Гипносомнамбулизм устраняет амнезию

Может быть, мозг пользуется амнезией, чтобы пациент забыл мучительные воспоминания? На этот вопрос ответа пока нет, зато известно, как вернуть человеку память. А. Буррю, директор клиники Морской медицинской школы в Рошфоре, и П. Бюро, адъюнкт-профессор этой же школы, сообщают, что 26-летняя Викторина М. потеряла память на весь период жизни, предшествующий ее болезни. Это произошло вдруг, в момент сильного припадка. Однако как только ее загипнотизировали, она снова оказалась в состоянии обозревать свою прежнюю жизнь во всем объеме. Одновременно с этим менялось ее физическое состояние: если в бодрствующем состоянии она страдала потерей чувствительности, то в гипносомнамбулизме чувствительность восстанавливалась. Однажды, когда из-за сильного душевного потрясения нарушилось ее психическое равновесие и часть ее личности погрузилась на глубину, недоступную сознанию, тогда сомнамбулическое состояние помогло открыть потерянную глубину.

Борис Сидис (1867–1923), американский психолог из Гарвардской лаборатории психологии, рассказывает любопытную историю. Обстоятельства, с которых начинается эта история, более чем банальны. Некий юноша, уроженец Плэнтсвилля, ни с того ни с сего вываливается на повороте из кареты и сразу же теряет сознание. Открыв вскоре глаза, он делает слабую попытку приподняться, но тщетно. Дальнейшее еще чуднее. Перед его родственниками предстает растение, ни больше и ни меньше. Он никого не узнает, не знает собственного имени, не может говорить. Вроде бы упал не с большой высоты, а отшиб не только память, но и все другое, вплоть до рефлексов. Он лежит, ходит под себя, на лице блуждает бессмысленная улыбка. Учить начинают его сначала, как младенца, и он делает заметные успехи. Прошло чуть больше месяца. К нему постепенно стали возвращаться ощущение пространства и координация движения.

Он научился передвигаться и есть без посторонней помощи. Примечательно, что он узнает своих домочадцев и друзей не потому, что вспомнил их внешность, а вследствие того, что только что с ними познакомился. У него нет потери памяти на текущие события (антероградной амнезии), зато полнейшая потеря памяти на события, предшествовавшие травме (ретроградная амнезия). Тем не менее чувствует он себя превосходно. Его сообразительность, рассудительность, острое различение тонкостей и любознательность удивляют окружающих. Он терпелив, в нем не замечается склонности к раздражительности; единственное, что вызывает у него неудовольствие, — это негармоничное сочетание цветов или звуков, скабрезные выражения, неприятный запах. Он вполне культурен, хорошо воспитан и вообще тонко чувствующий человек.

Но что это? Родные уверяют, что это другой человек, только внешне похожий на их сына. У этого иной характер, другие манеры и вкусы, непохожая речь, наконец, иной строй мысли.

От их сына осталось только имя, против которого этот человек ничего не имеет. Доктор Сидис убежден, что память у его пациента исчезла не бесследно: весь прошлый опыт притаился в кладовых подсознания. У него нарушен лишь процесс воспроизведения. Своей догадке Сидис хочет найти подтверждение в снах пациента, ибо если будут сниться эпизоды прошлой жизни, значит, опыт не утрачен. Сидис просит его запомнить и рассказать свои сны. Вскоре выяснилось, что он видит «два сорта снов»: первые — неясные и почти незапоминающиеся и вторые — яркие и увлекательные. Содержание первых полностью относится к его теперешней жизни, вторых — к прошлой. Но все, что ему снится во вторых снах, он не признает своим: это грезы, странные видения. Он изумлен, когда его отец дополняет его рассказы. «Как ты догадался, что было написано на вывеске? — восклицает он. — Я же видел ее во сне!»

