 |
Глава 25. Гибель династии Умаииадов и конец арабской империи
|
|
|
|
Глава 25. Гибель династии Умаииадов и конец арабской империи
Присяга первому Аббасдскому халифу
В конце 128 – начале 129 гг. х. полномочным представителем аббасидского имама Ибрахима ибн Мухаммада в Хорасане был Абдаррахман ибн Муслим. Перед этим ту же миссию выполнял Абу Салама Хафс ибн Сулайман ал-Халлал, теперь же Абу Муслим действовал самостоятельно, пересылая свои сообщения имаму через Абу Саламу, руководившего пропагандой из Куфы. В его обязанность входила не только вербовка новых сторонников, но и сбор заката в пользу имама. Это был редкий случай, когда претендент на престол не тратился на пропаганду, а даже наживался, и неизвестно, что в данный момент было важнее для Ибрахима: деньги или туманная перспектива захвата власти.
Находясь в Мерве, Абу Муслим получил приказ Ибрахима прибыть к нему, чтобы рассказать о положении в Хорасане. Он выехал в середине джумады второй 129 г. х., то есть 3 или 4 марта 747 г., с тем, что было собрано для имама, в сопровождении 70 человек. Такой караван не мог оставаться незамеченным, и на выезде из оазиса, в Данданакане, местный амир спросил, куда они едут. Абу Муслим ответил, что едут в паломничество. Этот эпизод показывает, что, несмотря на междоусобицу, контроль за передвижением на больших дорогах сохранялся. Абу Муслим не рискнул ехать по главной дороге через Серахс и Нишапур, а свернул на более спокойную дорогу через Абиверд, далее по краю степи, минуя Нису, направился к Реййу, но в Кумисе его встретило послание имама. Ибрахим прислал ему знамя как благословение на начало открытого призыва к восстанию и приказ переслать собранные деньги с Кахтабой ибн Шабибой (их было будто бы 300000 дирхемов), а самому возвращаться в Мерв для открытого призыва к восстанию. Он получил и верительную грамоту – письмо к мервским сторонникам, в котором сообщалось, что Абу Муслим является его представителем и его приказы должны беспрекословно исполняться.
|
|
|
Прибыв в Мервский оазис в начале мая 747 г., Абу Муслим поселился в селении Фанин у покровительствовавшего ему Абу Дауда Ибрахима, а затем в присутствии верхушки организации в доме Сулаймана ибн Касира предъявил грамоту имама Ибрахима. Когда секретарь Сулаймана ибн Касира раскрыл послание Ибрахима и огласил присутствующим его содержание, то оно поразило их: они надеялись, что их возглавит «человек из семьи пророка», то есть кто-то из Аббасидов или Алидов, а над ними был поставлен неараб, да еще и бывший раб, пусть даже и мавла имама. Особенно возмутило это Сулаймана ибн Касира, который мог надеяться сохранить свое господствующее положение главы мервских сторонников Аббасидов. Он закричал: «Мы сносили неприятности этого дела, были исполнены страхом, не спали ночей, нам отсекали за него руки и ноги, выкалывали глаза, отрезали языки и испытывали нас всякими тяжкими наказаниями: избиение плетьми и заточение в темницах было самым пустячным из того, что нас постигало! А когда мы почуяли веяние жизни, разверзлись наши взоры и созрели плоды наших наслаждений, на нас свалился этот чужак, о котором мы не знаем, из какого яйца он вылупился, из какого гнезда он выпорхнул» – и с этими словами швырнул в Абу Муслима чернильницей. Она рассекла ему лоб до крови. Абу Дауд и другие недовольные Сулайманом за его высокомерие, бросились к Абу Муслиму, отерли ему кровь и заявили, что повинуются решению имама. Прилюдное оскорбление полномочного представителя могло серьезно повредить подготовке восстания, и Абу Муслим постарался сгладить конфликт, всячески выказывая ему почтение, показал ему очередное послание имама, в котором рекомендовалось прислушиваться к мнению Сулаймана, и в конце концов умиротворил его. Из Фанина Абу Муслим разослал вестников сообщить о начале открытого выступления в первый день рамадана. К этому дню он перебрался в соседнее хуза‘итское селение Сафизандж или Асфизандж, со второго дня рамадана поселился в доме Сулаймана ибн Касира, что свидетельствовало для всех о единении обоих вождей.
|
|
|
Начало рамадана было лишь датой начала открытого призыва, а реальным началом стала ночь с последнего четверга этого месяца на пятницу 9 июня 747 г. По условленному знаку из других селений и из Мерва к присланному имамом знамени, вздетому на древко длиной в 13 локтей (6, 5 м), стали прибывать большие группы сторонников. Было и второе знамя, на еще более длинном древке. Знамена были черного цвета, и в такие же одежды стали одеваться прибывающие сторонники. С их помощью в Сафизандже в эти дни Абу Муслим подремонтировал крепостную стену и выкопал ров.
