 |
Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. 17 глава
|
|
|
|
В 1969г. Millon впервые использовал термин "избегающий" по отношению к активно-отстраненному паттерну интеракции, при котором индивидуумы желают находиться в системе межличностных отношений, но отстраняются от последних, чтобы избежать возможности "быть поврежденными".
ЛРИ было впервые включено в DSM-III по описанию Millon`а. В DSM-III-R критерии ЛРИ были изменены, чтобы соответствовать концепции фобического нарушения характера. В DSM-IV в добавлении к избегающему поведению акцентируется гиперсензитивность, страх отвержения и чувство неадекватности. ЛРИ в значительной степени перекрывается с социальной фобией генерализованного типа. У пациенток/пациентов наблюдается повышенная встречаемость других тревожных нарушений, включая паническое расстройство и агарофобию. ЛРИ часто диагностируется в сочетании с другими нарушениями Первой и Второй Оси.
Benjamin (1993) предполагает, что, в отличие от многих других личностей, пациенты/пациентки с ЛРИ получили в детстве достаточную любовь и внимание от родителей и развили социальные связи внутри семьи. Эта особенность сохраняет их желание быть в отношениях во взрослом возрасте. Другой особенностью воспитания было то, что родители и/или осуществляющие заботу лица создавали отрицательный имидж людей, находящихся вне семейного круга. Последние подвергались постоянной критике, осуждению. В их адрес высказывались насмешливые, унижающие комментарии. В результате избегающие лица сохранили лояльность к семье, но чувствовали, что не могут рассчитывать на что-либо хорошее вне ее круга. У них сформировалось чувство исходного недоверия к большинству незнакомых и мало знакомых людей, а также чувство дефицитарности, неспособности достичь успеха, если последний связан с необходимостью вступать и поддерживать социальные контакты.
|
|
|
Benjamin предупреждала психотерапевтов о необходимости учитывать при проведении терапии лиц с ЛРИ следующее обстоятельство. Пациенты/пациентки потенциально способны хорошо функционировать в терапии и добиваться прогресса, но "камнем преткновения" часто становятся авторитетные члены их семей, которые оказывают сильное психологическое давление, постоянно предупреждают, чтобы они не выдавали психотерапевту семейных "секретов".
Нужно иметь в виду, что, даже при отсутствии такого давления, лица с ЛРИ проявляют сопротивление, не хотят делиться информацией личного характера, боятся таким образом обвинить в чем-то семью, скомпрометировать ее членов. Benjamin подчеркивала, в связи с этим, что простое установление пациенткой/пациентом хорошего отношения к психотерапевту недостаточно. Пациентам следует на модели отношений с терапевтом обучиться новому стилю поведения в большом мире, в каждодневных отношениях с другими людьми. Влияние среды имеет большое значение в формировании основ ЛРИ. "Запрограммированные" лица с ЛРИ боятся и избегают многих людей и ситуаций. Дети часто обнаруживают тенденцию к развитию этого расстройства (Stone, 1989). Автор пишет, что некоторые травматические события в раннем развитии: брутальное поведение родителей, инцест, сексуальное насилие в детстве приводят не только к посттравматическому стрессовому расстройству, но также к длительному паттерну социального избегания и боязни по отношению к тем, кто даже отдаленно напоминают агрессоров из прошлого.
Van der Kolk (1989) также считает, что "ранняя сексуальная эксплуатация часто приводит к "зависимости от боли", самопораженчеству (т.е. мазохистическим чертам характера), наряду с избеганием, последнее выражается, в частности, в избегании взгляда и в интенсивном чувстве стыда.
|
|
|
Ego-защиты при ЛРИ, в общем, носят зрелый характер, включают, прежде всего, регрессию, избегание конфликта между внутренними психическими структурами (superego) и внешними факторами-изоляции.
Представленность ЛРИ в общей популяции составляет менее 1% (Stone, 1993).
Stone (1993) считает целесообразным выделять два типа ЛРИ. Тип А, характеризующийся постоянной конституциональной сверхтревожностью с различными фиксациями (хорошими и плохими) в истории жизни. Этот тип способен улучшить социальную адаптацию в результате тренинга социальных навыков, поведенческих интервенций, ситуационной терапии.
