 |
Глава 8. Завоевание Египта. Вторжение в Египет
|
|
|
|
Глава 8. Завоевание Египта
Вторжение в Египет
Продвижение мусульманской армии к побережью Сирии и Палестины, в глубь Верхней Месопотамии и даже в собственно Иран, имевший с арабским миром границу огромной протяженности, происходило стихийно. Отдельные набеги то в одном, то в другом месте вдоль постоянно меняющейся границы выхватывали у противоположной стороны то один, то другой район. Отряды, потерпевшие неудачу, всегда могли вернуться назад на широком фронте.
Иначе выглядит неожиданное вторжение небольшого мусульманского отряда под командованием Амра ибн ал-Аса в Египет, соединенный с ранее завоеванными арабами землями узким Суэцким перешейком. Триста километров пустыни, отделяющие Южную Палестину от Дельты Нила, обеспечивали возможность неожиданного появления арабской армии на границе обрабатываемых земель, но в то же время перешеек, перекрытый решительным военачальником, мог стать дверцей мышеловки для малочисленного войска.
Арабская армия в Палестине находилась в трудном положении. Амвасская чума ополовинила ее ряды. Оставшихся сил только-только хватало для осады Кесареи (Кайсарийа) и нескольких портовых городов Палестины, еще остававшихся в руках византийцев.
Неизвестно, кто был инициатором этого смелого вторжения. По одним рассказам Амр отправился самовольно, по другим – с согласия Умара, но будто бы тот в последний момент приказал Амру возвратиться, если он не перешел границу Египта. Амр же не стал раскрывать письмо, догадываясь о его содержании, перешел границу, и прочитал его только на территории Египта. Это, скорее всего, только красивая легенда.
Решимость вторгнуться в густо населенную страну с отрядом в 3500 человек определялась не только желанием богатой добычи, а тем, что Амр, который мог надеяться после смерти Абу Убайды и Йазида ибн Абу Суфйана стать правителем Палестины, оказался обойденным, и выходом из этого, пусть и рискованным, было завоевание Египта.
|
|
|
Арабские историки совершенно не имели представления о том, что происходило в Египте накануне и во время его завоевания. Все высшие административные и военные деятели византийского Египта слились для них в одну полулегендарную фигуру ал-Мукаукиса, которого обычно отождествляют с мелькитским патриархом Киром, назначенным в Египет осенью 631 г., он же фигурирует и в рассказах о посольстве Мухаммада в Египет в 7/629 г.
Круг полномочий Кира не совсем ясен и в христианских источниках. Для монофизитов-коптов он был исчадием ада, в котором воплотилось все зло, и он вырос во всемогущую фигуру, заслонившую остальных представителей высшей власти, хотя, несмотря на все полномочия, не был главой египетской администрации, каким предстает в сочинениях монофизитских авторов.
Сразу же после прибытия в Египет Кир принялся рьяно насаждать монофелитскую догму, которая должна были примирить сторонников учения о двух естествах в едином теле сына божьего с догматом монофизитов о едином естестве. Но этот гибрид не приняли ни мелькиты, ни монофизиты. Для первых она представлялась такой же ересью, как и монофизитство, вторые же считали, что их просто хотят обратить в другую веру, не усматривая никакого компромисса. Коптский патриарх Вениамин разослал по стране пасторское послание, призывая стоять за истинную веру, и покинул свою резиденцию в Александрии (или в одном из монастырей около нее), чтобы укрыться в дальних монастырях Верхнего Египта.
Упорство коптов, для которых своя религия была своеобразной формой внутренней духовной автономии под властью чужаков-греков, вызывало у Кира ожесточение. Его посланцы в сопровождении солдат врывались в коптские монастыри и требовали подписывать акты о принятии официального догмата. Особо упорствовавших подвергали пыткам. Одни, не желая принимать новое учение, бежали в горы и пустыни, другие, принимая внешне официальную догму, сохраняли свои убеждения и продолжали тайно молиться по своему обряду. Кир пытался отыскать знамя сопротивления – патриарха Вениамина, но тот успешно ускользал от преследования, укрываясь то в одном, то в другом отдаленном монастыре Верхнего Египта.
|
|
|
Борьба шла не только за верность тем или иным догматам, сущность которых была ясна далеко не всем мирянам, но и за вполне ощутимые ценности – за церковные владения, которые Кир конфисковывал у противившихся монофелитству церквей и монастырей.
