Центро-периферийная модель российского пространства: расходящиеся четыре России

В основе центр-периферийной модели лежит иерархическая система поселений – от наиболее модернизированных крупных городов до патриархальной сельской местности.

«Первая Россия» – это крупнейшие города. В городах-миллионниках и близких к ним по численности суммарно проживает 21% россиян, при добавлении городов с населением свыше полумиллиона человек – 31%. Доля жителей крупнейших городов в населении страны устойчиво растет за счет миграционного притока. Лидеры «первой России» – федеральные города с постиндустриальной структурой экономики, высоким уровнем экономического развития, максимальной долей среднего класса (30-40% населения¹) и образованного населения (в Москве и С.-Петербурге 39-43% жителей старше 15 лет имеют высшее образование), более высокой долей занятых в малом предпринимательстве, массовым распространением Интернета. Именно в федеральных городах, особенно в Москве, которая концентрирует финансовые и человеческие ресурсы всей страны благодаря столичному статусу, политические трансформации шли быстрее, усиливались протестные настроения с требованием модернизации власти. Это показывают и электоральные данные: на выборах мэра Москвы в сентябре 2013 г. кандидат от оппозиции набрал 27% голосов, а на выборах президента в 2012 г. за Путина проголосовали менее половины москвичей. Президентские выборы 2012 г. в С.-Петербурге искажены фальсификациями, но в целом протестный потенциал второй столицы ниже.

Постиндустриальная трансформация экономики и социума в других крупнейших городах-миллионниках шла с разной скоростью. Быстрее – в Екатеринбурге и Новосибирске, преимуществом этих городов является привлекательный статус макрорегиональных центров Урала и Сибири, а также более быстрая трансформация экономики от индустриальной к постиндустриальной. Эти города сильнее притягивают мигрантов, в них создается больше современных рабочих мест с высоким уровнем оплаты труда. Медленней меняется социальная среда и политические предпочтения населения в городах-миллионниках, сохранивших советскую индустриальную специализацию (Омск, Уфа, Волгоград).

Еще медленнее меняются города с населением от 500 тысяч до миллиона жителей, особенно те, в которых ниже уровень образования и доходы населения, а занятость в отраслях бюджетной сферы и в промышленности выше. Но и среди них велики различия: университетский центр Томск с населением 500 тыс. жителей значительно опережает по уровню модернизации многие более крупные города. Практически все полумиллионники – региональные центры, что помогает им концентрировать ресурсы своего региона, особенно человеческие. В целом размер города и концентрация в нем высокого человеческого капитала – ключевые факторы модернизации.

Однако модернизационный потенциал «первой России» не стоит переоценивать, социум крупных городов неоднороден. Велика доля пожилого населения (в Москве и С.-Петербурге – 30-33%), которе сильнее зависит от власти. Кроме того, неоднороден и средний класс крупных городов, в нем за 2000-е годы резко выросла доля бюрократии, силовиков и других занятых в бюджетном секторе (руководители школ, больниц и др.). Для них модернизация ограничилась повышением стандартов потребления, но ценности остались государственническими и антилиберальными, спрос на модернизацию институтов минимален.

Около 9% россиян живут в городах с населением от 250 тысяч до полумиллиона, большинство этих городов также региональные столицы. В России столичный статус города делает его социально-экономическое развитие более устойчивым, но человеческих и финансовых ресурсов для модернизации чаще всего не хватает. Это промежуточная зона между «первой» и «второй» Россией с разной ситуацией в конкретных городах.

«Вторая Россия» – менее крупные и средние города с населением от 50 до 250 тыс. человек. В них живет менее 30% российского населения. Не все города сохранили промышленную специализацию в постсоветское время, но советские ценности все еще сильны. В дополнение к значительной индустриальной занятости в этих городах много бюджетников, в основном с невысокой квалификацией. Экономическая ситуация в городах «второй России» разная: самые высокие доходы имеют жители нефтегазодобывающих городов Тюменской области, повышенными доходами отличаются города с крупными металлургическими и угольными предприятиями, т.е. города экспортной экономики. В городах импортозамещающей промышленности (машиностроение, пищевая и др.) заработная плата значительно ниже, чем в региональных центрах. Молодежь уезжает из «второй России» на учебу или работу в региональные центры и чаще всего не возвращается.

