Жизнеописание Старца Иосифа исихаста

 

 

Глава первая. В МИРУ

 

 

ЮНОШЕСКИЕ ГОДЫ

 

Родиной Старца Иосифа был маленький и тихий Парос, один из островов Кикладского архипелага. Этот остров известен знаменитым Стовратным храмом Богородицы, построенным в IV веке святой царицей Еленой, и слав­ным монастырем Лонговарда.

На острове, окруженном лазурным Эгейским морем, находит­ся только один город и восемь живописных сел. В одном из них, селе Левки в центральной части острова, родился Старец Иосиф. Ныне там живет примерно тысяча человек.

Мать Старца звали Мария. Она родилась в Левках в 1871 году. В юном возрасте, около семнадцати лет, она вышла замуж за Лео­нарда Зумиса. Родители Леонарда были переселенцами из Одессы. Мужу Марии было восемнадцать лет, когда они поженились. У них родился сын Михаил и еще один ребенок, умерший вскоре после рождения. А через два года скончался Леонард.

Второй раз Мария вышла замуж за Георгия Коттиса, который был на четыре года старше нее. Он был земледельцем, бедным и неграмотным, но очень благочестивым и скромным. Эти доброде­тели он передал своим детям. В браке с Георгием Коттисом Мария родила еще девятерых детей. Но условия жизни были тогда очень тяжелыми, медицинской помощи почти не существовало.

 

 

Поэто­му три первых ребенка умерли в младенческом возрасте: дочери Марусо, Эргина и одна девочка, умершая сразу после родов. Двум выжившим дочерям дали имена прежде умерших детей: старшую назвали Эргина, а младшую — Марусо. Второго ноября 1897 года у них родился сын Франциск — таким было мирское имя Старца Иосифа. Других троих сыновей звали так: Эммануил, Леонард и Николай, в монашестве Афанасий. Сразу после рождения Нико­лая, в возрасте всего сорока лет, умер их отец.

Маленький домик семьи Франциска находился в центре села, напротив сельской библиотеки. Чтобы в него войти, надо было подняться по восьми небольшим каменным ступенькам. Сразу за дверью находились две очень маленькие комнатки — три с поло­виной на два с половиной метра. В первой было большое окно, и она служила гостиной и спальней для родителей. Во второй, за ней, была кухня с деревенским очагом. В ней же спали дети.

В этих двух комнатках, вместе с родителями и остальными шестью детьми, Франциск прожил до семнадцати лет. Удивитель­но, как столько людей могли жить в таком маленьком домике! Но любовь и терпение все переносят, со всем справляются. Сейчас в этом бедном домике находится скромная лавочка.

 

* * *

 

Мать Старца Иосифа была воистину человеком Божиим. Она имела душу такой простоты и чистоты, что удостаивалась видений и была уверена, что их видят все. Обычно это случалось в церкви: на службе или на уборке храма.

Одно из видений ей было, когда Франциск только-только ро­дился и она еще лежала на постели с кричащим рядом младенцем. Она увидела, что кровля жилища раскрылась, и перед ней предстал некий славный юноша. Его окружало такое сияние, что Мария не могла глядеть на него. Ангел приблизился к младенцу и начал записывать его имя на дощечке. Мать удивилась и спросила с беспокойством:

— Что ты делаешь? Почему записываешь имя моего сына?

— Он нужен Царю. И теперь он записан.

— Нет! Ты не можешь его забрать, этот младенец — мой!

— Я тебе сказал, что он уже записан.

Мария решила, что Франциск скоро умрет, потому что к тому времени два ее ребенка уже умерли в младенчестве. Поэтому она плакала, когда вспоминала видение ангела. Но Франциск подрос и не умер, и тогда Мария поняла: запись на дощечке означала, что Не­бесный Царь призовет Франциска в Свое монашеское воинство.

В другой раз ей было страшное видение ада. Придя в себя, она сразу же сказала Франциску:

— Ох, дитя мое, что я видела!

— Что ты видела? *

— Я видела, что спустилась в ад и люди там варились, как фа­соль. Они всплывали и снова тонули.

