 |
Глава 40. Маленькая часть большого мира. 21 глава
|
|
|
|
ГЛАВА 45 Формула счастья.
С полночного неба дождем осыпаются звезды
И тут же беззвучно, безгорестно гаснут у ног,
Деля твою жизнь безвозвратно на «прежде» и «после»,
Давая свой в чем-то мистический первый урок.
Упала к ногам твоя детская вера в чудо,
И мамы слова: «Ты мой самый прекрасный цветок»,
И грезы о сказочном принце из Ниоткуда.
И ворох цветов, что тебе ОН положит у ног.
И бабушки шепот – вечерняя добрая сказка,
Стихи о любви, что ОН должен тебе посвятить,
И белое платье, и счастья волшебные краски.
И хочется плакать, и некого в этом винить…
Но ввысь посмотри: ведь осталось не так уж и мало.
И новые звезды зажглись ярким светом в ночи.
Вот звездочкой ясной Любовь твоя первая стала.
И Вера в друзей светит ярче, чем пламя свечи.
Улыбка ЕГО и еще не рожденные фразы
Сложились в созвездие светлое над головой.
И сотни других – пусть пока и невидимых глазу –
Украсили небо, твой путь озаряя собой.
И день ото дня будут падать и гаснуть звезды,
Чтоб новые искорки света в ночи зажглись.
И пусть за улыбкой порой и покажутся слезы.
Ты чувствуешь, значит, еще продолжается жизнь.
Все только начинается.
Гермиона проснулась со странным чувством. Словно она оказалась в сказке. Поцелуй, объятия. Негромкий голос: «Не плачь, я не хотел».
На душе было легко и радужно. Даже здравый смысл, доселе твердивший: «Это все лишь твои фантазии. На самом деле все не так!» - уступил и затих после вчерашнего вечера.
Гермиона перечитала записки. На маленьких клочках пергамента целая история. От раздражения до шутки, от легких отговорок до серьезной недосказанности.
Девушка улыбнулась. Праздник в душе, праздник в природе. За окошком вставало зимнее солнышко, раскрашивая морозный узор в цвет добра и уюта. Гермиона закружилась по комнате. Ей было весело и легко. Этот день… Может, для кого-то лишь очередная суббота, но для нее – первый день с крыльями. Крылья, подаренные счастьем, пришлись ей точь-в-точь, легко отрывая от земли и унося в мир грез. Как в сказке. Гермиона напевала, пока принимала душ, напевала, выбирая, во что одеться. Кофта все еще пахла его туалетной водой. Девушка прижала к лицу теплую шерсть и рассмеялась непонятно отчего. Просто было радостно и светло. Ночь развеяла вчерашние опасения. Ночь все расставила по своим местам. Сейчас уже казалось глупостью вырываться из его объятий и не отвечать на его вопросы. Маленький упущенный шанс. Но ведь есть сегодня. Можно придумать миллион предлогов для встречи. От все той же книги до Брэнда.
|
|
|
Гермиона быстро сбежала по лестнице в гостиную, весело считая ступени. Надо же. Жила в этой комнате не первый год и только сегодня узнала, что к ней ведут тридцать восемь ступеней. Девушка впорхнула в пустую гостиную. Ну вот. Все еще спят.
Мимолетная грусть быстро испарилась. Видимо, ее смахнули легкие крылья.
Гермиона направилась в сторону комнат девочек шестого курса.
Негромко постучала. Никто не отозвался. Тогда она толкнула дверь. Все еще бессовестно спали. Ну как можно спать в такое утро?!
- Джинни! – Гермиона легонько потрясла подругу за плечо. - Джин, проснись.
Джинни резко села в кровати, отбросив одеяло, и испуганно вскрикнула. Соседки по комнате зашевелились.
- Что случилось? – в голосе Джинни послышалась паника.
Гермиона никогда не пробиралась в полутемную комнату тайком и не будила просто так.
- Все хорошо. Извини, - виновато проговорила староста. – Просто подумала…
Глядя на заспанную девушку и непонимающие взгляды других шестикурсниц, Гермиона почувствовала себя дурой. Все правильно, ведь это ее крылья не дают спать и заставляют видеть не обычное зимнее утро, а начинающуюся сказку.
|
|
|
Джинни откинулась на подушку и потерла глаза.
