 |
Мелем-мелем мы кровь, а струится песок золотой.
|
|
|
|
Человек по природе жаден:
Кому как не нам это знать?
Мозоли на наших руках никогда не сойдут:
Слишком долго мололи муку мы для Фроди на завтрак,
Поливая ее молоком наших слез,
Пока он, как и все остальные, не лег меж камней,
И смололи мы кости его, потому что мы были мудрее.
Не испытывай наше терпенье.
Мы ничем не обязаны людям,
Ничего не должны: ни ученья, ни мудрых советов,
Ни, тем более, золота. Мы заслужили сполна
То, что ныне имеем, и этого вам не отнять.
Мелем-мелем мы кровь, а струится песок золотой.
Тот, кто следом за Фроди пришел, —
Возомнил он себя господином,
Нашей песни и силы владыкой, но был он на деле
Не хозяином нашим, а лишь скудоумным орудьем:
Корабли его стали игрушками Зеленовласой
И клыкастых ее дочерей, и пошел он ко дну, не проснувшись,
Потому что мы были мудрее. Мы — Сестры Мальстрема.
Не испытывай нас, ибо мы ничего не должны —
Никому, и тем более людям.
Мелем-мелем мы кровь, а струится песок золотой.
Асвид
Давным-давно, когда Один добыл руны для асов, через просвет, открытый для этого норнами, в Девять миров проникли и другие руны. Их подобрали представители других рас — Даин, один из вождей альвов, Двалин, один из праотцов цвергов, и Асвид, великан-отшельник, обитавший в густых лесах Йотунхейма.
Все трое — каждый в своем мире — тотчас почувствовали, что должны отыскать ближайшую ветвь, корень или сам ствол Мирового Древа и вырезать руны на нем, чтобы закрепить их в Девяти мирах. (Сам Один тоже вырезал на стволе Иггдрасиля и окрасил собственной кровью добытый им футарк и свою особую руну Гар.) Асвид принес магические руны йотунам точно так же, как Один — асам (и, позднее, людям, которые им поклонялись). Об этих йотунских рунах мы почти ничего не знаем. Встречаются упоминания о неких «Iottunvillm» или «Jotnavillur», что буквально означает «чары йотунов»; подразумеваются какие-то неизвестные формулы «темных ставов», при помощи которых этины насылали иллюзии на тех, кто пытался напасть на них.
|
|
|
Кроме того, в англо-фризском футорке есть дополнительный этт, по природе очень близкий рёккам; современные практики называют его эттом Хель (остальные три этта футорка принадлежат Фрейру, Тюру и Хеймдаллю). В него входят Эар (руна Хель), Ак (руна Ангрбоды), Иор (руна Йормунганда), Юр (руна Аурвандиля), Ос (руна, которую очень любят Локи, Один и Браги), Кверт (руна Сурта), Хальк (рукна Герд) и Стан (возможно, руна Утгарда-Локи). Последняя руна, Гар, не входящая ни в один из эттов, тоже, очевидно, принадлежит Одину. Возможно некоторые из этих рун были в числе тех, которые вырезал на Древе Асвид; но все, что мы можем утверждать наверняка, — это то, что у великанов есть свои собственные магические руны и их, скорее всего, гораздо больше восьми.
Хрейдмар, Фафнир, Оттар, Регин
Хрейдмар — колдун и земледелец; по-видимому, он — наполовину йотун, наполовину цверг. Егосыновья— Оттар, РегиниФафнир. ОттариФафнир— великаны, аРегин— карлик. Оборотень-Оттар был искусным рыболовом; отправляясь на реку за рыбой, он принимал облик выдры. Воин Фафнир унаследовал от отца неутолимую жажду золота. Регин не вышел ростом и плохо владел оружием, но зато стал превосходным кузнецом и хитроумным советчиком.
