Благородное Искусство Самозащиты: Наставления в Рукопашном Бое и Бое на Мечах-Бабочках. Напечатано в 1870-х.

Первый иностранный источник, который мы рассмотрим, будет интересен в целом для всех, но в особенности для изучающих южные стили, вин-чунь и для всех интересующихся историей мечей-бабочек. Этот текст важен в свете моего предыдущего исследования, посвящённого развитию и использованию "бабочек" в Гуандуне в начале 19 века.

В 1874 году в сентябрьском выпуске "Китайского Обозревателя" (The China Review) была напечатана небольшая статья под названием "Китайское благородное искусство самозащиты". Статья была опубликована анонимно, подписанная инициалами Л. К. П.; написал её некий британский джентльмен, очевидно имевший хорошее образование и интерес к рукопашному бою. Поскольку срок авторских прав на эту статью давным-давно истёк, я загрузил её в формате PDF. Статья находится в свободном доступе, и её можно прочесть, перейдя по этой ссылке [ Noble Art of Self-Defense ]. Прочтёте вы её минут за пять, а пользы будет много, так что советую сейчас же с ней и ознакомиться.

"Благородное искусство..." - текст весьма важный ещё и потому, что рассказывает довольно подробно о периоде учебников боевых искусств и об авторских правах на них, о чём почти неизвестно. К примеру, Брайан Кеннеди и Элизабет Го в своей книге "Учебники по китайским боевым искусствам: историческое исследование"(Chinese Martial Arts Training Manuals: A historical Survey (изд-во Blue Snake, 2005)) перечисляют пять чётких периодов печатной продукции по боевым искусствам в Китае. Данная работа не находит места в их обширной таблице (по их мнению, печатные работы по боевым искусством существуют лишь в период Китайской Республики). Разумеется, можно сказать, что любая типологизация неминуемо будет содержать исключения, но дело тут не в этом. Скорее дело в том, что мы, весь мир, совершенно забыли о целой эре публикаций и деловых начинаний, связанных с боевыми искусствами.

Л. К. П. не только описывает эту отрасль книгопечатания, но и показывает её место в на удивление обширном социальном контексте, который составлен из рыночных торговцев, солдат, певцов оперы и гражданских коммерческих преподавателей боевых искусств (которых, кстати, тоже обыкновенно приписывают к более позднему периоду). Из того, что он рассказывает, очевидно, что уже в 1870-х печатные материалы по боевым искусством не были такой уж редкостью. Напротив, это был дешёвый, популярный товар на больших рынках южного Китая. И всё-таки мы не имели никакого представления обо всех этих работах - ни обна из них не сохранилась до наших дней (мне, во всяком случае, не известно ни об одном случае).

Хотя на первый взгляд всё это кажется странным, на деле это всего лишь отдельный пример своеобразного "эффекта выборки", с которым мы часто встречаемся при изучении истории боевых искусств. Сейчас мы владеем целыми музеями, в которых выставлено множество образцов прекрасно украшенного средневекового европейского оружия, замечательно сохранившиеся благородные мечи. Однако же за несколькими редкими исключениями (в основном из археологических раскопок) нигде не представлено ни одного большого английского лука. Нет никаких сомнений в том, что большой лук был оружием куда более обычным, чем такие мечи; однако же именно потому, что лук был "обычным" (во всех смыслах слова), никто и не подумал о том, чтобы сохранить его для потомства. В итоге лучшие коллекции состоят из оружия исторически нетипичного и встречавшегося реже всего, а вот того, что действительно использовалось повсеместно, и не найдёшь. Свидетельноство Л. К. П. тем важнее, что он ясно указывает на то, что и занимающиеся китайскими боевыми искусствами встречают тот же исторический парадокс "эффекта выборки".

Непреходящую ценность "Благородному искусству..." придаёт и то, что эта статья документирует эту сторону литературы на китайском языке и преполагает, что даже и не очень образованные мастеря могли покупать и издавать дешёвые, копеечные книги во времена последней циньской династии. Учитывая популярность дешёвых книжек с приключениями на тему боевых искусств в этот самый период, существование массово публикуемых обучающих брошюр не должно бы нас особенно удивлять - и всё-таки удивляет. (Обсуждение ранних романов о боевых искусствах в южном Китае см. у Джона Кристофера Хамма - "Бумажный воин" Paper Swordsmen. University of Hawaii Press. 2006. Обратите внимание на его статью о литературной школе "старого Гуандуна).