Дарованиями Марии, которые она передала своим детям, были чувство греховности и самоукорение. Этим объясняется отсут­ствие семейных фотографий: Мария не желала фотографировать­ся сама и научила избегать этого своих детей. Поэтому от тех лет до нас дошла только одна ее фотография и одна — Франциска.

 

* * *

 

Маленький Франциск был послушным и разумным, но при этом и очень живым ребенком. Отец временами гневался на него из-за шалостей и, бывало, хотел хорошенько выдрать сына. «Дамка я нагоняй Франциску за то, что он сделал!» — говорил Георгий. Когда Франциск слышал это, он тихо и спокойно подходил к сидя­щему в кресле отцу, чтобы тот наказал его, и склонял голову, пока­зывая полное послушание. Он не убегал, не гневался, не кричал — он проявлял послушание: «Раз уж ты хочешь меня выпороть, то пори». И отец, верующий и добросердечный человек, бывал пле­нен этим жестом своего маленького сына и говорил: «Ладно, беги отсюда! Даже выпороть тебя не могу из-за твоего смирения».

В те годы даже у мирских людей было большое благочестие. Старец Иосиф помнил, что, когда он был маленьким, ему говори­ли: «Дети, сейчас Великий пост, не балуйтесь слишком много, не шумите, не смейтесь. Сейчас — святое время».

В 1904 году семилетний Франциск был записан в первый класс начальной школы. Его учительницей была София Пемпсиаду - Кандиоту, мать известного митрополита Флоринского Августина.

Из архивов видно, что методикой преподавания в этой шко­ле было взаимообучение. Ученики всех классов сидели в одной аудитории, и старшие помогали младшим. Объяснялось это просто: в сельских общинах не хватало школьных помещений для учеников.

Франциск был очень сообразительным и способным учеником, уроки он выучивал сходу. По школьному журналу, который сохра­нился до сих пор, видно, что он был отличником. Если бы Франциск продолжил обучение, то занял бы высокое положение в обществе. Но когда он закончил четвертый класс начальной школы, умер его отец, и ему пришлось оставить учебу, чтобы помогать матери и братьям и сестрам.

 

 

* * *

 

Западные путешественники того времени писали, что жизнь в сельской Греции на рубеже ХIХ-ХХ веков отличалась патриар­хальной простотой и была похожа на жизнь во времена Гомера.

На маленьком же гористом Паросе жизнь всегда была нелегкой. Природные ресурсы острова, за исключением пользующегося большим спросом лихнита — белоснежного паросского мрамора, очень скудны. Паросцы обеспечивали себе пропитание, выращи­вая на небольших полях хлеб и занимаясь животноводством, что на островах Греции означает обычно разведение кур и коз.

Так жила и большая семья Франциска. А со смертью его отца в 1907 году жизнь стала совсем трудной. Удар был очень большим для всей семьи, но особенно — для Марии. Ей выпал тяжелый жребий: к тридцати шести годам она потеряла двух мужей и чет­верых детей.

Франциск выполнял различные работы, чтобы помочь семье. Как хороший хозяин, он прилежно убирал дом и даже заботился о приготовлении пищи. В окрестностях села он собирал съедоб­ные травы, с помощью рогатки охотился на зябликов. Вернувшись в село к матери, сын говорил: «Мама, я принес тебе зябликов!» Он варил собранную траву, запекал добытых птиц. Тем они и пита­лись. Впоследствии Старец Иосиф рассказывал: «Была у нас пара курочек. Мы брали их яйца, отдавали бакалейщику, а он нам за них давал пару сардин. Эти сардины мы резали на кусочки, клали их на хлеб и ели. Отдавали яйцо за сардину, потому что яйцо как по­делишь? А сардину можно порезать. Иногда я, ребенком, бегал к козочке и сосал ее молоко».

 

* * *

 

Отметим, что все братья и сестры Франциска вступили в брак, кроме Николая, который стал монашествовать вместе с братом приблизительно с 1932 года. Еще две родственницы Франциска стали монахинями. Первой была дочь Эргины Варвара, впо­следствии игумения Вриена, которую Франциск чрезвычайно любил и во многих письмах называл «душа моей души». Второй была Мария, супруга его брата Леонарда. Она стала монахиней в 1975 году в обители Богородицы Миртидиотиссы, в монастыре своей племянницы монахини Вриены, и была названа в постриге Меланией. Она прожила много лет и преставилась сравнитель­но недавно, в 1997 году. Мать Мелания помнила, что с детского возраста Франциск отличался от братьев духовным настроем и исключительной чистотой души. Они все уже тогда поняли, что Франциск — человек Божий, которому суждено стать избран­ным сосудом.