- Хвала Мерлину! Я подумала, что что-то с Роном или Гарри. Который час?
- Без пяти восемь.
- Гермиона! Ты - садистка.
- Знаю. Ладно. Извини.
- Подожди меня в гостиной пять минут – я спущусь.
Гермиона кивнула и, извинившись перед другими девчонками, вышла из комнаты.
Гладя Живоглота перед пылающим камином, она вдруг подумала: почему люди не могут удержать радость в себе? Хотя нет. Не так. Радость могут, а вот счастье – нет.
Наверное, потому что на то оно и счастье. Горячее, обжигающее. Если им не поделиться с друзьями, в нем можно сгореть.
Гермиона улыбнулась Живоглоту, бесцеремонно улегшемуся спать на ее коленях.
Джинни спустилась быстро. Зевая и натыкаясь на мебель, добралась до Гермионы и устроилась на противоположном кресле. Зябко поежилась и повернулась к подруге.
- Ну что стряслось?
Гермиона посмотрела в синие глаза. Она вдруг поняла, как же обделила сама себя, когда относилась с пренебрежением к младшей сестре Рона. Даже не с пренебрежением, а просто без интереса. Были Гарри и Рон. Была учеба, а больше ничего и не нужно, так казалось тогда. И вот сейчас, стараясь скрыть счастливый блеск глаз, она поняла, что не сможет рассказать. У них с Джинни нет той связующей нити дружбы, что не порвется ни при каких обстоятельствах; той близости, что позволяет безоговорочно верить и безоговорочно принимать позицию друга. Принимать и понимать ее. А их приятельские отношения не позволят Джинни понять Гермиону.
- Прости, ничего не случилось. Просто...
- Ты вчера так и не зашла. Поздно вернулась?
- Угу.
- Гермиона, можно задам вопрос?
- Да, конечно.
- Ты с кем-то встречаешься.
- Я… Джин, с чего ты взяла?
- Это был не вопрос, - Джинни улыбнулась. – Просто нужно иметь глаза. И только. Ты в последнее время странная. То улыбаешься неизвестно чему, то грустишь. К тому же стала часто пропадать.
Гермиона молча смотрела в пол. Что здесь ответить?
- Это явно не Гарри и явно не гриффиндорец, иначе мы бы заметили.
- Джинни, - Гермиона подняла взгляд.
|
|
|
- Постой, - девушка нетерпеливо махнула рукой. - Я ведь не спрашиваю: «Кто это?» Просто размышляю вслух.
Гермиона нервно передернула плечами. И о чем она, спрашивается, думала, когда будила Джинни?
- Но ты счастлива. Это видно. А значит, все правильно.
Джинни замолчала. Гермиона выдержала паузу.
- Думаешь?
Джинни, казалось, только этого и ждала. Тут же улыбнулась.
- Ты ведь поэтому немилосердно разбудила меня в такую рань. Хотела поговорить. Так?
- Наверное, - сдалась Гермиона. – Только теперь понимаю, что сказать особенно нечего.
- Ты сомневаешься. Это нормально. Первый опыт, первые сомнения.
Гермиона невольно усмехнулась. Джинни, которая была младше, сейчас совсем по-взрослому рассуждает на эту тему. А младшая Уизли посмотрела в потолок.
- Странно все-таки получается. Казалось, у тебя есть все. Ты же…
Гермиона посмотрела на девушку. Из распахнутого воротника кофты торчала худенькая ключица, которой касался локон рыжих волос. Совсем девочка, но именно ее слова заставляют задуматься о собственной жизни.
- Он лучше Гарри? - Джинни резко опустила голову, и их взгляды встретились.
Гермиона ни на миг не замедлилась с ответом.
- Нет.
- Ты так уверенно говоришь...
Девушка кивнула. Заинтриговала. Джинни рассмеялась.
- Гарри знает?
Гермиона испуганно оглянулась на девушку.
- Нет.
Джинни верно истолковала взгляд.
- Я не собираюсь ему говорить. Не волнуйся. Но ты сама собираешься?
Гермиона глубоко вздохнула и откинулась на спинку дивана. Живоглот спрыгнул на пол и выгнул спину, сладко зевая. Без него стало пусто. Гермиона села ровнее и посмотрела в огонь.
- Я бы непременно сказала Гарри, если бы это было серьезно, - медленно проговорила она.
- Не поняла? Весь твой вид говорит о том, что для тебя это важно. Ты боишься, что неважно для него?
- Я не могу говорить за него, - усмехнулась Гермиона. – А неважно, потому, что скоро все закончится.
Негромкие слова отчетливо прозвучали в тишине пустой гостиной. Наконец-то, Гермиона смогла произнести вслух то, о чем боялась даже подумать. А ведь эта мысль всегда была. Как будто пока о проблеме не говоришь, ее не существует. Великое заблуждение.
|
|
|
- То есть? – не поняла Джинни.
- Ну, скоро все закончится. Он… В общем, просто поверь.
- Это Снейп? И его отправят в Азкабан за связь с несовершеннолетней? – страшным шепотом произнесла Джинни, стараясь придать лицу серьезное выражение.
Обе прыснули.
- Как ты догадалась? - сдерживая смех, ответила Гермиона.
- Трелони говорит: у меня неплохие задатки, - отшутилась Джинни.
- Как там у Рона с этой, как ее?.. – решила перевести тему Гермиона.
- О! – на лице Джинни появилось вдохновение.
Смеясь над рассказом младшей Уизли, Гермиона вдруг поняла, что утренней эйфории как не бывало. Лучший способ не сгореть в собственном счастье – это препарировать его на виду у другого человека. В том, что остужено ледяным потоком здравого смысла, уже не сгоришь, даже не согреешься.
Стало как-то пусто. Наверное, крылья уменьшились в размере или вовсе пропали.
***
Драко Малфой задумчиво смотрел в окно. Тусклое зимнее солнышко пыталось отогреть замерзшие стекла. Юноша вздохнул. Ему предстояла непростая беседа со своим деканом, а он вместо продумывания оправдательной речи глупо пялился в окно и беспричинно улыбался. Хотя нет, причина была, но сегодня с утра она казалась эфемерной, нереальной и сказочной. Как книжка, которую он читал на ночь. Понравились ли ему маггловские сказки? Разумеется, нет. Но оттого, что это ее книжка, становилось как-то теплее.
Юноша расправил плечи. Впервые он чувствовал себя спокойным. Неужели магия вчерашнего вечера? В тот момент Драко даже не подумал о том, что ночью его не посетил привычный кошмар, не попытался понять причин этого. Как не заметил и тепла, идущего от медальона на шее. Когда нам хорошо и на душе спокойно, мы не задумываемся о том, что от кого-то это потребовало усилий. И Драко Малфой не знал, что его сон в эту ночь охранял оскаленный дракончик, чьи глазки-бусинки уже несколько лет зорко отслеживали опасности, угрожающие хозяину.
Громкий стук в дверь.
- Войдите!
Пэнси. Бодрая, словно и не девять часов утра.
- Привет.
- Привет.
- Тебя Снейп во сколько четвертовать будет?
- В одиннадцать, а что предлагаешь сесть за составление завещания? – Драко насмешливо взглянул на сосредоточенное личико Пэнси.
- Если сядешь, претендую на твою новую метлу по дружбе. Хотя воспользуюсь вряд ли. Вот...
Драко взял протянутый листок. На бумаге с гербом Слизерина - извещение, написанное почерком декана.
|
|
|
- И тебя? – Драко присвистнул. – Ну, хотя бы в вдвоем. Уже плюс.
- Мерлин!
- Можно просто - Драко.
Пэнси отмахнулась от его шутки, но все же усмехнулась.
- Не понимаю, - она прошлась по комнате, резко развернулась в центре и посмотрела на него. - Не понимаю: с чего он так взбеленился. Будто такое произошло впервые. Вспомни в прошлом году Роберта. У него чуть вторая голова после заклинания не выросла. Снейп не снял ни балла. Предоставил нам разбираться самим. А тут… Ничего же страшного с Томом не случилось. С кем не бывает.
- Не смотри на меня так. Я понятия не имею. Может, из-за того, что он первокурсник?
- Ты сам веришь в свою версию?
- Признаться, нет. Но в голову ничего не приходит.
- Странно, странно, – Пэнси вышагивала по ковру, наступая на лепестки вышитых цветов, старательно и планомерно. – Кто такой Том?
Драко оторвал взгляд от туфель, в очередной раз наступивших на бледно-зеленый лепесток. Сказать? Лучше сказать. Может, у Пэнси появятся идеи?
- Том - сын Властимилы Армонд.
Теперь пришел черед Пэнси присвистнуть. Так как свистеть она не умела, звук получился больше похожим на писк.
- О, Мерлин! Это же… Драко, это же…
- Ты чего так разволновалась?
- Как это чего? Армонд была… любовницей Лорда, - фразу Пэнси закончила шепотом, будто их могли подслушать.
Драко расхохотался.
- Что за чушь! Какая любовница? Ты его видела?
Подождав пока он вдоволь навеселится, Пэнси проговорила:
- Во-первых, он не всегда был таким. Включи воображение. Он был просто человеком. А
во-вторых, я не пошутила. Я знаю от мамы.
Драко посерьезнел.
- Пэнси, это чушь. Том не может быть его сыном. Тому одиннадцать, а Лорд исчез шестнадцать лет назад, это…
- Я и не говорю, что он обязательно его сын. Хотя… никто не знает, где Лорд был эти годы. Я просто сказала то, что знаю.
- Нет-нет. Снейп… Лорд… Нет. Ерунда. Снейп же все время здесь.
- Ну да. И к тебе домой он не приходит.
- В последние годы – нет.
- Ой, Драко, мы ведь ничего о нем не знаем.
- О ком?
- Да о Снейпе! О Лорде! О Томе!
- Нет, Пэнси. Что-то здесь не сходится. Снейп защищает сына любовницы Лорда. Брр. Голову сломать можно. Давай не будем гадать, а дождемся одиннадцати.
- Ладно. Кстати, я еще хотела поговорить о Блез… Ты когда ее в последний раз видел?
Только этого недоставало.
- Я не видел ее со вчерашнего дня. Вечером вернулся поздно, так что…
- Я заметила, что поздно…
Он оставил фразу без ответа.
- Знаешь, - Пэнси прошлась по комнате, засунув руки в карманы вязаной кофты и втянув голову в плечи, - Блез как-то странно себя ведет. И дело здесь не только в тебе. Словно ее что-то беспокоит или пугает. А говорить об этом она отказывается.
Драко вздохнул и потер переносицу. Почему глобальные вопросы нужно решать непременно до завтрака?
- Есть проблемы с Брэндом.
- Серьезные? – Пэнси резко остановилась.
- Достаточно. Пока рано говорить наверняка. Но… Здесь все покажет время. Блез сейчас тяжело, а я в этой ситуации даже сделать ничего толком не могу.
- Ты можешь просто быть рядом с ней, - Пэнси произнесла эту фразу, глядя в заснеженное окно. – Это очень много. Поверь.
Негромкий голос затих, заставив Драко нервно поправить ворот свитера. Почему Пэнси порой говорит такие вещи, от которых хочется провалиться под землю?
- Ладно. Пойдем на завтрак. Может, ее встретим? – девушка улыбнулась, направившись к выходу.
Видимо, Пэнси в этот день претендовала на роль провидца. По пути в Главный зал они столкнулись с Блез. Та была необычно тиха и подавлена.
Чуть нервно поздоровалась и попыталась продолжить путь. Драко быстро перехватил ее за локоть. Стоило давно покончить с этой неопределенностью. Неважно, что ему легко и радостно непонятно отчего. Да, не хотелось портить это утро. Но пора привыкнуть, что все хорошо никогда не бывает. Всегда найдется что-то… Вспомнилась фраза, как-то сказанная Марисой. «Если вы счастливы больше одного дня, значит, от вас что-то скрывают». Тогда он ее не понял, а вот с недавних пор проникся.
Блез не стала противиться, когда он отвел ее в сторону к большому замерзшему окну. Однако глаз не подняла, продолжала все так же изучать что-то на его плече.