Л. К. П. не всегда хорошо отзывается о местном китайском населении, но в целом он, кажется, наблюдатель сочувствующий и заинтересованный. Он также ощущал, что его собственный народ - британцы - способны были на всяческого рода глупости, лишь бы утвердить своё культурное превосходство (хотя бы носить шерстяную одежду в тропиках). Он явно чувствовал, что некоторые систематические предрассудки о сущности китайцев (к примеру, что китайцы - народ по определению отсталый) необходимо было исправить. В пику подобным предположениям он отмечает, что хотя китайцы и ведут себя по-своему и иначе подходят к делам, но всё-таки многие из их проблем тождественны европейским, а решения их зачастую оказываются подозрительно схожими. Перефразируя покойного антрополога Руфь Бенедикт, "ковчег человеческих возможностей" далеко не столь обширен, как нам порой представляется, и толика сочувствия может неплохо помочь в понимании того, что внешне может выглядеть очень странным и чужим.

Тем не менее, и его заметки о китайском сообществе не лишены предрассудков. Л. К. П. резко осуждает китайских военных Гуандуна. По его мнению, их продолжающееся увлечение рукопашным боем и "холодными орудиями" в 1870-х, когда бы им следовало "переключиться уже на что-то более полезное и целесообразное", является неколько обескураживающим. Пора бы уже взяться за винтовку Мартини-Генри - Martini Henry Rifle. Сказать по совести, большинство китайской интеллигенции и предводителей на местах в то время были с ним согласны. Однако его наблюдения в этой области подводят нас к первому пункту нашего обсуждения.

Л. К. П. и его безымянный друг были настолько заинтересованы в "искусствах самозащиты", что ходили к солдатам, мастерам боевых искусств, покупали и переводили популярные издания, и в итоге имели хорошее представление о том, как в действительности работали учителя и ученики боевых искусств из низших классов. Однако же в представлении Л. К. П. "бокс", или "рукопашка", является спортивным развлечением, и временами он искренне заблуждается в том, что в Китае к этому искусству относились совершенно иначе.

Очень интересный рисунок из предыдущей статьи. Обатите внимание, что тут изображены люди с мечами-бабочками, цзянями, дао, а это подразумевает, что все три вида оружия были в ходу и использовались на практике. Особую благодарность хочу выразить Гэвину Нугенту за разрешение использовать эту иллюстрацию. (www.swordsantiqueweapons.com)

Когда он говорит о характере китайского народа, то отмечает, что в отличие от британцев здесь уличные бои (которым противопоставлены состязания на приподнятой платформе) не считаются, по всей видимости, народным развлечением. Если кого-то оскорбляют в доках, то драка (которая действительно является дешёвым развлечением для рабочих в родной Британии) не завязывается, а китайские труженики продолжают спокойно работать. Если же нападки и оскорбления продолжаются, то драка всё же начинается, но вместо более-менее регламентированного рукопашного боя между любителями, как это бывает в Европе, скорей можно наблюдать, как противники подбирают шесты, кирпичи и другое оружие в этом духе в попытке убить друг друга по-настоящему.

Я нахожу этот шокирующий пример весьма содержательным. Я считаю, что это проясняет очень многое в различиях между уличной культурой Гуанчжоу и Лондона. Оба города могли быть опасным местом в конце 19 века, и над обоими определённо висел дух насилия. Однако же этот дух принимал различный вид в каждом городе.

Известный вид уличного насилия в Британии проявлялся часто, но и был более регламентирован общественностью. Его сдерживал целый ряд всеобще признанных норм - иенно потому, что такое насилие было в определённой степени принято и нормировано. Жестокость же в южном Китае проявлялась редко, то есть находилась вне общепринятого общественного порядка, а потому ей мало присущи были определённые нормы и ограничения. Взрывы открытого насилия на публике возникли исключительно редко, а когда и возникали, то принимали вид личной войны между отдельными лицами, братствами или кланами.

Отсюда мы видим немедленно серьёзное непонимание того, что на самом деле подразумевает "самозащита". Подозреваю, что если бы с этим материалом ознакомился какой-нибудь британский джентльмен из более грубого и неусточивого 16 или 17 века, то он воспринял бы эти сведения с меньшим волнением.

Ещё один оттиск с деревянного бруска из "благородного искусства самозащиты". Здесь отметим длинные, узкие, заострённые на конце "бабочки" с чётко прорисованным эфесом в виде буквы D. Обратите внимание и на то, что поза этого бойца точно та же, что и у фигуры на первой иллюстрации.