Тип В, проявляющий нарцисстическую ранимость. Для него типично воспитание в обстановке нетерпимости, обучения формированию стыда. В истории жизни присутствуют в основном переживания, связанные с отрицательными фиксациями.
Tyrer и Alexander (1988) обнаруживают много общего между лицами с ЛРИ и страдающими дистимией. Дифференциация заключается в том, что лица с дистимией более совестливы, подозрительны и склонны очернять себя. Лица с ЛРИ – более скромны, стеснительны и ранимы.
В общей характеристике данного расстройства по DSM-IV-TR присутствуют чувство социального дискомфорта и страх отрицательной оценки. Нарушение выражается рядом признаков, четырех из которых достаточно для его формальной диагностики:
1. Эти лица легкоранимы (неодобрением или критикой). Нанести им психическую травму не составляет особого труда. Это объединяет их с нарцисстическими, но если у нарцисстических лиц критика вызывает ярость, то у людей с ЛРИ – нет, поскольку последние не формируют у себя имиджа грандиозности. Лица с шизоидным личностным расстройством могут создавать имидж грандиозности, но он отличается от нарцисстического, и имеет следующую цель: "Если я буду значительно выше других, то я стану недосягаем, и никто не сможет причинить мне вред".
2. Отсутствие близких друзей или тех, кому они доверяют, за исключением родственников первой степени близости (родители, дети, муж, жена). Люди с ЛРИ, в отличие от с шизоидного личностного расстройства, боятся, что лица, имеющие с ними близкие отношения, будут мешать им, захватывать все их время. Параллельно присутствует страх того, что эти люди их "выбросят", потому что они станут для них неинтересными, например, не будут соответствовать их уровню.
|
|
|
3. Нежелание вовлекаться в отношения с людьми до тех пор, пока не появится уверенность в возможности длительных отношений. Фактором, ограничивающим близкие контакты, является страх отрицательного отношения к себе и постоянный страх возможной отрицательной (и даже адекватной) оценки себя другими, поскольку базовая самооценка таких людей очень низкая. Они могут долго и тщательно проверять действия будущих предполагаемых партнеров, наблюдать за ними, не проявляя активных действий.
4. Избегание социальных контактов и профессиональных активностей, влекущих за собой многочисленные межличностные контакты. Лица с расстройством избегания обычно не принимают предложений по работе и повышения по службе, если оно связано с необходимостью расширения круга контактов с людьми.
5. Сдержанность в различных социальных ситуациях (обычное общение, собрания, вечеринки). Желание участвовать есть, но сдерживает страх сказать что-то несоответствующее, неподходящее ситуации. В отличие от гистрионических лиц, они боятся выглядеть глупыми в социальных ситуациях, привлечь к себе внимание, в связи с тем, что вдруг не смогут ответить на вопрос, проявят некомпетентность, отсутствие профессионализма, вызовут критику.
6. Страх проявить компрометирующие их эмоциональные реакции. Они боятся покраснеть, побледнеть, начать заикаться, пугаются того, что у них могут затрястись руки, и это все увидят. Боятся возникновения неадекватного истерического приступа, после чего окончательно потеряют лицо.
7. Постоянное преувеличение потенциальных трудностей и опасностей. Таким лицам присущ "рутинный, стереотипный стиль жизни", выражающийся в не изменяющихся моделях поведения, несмотря на их нарастающую неадекватность в изменяющихся условиях. Например, при появлении в городе новых мостов человек с таким расстройством продолжает ездить только по привычному старому, хотя было бы удобнее воспользоваться новым. На вопрос, почему он это делает, такой человек отвечает: "Если я поеду по этому маршруту, то там есть несколько незнакомых поворотов, из которых можно не выбраться. Лучше буду ездить по старому, пусть дольше, но зато надежнее". Они прогуливаются только по определенным улицам, потому что там нет вероятности встретить нежелаемых людей, или потому, что просто привыкли. Если перед ними стоит какая-то задача, они часто начинают преувеличивать, например, время, которое они могут потратить на ее решение, или возможные, ожидаемые трудности, которые будут "нагромождаться" одна на другую. Поэтому пациенты с ЛРИ характеризуются как люди консервативные, с трудом меняющие привычный стиль жизни. Считается, что лица с ЛРИ в современном мире страдают больше, чем в традиционных культурах, где им легче приспособиться, в связи с медленным темпом изменений в сферах жизни. В условиях бывшего СССР, имевшего черты традиционного общества, они обучались, получали место работы, жилье, их окружали одни и те же лица, существовала возможность создать какие-то социальные ниши, где им было достаточно комфортно. В современном обществе таких ниш осталось мало, многие их них утратили свою привлекательность.