Позднее, когда он уже уехал из Афин на Святую Гору, его мать переселилась в Афины, чтобы жить вместе с любимым внуком Лео­нардом Зумисом, сыном ее первенца Михаила. Уже став монахом, Франциск посетил их один или два раза. Леонард удивлялся пол­ным благодати словам своего дяди. В то же время на него произве­ло впечатление, что он совершенно не говорил на духовные темы с теми людьми, которым все духовное было неинтересно. Мария же, под влиянием светлого примера сына, также решила стать монахи­ней. Старец Иосиф присутствовал при постриге матери. В великой схиме ей было дано имя Агафангела. Умерла она восемь лет спустя, в 1937 году, в возрасте шестидесяти шести лет.

 

 

В АФИНАХ

 

В 1914 году, когда Франциск был семнадцатилетним юношей, Мария отослала его в Афины на постоянную работу. По прибы­тии в афинский порт Пирей Франциск поселился в доме своей тети Александры в Лаврионе, пригороде Афин. Он сразу ревностно принялся за работу, чтобы разбогатеть и помочь родным выбрать­ся из нужды. Он сказал себе: «Или разбогатею, или умру! Я сыт по горло нашей нищетой и нуждой!»

Вначале Франциск работал поваром и пекарем в богатых домах Пирея. Там он изучил поварское искусство, которое ему пригоди­лось на Святой Горе, когда рядом с ним собралась братия. Теперь сын мог посылать матери кое-какие деньги.

Спустя несколько месяцев он устроился работать кондуктором на городскую электрическую железную дорогу. В поезд заходило много людей, и некоторые, заплатив за проезд, в спешке проходили в салон, не взяв билета. Франциск тем не менее отрывал и выбра­сывал билет. Он легко мог оставить эти деньги себе: начальство не заметило бы и об этом никто не узнал бы. Но, как рассказывал Ста­рец Иосиф, он думал: «Не могу я пойти против совести, ведь вся компания зависит от этого билета. Как же я плату за него положу к себе в карман?» Несмотря на это, в конце дня Франциск часто об­наруживал излишек денег — пятьдесят или шестьдесят драхм. Это была довольно внушительная сумма для бедного юноши, равная его месячной зарплате. Так Бог вознаграждал честность Франциска.

До юношеского возраста Франциск почти не ведал Бога. Он был совершенно нерелигиозным. Но он унаследовал многие до­бродетели своей матери, поэтому был чистым юношей, разумным, справедливым и честным.

К деньгам Франциск относился бережно, но не забывал о мило­стыне. Однажды он увидел на базаре старенькую монахиню, поку­павшую виноград. У бедной монахини не хватало денег. Франциск, увидев это, сказал: «Бери, бери виноград, я за него заплачу!» Мо­нахиня купила виноград й рассказала об этом игуменье. Та ответи­ла: «Пригласи его к нам».

Монахиня разыскала Франциска и привела в свой маленький монастырь. Придя к ним, он спросил:

— Есть ли здесь больные?

— Есть, дитя мое, — отвечала игуменья, — одна чахоточная.

Тогда он отдал страждущей три золотые лиры, и та залилась слезами.

 

* * *

 

Через год, когда Франциску исполнилось восемнадцать лет, он был призван на срочную службу в Королевский флот. Там он научился очень хорошо плавать, так что догнать его было невоз­можно. Позже он рассказывал сам: «Хотя бы и с десятью я со­стязался в плавании, всех могу обогнать. Какой бы зверь мне ни встретился в воде, я могу его убить», — такой он обладал сно­ровкой. «Сумасшедшие поступки совершал я, когда был на фло­те, — рассказывал он. — Если бы захотел, то, нырнув, я мог бы так ударить кого-нибудь, что он там бы и остался. Так нас обучи­ли на флоте». За добросовестную службу командование награ­дило Франциска часами.