Борис Сидис гипнотизирует его и предлагает рассказать все, что приходит ему в голову: в уме больного, подобно вспышке света, вспыхивают имена, лица, фразы, целые отрывки из книг, события, картины мест, где он бывал. Потом все исчезает. Под влиянием гипноза у юноши раздваивается личность. Старые воспоминания кристаллизуются в связный опыт и достигают уровня сознания. Он рассуждает обо всем, что знал прежде, и пишет отличным почерком сочинения по философии, которой он учился до падения. Он сознает, что нездоров, и проходит лечение. Короткая гипнотизация — и он уже иной человек, ничего не знающий о своем прошлом. Он умен, сообразителен, тоже пишет сочинения и тоже по философии, которую начал изучать; почерк у него детский: ведь он научился писать всего два месяца назад. Но постепенно обе личности сливаются в одну, пациент возвращается к своим обычным занятиям: он здоров и обо всех своих превращениях знает только из рассказов домашних (Сидис, 1902, с. 308).

Крупный французский исследователь гипноза Л. Шерток говорит, что во многих случаях гипносомнамбулизм является эффективным и единственным средством лечения амнезий. В подтверждение своих слов он приводит пример, который мы немного сократили. «Мне представили больную. Она утверждала, что незамужняя и что ей 22 года, в то время как в действительности ей было 34 года и она имела мужа и сына. Последние 12 лет жизни выпали из ее памяти. Я решил задать ей вопрос в гипнозе о ее возрасте. Без малейших колебаний она ответила, что ей 34 года и что у нее есть сын. Затем я внушил ей, что после пробуждения она снова вспомнит последние двенадцать лет своей жизни. Так и случилось…» (Шерток, 1982, с. 29). Теперь несколько повернем вопрос в другую сторону. Может создаться иллюзия, что если в гипносомнамбулическом состоянии растормаживаются и активизируются даже те следовые процессы, которые, казалось бы, безвозвратно вытеснены из памяти, то надо ожидать, что активизация в гипнозе действенных энграмм, связанных с событиями и образами большой значимости, будет проявляться значительно сильнее, чем это имеет место в бодрствующем состоянии.

Наш собственный опыт свидетельствует, что если амнезия не функциональная (истерическая, гипнотическая), то в этом случае имеются большие сложности с восстановлением утерянных следов памяти. Ко мне обратилось руководство одного из московских УВД с просьбой выяснить, каким образом пропал пистолет у зам. начальника отделения милиции по уголовному розыску. Сам он пояснить ничего не мог, так как в тот злополучный день был в состоянии сильного алкогольного опьянения. Алкогольная амнезия, как известно, стирает следы в памяти. К счастью, мне легко удалось погрузить его в состояние гипносомнамбулизма, что бывает нечасто. Внушая ему восстановить в памяти события рокового вечера, я ждал подробного рассказа. Только после неоднократного нажима он стал говорить. Припомнил, как в тот вечер с приятелем и знакомой женщиной проводил время в ресторане, как расплатился и вышел на улицу. Вспомнил, что ловил машину. Далее воспоминания носили характер обрывков из различных ситуаций: «…были какой-то квартире, вроде бы вышел из нее с портупеей, но когда под утро пришел в отделение — оружия не было…» Где провел промежуток времени между посещением квартиры и отделением, ответить не смог или не захотел. Короче говоря, главного добиться не удалось. Причина того, что картина происходившего в ту роковую ночь не восстановилась, заключается в алкогольной амнезии. Она, как органическая амнезия, смыла мнемостические следы, в связи с чем гипносомнамбулизм их воскресить не смог.

Может быть, необходимо было встретиться еще пару раз, чтобы снять тревожную установку, так как в зависимости от отношений с оператором загипнотизированный может или припоминать, или отказаться от сотрудничества. В случае если оператор не представляется личностью, несущей угрозу, то откровенный диалог (признание) может состояться. Также не исключено, что он намеренно скрывал происшедшее, ибо признание вело к наказанию. Может быть, в «темном сознании» сохранялось осознание истинного положения, то есть опасности разоблачения (от этого зависит, вступает или не вступает в действие психологическая защита), и поэтому он скрыл факты.