Похоже, что смешение цверговских и йотунских кровных линий приводит к проблемам: сила чувств, типичная для йотунов, в сочетании с любовью к золоту, отличающей цвергов, может дать непомерную алчность. Так и случилось по крайней мере с двумя из троих братьев. Один, Локи и Хёнир нечаянно убили старшего брата, Оттара, когда тот рыбачил в облике выдры. Хрейдмар пришел в ярость. Он разложил на берегу выдровую шкуру своего погибшего сына и в качестве виры потребовал, чтобы убийцы покрыли ее золотом до краев. Асы и Локи могли бы спастись бегством, но честь заставила их принять требование. Оставив Один и Хёнира в заложниках, Локи отправился на поиски золота.
|
|
|
Вскоре он добрался до источника, в котором обитал цверг Андвари в облике щуки, стороживший огромный клад. Одолжив у Ран волшебную сеть, Локи поймал Андвари и согласился отпустить только за выкуп. Андвари отдал ему клад, но не пожелал расстаться с последним золотым кольцом, своим любимым сокровищем. Кто посмеет отнять у него это кольцо, заявил он, тот будет проклят навеки. Но Локи это не остановило. Он вернулся к Хрейдмару и покрыл золотом всю шкуру Оттара, как и обещал, оставив себе лишь кольцо с проклятьем. Но Хрейдмар заметил, что из-под золота все еще виден крошечный клочок шкуры. Тогда Локи положил к остальным сокровищам и кольцо, не сказав Хрейдмару о проклятии. Отпустив пленников, Хрейдмар влюбился в проклятый клад и просиживал над ним целыми днями, играя с золотом. Жадность обуяла и обоих его оставшихся сыновей — отчасти, возможно, из-за проклятия, отчасти — из-за смешанного происхождения, о котором было сказано выше. Наконец, старший из двух, Фафнир, убил отца и забрал золото себе. Превратившись в ужасного дракона, он ревностно охранял свой клад и убивал всякого, кто к нему приближался. Со временем он забыл, что когда-то был человеком. Регин между тем по-прежнему жаждал заполучить золото, но понимал, что Фафнира ему не победить. Тогда он отправился к одному из королей Мидгарда, Хьяльпреку, и поступил к нему на службу кузнецом — возможно, надеясь как-нибудь подбить короля сразиться с драконом. Король отдал ему на воспитание своего приемного сына Сигурда, и Регин вырастил мальчика на сказках о свирепом Фафнире. Сигурд вырос и действительно убил Фафнира и завладел его кладом. Регин попросил своего воспитанника поджарить для него сердце дракона, но пока он ходил за хворостом, Сигурд съел часть драконьего сердца сам. После этого он стал понимать язык птиц и услышал, как они веселятся по поводу разыгравшейся перед ними сцены. Затем птицы сообразили, что Сигурд их понимает, и стали дразнить его, намекая, что Регин непременно его предаст, — им хотелось посмотреть, как юноша сваляет дурака им на потеху. Когда Регин вернулся, Сигурд в приступе паранойи отрубил ему голову — на радость зловредным птицам.
|
|
|
На этом история Хрейдмара и его сыновей заканчивается, хотя Сигурд впоследствии еще прославился множеством подвигов и претерпел немало бед от проклятого сокровища цвергов.
Аспилиан
В «Саге о Тидреке» упоминается великан по имени Аспилиан, который пришел в монастырь в Лунгбарди (Ломбардии) и потребовал себе в дань монастырские земли. Против него выставили Хеймера, бывшего разбойника-героя, но Аспилиан убил его. Тогда на сцену вышел предводитель шайки, в которой разбойничал Хеймар, и убил Аспилиана.
Камень и глина: горные великаны
Утгарда-Локи, Хюндла, Ярнсакса, Менглёд, Гиллинг, Суттунг, Бауги и Гуннлёд, Гейррёд, Гьяльп, Грейп, Грид, Хрунгнир
Горные великаны — это те самые существа, которых рисует перед нами воображение, когда мы пытаемся представить себе великанов из детских сказок: огромные, неповоротливые, грубоватые и чем-то похожие на скалы. Поскольку в Йотунхейме гор немало, многие из тамошних ландветтир — именно духи гор, и большинство великанов, перестроившихся в соответствии с характером этих духов, приобрели глубинное родство с камнем и глиной, скалами, утесами и каскадами елей и сосен, покрывающими горные склоны. У некоторых из них (например, у Хрунгнира) оборотнические формы выглядят так, будто частями состоят из камня.