|
|
|
Считается, что ЛРИ, в отличие от шизоидного расстройства, формируется, в основном, воспитанием. Такой тип воспитания некоторые авторы называют "скрытыми инцестными отношениями". При такой модели воспитания родители, особенно кто-то из них, нагружают ребенка сверхответственностью, заставляют его выполнять несвойственные ему "родительские" функции (Adams, 1991).
Литература
Adams,K. (1991) Silently Seduced. When Parents Make Their Children Partners. Understanding Covert Incest. Deerfield Beach, Florida. Health Communications.
Benjamin, L. (1993) Interpersonal Diagnosis and Treatment of Personality Disorders. New York. Guilford.
Grinker, R., Werble, B., Drye, R. (1968). The Borderline Syndrome: A Behavioral study of Ego-Functions. New York. Basic Books.
Livesley, W., Schroeder, M., Jackson, D. (1990) Dependent Personality Disorder and Attachments. Journal of Personality Disorders, 4, 131-140.
Livesley, W., Schroeder, M., Jackson, D., Jung, K. (1994) Categorical Distinctions in the Study of Personality Disorder: Implications for Classifisation. Journal of Abnormal Psychology, 103, 6-17.
Millon, t., Davis, R. (1996) Disorders of Personality; DSM-IV and Beyond, Second Edition. New York. Wiley a. Sons.
Stone, M. (1989) Individual Psychotherapy with Victims of Incest. Psych. Clin. North America. 12 (2), 237-256.
Trull, T., Widiger, T., Frances, A. (1987). Covariation of Criteria Sets for Avoidant, Schizoid and Dependent Personality Disorders. American Journal of Psychiatry, 144, 767-771.
Tyrer, P., Alexander, J. (1988) Personality Assessment Schedule. In P. Tyrer (Ed) Personality Disorders: Diagnosis, Management and Course. London. Wright.
Van der Kolk, B. (1989) Compulsion to Repeat the Trauma: Reenactment, Revictimization and Masochism. Psych. Clin. North America. 12 (2), 289-412.
ЗАВИСИМОЕ
ЛИЧНОСТНОЕ РАССТРОЙСТВО (ЗЛР)
Известный канадский исследователь личностных расстройств Livesley выделяет в качестве одного из характерных признаков этого нарушения "прилипание". В результате прилипания человек, от которого зависит пациентка/пациент, практически никогда не выпускается из виду, зависимый индивидуум стремится постоянно быть рядом или недалеко от него/неё. Прилипание является признаком "патологического аттачмента" (патологической эмоциональной фиксации). Такая особенность поведения зависимых лиц часто приводит к реакции, обратной желаемой, – она отчуждает большинство людей и заставляет уходить в сторону конкретного человека, к которому развилось сильное прилипание. (Livesley, et al. (1990, 1994). Livesley рассматривает шестой и девятый признаки ЗЛР (по DSM-IV) как симптомы "адаптивного поражения" защитных манёвров пациентов. Будучи травмированными критикой или мягким неодобрением, лица с ЗЛР проявляют эти симптомы. Они могут стараться также превратить поражение в победу, вызывая своими реакциями жалость и сочувствие, что может приводить со стороны окружающих к словам и жестам, успокаивающего и одобряющего содержания.
|
|
|
Trull, et al. (1987) обнаруживали, что ЗЛР часто сочетается с чертами ЛРИ или с характерологическими атрибутами депрессивных лиц (т. е. лиц с низкой самооценкой, пессимизмом, постоянной озабоченностью).
