Новый подъем освободительного движения начался в 1816 г. Разгром испанских войск и освобождение колоний

В январе 1817 г. Боливар, получив помощь от президента республики Гаити Петиона, высадился со своими соратниками в Венесуэле, где к нему присоединились действовавшие в стране партизанские отряды. Он сумел освободить от испанцев ряд районов в бассейне р. Ориноко. Временной столицей повстанцев стал г. Ангостура. Успехам патриотов способствовала поддержка широких слоев населения, страдавшего от жестокостей колонизаторов. Освобождение негров-рабов, вступавших в армию, наделение льянеро землей (которую они должны были получить после окончания войны) и другие мероприятия, проведенные Боливаром, обеспечили быстрый рост его армии, обладавшей высокими боевыми качествами и дисциплиной. В эту армию влились теперь и воинственные льянеро, возглавляемые Паесом, которые, поняв, что были обмануты испанцами, стали их непримиримыми врагами. В ряды армии Боливара вступило также несколько тысяч английских, ирландских, немецких, французских и других иностранных добровольцев. Конгресс, открывшийся в 1819 г. в Ангостуре, объявил о создании республики Колумбии (по имени Колумба), в которую должны были войти Венесуэла, Новая Гранада и провинция Кито (современный Эквадор). Во главе новой республики стал Боливар, который был наделен чрезвычайными полномочиями. Под его командованием патриоты нанесли сокрушительные удары испанским войскам в Венесуэле и Новой Гранаде. К лету 1822 г. колумбийские войска, совершив смелый поход через горы, заняли Кито. Таким образом, вся территория республики Колумбии была освобождена от испанцев.

В Мексике и после разгрома главных сил освободительного движения не прекращалась партизанская борьба. Большинство помещиков из страха перед крестьянством продолжало поддерживать колонизаторов. Однако в связи с революцией 1820 г. в Испании крупные мексиканские землевладельцы и высшее духовенство, напуганные восстановлением либеральной испанской конституции 1812 г. и проводимыми в метрополии антифеодальными и антиклерикальными мероприятиями, стали добиваться отделения Мексики от Испании. Руководителем этого движения выступил Агустин Итурбиде, ранее офицер испанской армии, активно участвовавший в подавлении освободительной борьбы. В 1821 г., после того как армия Итурбиде заняла столицу, была провозглашена независимость Мексики. На короткое время установилась диктатура Итурбиде, правившего под именем императора Агустина I; в 1823 г. диктатура Итурбиде была свергнута, и в стране установился республиканский строй.

В Центральной Америке независимость была провозглашена одновременно с Мексикой, но в дальнейшем ее территория была присоединена к империи Итурбиде, а после ее падения образовалась федеративная республика Соединенные провинции Центральной Америки.

В 1816 г. конгресс в г. Тукумане провозгласил независимость нового государства - Соединенных провинций Ла-Платы (в дальнейшем получивших название Аргентины). В 1817 г. их армия под командованием талантливого полководца генерала Хосе Сан-Мартина совершила героический поход через Анды и вступила на территорию Чили. Совместно с отрядами чилийских патриотов, возглавленных Бернардо О'Хиггинсом, она освободила страну от испанцев; в 1818 г. была провозглашена независимость Чили под властью верховного правителя О'Хиггинса. Из Чили армия Сан-Мартина в 1820 г. переправилась морем в Перу - главную цитадель испанцев в Южной Америке - и в июле 1821 г. заняла столицу страны Лиму, где была провозглашена независимость Перу. Однако значительная часть страны, в том числе все Верхнее Перу, продолжала оставаться в руках испанцев.

В ликвидации этого последнего оплота испанского владычества на американском континенте решающую роль сыграли колумбийские войска. Осенью 1823 г. Боливар направил свою армию в Перу, и 6 августа 1824 г. испанские войска были разбиты при Хунине, а 9 декабря того же года окончательно разгромлены генералом Сукре, сподвижником Боливара, в битве при Аякучо. В результате этих побед было освобождено Верхнее Перу, на территории которого была создана республика, названная в честь Боливара Боливией.

Поражения при Хунине и Аякучо означали окончательное крушение колониального господства Испании на американском континенте. В 1826 г. капитулировал последний испанский гарнизон, осажденный в крепости Кальяо (Перу). Из своих огромных владений в Латинской Америке Испания сохранила только Кубу и Пуэрто-Рико.

Потерпев поражение в вооруженной борьбе с народами колоний, испанская монархия попыталась привлечь на помощь все силы международной реакции и заручиться поддержкой держав Священного союза. Однако этот план потерпел неудачу вследствие сопротивления со стороны Англии; английская буржуазия не хотела восстановления в Америке испанской колониальной системы с ее монополиями и запретами и надеялась извлечь большие выгоды из открытия латиноамериканского рынка. Господство английского флота на море исключало всякую возможность переброски войск из Европы в Америку без согласия Англии. Противником европейской интервенции в Латинскую Америку выступили также США. В 1822 г. вашингтонское правительство, желая установить выгодные торговые отношения с молодыми испано-американскими республиками, а затем подчинить их своему экономическому и политическому влиянию, признало независимость этих государств. В декабре 1823 г. президент США Монро направил Конгрессу послание, в котором, в частности, выражался протест против возможных планов вмешательства монархических держав Европы в дела американских государств с целью ликвидации в этих государствах республиканского правления и насильственного утверждения монархии.

Однако выдвигая «доктрину Монро», Соединенные Штаты преследовали прежде всего экспансионистские цели. Провозглашенный ими принцип «Америка для американцев» на деле означал: «Америка для США». Позднее «доктрина Монро» стала основным идеологическим оружием американских экспансионистов в их политике по отношению к Латинской Америке.

В 1824 г. независимость новых государств признала Англия. В 1826 г. Франция установила с ними регулярные торговые отношения; ее отказ от официального признания их независимости был лишь формальной данью принципу легитимизма.