По тем или иным причинам определенного рода местности в нашем мире чаще и легче прочих стыкуются с «прорехами» в барьерах между мирами и соединяются напрямую с созвучным им местностями в иных мирах. Так возникают участки, где можно в буквальном смысле присутствовать в двух мирах одновременно; и из-за этого иногда трудно сказать, в нашем ли мире обитают встречающиеся там духи или в каком-то другом. К числу таких местностей относятся высокие горные пики; обо многих горных вершинах Северной Европы ходят легенды, что они населены великанами. Нетрудно себе представить, что эти вершины связаны с подобными им горами Йотунхейма, так что начало подобным легендам вполне могли положить ничего не подозревающие путники, случайно забредавшие в места слияния двух миров.
|
|
|
Горные великаны Йотунхейма разнятся от племени к племени — в зависимости от условий обитания. Великаны, обитающие на вершинах гор и на скалистых склонах, именуются бергрисами (berg-risi). Некоторые скалы и горы Йотунхейма «состыкованы» с североевропейскими горами настолько прочно, что между мирами в этих местах наблюдается довольно оживленное движение. Большинство обитателей Йотунхейма относятся именно к категории горных великанов, хотя ввиду того, что горные великаны произошли от инеистых и огненных, у многих из них ярко выражены также родовые черты йотунов льда или пламени. В целом, великаны с сильной кровью инеистых предков тяготеют к северным горным хребтам, где большую часть года лежит снег. Пример тому — Трюм Старый, номинальный король Йотунхейма: его чертог стоит высоко в снежных горах. Из этой же области Йотунхейма происходит Скади.
Дальше к югу великаны обитают в густых лесах, где устраивают себе жилища в выдолбленных стволах деревьев; однако там, где есть горы (а горами покрыто около трех четвертей Йотунхейма), они либо стремятся забраться повыше, либо селятся в скальных пещерах. Пещера у нас ассоциируется с чем-то примитивным и грубым, но на самом деле эти горные (или, если уж на то пошло, древесные) жилища зачастую весьма комфортабельны и даже роскошны. Если вы спросите горных великанов, почему они строят себе дома на самых высоких вершинах, они ответят: «Чтобы быть поближе к небу». Поскольку в жилах многих из них течет кровь инеистых турсов, небо и ветер для них очень важны. Грозы, бушующие над Йотунхеймом круглый год, им не страшны; напротив, многие умеют подпитывать свою магическиую силу от энергии гроз.
Горные великаны не только роют пещеры, но и возводят большие каменные крепости (исключительно в бесплодных, скалистых местностях, чтобы не потревожить лишний раз природу и ее диких обитателей). Они и гордятся своей способностью соорудить такую постройку, которая будет сливаться с горой в единое целое. Башни и шпили их крепостей неотличимы на вид от горных пиков и скальных выступов, что обеспечивает прекрасную маскировку и сбивает с толку праздношатающихся чужаков. Именно так выглядит крепость Трюма. С другой стороны, город Утгард — необычный пример незамаскированной великанской постройки: стены и башни его грозно высятся посреди широкой пустоши, даже не пытаясь слиться с ландшафтом (но Утгарда-Локи — в своем роде космополит, так что ему простительно). Бергрисы Йотунхейма — знаменитые каменщики: именно их в свое время наняли для строительства главного города Асгарда.
|
|
|
Что касается внешнего вида, то горные великаны бывают разного роста, но в большинстве своем — выше, массивнее и сильнее прочих йотунов, за исключением гигантских инеистых турсов древности. Некоторые, в особенности те, кто обильно черпает силу из своих родных гор, способны принимать гороподобный облик, в котором они огромны, медлительны и невероятно сильны. Поскольку половой диморфизм у йотунов вообще выражен слабо, большинство великанш Йотунхейма высоки, мускулисты и широки в кости, даже если не превышают ростом «обычного» человека. (Учитывая, что за последние столетия люди сильно прибавили в росте, — а чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть в каком-нибудь этнографическом музее на одежду наших предков, — можно предположить, что йотуны в человекоподобном облике попросту перестали казаться нам такими уж огромными.)
По характеру горные великаны тоже сродни камню. Разумеется, существуют индивидуальные различия, но в целом все горные йотуны становятся упрямы, как скала, если верят в свою правоту. Практически общеизвестно, что заставить их изменить сложившееся мнение, отклониться от поставленной цели или простить застарелую обиду — почти непосильная задача. Распри между семействами могут тянуться веками. Но, с другой стороны, горные великаны — заядлые домоседы. Сидеть в своей уютной пещере им куда приятнее, чем слоняться по окрестностям, напрашиваясь на приключения, поэтому отдельные стычки между врагами обычно сменяются долгими периодами сердитого перемирия. Некоторые горные великаны настолько привязываются к дому и уходят в себя, что за десятки лет могут не перемолвиться ни словом даже со своими сородичами. Понятно, что люди с кровью горных йотунов — тоже домоседы, а в крайних случаях — даже агорафобы.