К концу тридцатых годов официальное учение внешне восторжествовало, но конфликт был лишь загнан внутрь и в любой момент мог вырваться наружу. Политика Кира привела к тому что в Египте противостояние между основной массой жителей и византийскими властями было больше, чем в Сирии и Палестине. К тому же кроме религиозных конфликтов существовали серьезные противоречия между «зелеными», которые в Египте представляли партию местных землевладельцев и торгово-ремесленного населения, и «синими», составлявшими партию константинопольской ориентации. Существовали города и даже целые районы, придерживавшиеся «синей» или «зеленой» ориентации. Вдобавок ко всей этой пестрой картине политической и религиозной розни нужно отметить, что в Египте еще сохранялись значительные очаги гностицизма, также преследуемого официальной церковью и неприемлемого для коптов-монофизитов.
Такова была ситуация в стране, в которую вторгся Амр ибн ал-Ас со своим малочисленным войском. Феодор, командующий византийской армией в Египте, располагал незначительным войском. Во всяком случае, арабские источники, склонные преувеличивать силы противника для вящей славы мусульманского оружия, в описании сражений в Египте не делают этого. Известным подспорьем армии могла быть городская милиция. Но она была не очень надежна.
Амр двинулся обычным путем завоевателей, вторгавшихся в Египет из Азии, – вдоль восточной окраины Дельты к ее вершине, так же, как четверть века назад шла персидская армия.
|
|
|
Первым серьезным препятствием оказался хорошо укрепленный город Билбейс, комендантом которого, как сообщают некоторые авторы, был Аретон, бывший комендант Иерусалима, бежавший после его сдачи в Египет. Он попытался разгромить арабов ночным нападением на их лагерь, но потерпел поражение. Арабы месяц осаждали город и, наконец, взяли его штурмом. Византийцы потеряли 1000 человек убитыми и 3 000 пленными. Цифры эти, несомненно, сильно округлены в сторону завышения. Не могли не понести потери и арабы, но их в какой-то мере компенсировали бедуины, кочевавшие между Дельтой и Синаем, присоединившиеся к Амру. Падение Билбейса, вероятно, произошло в конце февраля – конце марта 640 г.
Далее Амр оказался у крепости Умм Дунайн (Тандуния, в районе современного Булака в Каире) и города Бабалйун, или Бабилон, остатки которого можно и сейчас видеть в южной части Каира. С этого момента мы оказываемся перед трудной проблемой восстановления порядка событий.
Учитывая время, ушедшее на осаду двух крепостей, Амр не мог появиться под Бабалйуном ранее середины марта. Здесь его ждало византийское войско, расположившееся в хорошо укрепленном лагере между Тандунией и Бабалйуном. Амр запросил подкреплений у халифа, а сам тем временем беспокоил византийцев частыми нападениями с разных сторон, чтобы создать впечатление многочисленности своего войска. Византийцы легко разгадали его уловки, но, верные той же тактике, которая погубила византийские армии в Сирии, воздерживались от активных действий.
Рис. 8. Египет в середине VII в.
Решительное сражение произошло только в июле. Возможно, решимость византийцев укрепилась с подходом войск Анастасия и Феодосия из Александрии. Успел ли Амр получить подкрепления, мы не знаем. Амр разделил свое войско на три группы, атаковал византийцев с двух сторон, а затем в решительный момент 500 конников Хариджи ибн Хузафы напали с тыла и повергли византийцев в бегство. Потери их, видимо, были невелики, так как беглецы могли укрыться в близлежащих крепостях.
|
|
|
После этого сражения мусульмане сравнительно легко захватили Умм Дунайн и перебили значительную часть гарнизона, лишь тремстам человекам из него удалось спастись на судах и бежать в сторону Никиу. Бабалйун был превосходной крепостью, построенной римлянами. Стены толщиной в два с половиной метра, сложенные из перемежающихся рядов камня и обожженного кирпича, возвышались на 18 метров. Двое ворот, в южной и западной стене, выходили к Нилу, а к суше, в сторону арабов, были обращены глухие стены. Взять такую крепость штурмом, без хорошей осадной техники было невозможно. Взять ее измором было также непросто – она была связана понтонным мостом с островом ар-Рауда, а через него со всей страной. Кроме того, укрепленный городок на ар-Рауде служил для размещения резервов, так как в самом Бабалйуне вряд ли могло разместиться больше 3 000 солдат. Пока мост оставался в руках византийцев, взятие города было делом чрезвычайно трудным.