В более старых классификациях пограничных лиц (Grinker, et al., 1968) наиболее "здоровым" типом пограничного ряда считался "анаклитический депрессивный тип", к которому относились пациенты/пациентки с одновременной депрессивностью и прилипчивостью. Авторы отмечали, что многие пациенты с ПЛР были также "отчётливо зависимыми".
Индивидуумы с ЗЛР чрезвычайно чувствительны к одиночеству, ещё хуже они переносят, когда их бросают. Многие из них на сознательно-бессознательном уровне в течение ряда лет совершенствовали техники прилипания к другим. Ради этих навыков они пренебрегали важными для их личностного развития вещами: приобретением профессиональных знаний, культурным развитием, продуктивными контактами с друзьями, самим приобретением друзей. Они не обучались умению заниматься чем-то продуктивным в свободное время. Перспектива остаться вечером, например, одной/одному у таких людей вызывает тревогу, а сам свершившийся факт приводит к нарастанию тревоги, а иногда к панической реакции. В терапии следует обращать специальное внимание на эти особенности, стимулировать пациентов/пациенток к приобретению большего диапазона социальных навыков путём развития новых мотиваций. Им можно предлагать участие в клубах по интересам, присоединение к церковным группам, обществам распространения знаний, слушание циклов лекций по общеобразовательным темам и др.
ЗЛР, согласно Joines (2004), представляет комбинацию Шизоидной и Пассивно-Агрессивной адаптаций.
Ware (1983), Kahler (1977) выделили шесть личностных адаптаций:
1) Шизоидная, по Ware; мечтатели по Kahle`у;
2) Антисоциальная, по Ware; промоутеры по Kahler`у;
3) Параноидная, по Ware; упорные по Kahler`у;
4) Пассивно-агрессивная, по Ware; мятежники по Kahler`у;
5) Обсессивно-компульсивная, по Ware; работоголики по Kahler`у;
6) Гистрионическая, по Ware; реактивные по Kahler`у.
Адаптации рассматриваются как результат комбинации "внутренней" и сформировавшейся под влиянием среды позиций. Первые три адаптации Ware назвал "выживающими" (необходимыми для выживания), поскольку они начинают развиваться в первые 18 месяцев жизни, когда младенцы сталкиваются с нарушением доверия, теряют уверенность, что "среда" позаботится о них и на этом фоне вынуждены "определить" что им делать самим по себе.
Последние три варианта Ware назвал "исполняющими" адаптациями, так как они отражают способ, с помощью которого дети раннего возраста адаптируются, чтобы исполнить ожидания родителей. Это происходит от 18 месяцев до шести лет (Joines, Stewart, 2002).
Выделяемые адаптации являются основными личностными блоками и характеризуют адаптивный стиль. Они просматриваются в различных вариантах функционирования личности, как нормальных, так и дисфункциональных. Каждая из адаптаций имеет положительные и отрицательные свойства. В изложении Joines положительные и отрицательные аспекты адаптации находят отражение в следующих личностных вариантах:
1) Творческий – оторванный от жизни мечтатель (шизоид).
2) Очаровательный – манипулятор (антисоциальный).
3) Игривый – сопротивляющийся (пассивно-агрессивный).
4) Блестящий – скептический (параноидный).
5) Энтузиастический – сверх-реактивный (гистрионический).
В DSM-IV-TR выделяются присущие личностным расстройствам негативные характеристики адаптаций, что означает хроническую дезадаптацию. Личностные расстройства, таким образом, описываются составленными из: (1) чистых адаптаций; (2) различных степеней адаптаций, и (3) различных комбинаций адаптаций. Так, ЗЛР, как уже указывалось, представляет комбинацию шизоидной и пассивно-агрессивной адаптаций, в то время как, например, ПЛР – комбинацию антисоциальной и пассивно-агрессивной адаптаций, НЛР – комбинацию параноидной и антисоциальной адаптаций (Joines, 2004).
Литература
Grinker, R., Werble, B., Drye, R. (1968). The Borderline Syndrome: A Behavioral study of Ego-Functions. New York. Basic Books.