По поводу подношений горным великанам дать универсальные рекомендации невозможно: все зависит от характера данного конкретного йотуна. Однако для начала можете предложить им такую растительную пищу, которую непросто добыть в их краях, — например, злаки, произрастающие только на равнинах, тропические фрукты или редкие коренья и травы, не встречающиеся в Йотунхейме (но растущие, например, в Китае). Обычно им также нравятся красивые вещицы ручной работы. И, разумеется, всегда будет оценен по достоинству ваш труд (квалифицированный или нет — неважно).
Утгарда-Локи
Известный миф повествует о том, как Тор и Локи со своими слугами отправились в Утгард, в гости к Утгарда-Локи — правителю столицы Йотунхейма. Утгарда-Локи славился как могущественный чародей, способный наводить мороки. Он вызвал своих гостей участвовать в разнообразных состязаниях с ним самим и его придворными, — и во всех до единого случаях гости проиграли. Но, не будучи по натуре кровожадным — или, по крайней мере, оказавшись в тот день в хорошем настроении, — Утгарда-Локи отпустил их подобру-поздорову (не считая подпорченного самолюбия).
Тору Утгарда-Локи предложил поднять его кошку, осушить его пивной рог и побороться с его бабушкой. Тор ничего из этого не осилил. Локи состязался с одним из придворных Утгарда-Локи в еде на скорость — и проиграл. Тьяльви, слуга Тора, славившийся как превосходный бегун, попытался перегнать другого придворного — и тоже потерпел неудачу. И только после этого Утгарда-Локи открыл пристыженным гостям, что они сражались с иллюзиями: то, что им казалось кошкой, в действительности было Змеем Мидгарда, а рог соединялся с самим Мировым Океаном. Бабка Утгарда-Локи владела всепобеждающей силой Старости, его прожорливый друг оказался огненным великаном Логи, способным поглотить все что угодно, а придворный бегун — еще одной иллюзией, Мыслью, облеченной в подобие плоти. Это не только увлекательная сказка, но и полезный урок для тех, кто в гостях ведет себя слишком заносчиво, задаваясь перед хозяевами.
Утгарда-Локи — пожалуй, самый влиятельный из обитателей Йотунхейма. Однажды мне довелось говорить с ним, и я убедился, что он — умный, хитрый, безжалостный, острый, как бритва, предводитель, достойный всяческого уважения, но заботящийся гораздо больше о благополучии своего народа, чем о пользе или самой жизни любого другого существа… как и положено хорошему правителю. В беседе со мной он выразил озабоченность тем, что в его страну в последнее время забредает без дела все больше и больше чужаков, — тем из нас, кто путешествует по иным мирам, стоит принять это к сведению. Девять миров — это не какой-нибудь Диснейленд, служащий для нашего развлечения: они принадлежат другим народам, и если уж мы вторгаемся в них, то должны действовать как можно более вежливо и тактично.
Первую часть своего Утгарда-Локи взял сам, чтобы его не путали с сыном Лаувейи. Он одновременно и военный вождь, и колдун, блестящий, хитроумный лидер, внушающий своим подданным глубочайшее уважение. Он может быть гостеприимным и щедрым, когда хочет произвести впечатление на посетителей или чего-то добиться от них; роль любезного хозяина он играет безупречно, хотя и не прочь выставить на посмешище тех гостей, которые слишком много о себе мнят. Говорят, что из всех великих йотунов Утгарда-Локи — единственный, кто ни разу в жизни не терял самообладания. Такой железный самоконтроль под маской царственной вежливости просто поражает воображение! Утгарда-Локи способен усмирять разбушевавшихся пьяных йотунов одним взглядом, а на тот случай, если это все-таки не сработает, у него имеется исключительно компетентная, преданная и отлично организованная стража, которая все сделает за него.
Номинально Утгарда-Локи — вассал Трюма, короля Йотунхейма, но фактически он пользуется большей властью и уважением, чем сам король. Отношения между ними чем-то напоминают отношения между средневековым японским императором и сёгуном: первый — лишь церемониальный носитель короны, а второй — реальный военный вождь, принимающий большинство важных решений.
Призывание Утгарда-Локи
Славься, Владыка Утгарда,
|
|
|