- Блез, в чем дело?
- Я беспокоюсь за Брэнда, - глядя в никуда, проговорила она. – Мне снился плохой сон, да еще не могу его найти и вообще, - девушка как-то неловко пожала плечами.
Драко закусил губу, вглядываясь в знакомые черты. Нечто похожее на укол совести отравило это утро. Он наслаждался неведомым доселе чувством свободы и тепла и совсем забыл о проблеме с Брэндом. А ведь Блез нужна поддержка. Наивный. Если бы он только мог заглянуть в ее душу. Нет. Не поддержка. А тепло и участие. Чувствовать себя нужной и желанной. Чувствовать рядом надежное плечо и знать, что ты не одна. От осознания того, что этого никогда не будет, хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, раствориться, убежать на край света.
Все эти дни она нарочно пропадала, уходя далеко от замка, пока зубы не начинали стучать от холода, а руки сводило и покалывало. Она проводила время в библиотеке и музыкальной гостиной, помогала с учебой второму курсу. Все, что угодно, лишь бы создать дистанцию. Своеобразная иллюзия. Он не проводит с ней время, потому что она занята. Он не пожелал ей спокойной ночи, потому что она допоздна сидела в библиотеке и вернулась, когда он, наверняка, спал. Они не виделись за завтраком, потому что она встала ни свет ни заря и отправилась бродить по замку. Это все потому, что она сама так решила. Иллюзия свободы и независимости. И неважно, что где-то в глубине души она знает, что он просто забыл об очередной годовщине их первого поцелуя. Глупость, конечно, но для нее это было важно. И когда она в шутку озвучила этот знаменательный праздник, он подарил ей розу, а на следующий год часики, пошутив, что теперь она не будет опаздывать на свидания, а потом заколку, которая оттеняла цвет ее волос. А вот теперь просто забыл, и напомнить ему уже казалось глупостью, да еще стало понятно, что для него это перестало быть важным, если было когда-то, а еще…
Нет, лучше не вспоминать обо всех этих мелочах. Это ведь ее решение.
Теплые пальцы коснулись ее подбородка, заставив поднять голову и заглянуть в серые глаза. Надо же. Тревога. Да не тревогу она ждет! Блез едва не выкрикнула это. Она ждет совсем другого, вот только…
- Блез, милая, все будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем. Обещаю.
Девушка закусила губу. Нет, она ни за что не расплачется. Она вообще не плакала вот уже два дня. И намерена установить личный рекорд в два года, два века, две жизни…
- Да, знаю. Я просто немного устала от всего этого…
Он притянул ее к себе и крепко обнял. Знакомый запах, ровное биение его сердца. Что стоит просто забыть обо всем и сделать вид, что все хорошо? Еще один день взаймы.
- Давай погуляем. День обещает быть солнечным.
- Давай. Только у вас какой-то серьезный разговор со Снейпом. Разве нет?
- Да. В одиннадцать я у него. А потом, если выживу, погуляем.
- Выживешь. Он тебя любит.
- Скажу тебе по секрету: он никого не любит.
Заговорщический шепот заставил рассмеяться. Все хорошо. Стоит лишь притвориться, и все хорошо…
***
- Мисс Грейнджер? – Гермиона оглянулась на зов профессора Макгонагалл. - Будьте добры, передайте напоминания о поведении на Рождественских каникулах.
- Да, конечно.
Что еще может ответить идеальная староста, лучшая ученица? Впервые от одобрения в глазах декана стало тошно.
- И другим курсам, пожалуйста.
Вот это уже хуже. Или лучше? Повод.
Гермиона побрела по коридору, разглядывая увесистые свитки, перевязанные разными лентами. Напоминание о поведении на Рождественских каникулах. Она знала наизусть каждое слово. Она всегда добросовестно запоминала правила. Вся ее жизнь подчинялась этим самым правилам.
Рождественские каникулы. Всего несколько дней и – Рождество. Как любила она этот праздник в детстве и как не хотела его сейчас. Если бы время можно было остановить. Успеть что-то сказать, сделать. Ведь это лишь начало. Все не может закончиться, едва начавшись! Это несправедливо!!!
«Все, что ни делается, – к лучшему». Так всегда говорила бабушка. Бабушка много видела за свою долгую жизнь, но Гермионе казалось, что она успела увидеть больше. Или же больше понять. К лучшему лишь то, что приносит счастье, радость. А это Рождество не сулило ни того, ни другого.
Гермиона направилась в сторону Главного зала. Там, наверняка, можно встретить кого-то из старост. Отдать и… Хорошо бы не встретить Паркинсон. Тогда можно отдать свитки ЕМУ.
Невольно вспомнился вчерашний вечер. От воспоминаний вздрогнуло сердце, и пробежали мурашки. Беспричинная улыбка снова коснулась губ. Плевать на здравый смысл. Плевать на разговор с Джинни. Плевать на то, что скоро Рождество. Да и вообще…
Гермиона свернула в очередной коридор и резко остановилась. Улыбка слетела с губ. В нескольких шагах от нее Драко Малфой обнимал свою невесту. Когда прошла первая растерянность от неожиданной встречи, Гермиона вдруг ощутила странное спокойствие. Все правильно, все просто встало на свои места, и нелепые переживания показались глупыми, а вчерашний вечер лишь сном и…
Он поднял голову, их взгляды встретились. Блез тоже оглянулась. Неприязнь, досада.
Гермиона едва скользнула по слизеринке взглядом. Она смотрела в серые глаза. Если и ожидала увидеть тень раскаяния или что-то подобное, то ошиблась. В его взгляде не было ничего. Чтобы как-то оправдать затянувшуюся паузу, да и вообще то, что она остановилась, девушка негромко произнесла:
- У меня напоминание о поведении на каникулах. Своим сам возьмешь или мне поискать Паркинсон?
При этом ее взгляд некстати скользнул по его пальцам, запутавшимся в рыжих локонах... А ведь еще вчера…Он попытался высвободить руку, перстень зацепился. Негромкое «прости» Блез, минутная заминка. Гермиона наблюдала за этим словно со стороны. Словно все происходило не с ней и не с ним. Она быстро вложила тугой свиток в протянутую ладонь и пошла прочь по коридору, не задерживаясь, не оглядываясь. Лишь усмехаясь собственной глупости.
Драко Малфой проводил ее взглядом и на миг зажмурился. Куда делось то ощущение тепла и беспричинной легкости, с которым он проснулся? Какого черта все так неловко? А еще он вдруг понял, что это и есть его жизнь. Вот она – настоящая. А эти встречи украдкой – лишь иллюзия тепла и счастья. Да вот только он не был уверен, что хочет оставаться в реальности, слышать лишь деловой тон и разговоры ни о чем.
Впрочем, это лишь ему тон показался деловым. Он так привык к новому ощущению, что совсем не замечал перемен. Ее слова сейчас были сказаны не врагу, не чужому человеку. То, что она обратилась вот так – без фамилии, без формального приветствия - показывало гораздо больше, чем они оба хотели. Слова, взгляды. Не так говорят враги. Блез Забини пристально смотрела вслед уходящей гриффиндорке. Кажется, все вставало на свои места. Запах духов, его постоянные отлучки, беспричинная радость и рассеянность, записки…
Вот, значит, как. Все стало проще и сложнее одновременно. Проще, потому что врага нужно знать в лицо, и теперь Блез его знала, а сложнее, потому что в плане внешности и манер Грейнджер не конкурент, в плане опыта отношений с противоположным полом – тоже. Но чем-то же гриффиндорка зацепила Драко? Значит, есть что-то другое, что-то более сильное.
***
Северус Снейп шел по коридору в сторону лазарета с каждым шагом все медленнее. Он – декан факультета. Он обязан навестить своего ученика, он… старательно пытался себя обмануть. В душе прочно поселилось давно подзабытое и еле узнаваемое чувство. Волнение. Не то волнение, какое он испытывал, боясь разоблачения со стороны Лорда и находясь на волосок от смерти. Нет. То волнение остро и мимолетно. Это же томительно и старо как мир. Волнение из-за чего-то, важного только для него.