Joines, V. (2004) The Treatment of Personality Adaptations: Using Redecision Therapy. In J. Magnavita (Ed) Handbook of Personality Disorder Theory and Practice: Hoboken, Wiley, 194-220.
Kahler, T. (1977) The Transactional Analysis Script Profile (TSAP) Little Rock, AR: Taibi: Kahler Associates.
Livesley, W., Schroeder, M., Jackson, D. (1990) Dependent Personality Disorder and Attachments. Journal of Personality Disorders, 4, 131-140.
Livesley, W., Schroeder, M., Jackson, D., Jung, K. (1994) Categorical Distinctions in the Study of Personality Disorder: Implications for Classifiсation. Journal of Abnormal Psychology, 103, 6-17.
Trull, T., Widiger, T., Frances, A. (1987). Covariation of Criteria Sets for Avoidant, Schizoid and Dependent Personality Disorders. American Journal of Psychiatry, 144, 767-771.
Ware, P. (1983) Personality Adaptations: Doors to Therapy. Transactional Analysis Journal, 13 (1), 11-19.
ОБСЕССИВНО-КОМПУЛЬСИВНОЕ
ЛИЧНОСТНОЕ РАССТРОЙСТВО
Термин обсессивно-компульсивный, согласно DSM-IV-TR, применяется по отношению к двум видам психических нарушений:
1) обсессивно-компульсивное (невротическое расстройство) – ОКР;
2) обсессивно-компульсивное личностное расстройство (ОКЛР).
Обсессивно-компульсивное невротическое расстройство (ОКР) относится к группе тревожных расстройств и характеризуется вторжением в сознание нежелательных ego-дистонных мыслей, чувств; представлений о защитных действиях с возможной их реализацией.
При ОКЛР обсессивно-компульсивные черты ego-синтонны, глубоко внедрены в структуру личности, не воспринимаются как чуждые ego а как органичный компонент личности.
Необходимо проведение разграничения между обсессией (навязчивостью) и компульсией. Обсессии представляют устойчивые, нежелательные идеи или импульсы, от которых нельзя освободиться, несмотря на критическое к ним отношение. Компульсии определяются как настойчивые, повторяющиеся, вторгающиеся и нежелательные стремления совершать действия, противоположные обычным желаниям, целью которых является защита от еще более неприемлемых бессознательных желаний или идей. Компульсивное действие временно облегчает переживание обсессии. Невыполнение компульсивного действия приводит к возникновению тревоги.
Выделяют разные формы компульсий (Puzynski, 1978):
1) психические компульсии в виде появления непреодолимого желания совершить какое-то действие при одновременном сохранении контроля над этим желанием;
2) психомоторные компульсии, при которых потребность в совершении компульсивного действия побеждает, несмотря на наличие психического контроля;
3) двигательные (моторные) компульсии, когда компульсивные действия совершаются без большого психического сопротивления.
Обсессии обычно сочетаются с компульсиями, например, думая о возможности заражения и вымыв с особой тщательностью руки, человек на какое-то время избавляет себя от этого страха. Таким образом, возникает аналогия с вечным двигателем, заключающаяся в том, что обсессии провоцируют возникновение компульсий, компульсии способствуют появлению обсессий и т.д.
Согласно DSM-классификациям, ОКЛР присущи перфекционизм – стремление к совершенству и отсутствие гибкости. Это расстройство характеризуется рядом признаков, наличие пяти из которых необходимо для формальной его диагностики:
1. Перфекционизм выражен настолько сильно, что мешает завершению какого-то задания. Человеку кажется, что то, что он сделал, недостаточно хорошо. Неудовлетворенный результатами, он может доделывать и переделывать работу, или выбросить то, что сделано, и начать все сначала. Возникает привязанность к конечному результату с чрезвычайно жесткими стандартами и требованиями.
2. Сверхзанятость, поглощенность, фиксация на деталях, правилах, последовательности, списках, порядке, организации, на бесконечных схемах. Это выражено в такой степени, что основной смысл активности оказывается потерянным. "Оформление" различного рода мелочей приводит к утрате цели работы. Человек "застревает", "увязает" в мелких, несущественных деталях.
