А директор плохой школы первой категории, он кто?

Какие проблемы у Рачевского?

Случай из жизни. К Ефиму Рачевскому как-то пришла молодая мама, и спросила, не может ли он помочь устроить её ребенка… в «школу Рачевского»... Забавно, но показательно. Можно не знать директора школы в лицо, но его имя стало нарицательным, и не просто для школы, но для организованной там системы обучения. Таких именных школ немало по всей стране, там крепкие основы сочетаются с оригинальными, подчас нестандартными методами «закладки» знаний и формирования личности.

Что такое «плохая», «хорошая» и «элитная» школа? Начнем с характеристики «плохой»…

«Плохая» школа. Такая школа имеет ярко выраженные внешние признаки. Во-первых, в эту школу не хотят ходить дети, и родители не хотят отдавать туда детей, в этой школе не задерживаются учителя, а если и задерживаются, то только потому, что им больше негде работать. Во-вторых, в плохой школе плохо пахнет. Чем? Если школа совсем плохая, то туалетами, а если все же не очень плохая, то к запахам туалетов еще примешивается запах капусты из школьной столовой, потому как столовая там все же функционирует. Это один тип плохих школ. Есть второй тип плохих школ, в которой внешне все в порядке. Как правило, в вестибюлях этих школ стоят витрины, где много кубков за спортивные достижения, висит стенд с правилами дорожного движения, текстом гимна школы и портретом, например, губернатора. В ней чисто, из туалетов не пахнет, дети на переменах ходят очень смирные, учителя ходят со «зверскими» лицами и очень много людей в красных повязках. Из этой школы не уходят, потому что эта школа имеет специальный номер, у которой где-нибудь на стене висят копии договоров с различными вузами. Я знаю такие школы, в том числе и в Москве, где внешне все очень пристойно, детей оттуда не забирают, туда ходят дети из приличных семей, но все семьи, вместе взятые, еще нанимают репетиторов, чтобы дети были успешными. В плохой школе второй категории ещё используется очень мощное административное воздействие на детей и на учителей. Здесь регулярно проводятся педсоветы, директор размещает публичный отчет на сайте школы. Но на школьном сайте нет форума и быть не может, так как это школа где нет диалога, где мощная «зверская» личность директора. Вот это вторая категория плохих школ. Бывает ли третья? Не бывает, их только две.

А директор плохой школы первой категории, он кто?

Бесспорно это не лидер, это человек, которого задавили два мощных фактора влияния. Первый – верхи, начальство, второй – та социальная среда, в которой школа живет. Это маргинальные семьи, среди которых много пьющих, большую роль играет и географическое месторасположения. Например, в Москве, это школы, в которых очень большое количество не русскоговорящих детей, дети мигрантов. Позиция учредителя должна быть следующей: плохим школам первого типа надо помогать, так как они по-честному плохие, они не маскируются, у них нет сил на это, они просят о помощи.

Вернемся к школам второго типа, они намного интереснее. Откуда они берутся, они берутся от глобальной лжи. Я знаю одну такую школу, московскую, однажды зашел не с парадного входа, а с «черного», и там, на стене, было написано матерно: «Последний звонок, прощание со школой… оно колом». И подпись: «11Б». Попрощались, называется. В этих школах жесткая дисциплина, директор является экзекутором, который раз в неделю приглашает нерадивых учеников и их родителей для «экзекуции». В этих школах на 8 марта не дай бог не подарить учительнице подарка, и букеты цветов здесь больше по размерам, чем в обычных школах. Эти школы вовремя отчитываются по всем показателям, и пребывают в состоянии двойной правды: одна правда – для внешнего мира, потребителей, другая правда о которой не говорят. Именно в этих школах возможна фальсификация с ЕГЭ, например. Откуда это берется? Как правило, сверху. Первое – неправильный подбор руководителя и администрации школы, второй момент, районному или областному начальству с такими школами спокойнее, там не будет «взрывов», там все боятся высказывать свое мнение, так как могут не дать часов, могут уволить и т.д. Поэтому там происходит та самая, известная при социализме «лакировка действительности». В этих школах бывает очень много медалистов, аж до 30%. Я не исключаю зону коррупции, от района идет к региону, и пока Правительство не уберет такой индикатор успешности работы губернатора как успеваемость в школах, результаты ЕГЭ, эти школы будут жить дальше.

Следующая категория – хорошие школы…

Начнем с того, что хорошая школа не обязательно элитная. Есть три явных дифференциальных признака, по которым можно определить хорошую школу. Первый признак - родители хотят в эту школу отдать своих детей. Признак второй - про эту школу не говорят – «школа №1689», про нее говорят – это «школа Иванова», «школа Пинского», например, «школа Мильграма». Кстати, невзирая на талантливого директора этой школы Михаила Шнейдера, эту школу по-прежнему называют «школой Мильграма», это именная школа.

