНЦЫ — Устроим! Устроим!
ОДНОГЛАЗЫЙ — Сколько же нужно денег на… это… телеграммы?
ОСТАП — Смешная цифра, сто рублей.
ОДНОГЛАЗЫЙ — У нас в кассе только двадцать один рубль шестнадцать копеек. Этого, конечно, мы понимаем, далеко не достаточно…
ОСТАП — Ладно, давайте ваши двадцать рублей.
ОДНОГЛАЗЫЙ — А хватит?
ОСТАП — На первичные телеграммы хватит. А потом начнется приток пожертвований, и денег некуда будет девать!..
Остап забирает деньги и прячет их к себе.
ОСТАП – Итак, До вечера!
Остап выпроваживает всех, входит Воробьянинов с пустой кассой.
ВОРОБЬЯНИНОВ — Я голодаю! Мы не собрали еще ни одной копейки.
ОСТАП — Слушайте, Воробьянинов, вам нужно побриться и почиститься. У вас просто босяцкий вид. У гроссмейстера не может быть таких подозрительных знакомых.
ВОРОБЬЯНИНОВ — Ни одного билета не продал.
ОСТАП — Не беда. К вечеру набегут. Город мне уже пожертвовал двадцать рублей на организацию международного шахматного турнира.
ВОРОБЬЯНИНОВ — Так зачем же нам сеанс одновременной игры? Ведь побить могут. А с двадцатью рублями мы сейчас же можем сесть на пароход, как раз «Карл Либкнехт» сверху пришел, спокойно ехать в Сталинград и ждать там приезда театра. Авось в Сталинграде удастся вскрыть стулья. Тогда мы — богачи, и все принадлежит нам.
ОСТАП — За двадцать рублей мы, может быть, до Сталинграда и доедем. А питаться на какие деньги? Зато с экспансивных васюкинцев можно будет сорвать за сеанс рублей тридцать.
ВОРОБЬЯНИНОВ — Побьют!
ОСТАП — Конечно, риск есть. Могут баки набить. Впрочем, у меня есть одна мыслишка, которая вас-то обезопасит, во всяком случае. Но об этом после.
ВОРОБЬЯНИНОВ — Бендер, смотрите, какая очередь выстраивается! Неминуемо побьют!
ОСТАП — Об этом не думайте. Когда будут бить — будете плакать, а пока что не задерживайтесь! Учитесь торговать!
|
|
|
ЭТЮД “ОЧЕРЕДЬ В КАССУ”
ОСТАП - Ну, как?
ВОРОБЬЯНИНОВ - В кассе тридцать пять рублей. Публика волнуется в зале.
ОСТАП — Закрывайте окошечко! Давайте деньги! Теперь вот что. Нате вам пять рублей, идите на пристань, наймите лодку часа на два и ждите меня на берегу. Мы с вами совершим вечернюю прогулку. Обо мне не беспокойтесь. Я сегодня в форме.
СЦЕНА 32
Шахматный турнир
Гроссмейстера встречают рукоплесканиями.
ОСТАП – Итак! Приступим, товарищи!
Остап делает ход на всех досках.
ВАСЮКИНЦЫ – Е2-Е4!
Любители хватаются за головы, уши, волосы,Фотограф хочет сделать фото гроссмейстера.
ОСТАП — Уберите фотографа! Он мешает моей шахматной мысли!
Негодующее шиканье любителей, фотографа выперли из помещения.
МУЗЫКАНТ-корреспондент:
-На третьем ходу выяснилось, что гроссмейстер играет восемнадцать испанских партий. В остальных двенадцати черные применили хотя и устаревшую, но довольно верную защиту Филидора.
ОСТАП - (В зал) Надо же, какие мудреные партия я играю… Хотя при этом, в шахматы я играю второй раз в жизни.
ВАСЮКИНЕЦ (перепуганно) — Мат! Вам мат, товарищ гроссмейстер!
ОСТАП - Поздравляю! (горячо жмет руку победителю)
ОДНОГЛАЗЫЙ — Вы неправильно коня поставили, товарищ гроссмейстер, Конь так не ходит.