В периоды экономических кризисов сильнее всего обостряются проблемы монопрофильных городов (one-company town). Их более 150, в них живет 10% городского населения страны. В период предыдущего кризиса 2009 года спад экономики в этих городах был краткосрочным, для поддержания занятости бюджет федеральный финансировал массовые общественные работы, в основном на территории предприятий. Запрет на увольнения и закрытие предприятий не позволил решить проблему неэффективной занятости. В 2013 году экономическая стагнации вновь актуализировала эту проблему.

Жителям «второй России», как жителям крупнейших городов, не нравилась политическая ситуация в стране. На выборах в Государственную думу 2011 года во многих индустриальных городах доля голосов за партию власти («Единая Россия») была столь же невысокой (29-38%), как и в крупных региональных центрах. Но на президентских выборах «вторая Россия» голосовала за Путина, так как она больше всего ценит стабильность, наличие работы и зарплаты, и хорошо помнит 1990-е годы, когда предприятия длительно простаивали, а зарплаты не выплачивались месяцами. Для «второй России» основная причина протестов – потеря работы и зарплаты. Либеральные идеи модернизации непопулярны, ценностью является сильное патерналистское государство и масштабная социальная политика. Жители промышленной России ощущают себя «кормильцами» страны, поэтому кремлевским политтехнологам удалось противопоставить трудовую «вторую Россию» и горожан «первой России», которые "только болтают и ничего не производят". Политический разлом подтверждают результаты президентских выборов. На Урале уровень поддержки Путина на президентских выборах 2012 года был вдвое выше, чем «Единой России» на парламентских выборах 2011 года.

«Третья Россия» – традиционалистская и очень пассивная сельская периферия большинства регионов страны, а также жители поселков и малых городов с населением менее 20 тыс. человек (суммарно более трети населения страны). В них самый низкий уровень образования и мобильности, преобладают занятые в бюджетном секторе и сельском хозяйстве, высока доля занятых в неформальной экономике. Периферия вне политики и всегда голосует за власть. Кроме того, «третья Россия» быстро депопулирует. Локальные конфликты в основном обусловлены межэтническими столкновениями с мигрантами из республик Северного Кавказа и концентрируются на юге страны. Конфликты быстро гасятся властями и не имеют политических последствий.

Границы между тремя Россиями размыты и достаточно условны. Вполне очевидно, что скорость модернизации зависит не только от системы расселения, но и от других факторов, но центро-периферийная модель позволяет выделить главные различия.

«Четвертая Россия» - это другая периферия, она объединяет слаборазвитые республики Северного Кавказа (5% населения страны) и юга Сибири (менее 1%). Они сильно отличаются от остальной России более ранней стадией модернизационного перехода: урбанизация началась позднее, незавершен демографический переход и все еще повышена рождаемость, сохранилась патриархально-клановая структура общества, остры этнические противоречия, велика роль религии. В «четвертой России» центр-периферийная модель проявляется слабо: сельское население пока молодо, города еще «не переварили» растущую миграцию из села, в них только формируется городской образ жизни, слой модернизированного городского населения тонок и расширяется медленно, т.к. немалая часть образованной и конкурентоспособной молодежи уезжает в крупнейшие города страны. Внутренне «четвертая Россия» также неоднородна: наиболее урбанизированная Северная Осетия или Адыгея с преобладанием русского населения сильно отличаются по степени модернизации социума от Чечни с ее тоталитарным режимом.

Центр-периферийные различия типичны и для других стран, особенно стран догоняющего развития. В России они имеют свою специфику:

- очень сильный отрыв крупнейших федеральных городов,

- значительные различия в социально-экономическом развитии средних индустриальных городов, ориентированных на экспорт или внутренний рынок,

- обширность деградирующей и депопулирующей «русской» периферии.

Деление на четыре России основано на долговременных факторах и очень устойчиво, пропорции меняются медленно. В период экономического роста 2000-х годов быстрее росли доходы и стандарты потребления жителей крупнейших городов, в которых концентрируются высокоплачиваемые рабочие места и наиболее образованное население. Ускоренная потребительская модернизация способствовала модернизации образа жизни и системы ценностей крупногородского населения «первой России». Импульс потребительской модернизации постепенно распространялся из крупнейших городов в менее крупные. Кризис 2009 года сильнее повлиял на средние промышленные города «второй России», они еще дальше отодвинулись от крупнейших городов. В целом центр-периферийные различия за 2000-е годы усилились.

В 2014 году базовая пространственная дифференциация существенно изменилась под воздействием новых факторов.