3. Неразумная настойчивость, требовательность по отношению к другим людям. Стремление подчинить их действия определенному порядку, свойственному обсессивно-компульсивной личности. Все должно делаться только так, как он/она требует. Ничего не должно меняться и отличаться от намеченной схемы. Другим не позволяется что-либо менять. Это в связи с убежденностью в том, что люди не могут выполнить задание правильно, и за них придется все переделывать заново.
4. Чрезвычайная преданность работе, постоянная озабоченность ее продуктивностью с исключением всевозможных развлечений: посещения зрелищ, кино, театра. Отрицательное отношение к встречам с друзьями, так как они поглощают время. Вынужденное присутствие на развлечениях сопровождается психологическим дискомфортом, который может переходить в тревожность, внутреннее беспокойство, с чувством вины и мыслями о напрасно потерянном времени: "Я зря теряю здесь время, мне нужно скорее отсюда уйти". Вынужденное времяпрепровождение оставляет неприятный след и приводит к увеличению производственной активности с целью наверстать упущенное.
5. Нерешительность. Серьезная проблема с принятием решений сопровождается постоянными сомнениями в их правильности. Обдумывание решения занимает много времени. Необходимость принятия решения – трудная задача, которая раздражает. Все "за" и "против" тщательно взвешиваются, рождаются разнообразные схемы реализации намеченных целей. В результате принятие решения может откладываться, или возникает волокита. Выбор варианта решения на основании чьего-то совета отсутствует и является, в целом, нетипичным. Очень часто у таких людей возникает Нарушение Приспособления. Им очень трудно приспособиться к смене ситуации, например, к условиям другой страны. Серьезные проблемы большого количества эмигрантов обусловили увеличение срока возможной диагностики Нарушения Приспособления, согласно DSM-IV, до одного года. Это расстройство в дальнейшем может переходить в другие состояния.
6. Сверхсовестливость, скрупулезность, "несгибаемость" в вопросах морали, этики и системы ценностей. Вышеперечисленные особенности являются отражением не культуральных факторов, общепринятых требований и религиозной идентификации, а результатом активности жесткого superegо, установочно увязывающего самые разнообразные события и факты. Так, например, отсутствие достаточной продуктивности в работе связывается с нарушением морали, возникает самоосуждение, снижается самооценка. Негативное отношение может распространяться на поведение близких, которые, с точки зрения пациента/пациентки, недостаточно хорошо выполняют какую- то работу. Такой человек ставит себе в вину недостаточность положительных качеств у своего ребенка, считая этот факт недостатком выбранной им системы воспитания.
7. Ограниченное выражение аффекта. Внешние проявления эмоциональной стороны малопредставлены. Индивидуумы воспринимаются холодными, недостаточно эмоциональными и роботообразными.
8. Скупость (бережливость). Они не любят ничем делиться, если этот процесс не приносит им личной выгоды. Не горят желанием одалживать деньги, даже близким; ведут скрупулезный расчет, сравнительный анализ; не любят делать подарки, устраивать приемы, не тратят время на других, считая это ненужной жертвой.
9. Неспособность выбрасывать ненужные вещи с приписыванием последним сентиментального значения и их особой значимости для структуры своего качественного мира. Понимание несостоятельности объяснений отсутствует. В эту категорию попадают также вещи, о которых они не вспоминают, и с которыми реально ничего не связано. Некоторые наделяют часть вещей качествами транзиторных объектов (которыми когда-то играли в детстве). Не будучи коллекционерами, они не выбрасывают вышедшие из обращения деньги.
Согласно DSM-IV-TR, наличие пяти из этих признаков позволяет формально диагностировать наличие ОКЛР.
Пациенты с ОКЛР поглощены заботой о потере контроля над собой в различных проявлениях. Они беспокоятся о том, чтобы не быть слишком навязчивыми, чересчур разговорчивыми, капризными и др. Такое стремление к самоконтролю в своей бессознательной основе имеет желание не подчиняться, а доминировать над другими, проявляя безукоризненное совершенство, неэмоциональную рациональность, недоступные другим людям. Наказания или насилия в детстве могут вызывать у них формирование ненависти, мстительности. Эти качества постоянно подавляются, но в каких-то ситуациях приводят к агрессии. Stone (1993) считает, что в этих случаях формируются типажи "неудавшегося варианта Джекилла – Хайда".