 

* * *

 

Закончив службу на флоте, Франциск уже ни к кому не нани­мался, а стал работать сам на себя. Начал он как мелкий лавочник. Благодаря сообразительности и способностям, Франциску удалось за короткое время преуспеть в торговле, сделаться торговым аген­том и приобрести некоторое состояние. При этом он никогда не шел на сделки с совестью, если подворачивались удобные случаи разбогатеть нечестным путем.

Другой отличавшей его добродетелью была чистота души. Тете Александре удалось обручить племянника, но Франциск, как сам рассказывал, вел себя так внимательно, что ни разу не притронулся к своей нареченной, боясь дойти до того, что обнимет ее.

Франциск был очень отважным юношей. Он писал впослед­ствии о своих молодых годах: «Когда я был в миру, мог подраться с кучей народа, сердце у меня было львиное».

 

Однажды Франциску было нужно отлучиться из лавки, и он сказал младшему брату Николаю, который к тому времени также приехал в Афины:

— Мне нужно сходить кое-что купить, смотри внимательно, чтобы у тебя ничего не украли.

— Да-да, ступай, я буду здесь, — ответил тот.

Вернувшись, Франциск, будучи очень сметливым, с первого взгляда заметил, что в лавке кое-чего не хватает, и закричал:

— Слушай, где ты был?! Недостает платков!

Младший брат понятия ни о чем не имел, потому что все это время играл на скрипке.

— Кто-то заходил сюда? — спросил Франциск.

— Да, какие-то русские беженцы были. Посмотрели немного и ушли. Ничего не взяли.

— Мозгов у тебя нет! Они украли дюжину платков, а ты спишь! Куда они пошли?

— Да вон туда.

Франциск бросился за ними и видит: семь-восемь человек делят платки между собой. Особо не задумываясь, он прыгнул и оказался среди них. Прежде всего он выхватил у них платки, а затем начал драться. Нанес каждому по два-три удара кулаком, и тем закончил дело. Разобравшись с ними, он вернулся и сказал брату:

— Вот платки!

Позднее, став монахом, он употребил свою физическую и ду­шевную крепость на то, чтобы суровейшим образом подвизаться на иноческом поприще, валившись на Святую Гору, он сказал себе: «Каким я был в миру, таким я буду теперь с бесами!»

 

 

ОБРАЩЕНИЕ К БОГУ

 

Бог, видя чистую жизнь Франциска, послал ему луч благодати, чтобы его уловить. Однажды ночью юноша увидел сон, о котором рассказывал так:

«Я увидел, что прохожу мимо дворца. И вдруг меня взяли два офицера дворцовой стражи и провели во дворец. Я не понял, за­чем они это сделали, и протестовал, а они мне любезно ответили, что я не должен бояться и должен идти с ними, потому что такова воля царя. Мы поднялись в чрезвычайно красивый, выше всякого земного здания, дворец, меня одели в белоснежную драгоценную одежду и сказали: "Отныне и впредь ты будешь служить здесь”, — и повелели поклониться царю.

Я сразу проснулся. Виденное и слышанное так сильно запечат­лелось во мне, что я ни делать ничего не мог, ни думать о чем-либо. Я прекратил работу и пребывал в размышлениях. Я постоянно слышал внутри себя это повеление, и так живо, будто оно постоян­но повторялось: "Отныне и впредь ты будешь служить здесь”. Все во мне, внутри и снаружи, изменилось. Ничто из находящегося на земле меня не заботило, хотя я и не знал, что же это я видел и что должен делать».

У Франциска возникла в душе некая печаль и скука, все мирское стало его тяготить. Дочери хозяина дома, где он жил, видя его в таком настроении и узнав, в чем причина, захотели ему помочь и дали почитать «Новый Эклогион» — книгу с очень хорошей подборкой житий святых. Прочитав ее, Франциск изумился. Он не мог поверить, что существовали такие люди, которые в своей жизни столь сурово подвизались ради Бога и совершили с Его по­мощью столько знамений и чудес.