Византийцы попытались взять реванш, атаковали осаждающих и снова потерпели поражение в поле. Воспользоваться плодами этого успеха арабы все равно не могли. А тем временем начался подъем воды в Ниле, и военные действия неминуемо должны были затухнуть. В этот момент патриарх Кир начал переговоры с арабами, убеждая их взять выкуп и уйти. Арабские источники, естественно, превозносят впечатление, которое произвели на византийцев простота нравов мусульман, их благочестие и дух равенства, о содержании же договора не говорят ничего. Кир будто бы предлагал 1000 динаров халифу, 100 динаров Амру и по 2 динара остальным воинам, что составило бы 15–20 тыс. динаров. Такая сумма в качестве контрибуции с одного небольшого городка вполне естественна, но для договора одного города не требовался бы приезд патриарха. Видимо, договор имел более общий характер: арабы получали большую контрибуцию и отказывались от нападений на Египет. Феофан говорит о 120 000 номисм (динаров), после чего арабы три года не беспокоили Египет. Последнее, как мы знаем, не соответствует действительности, но позволяет догадываться, что речь шла не о сдаче Египта на условии договора, а именно о гарантии его безопасности. Можно понять, почему Амр согласился на это: половодье лишало его свободы действий, захват Бабалйуна был невозможен, почетное отступление с богатой контрибуцией вполне устраивало всех мусульман.
Что толкнуло Кира на соглашение в этот момент? Видимо, причину следует искать во внутренней ситуации. С одной стороны, не было единства между главнокомандующим, Феодором, принадлежавшим к партии «зеленых», и Доменцианом, приверженцем «синих». С другой стороны, с арабским вторжением подняли голову задавленные было монофизиты. В марте в Дефашире, городке около Александрии, обнаружился заговор монофизитов-гаянитов с целью убийства Кира в отместку за конфискацию имущества их церквей. Комендант Александрии (? ) Евдокиан, брат Доменциана, послал в церковь, где собрались заговорщики, солдат, они обстреляли собравшихся, а затем так избили, что несколько человек умерли, а двоим отрубили руки. Затем глашатай объявил, чтобы все находились в своих церквах и не выходили (видимо, дело было в какой-то большой праздник, когда заговорщики надеялись напасть на патриарха из толпы, скорее всего – Пасха).
|
|
|
Вероятно, были и другие проявления недовольства и враждебности, о которых мы ничего не знаем. Когда Ираклий узнал об этом договоре, то вызвал Кира в Константинополь и, не удовлетворившись его объяснениями, отправил в ссылку.
Этому договору не суждено было вступить в силу. Узнав о нем, Ираклий разгневался и несомненно, что после отъезда Кира византийские власти не приступили к выплате денег, обусловленных договором. Амр счел договор аннулированным и осенью, уже после спада воды, возобновил военные действия. Основные силы византийцев к этому времени отошли в Александрию, у Никиу стоял небольшой заслон под командованием Доменциана, а города Дельты охранялись лишь их гарнизонами.
Амр приказал местным властям построить мост через большой канал у Калйуба и двинулся на север к Атрибу (Банха ал-Асал, ныне Бенха). Другой мост через Нил, построенный у Бабалйуна, должен был преграждать движение судов, на которых могли быть переброшены войска для удара ему в тыл. Для охраны моста должно было оставаться значительное прикрытие.
Продвижение армии Амра в сложных условиях Дельты, пересеченной многочисленными большими каналами, облегчалось помощью присоединившихся к нему коптов. Среди присоединившихся были не только фанатичные противники официальной церкви, но и какие-то представители местной знати со своими отрядами.
Феодор оценил опасность, вышел из Александрии и двинулся наперерез Амру, чтобы не допустить его в район Саманнуда, где господствовали «синие», склонные к компромиссу с завоевателями и где мусульмане могли рассчитывать на поддержку населения. Авангарду правительственных войск удалось опередить Амра и, несмотря на отказ милиции Саманнуда присоединиться к войскам и сражаться с арабами, нанести ему поражение, используя многочисленные каналы как оборонительные рвы. Амр был вынужден отступить к Бусиру и укрепиться там.
Успех правительственных войск заставил некоторых перебежчиков задуматься о своем будущем и судьбе близких и покинуть войско Амра. Не совсем ясно, как после этого Амр мог дойти до Димйата, где потерпел неудачу и в отместку пытался сжечь урожай на полях. Разлив Нила заставил его отойти на исходную позицию и возобновить осаду Бабалйуна.
Как мы видим, отношение египтян к арабам было неоднозначным, так же, по-видимому, как и отношение арабов к египтянам. С одной стороны, мы читаем, что Амр «арестовывал византийских магистратов, сковывал им руки и ноги цепями и деревянными колодками, он вымогал много денег, удвоил налог с крестьян и заставлял доставлять фураж для лошадей; он совершал бесчисленные насильственные деяния»; с другой стороны, часть египтян, измученная религиозными преследованиями, отказывалась сражаться с мусульманами и даже помогала им разыскивать и уничтожать византийских солдат. Конечно, не все эти люди руководствовались одинаковыми мотивами и не все занимали активную позицию. Для многих было достаточно того, что, согласившись платить дань победителям, они получали возможность жить, не опасаясь гонений за веру, которым они подвергались в течение десяти лет. Сохранилось сообщение о письме Вениамина, обращенном к пастве с призывом помогать арабам. Вряд ли прямой смысл послания был именно таков, но явно с приходом арабов он мог вздохнуть свободно. Конечно, копты не встречали арабов как освободителей от византийского гнета – одна чужая власть над ними сменялась другой, но она в это время хотя бы не касалась их религиозных убеждений.
Осада Бабалйуна затянулась на семь месяцев. Арабы с помощью местных мастеров соорудили камнеметные машины (манджаник) и обстреливали город; других осадных приспособлений у них не было, и о штурме стен такой высоты не приходилось и думать. В арабских преданиях об осаде можно найти рассказ о том, как аз-Зубайр ибн ал-Аввам, приставив лестницу к стене, первым взобрался на нее, с горсткой храбрецов бросился к воротам с криком «Аллах велик! » и открыл их. Мусульмане ворвались в город, и ал-Мукаукис запросил мира. Подобных рассказов о взятии городов в арабских исторических преданиях немало, и подавляющее большинство из них является всего лишь фольклорным шаблоном.
Шел пятый месяц осады города, когда в Константинополе произошли большие перемены. На тридцать первом году царствования от горячки скончался император Ираклий (11 февраля 641 г. ), оставив после себя соправителями двух сыновей: Константина (от первого брака с Евдокией) и Ираклиона (от брака с Мартиной, своей двоюродной сестрой). Такое соправление не обещало ничего хорошего. Эти две жены и их сыновья принадлежали к разным группировкам, к тому же духовенство считало брак с двоюродной сестрой кровосмешением, а сына от этого брака – незаконнорожденным. Константинопольский патриарх Пирр провозгласил императором Константина III. Константин вызвал из Египта Феодора, чтобы выяснить обстановку, и стал готовить флот для высадки.
Весть о смерти Ираклия и отзыве главнокомандующего не могла не повлиять на волю гарнизона к сопротивлению. К тому же у осажденных кончались припасы, и начиналась эпидемия. Комендант гарнизона или высшие светские и духовные власти вынуждены были начать переговоры о сдаче. В памяти участников событий с арабской стороны смешались переговоры с Киром осенью предыдущего года с переговорами о сдаче; всюду византийскую сторону представляет ал-Мукаукис, который к тому же превращается в защитника интересов коптов в ущерб византийцам. Но Кир в это время, как мы уже знаем, был далеко от Египта, а кто-то из городской верхушки, зашифрованный под именем ал-Мукаукис, ведший переговоры, мог и в самом деле больше печься об интересах коптов, чем византийского гарнизона.
Условия сдачи нигде не приводятся. О них приходится догадываться по отдельным крупицам сведений. Прежде всего, ясно, что гарнизон выговорил себе право беспрепятственно покинуть город, но должен был оставить все военные припасы. Как свидетельствуют условия договоров с сирийскими городами, уйти могли и все желающие, а оставшиеся обязывались платить джизью в размере 2 динаров с каждого взрослого мужчины.
Договор был подписан в страстную субботу, 6 апреля 641 г. Отпраздновав пасху, гарнизон покидал город. По случаю этого христианского праздника любви и примирения из темницы были выпущены заключенные, но тем, кто был заточен за веру, отрубили руки, чтобы эти враги церкви не радовались освобождению с приходом арабов. В понедельник гарнизон покинул измученный город и в него вступили арабы. Вероятно, после сдачи Бабалйуна, часть арабского войска совершила набег на Файйум.
Сразу же после этого Амр начал поход на Александрию, двигаясь по левому, степному, берегу Александрийского рукава Нила. На пути к ней лежал хорошо укрепленный город Никиу, около которого целый год базировалась византийская армия, прикрывавшая Александрию. Недавно возвратившийся из столицы Феодор оставил здесь трусливого Доменциана, который уже отличился бегством из Файйума. Когда арабы внезапно появились под городом, Доменциан тайком бежал, бросив гарнизон на произвол судьбы. Обезглавленный гарнизон, не оказывая сопротивления, разбежался; лодочники, мобилизованные со своими судами для обслуживания армии, тоже воспользовались случаем и разбежались по домам. 25 мая арабы ворвались в незащищенный город и перебили множество мирных жителей, встречавшихся им на улицах. Все же, видимо, арабы действовали не совсем вслепую: в Са они убили родственников Феодора, а жители Никиу принадлежали к «зеленым», сторонникам борьбы с арабами. Арабские историки не упоминают взятия Никиу, а говорят о небольшом столкновении с византийцами у Тарнута.
Феодор стал спешно исправлять положение. Уже через несколько дней передовой отряд Амра, возглавляемый Шариком ибн Сумаййем, столкнулся с упорным сопротивлением: три дня он сражался в окружении, пока не подошел Амр с основными силами. Эта местность стала после того называться у арабов Ком (или Каум) Шарик».
В эти самые дни скончался император Константин III, готовивший подкрепления для Египта, вероятно отравленный сторонниками Мартины и ее сына Ираклиона. Новая смена власти могла вызвать обострение внутриполитической борьбы в Египте. Вражда между «синими» и «зелеными» выливалась в вооруженные столкновения.
Но известие о смене власти не успело дойти до Египта, как арабы оказались на подступах к Александрии. После тяжелого боя под Султайсом (Сунтайсом), в котором против арабов сражались также городские ополчения Картасы и Султайса, арабы отбросили византийцев и заняли Даманхур (Ермуполь), последний значительный и укрепленный город на пути к Александрии. Султайс, Картаса и Даманхур были разграблены, а жители в наказание за участие в бою были обращены в рабство и отправлены в Медину (правда, после завоевания всего Египта Умар распорядился возвратить этих пленников домой, но разыскать удалось не всех).
Эти два неудачных для византийцев сражения все же позволили задержать противника настолько, чтобы на самых подступах к Александрии у крепости Карийун, прикрывавшей узкую, 2–3-километровую косу, соединяющую Александрию с остальным Египтом, арабов встретила самая сильная за все время египетская армия, в которой кроме гарнизона Александрии и подкреплений, прибывших по морю, были также городские ополчения из Саха, ал-Хайса, Балхиба и Масира (Масила). Бой длился десять дней, прежде чем победа досталась мусульманам. Никаких сведений о численности войск обеих сторон и о ходе битвы не имеется, нет даже обычных для рассказов о сражениях описаний боевых эпизодов и поединков. Известно только, что авангардом командовал Абдаллах, сын Амра, получивший при этом ранение, но и он (один из передатчиков сведений о завоевании Сирии) молчит по этому поводу.
Был, вероятно, конец июня, когда арабы подошли к стенам Александрии. Взять ее штурмом было делом необычайно трудным, крохотный Бабалйун арабы осаждали 7 месяцев, а здесь перед ними был огромный по тем временам город с населением около 150000 жителей. Взять его измором было просто невозможно: город, все существование которого было связано с морем и морской торговлей, город, повернутый спиной к стране, столицей которой он являлся, имел большой флот, позволявший беспрепятственно подвозить продовольствие. В его стенах спокойно могла разместиться большая армия. Видимо, можно говорить о 10–15 тыс. солдат и нескольких тысячах вооруженных горожан. Но и в этом случае для защиты восьми с половиной километров стен, обращенных к суше, город мог выставить по 2–2, 5 воина на каждый метр.
Арабы сразу поняли несоизмеримость сил. При первой попытке приблизиться к стенам они были засыпаны камнями из камнеметных машин и поспешно отступили. Серьезных столкновений под Александрией не было, так как арабы потеряли всего 22 человека убитыми.
В их власти остались все окрестности с богатыми виллами и поместьями, но главная цель оставалась недостижимой. Прошло два месяца, приближалось время подъема воды, которая отрезала бы арабов под Александрией от остальной страны. Поэтому Амр почел за благо отступить, но выбрал путь через Дельту. Все сколько-нибудь значительные города, в том числе Саха, Тух и Дамсис, не сдались при появлении арабской армии, а времени для длительной осады у Амра не оставалось, он спешил возвратиться на безопасный восточный берег. В Бабалйун он вернулся в зу-л-ка‘да 20 г. т. е. в октябре 641 г. Таким образом, через полтора года после вторжения в Египет Амр бесспорно контролировал только правый берег Нила от Ансина до ал-Фарама и, может быть, район Файйума и самую вершину Дельты. Овладение Александрией после знакомства с ее укреплениями отодвигалось в далекое будущее.
|
|
|