Возглавить праздничное моление Абу Муслим предоставил Сулайману ибн Касиру, подчеркивая этим его особую роль. Обряд моления был изменен по сравнению с общепринятым: изменено количество поклонов между проповедью и чтением Корана, количество славословий «Аллах велик» и так далее. А главным новшеством стало то, что проповедующий не сидел на минбаре, как учитель, беседующий с учениками, а стал проповедовать стоя, возвышаясь над остальными. Несмотря на то, что это противоречило «обычаю пророка», за возвращение которого бились все ревнители веры, это нововведение Абу Муслима не встретило осуждения или противодействия – правящую династию ненавидели настолько, что любое отвержение существующих при ней порядков принималось с радостью.
Сулайман ибн Касир, в свою очередь, позаботился о придании Абу Муслиму внешних атрибутов власти. Он посоветовал ему обзавестись личной охраной, а при поездке перед ним ехал специальный сопровождающий. Для поддержания порядка в лагере была сформирована полиция (шурта), назначен человек ведать хранением и распределением будущей добычи, и началось составление войсковых диванов.
Абу Муслим направил Насру послание, на которое не получил ответа. Вместо ответа Наср послал ему большой конный отряд на восемнадцатый день после открытого выступления, то есть, скорее всего, 27–28 июня 747 г. Абу Муслим выслал против него 200 всадников. В бою, продолжавшемся весь день, ни та, ни другая сторона не получила перевеса, лишь прибытие к вечеру подкрепления от Абу Муслима принесло победу его воинам.
|
|
|
Наср не возобновлял попыток расправиться с Абу Муслимом силой оружия, считая, что с плохо вооруженными сторонниками Абу Муслима легко разделаться после победы над ал-Кирмани.
На призыв встать под знамена праведного имама из рода пророка откликалось все больше людей, прибывших к Абу Муслиму, и через 42 дня, то есть около 20 июля 747 г. он переместил свой лагерь в селение Махуван, которое находилось западнее Мерва и, вероятно, севернее дороги в Хорасан. Находясь в Махуване, Абу Муслим столкнулся с неожиданным осложнением, связанным с притоком в ряды его сторонников значительного числа беглых рабов. Аббасидское движение по сути своей не имело социальной направленности. Его целью был захват верховной власти, и обращено оно было к свободным мусульманам, прежде всего к арабам. Но обещания справедливости и благоденствия под властью имама из рода пророка находили отклик и в сердцах рабов, и они стали приходить к Абу Муслиму. Он решил, что принимать рабов следует, так как это усилит его и ослабит врагов, но разместил рабов в отдельном лагере.
Обеспокоенные хозяева рабов стали приходить к Абу Муслиму и требовать возвращения собственности. Кем бы ни были эти жалобщики, порождать недовольство значимых людей Абу Муслиму было ни к чему, и он послал глашатаев объявить рабам, чтобы они возвращались к хозяевам. Предводитель рабов заявил, что после такого тяжкого проступка как бегство, они не могут возвратиться. Абу Муслиму пришлось отказаться от этого решения. Сохраняя свое лицо, он объявил через глашатаев, что имел в виду возвращение к единственно законным хозяевам – к роду пророка.
Первым успехом Абу Муслим был обязан Хазиму ибн Хузайме, который в начале августа направился в Мерверруд. Тамимиты, контролировавшие территорию, через которую пролегал путь, отказались его пропустить, но после того, как он, напомнив о своем родстве с ними, посулил, что после победы отдаст им Мерв, смягчились и позволили пройти беспрепятственно. Хазим сначала обосновался в Кенджрустаке, дождался подкреплений и в ночь на 14 августа напал на Мерверруд и захватил его.
|
|
|
Этот военный успех Абу Муслима должен был заставить Насра с большей серьезностью отнестись к опасности, которую несло его появление. За долгую политическую жизнь Наср повидал немало мятежей и восстаний, которые при всей их опасности были подавлены. Движение, возглавленное Абу Муслимом, не представлялось ему чем-то из ряда вон выходящим. Главным для Насра было привести к повиновению или уничтожить Джудай‘а ибн Али ал-Кирмани, а Абу Муслим мог представлять опасность только как союзник ал-Кирмани. Абу Муслим лавировал между соперниками, стремясь не допустить их примирения. Дошедшие до нас сведения не только не датированы, хотя бы относительно, но и явно перепутаны хронологически, поэтому не стоит пытаться изложить все эти переговоры систематически.