 

* * *

 

Тогда пришла к нему память о Боге, и с тех пор Бог послал ему покаяние, послал Свое просвещение, отверз ум, и Франциск на­чал думать о своей душе. С тех пор началось его новое, духовное, поприще. Он со многими слезами первый раз в жизни исповедал духовнику грехи.

Франциск начал охладевать к торговле, которую стал считать грехом и препятствием на своем новом поприще. Он оставил это занятие и трудился на простых работах то здесь, то там, лишь бы заработать на хлеб, чтобы ни о чем не заботиться и иметь возмож­ность заниматься молитвой.

Из своих сбережений он раздавал милостыню ради упокоения души своего отца.

В это же время Франциск стал совершать паломничества, чтобы укрепить веру и покаяние. Он побывал в монастыре Преподобно­го Герасима на острове Кефаллиния, в церкви Пресвятой Богоро­дицы на острове Тинос, где чудеса происходят непрестанно. Услы­шав от людей о множестве разных чудес и увидев некоторые из них своими глазами, Франциск понял, что истории, прочитанные в «Новом Эклогионе», были истинными.

Он уже не мог больше оставаться в городском шуме и убегал в безлюдные места, чтобы молиться нерассеянно. Чаще всего он уходил в Пендельские горы, в шестнадцати километрах северо- восточнее Афин, где тогда никто не жил. Там он нашел убежище в одном заброшенном монастыре.

Франциск хотел испытать свои способности к монашеской жизни. Он старался подвизаться насколько мог, соответственно немногим своим знаниям. Он усиленно постился, довольствуясь в течение дня небольшим количеством хлеба и парой кусочков лукума, одевался просто, раздавал деньги — одним словом, начал подражать святым.

Желая уподобиться столпникам, Франциск проводил ночи на деревьях. Однажды он залез на миндальное дерево, как святой Давид Солунский, и попробовал там подвизаться. Он старался молиться всю ночь, но в какой-то момент, изнемогши от поста и бдения, заснул. Проснувшись, Франциск увидел, что все вокруг белым-бело от снега и сам он, как в сугробе, весь в снегу. Окоченев от холода, он думал: «Как же мне слезть?» — и смеялся над своим приключением. Мало-помалу он спустился с дерева.

Каждый день юноша ходил в город за едой и покупал полкороб­ки лукума. В то время лукум готовили большими кусками и про­давали по шесть кусков в одной коробке, общий вес ее был более килограмма. Как-то раз он подумал: «Зачем мне спускаться в го­род каждый день, чтобы покупать полкоробки? Буду-ка я покупать целую и тогда смогу ходить в город через день». Так он и сделал. Но когда наступило время еды, Франциск был настолько голоден, что не удержался и съел всю коробку. Он сильно любил сладкое. Тогда он сказал себе: «Лучше я потружусь и буду покупать лукум только на один день, иначе не получается».

Постепенно он совершенствовался в подвиге. Как Старец Ио­сиф сам писал позже: «Жил я в миру и тайно творил суровые, до пролития крови, подвиги. Ел после девятого часа и раз в два дня. Пендельские горы и пещеры познали меня как ночного во­рона (ср.: Пс. 101, 7), алчущего и плачущего, ищущего спастись. Испытывал, могу ли я вынести страдания, уйти монахом на Свя­тую Гору. И когда хорошо поупражнялся несколько лет, тогда про­ сил, чтобы Господь меня простил, что я ем раз в два дня, и говорил, что, когда приду на Святую Гору, буду есть раз в восемь дней, как пишут жития святых».

Через пару лет Франциск, убедившись, что может стать мона­хом, решил отправиться на Святую Гору при первом удобном слу­чае. И однажды, когда он спустился в Афины, ему посчастливилось встретиться с монахом-святогорцем из Карей. Франциск попро­сил взять его с собой, когда тому нужно будет возвращаться. Так он добрался до Святой Горы. Прежде чем уехать, он выдал замуж свою сестру Эргину, оставил приданое для маленькой Марусо, а остальные свои деньги раздал как милостыню. В начале 1921 года, в возрасте двадцати четырех лет, свободный от обязательств, он отправился в благословенный сад Божией Матери.

 

 

⇐ Предыдущая15161718192021222324Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: