 |
Лесные духи. Черный шаман
|
|
|
|
ЛЕСНЫЕ ДУХИ
- Порою слышит чужеземец в наших лесах странный шепот, приглушенный смех или невнятную скороговорку. То дают знать о себе турлаги - неуспокоенные души умерших людей. Блуждают они по Срединному миру, не в силах подняться в небо или опуститься в подземное царство. Невидимы и неощутимы турлаги для обыкновенного человека. Хотя некоторые охотники, услышав голос духов, бросали взгляд через левое плечо и видели полупрозрачные фигуры людей. Боятся турлагов нечего, но и осторожность лишней не будет. Говорят, коли начнет человек переговариваться с душами умерших, то могут увести они его с собой в чащу. Вот когда охватит одинокого путника невыразимый страх, то начнут турлаги пугать человека, морочить его, всячески сбивать с пути. Но чаще всего идут злыдни по пятам странника, подгоняя его в спину, пока не обессилят, не загонят до смерти… Чтобы закрыть турлагам за собой дорогу, нужно положить поперек тропы осиновый прут и смело идти вперед.
ЧЕРНЫЙ ШАМАН
Кубар, оборачивающийся Кабаном, был потомственным шаманом, что делало его намного сильней. Когда-то далекий предок Кубара, преследуя зверя провалился в могилу знаменитого алтайского шамана Игара – Бурого Быка. В тайне сохранялось место погребения колдуна, и оказался в нем охотник волею случая. Но в жизни людей ничего случайного не бывает, и потревоженный дух умершего Игара вселился в живого человека. Отныне в роду охотника, «отмеченного духом», начали появляться дети с удивительными способностями.
Шаманский дар передавался по мужской линии и обязательно сопровождался какой-то отметиной – уродством, родимым пятном или душевной болезнью. У Кубара, например, на левой руке - раздвоенный, точно расщепленный большой палец, верный знак шаманской принадлежности. В подтверждение тому с девяти лет мальчика начали терзать жестокие припадки падучей болезни вместе со страшными, необыкновенно яркими видениями. Он вдруг начинал повторять движения окружающих людей, петь во сне и бродить при полной луне. Мальчишка то по-волчьи выл, то надолго уходил в лес, то бился в судорогах, разбивая в кровь лицо и руки. А иногда безучастный ко всему Кубар замирал на несколько недель, превратившись в едва дышащий камень. «Шаманская болезнь» изнуряла его долгих семь лет. Порою он молча бросался на людей, и его надолго связывали, но чаще Кубар кричал от невыносимой боли, и можно было только догадываться в какие страшные миры уносится его душа.
|
|
|
Родичи Кубара даже не пытались лечить мальчика, поскольку знали: во время шаманской болезни с ним происходят удивительные изменеия. В том потустороннем мире предстояло ему «познакомиться» с собственной смертью и, взглянув ей в лицо навсегда стать другим. Ведь только оказавшись на границе живого и мертвого, может избранник понять свое истинное предназначение, и определившись смело шагнуть в неведомое. Так в один из тяжелейших припадков отпустила измученная плоть Кубара его дух, и унесли его с собой духи Нижнего мира.
Украденную душу духи Преисподней заключили в четырехгранное каменное яйцо, которое девять дней высиживало страшное чудовище – звероптица, в черной крови которой бушевал огонь. От страшной жары лопнул четырехгранный камень, и родилось подобие прожорливого птенца. Звероптица кормила его красной пищей и похищенными душами людей. Когда птенец стал размером с гнездо, он выпрыгнул из него в непролазную грязь, в которой вязли даже пауки. Окажись птенец Кубар слабым созданием, возможно, так и не выбрался бы из трясины. Но сил ему хватало, и птенец превратился в лягушку, растущую не по дням, а по часам. Когда жаба стала величиной с юрту, демоны рассекли ее на куски, отделили мясо от костей и разбросали по Нижнему миру, как жертвоприношения. Вот тогда-то кричал и бился в судорогах, разрываемый на части юноша, по мнению обыкновенных людей, одержимый «шаманской болезнью». В Преисподней расчлененное тело Кубара делили между собой темные сущности, а в Срединном мире он лежал неделями между жизнью и смертью, накрытый конской шкурой, ставшей красной от крови.
|
|
|
В Нижнем мире обитали три вида злых духов, гибельных для людей. Самыми страшными были духи смерти, отнимающие у человека жизнь. Изнуряющие духи несли в Срединный мир болезни, а пожирающие духи забирали у людей жизненную силу. Убивающих, изнуряющих и пожирающих духов призывали в своих камланиях черные шаманы, прося у них помощи в своих темных делах. Когда разлетелись по Нижнему миру куски тела Кубара, убивающим духам не перепало ничего. Изнуряющим сущностям во время дележки досталось тоже немного – кожа да кости. Зато больше других повезло пожирателям! Они полакомились сочной плотью Кубара и породнились с ним. Тогда и стали пожирающие духи его главными покровителями, и шаман отныне должен был приносить им самые щедрые дары.
Потом духи Нижнего мира наделили шамана новым человеческим телом и предложили отведать жертвенную кровь. В этом обряде выявлялась духовная принадлежность будущего шамана. Не каждый отмеченный шаманским даром может без последствий пережить страшный обряд расчленения. После него многие «избранники духов» никогда больше не участвуют в кровавых жертвоприношениях, становясь «белыми шаманами». Если бы Кубар не смог тогда отведать угощение злых духов, никогда бы не стал черным баксы… Однако Кубару кровь пришлась по вкусу! Долгие годы длилось его пребывание в невидимом мире, где общался Кубар с душами великих шаманов, научился оборачиваться в животных, разговаривать с мертвыми и вызывать духов-помощников.
О его магической силе говорили по всему Алтаю. Во время камлания Кубар мог лизнуть раскаленное железо, взять в руки горящие угли, наслать любой морок - наполнить жилище водой до потолка или превратиться в дым. Он находил воров, наказывал убийц и предсказывал будущее. Могущество его все пребывало, и не зря звериным образом Кубара стал Кабан – один из самых сильных зверей леса. Находились и другие признаки его исключительности… Известно, у каждого «избранника духов» на теле есть особенная метка, именуемая «прорубью». В нее чародей без всякого вреда для себя мог воткнуть нож, вонзить иглу… Так он убивал болезни, насланные на него врагами и истязал проглоченные им души людей. Только очень сильные шаманы имеют на теле более трех «прорубей». У Кубара таких пятен, неуязвимых для боли, насчитывалось семь!
|
|
|
Главным покровителем алтайского шамана был Всепожирающий дух Жеге, и он постоянно требовал новой крови. Участились на Алтае жестокие жертвоприношения и стало все больше появляться странных людей с безжизненными лицами и мертвыми глазами. Много человеческих душ в округе «съел» Кубар, и начали сторониться его земляки. Тогда удалился Кубар в глубокую горную пещеру и уже оттуда совершал свои набеги в мир людей. Ну, а жители Алтая, Саура и Тарбагатая потянулись к другим шаманам и баксы. «Черным» и «белым», изгоняющих духов и снимающих сглаз… Пусть не таким сильным, но зато, куда менее кровожадным. С этим Кубар смириться не мог и за несколько лет погубил всех своих более слабых соперников. Его поверженных врагов находили в лесу с искаженными от ужаса лицами и распоротыми животами. Будто могучий кабан – секач надевал тела людей на свои кривые клыки…
ТЕЙРАН
«С незапамятных времен в этих краях лунной ночью можно встретить страшное порождение Нижнего мира – демона Тейрана. Со спины Тейран подобен одинокому путнику, заблудившемуся в безлюдной степи, но на самом деле вид его отвратителен и ужасен. Лучше бы он не поворачивался к людям лицом, более напоминающим уродливую морду. Тогда бы не пришлось видеть его кривые зубы, выпученные глаза, один из которых всегда налит кровью, а из второго сочиться вода. Отличием демона является единственная нога с вывернутой назад стопой и пучок рыже-золотых волос на лысой шишковатой голове. Обладают те волосы волшебной силой и необычайно важны для чудовища. С их помощью отнимает демон у людей, застигнутых ночью в степи, золото и драгоценности, отыскивает в земле богатые клады. Только и занят Тейран тем, что убивает и грабит одиноких путников, да подсчитывает свои несметные сокровища, спрятанные в норах степных зверей.