Третий признак хорошей школы – дети в такую школу хотят ходить. При этом, когда их спрашивают, что им надо от школы, то многие искренне скажут, что знания. Но, к сожалению, последние несколько лет, когда ввели ЕГЭ, многие родители, которые видят в школе только учение, пошли на радикальный шаг. Они забрали своих детей из школы, вернее они приписаны к школе с экстернатом, но физически дети в эту школу не ходят. Я был в одной такой школе, там состав чуть ли не 2000 детей, а в здании школы пусто. Что происходит при этом? Родители лишают детей того счастья 15-,16-, 17-летнего возраста, которое я называю «успешным школьным проживанием», а ученые называют «социализацией». Ведь этот период жизни не только алгебра и прочее, это любовь, это конфликты, дружба, это опыт, который они приобретают здесь, это тот микромир, который для них, на самом деле, макромир.

Еще один признак. Учителя не хотят уходить из школы. И не только потому, что им некуда идти, кстати, некуда идти тем, кому за 50, ну за 45. Сложно с трудоустройством. Но меня радует, когда не хотят уходить 30-летние, и не только потому, что пристойная зарплата. Сегодня, например, в Москве можно найти в любой школе практически пристойную зарплату. А тут какими-то другими вещами держат. Тут есть такой момент: ими нельзя командовать. В каком плане? Нельзя лезть в методики и технологии, нельзя лезть в межличностные отношения, и нельзя требовать слепого исполнения того, что можно не выполнять, потому что это не является угрозой для жизни ребенка. Почему еще они не уходят? По отношению к ним не принимаются директивные, бессмысленные действия. Вы знаете, что учителя находятся в состоянии истерики по поводу гигантского количества документов. Что мы сделали у себя в школе? Я понял, что будет гораздо лучше, если учитель будет свободен от целого ряда бумаг, он будет работать эффективнее в своей основной работе. Я взвесил денежную сторону вопроса и просто нанял специального человека, который за них оформляет все эти бумаги. Есть иллюзия, что если классный руководитель не будет заниматься документацией, он будет плохо знать класс. Ничего подобного.

Но даже не это главное, главное – то, что учитель живет в атмосфере диалога, для него это очень важно.

Теперь об элитной школе…

Мы все понимаем, что плохая школа первого типа не может быть элитной, а вот плохая школа второго типа, может быть элитной. Поясню. Если есть какая-нибудь школа, расположенная в каком-нибудь пристойном месте и там учатся дети каких-то богатых или известных людей, чиновничьей или финансовой элиты, не обязательно интеллектуальной, то эта школа тоже относится к категории элитной. Но не по качеству образования, которое там дается, а по качеству той корпоративной культуры, которая там существует, и к образованию все это имеет опосредованное отношение. Так как для этих детей гарантированно, если не качественный репетитор, то, вполне возможно, обучение в каком-нибудь второсортном колледже в Англии, заплатят и всё. Кстати, в таких школах хорошо преподаются языки, как правило. С математикой хуже, химия там вообще враг, ну и так далее …Есть другая категория элитных школ… Например школа Анатолия Пинского №1060, сейчас директор в ней Михаил Ильич Случ. Там иные критерии, например, критерий решать сложные задачи по математике является вторичным основанием для приема. Там скорее важна способность к диалогу, умение слышать и слушать, способность к коммуникациям, т.е. некие личностные качества. В этой школе не много победителей олимпиад, но это элитная школа, просто она формирует иную элиту, может быть не столько научную, сколько элиту духовную. Таким образом, мы разделили элитные школы на две категории: одна элита обслуживает корпоративные интересы, это элита чиновничья, финансовая, но есть школы, которые являются исключением, и родители отдают своих детей в другие элитные школы, с духовной и интеллектуальной доминантой.

Директора элитной школы - это…

…люди глубокой внутренней культуры. Ведь в по-настоящему элитной школе элитарность основана на той культуре, которая в этой школе присутствует. Как правило, эти люди много читают, много пишут, много разговаривают, они очень беспокойные и они могут предлагать школе совершенно неожиданные решения разных школьных вопросов. К примеру, внутришкольный дизайн. Например, чудесная школа Михаила Мокринского, в которой я однажды заблудился. У него один этаж оформлен репродукциями импрессионистов, другой – авангардистами..так я по импрессионистам только дорогу и нашел, куда мне нужно было…Такое вот оформление стен. Это люди, которые находятся в постоянном диалоге с детьми, и которые не придерживаются такого совершенно дурного принципа, что-то вроде если «я – директор, ты – дурак». Для них норма здороваться с пятиклассником за руку, норма отвечать на письма, и это люди, которые озабочены не только своей школой, но и системой образования в целом.