ОСТАП — Пардон, пардон, извиняюсь, я несколько устал!
Остап проигрывает еще несколько партий. Жмет руку и поздравляет.
Вокруг удивленные крики.
Толпа тесно смыкается вокруг играющих.
ОДНОГЛАЗЫЙ — Только что на этом месте стояла моя ладья! А теперь ее уже нет.
ОСТАП — Нет, значит, и не было!
ОДНОГЛАЗЫЙ — Как же не было? Я ясно помню!
ОСТАП — Конечно, не было.
ОДНОГЛАЗЫЙ — Куда же она девалась? Вы ее выиграли?
ОСТАП — Выиграл.
ОДНОГЛАЗЫЙ — Когда? На каком ходу?
ОСТАП — Что вы мне морочите голову с вашей ладьей? Если сдаетесь, то так и говорите!
ОДНОГЛАЗЫЙ — Позвольте, товарищ, у меня все ходы записаны.
ОСТАП — Контора пишет!
ОДНОГЛАЗЫЙ — Это возмутительно! Отдайте мою ладью!
|
|
|
ОСТАП — Сдавайтесь, сдавайтесь, что это за кошки-мышки такие!
ОДНОГЛАЗЫЙ — Отдайте ладью!
ОСТАП — Дать вам ладью? Может быть, вам дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?
Остап берет несколько фигур и швыряет их в сторону одноглазого противника.
ОДНОГЛАЗЫЙ — Товарищи! Смотрите все! Любителя бьют.
Остап убегает. Васюкинца с криками несутся за Остапом.
ОДНОГЛАЗЫЙ — Держите гроссмейстера!
ВАСЮКИНЦЫ — Жулье!
ОСТАП — Пижоны!
ВАСЮКИНЦЫ — Караул!
- Держите гроссмейстера!
Остап встречается с Воробьяниновым и бегут уже оба.
ОСТАП — Ходу, Киса! Если они нас догонят, я не смогу поручиться за целость вашего пенсне.
ВАСЮКИНЦЫ — Не уйдете, сволочи!
ОСТАП — Берегите пенсне, Киса, сейчас начнется!
ВОРОБЬЯНИНОВ — Господа! Неужели вы будете нас бить?!
ВАСЮКИНЦЫ — Еще как!
СЦЕНА 33
Мы чужие на этом празднике жизни
ОСТАП — Стул! Администратор! Наш стул плывет.
ВОРОБЬЯНИНОВ - Это стул, вскрытый на «Скрябине».
ОСТАП — Здорово, приятель! Давненько не виделись! Знаете, Воробьянинов, этот стул напоминает мне нашу жизнь. Мы тоже плывем по течению. Нас топят, мы выплываем, хотя, кажется, никого этим не радуем. Нас никто не любит, если не считать уголовного розыска, который тоже нас не любит. Никому до нас нет дела.
МУЗЫКАНТЫ:
- Миновав Чебоксары, великий комбинатор и госполин Воробьянинов добрались до Сталинграда.
- Встретив пароход “Скрябин” и отследив выгрузку театрального имущества, концессионеры убедились в наличии и сохранности трех гамбсовских стульев.
- На вокзале они выяснили, что театр едет в Пятигорск через Ростов — Минеральные Воды. Денег у концессионеров хватало только на один билет. Зайцем поехал товарищ Бенедер.
-Концессионеры, вслед за театром Колумб и стульями, доехали до Пятигорска и прибыли к подножию Машука. Был воскресный вечер.
-Белые штаны самого разнообразного свойства мелькали по игрушечному перрону: штаны из рогожки, чертовой кожи, коломянки, парусины и нежной фланели.
-Здесь ходили в сандалиях и рубашечках «апаш», а курортные девицы щеголяли многообразием веселеньких ситчиков.
ОСТАП — Эх, Киса, мы чужие на этом празднике жизни.
Остап видит монтера Мечеикова, который наклеив афишу, достает из кармана стакан,
|
|
|