Абу Муслим готов был вступить в союз с Насром, а по одной версии даже подчиниться ему при условии, что он будет «следовать Корану и обычаю пророков, признает власть угодного из рода Пророка». Наср будто бы даже был не против, но говорил, что не может пойти на это, так как его считают убийцей Йахйи ибн Зайда. Салм ибн Ахваз, правая рука Насра, заметил, что обещанием Абу Муслима поставить Насра впереди себя можно обмануть только ребенка. Самооценка Абу Муслима менялась по мере роста сторонников и ощущения своей силы и значимости. И если вначале, обращаясь к Насру, он писал «Амиру Насру, – как низший высшему, то некоторое время спустя стал начинать послание со своего имени, как высший. Да и внешне в Махуване он все больше обрастал аттрибутами власти.
Ал-Кирмани был готов примириться с Насром и прибыл к нему для подписания соглашения. Но в этот момент на него напал сын Хариса ибн Сурайджа, то ли по наущению Насра, то ли по собственной инициативе. В завязавшейся схватке Джудай‘а ибн Али был убит, тело его распяли, прикрепив с ним рыбу как намек на позорное, по мнению арабов-степняков, занятие аздитов рыболовством.
В любом случае, смерть Джудай‘а не упростила положения Насра: вместо соперника, с которым хоть как-то можно было договориться, он получил его более непримиримого сына, Али ибн Джудай‘а, вдобавок в это время на сцене появляется новая значительная фигура – хариджит Шайбан ибн Салама ас-Садуси, пришедший из Хорасана с 4000–5000 сторонников. В это время Насру удалось объединить мервцев для борьбы с Абу Муслимом. В этом объединении какую-то роль играли подозрения в том, что он и руководимое им движение в чем-то противоречат исламу: не зря упоминается посылка к нему людей для проверки истинности слухов об этом. Чтобы выбить из рук Насра идеологический козырь, Абу Муслим выступил с пространной речью, в которой доказывал, что следует Корану и заветам пророка и принял у всех присутствующих присягу на верность. Будто бы после нее часть сторонников Насра, убедившись в его лжи, перешла к Абу Муслиму. Видимо, истина заключается в том, что при несомненном правоверии самого Абу Муслима и его сторонников из арабов в иранской части жили самые различные верования, мало совместимые с исламом, что очень ярко проявилось через несколько лет в идеологии антиаббасидских восстаний.
|
|
|
Обеспокоенный тем, что Наср может перекрыть канал, подающий воду в район Махувана, Абу Муслим переместил свой лагерь в Алин, находившийся на канале Харкан, перекрыть который Наср не мог. Вероятно, именно тогда Абу Муслим переместил лагерь рабов в Абиверд. Было их будто бы 7000, и каждый получал жалование по три дирхема в месяц, увеличенное затем до четырех дирхемов. Эта нищенская плата, едва достигавшая половины минимального жалования свободного воина, все же позволяла иметь ежедневно пару лепешек.
В Алине Абу Муслим обосновался 18 августа 747 г. и через три дня отпраздновал там день жертвоприношения.
В этой четверке наименее определенной была позиция Шайбана. Он легко пошел на заключение договора о ненападении с Абу Муслимом, а потом, прислушавшись к увещеваниям Насра, заключил такой же договор и с ним, даже на более длительный срок, на год. Когда Салм ибн Ахваз прибыл к Шайбану для подписания договора, то застал у него Али ал-Кирмани. Али потом уговаривал Шайбана вместе выступить против Насра, но тот ответил, что вероломство недопустимо.
Убедившись, что Шайбан будет верен договорам и не объединится с Насром, Али начал переговоры о союзе с Абу Муслимом. Окончив переговоры с его представителем, Али не захотел ехать для подписания договора в лагерь Абу Муслима, а пожелал, чтобы тот приехал к нему. Это ставило Абу Муслима в приниженное положение, но как хороший политик, готовый поступиться чем угодно ради достижения главной цели, он пошел на это условие, пробыл в лагере Али два дня, подписал договор и вернулся к себе 15 сентября 747 г.
Пока все были заняты формированием союзов, Абу Муслим направил в Герат Надра ибн Ну‘айма, и тот без труда овладел городом, его амир бежал к Насру, но у Насра явно было недостаточно сил, и он обратиться за помощью из Сирии и Ирака. Ответ Марвана на просьбу Насра был афористично краток: «Присутствующий видит то, чего не видит отсутствующий. Срежь бородавку сам». Убедившись, что помощи от халифа ждать бесполезно, Наср обратился к Йазиду ибн Умару ибн Хубайре и получил столь же неутешительный ответ, что у него нет никого, чтобы прислать на помощь. Чтобы понять причину отказов в помощи, следует посмотреть, что происходило за пределами Хорасана в то время, когда в нем развернул свою деятельность Абу Муслим.
|
|
|