|
|
|
Говорят, находились смельчаки, рискнувшие жизнью ради богатств одноногого демона. Для этого выходил смелый джигит темной ночью в степь и, увидев Тейрана, привлекал его внимание. Усаживался на землю и начинал раскладывать заранее припасенные камешки на две кучки. На глазах растут горки мелких камешков, а храбрец знай себе приговаривает: «Это мое, а это – Тейрану». На свое имя, из мрака ночи, скоро появляется безобразное лицо демона, привлеченного дележкой богатства. Невдомек Тейрану, что обычные камни считает человек, демон помышляет о драгоценных самоцветах и золотых самородках. И, чтобы разглядеть их получше, низко наклоняется над грудой камешков, светит своим чубом. Вот тогда-то и должен джигит вырвать у чудовища жесткий клок рыжих волос.
Взвоет от боли, а больше от досады Тейран – нельзя ему без магических волос. Но чтобы прирос чуб к окровавленному лбу, нужно вернуть его на место как можно быстрее. Вот и запрашивает смелый джигит за них выкуп – золото, серебро и драгоценные камни. Бросится демон за своими сокровищами, принесет слитки серебра, золотые самородки, рубины и изумруды. Вывалит чудовище перед удальцом сокровища и потребует свое. После чего, должен отдать человек Тейрану волшебную прядь волос и собрать драгоценности в мешок.
Уляжется Тейран рядом, приложит пучок волос ко лбу. Пока смельчак собирает разбросанные богатства, демон шепчет какие-то слова и заклинания. То громко, то тихо, то нараспев, то скороговоркой. Главное для храбреца собрать, как можно быстрее разбросанные богатства, не прислушиваясь к бормотанию Тейрана. Ибо его невнятная, завораживающая речь очень скоро обретет скрытый смысл. Коли разберет джигит из скороговорки Тейрана хоть одно слово – не сдвинется с места и тогда смерть неминуема. Ведь в обмен за свои волосы приносит Тейран сокровищ больше, чем успевает собрать человек. Если вовремя он не остановится, а пожадничает, то разорвет чудовище удальца и вернет себе богатство.
Горки камешков уже были довольно большими, когда Ансар, наконец, увидел явившегося Тейрана. Точнее, сначала почувствовал его за спиной и лишь потом набрался смелости обернуться. Тейран показался джигиту ростом с очень высокого сутулого человека, закутанного в длинный халат. Издалека он напоминал плечистого, длиннорукого, но какого-то нескладного мужчину, точно переломленного в поясе. Зато голова демона относительно всего тела была действительно великоватой… Шишковатая, но не лысая, а покрытая жесткой шерстяной коростой, больше похожей на кору дерева. В глаза чудовищу Ансар заглядывать не собирался, но увидеть их все же пришлось. Из-за нависающего надо лбом пышного чуба, сияющего слабым желтым светом. Вполне достаточным, чтобы осветить выпуклые водянистые глаза, уставившиеся на две кучки камней. Прочие черты лица оставались во мраке, но, скорее всего, тоже были крупные и грубые, под стать лобастой голове.
|
|
|
[1] Особый вид скатерти для угощения или обобщенное название накрытого стола.
[2] Рыжего цвета различных оттенков, с белой гривой и хвостом.
|
|
|
