Структурализм: основные идеи

В этой главе будет рассмотрена по преимуществу французская философия от середины до конца XX века. Если в XX веке в Германии доминировали неокантианство, феноменология и герменевтика, а в Англии и США аналитическая философия, то во Франции структурализм, постструктурализм и постмодернизм. Начнем наш анализ с рассмотрения структурализма.

Латинское слово структура переводится на русский язык как строение, порядок, упорядоченное расположение, относительно устойчивый способ организации системы, ее внутренних отношений. Философский подход, в основе которого лежит идея структуры, называется структурализмом. Философский структурализм противостоит философскому атомизму, философствованию, начинающемуся с придания особого внимания субъекту. Показательно в этом отношении сравнение философии Декарта и Маркса. Для Декарта человек представляет собой изначальную реальность, тот исток, начиная с которого только и можно плодотворно философствовать. Для Маркса такое философствование абсолютно неприемлемо, ибо оно несостоятельно. "Я смотрю, – отмечает Маркс, – на развитие экономической общественной формации как на естественно-исторический процесс; поэтому с моей точки зрения, меньше чем с какой бы то ни было другой, отдельное лицо можно считать ответственным за те условия, продуктом которых в социальном смысле оно остается, как бы ни возвышалось оно над ними субъективно" [1,с.10]. "Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще" [2,с.7]. Для Маркса отдельный человек выступает проявлением системы общественных отношений, связь которых образует структуру. Философствование от "субъекта" (Декарт, Кант, Фихте) проходит мимо систем общественных отношений (общественных структур).

По Марксу, существуют четыре типа структур: материальные (экономические), социальные, политические и духовные отношения. Эти четыре структуры образуют иерархию, на вершине которой – экономические отношения. Не сознание определяет общественное бытие, а, наоборот, бытие доминирует над сознанием [2,с.7].

Французские философы XX века хорошо знали и знают философию Маркса, но решающими для них оказались все-таки идеи не Маркса, а швейцарского лингвиста Фердинанда де Соссюра. Как выяснилось, лингвистика оказалась для философии более значимей, чем марксовы политэкономические воззрения.

Соссюр рассматривает язык в качестве знаковой, или семио-логической (от греч. сема – знак) системы [3,с.163]. Язык есть социальное явление, но особенное. Язык не основан на естественном положении вещей. Ни в один момент времени не может возникнуть связь между определенного рода свистящим звуком и формой буквы S; подобным же образом слово cow (англ.) так же прекрасно обозначает корову, как и слово vacca (лат.) [3,с.94]. Языковые символы не похожи на то, что они должны обозначать. Отсюда следует самый фундаментальный закон языка: "один член никогда сам по себе ничего не значит" [3,с.101]. Знаки а и b друг без друга ничего не могут обозначать. Так, лишено смысла < а, но имеет смысл b < а. Соссюр не случайно использует математическую символику и термин "член": он уподобляет лингвистическую знаковую систему математической.

Весьма существенно, что члены, языковые знаки имеют смысл лишь во взаимоотношении друг с другом и, следовательно, в силу своих отличий [3,с.101]. Слово приобретает смысл в языке благодаря отличию от других слов. Важно отношение слов друг к другу, а не их материальность. Соссюр сравнивает естественный язык с игрой в шахматы. Шахматные фигуры могут быть изготовлены из самых различных материалов, но нерушима их взаимосоотносимость: слон ходит по диагоналям, ладья по вертикалям и т.д. Ценность шахматной фигуры зависит от конкретной ситуации, сложившейся на шахматной доске; аналогично ценность лингвистического знака также определяется его местом в предложении и тексте.

Соссюр не отрицает, что элементы языка предназначены для обозначения предметов типа хлеб, булыжник [8]. Но "если бы язык использовался только для наименования предметов, различные его члены не были связаны между собой, они существовали бы по отдельности, как и сами предметы" [З.с.186]. Элементы языка в качестве обозначающих соотносятся в первую очередь не с предметами, а с их понятиями. Люди понимают друг друга только в языке, в постижении его жизни [3,с.118].