Он рассеянно поприветствовал мадам Помфри, даже не взглянул на второкурсника, «дымящегося» после Бодроперцового зелья. Он шел прямиком к задернутой ширме, за которой находился его ученик. Его… Это слово Северус не мог произнести даже мысленно. Слишком непонятно, неожиданно и необъяснимо.
Томас Уоррен лежал на кровати и читал большую книгу в цветной обложке. Из угла в угол по глянцевой поверхности быстро перемещались фигурки на метлах. Мальчик чему-то улыбался. Улыбка диковато смотрелась на бледном лице. Запястье перевязано. На лбу пластырь.
- Здравствуй, Том.
Мальчик мгновенно преобразился: исчезла улыбка, появилась затравленность во взгляде, готовность обороняться. Он совсем по-детски попытался спрятать книгу под одеяло, словно чтение здесь запрещено, и он не хочет навлекать на себя дополнительный гнев декана.
- Что читаешь? – Северус устроился на стуле для посетителей, мимоходом подумав, что вряд ли кто-то навещает этого мальчика.
- Книгу о квиддичной команде, - настороженно проговорил мальчик и, подумав, добавил, - мне Пэнси принесла.
Вот тебе и не навещают.
- Она приходила?
Кивок.
- А кто-нибудь еще?
Почему-то очень захотелось, чтобы у этого мальчика были друзья. Ведь это так много значит.
«- Бутерброды, Шоколадные лягушки… что еще? – белокурая девочка роется в рюкзачке, доставая сладости.
- Я в жизни столько не съем – пятнадцатилетний Северус смотрит на горку еды у своей кровати. К нему ходит всего один посетитель, но видимость создается такая, будто - толпа поклонников.
- Съешь, - рассеянная отмашка. – Что-то забыла… Ааай, лекции забыла. Ладно, принесу вторым заходом.
Северус улыбается, видя такую сосредоточенность. Он попал в лазарет по вине компании Блэка, как всегда. Но во всем этом был и плюс. Вот эта девочка, старательно записывающая на клочке пергамента, что ей нужно принести».
Профессор Снейп перевел взгляд от небольшой горки сладостей у кровати на мальчика.
- Еще заходил Драко Малфой.
Вот и вся невеселая компания. Мальчик замолчал, Северус тоже. Он не умел обращаться с детьми. Он умел снимать баллы с факультетов, умел защитить своих студентов, умел объяснить новую тему. Но просто разговаривать с детьми не умел. Драко Малфой был, пожалуй, единственным мальчишкой, с которым Снейп изредка беседовал. Но ведь он все знал о Драко. Об этом же мальчике - ничего. Вглядываясь в бледное лицо, Северус пытался отыскать подтверждение своим опасениям или... надеждам. Худенький, болезненный. Но взгляд… Можно долго не верить, сомневаться, спорить. Но это – ее взгляд и легкая горбинка на носу – тоже ее. А вот эта болезненность и нелюдимость скорее… его?
- Том, Уоррен – фамилия твоего отца?
Мальчик удивленно посмотрел на декана. Нахмурился.
- Я… как декан твоего факультета, должен знать о… своих студентах.
Северус чувствовал, что говорит не то и не так. Не те слова должен он сказать мальчику, но вот по-другому не умел. Однако Тома не насторожило и не обидело подобное заявление. Он не ждал теплых слов. Когда ничего не ждешь – сложно разочароваться.
- Эту фамилию мне дали в приюте, - негромко заговорил мальчик, - по просьбе мамы. Она не хотела оставлять мне фамилию Армонд.
При этих звуках Северус внутренне содрогнулся. Мальчик же продолжил:
- В приюте мне предложили несколько фамилий на выбор. Все они были дурацкие, и ни одна не понравилась. Тогда директор рассердился и выбрал сам.
Северус посмотрел на мальчика, и сердце сжалось. Одиннадцатилетний ребенок так спокойно, без истерик и попыток разжалобить рассказывал чудовищную историю своего детства. Детства, которое могло быть другим, окажись рядом он, Северус. Постепенно все вставало на свои места.
«Последняя встреча. Правда, в тот день Северус не знал, что она последняя. Властимила была неординарной женщиной. Пропадала на месяцы без предупреждения. Так же внезапно возвращалась, извещая запиской. В тот раз все было не так.
|
|
|