Итак, в соссюровской версии языкознания разный вес придается: во-первых, соотношению "обозначающее – обозначаемое" в качестве реальных предметов и их свойств; во-вторых, соотношению "обозначающее – обозначаемое" в качестве понятий (или психических образов); в-третьих, соотношению элементов языка внутри последнего. Первое соотношение считается условным и малозначимым. Второе признается более значимым, но опять же условным. Наконец, третьему соотношению уделяется главное внимание, именно ему в отличие от первых двух придается максимальный лингвистический вес: "единственным и истинным объектом лингвистики является язык, рассмотренный в самом себе и для себя" [4,с.269].

Существующие между обозначаемым и обозначающим связи Соссюр ослабил до констатации их произвольности и условности обозначающего. Знак едва касается предметов и мыслей, он находится в языке. Лингвистика зазывает философию к себе в гости, в дом языка. Ниже мы увидим, что французские постструктуралисты воспользовались этой возможностью сполна. Наукообразная лингвистика Соссюра при этом довольно часто дополняется эстетически ориентированной сверхфилологией Фридриха Ницше.

Сравнение идей Маркса и Соссюра показывает, что именно привлекло философов в творчестве последнего. Марксовы структуры жестко привязаны к предметам, они материально тяжеловесны и реализуются в длительных временных периодах. Соссюровский язык в качестве знаковой системы со слабыми связями с обозначаемым условен, подвижен, вездесущ, обеспечивает успешное взаимопонимание людей, зовет к лингвистическому творчеству и даже, быть может, к французскому изяществу.

Наконец, наряду с идеями Маркса и Соссюра, еще одним источником современной французской философии является психоанализ Зигмунда Фрейда, австрийского психолога и философа. Психоанализ – способ анализа психологических феноменов, сферы бессознательного прежде всего. Терапевтический процесс предполагает языковую коммуникацию между пациентом и аналитиком. Первый проговаривает в свободной ассоциации все, что ему приходит в голову во время психоаналитического сеанса. Второй стимулирует разговор вопросами, молчанием и, самое главное, интерпретациями. Задача психоаналитика – создать пациенту условия для узнавания им бессознательных симптомов тревожащих его болезненных состояний, по преимуществу неврозов. Пациент, несмотря даже на его сопротивление, постоянно приглашается на критическое обсуждение.

Фрейд обнаружил различные слои психически бессознательного – от сексуальных расстройств и сновидений до таких явлений культуры, как миф и религия. Для философов, относящихся подозрительно к рационально ориентированной философии Декарта, Канта, Гегеля, бессознательное – предмет особого интереса. Само наличие бессознательного, как они полагают, уже подтверждает правомерность их позиции, в том числе и надежду действительно понять природу самого сознательного. Ничто иное, а именно бессознательное есть ключ к сознательному.

Для философии крайне важное значение приобрела такая главная черта психоаналитического метода, как необходимость проговаривания болезни (а, по сути, и здоровья) словом. Слово, дискурс, а не рентген открывают доступ к бессознательному. Бессознательное в его актуальности есть сказанное, проговоренное бессознательное. Бессознательное дано в слове, они составляют неразрывное существо. Указанное новшество наводит философов на мысль распространить его за пределы психического. Может быть, самостоятельность материальных вещей в их данности человеку – кажущаяся. Не игнорируется ли здесь языковая деятельность человека, в результате чего культивируется старое, некритически воспринимаемое многими философствование? Этот вопрос представляется далеко не праздным.

Итак, предпосылками современной французской философии в первую очередь являются идеи Маркса, Соссюра и Фрейда, а также Ницше. На их основе было развито то, что принято обозначать термином структурализм. Речь идет о поиске и обнаружении структур, устойчивых отношений между элементами целого, проговариваемых в речи или прописываемых в письме. Такие структуры обнаружили: Клод Леви Строе – в системах первобытного родства, Ролан Барт – в литературе, Жак Лакан – в бессознательном [5,с.395-398].

В нашу задачу не входит подробный анализ структурализма. Для французской философской мысли конца XX века структурализм уже не является парадигмальным течением, его влияние существенно ослабело уже в 60-х годах. В дальнейшие наши намерения входит специальный анализ творчества трех ключевых фигур французской философии конца XX века: М. Фуко (постструктуралист, но еще не постмодернист), Ж.Дерриды (постструктуралист и уже постмодернист), Ж.-Ф. Лиотара (уже не постструктуралист, а постмодернист).