Лица с ОКЛР испытывают достаточно специфичный страх потерять контроль над эмоцией гнева, чувствами злобы, негативного отношения, которые им присущи в значительной степени. Интересно, что страх раскрытия отрицательных чувств перед кем-либо, включая психотерапевта, часто сопровождается фантазиями на тему, что лица, по отношению к которым имеется чувство гнева, каким-то образом на расстоянии могут распознать это, в особенности, если они расскажут об этом, например, терапевту.
Guidano и Liotti (1983) находят у компульсивных пациентов потребность в демонстрации своего идеального Self'а миру, начиная с собственных родителей. Идеальный Self при этом резко отличается от реального (актуального) Self'а. Такая стратегия неизбежно вызывает появление навязчивой необходимости предвидеть все опасности и возможности "соскальзывания". В результате компульсивная личность живёт в перспективах будущего, в отличие от пациентов с ПЛР, живущих главным образом в настоящем. Метафорически выражаясь, общий подход к жизни лиц с ОКЛР можно сравнить с позицией адвоката, а лиц с ПЛР – с позицией актёра.
Для пациентов с ОКЛР характерна уклончивость, они уходят от прямых ответов на вопросы, им свойственно "хождение вокруг" обсуждаемой темы. С точки зрения Stone (1993), компульсивные пациенты озабочены главным образом сферой работы, в контрасте с фиксированными на любви пациентами с ПЛР. Для них чрезвычайно важен аспект уважения со стороны работодателей, положительная оценка профессиональной деятельности и вопросы престижа в обществе. При очень выраженных признаках ОКЛР пациенты демонстрируют себя в качестве мучеников, находящихся в неустанной борьбе между тем, что они, с их точки зрения, должны делать, и тем, что они делают в реальности. Имеет место конфликт между "идеальным" и "актуальным" Self'ом, описанный Horney (1939).
Из лиц с ОКЛР нередко формируются "ответственные работоголики", которые подпадают под категорию так называемых "good boys" и "good girls", выполняющих всегда всё хорошо и безошибочно. Их система значений и ценностей состоит в том, что можно объединять общим термином "делание". Они всегда оценивают себя в категории делания.
Состояние пациента/пациентки с ОКЛР характеризуется контаминацией Взрослого ego – состояния подавляющим Внутренним Родителем, требующим от них постоянно быть совершенными. Такое психологическое состояние лишает возможности релаксироваться, отдохнуть, снять психоэмоциональное напряжение. Внутренний Родитель требует становиться всё лучше (т. е. делать всё лучше и больше), никогда не удовлетворяясь. Постоянное чувство невыполнения требований Внутреннего Родителя вызывает чувство вины, тревогу и депрессию, в основе которых заложен гнев.
Пациенты/пациентки с ОКЛР настолько перфекционистичны и негибки, что не способны адаптироваться к требованиям реальности и добиваться реализации своих целей.
Отношения с другими людьми складываются плохо, так как их "колючее" поведение раздражает; отсутствие сопереживания, эмоциональная невовлечённость отталкивают; узость интересов и повторяемость поведения делают их невыносимо скверными. Кроме того, эти лица проявляют мелкую расчётливость и скупость, вызывающие саркастические замечания, насмешки окружающих.
Ratey, Johnson (1998) обращают внимание на одну из особенностей, отличающих ОКЛР от "простого" обсессивно – компульсивного расстройства (ОКР): проблемы при ОКЛР настолько пронизывают всю личность, что у них отсутствует даже желание сопротивляться и в результате они страдают меньше, чем пациенты с ОКР. Авторы цитируют одного из врачей-психиатров Schwartz'а, который писал: "… основные отличия между ОКР и ОКЛР заключаются в том, что хотя лица с ОКЛР ригидны и упрямы и позволяют своим идеям управлять их жизнью, у них отсутствует реальное желание изменить свою жизнь. Они или не осознают, что их поведение раздражает других или же просто их это не заботит. Индивидуум с ОКР моется и моется, несмотря на то, что это вызывает у него большую боль и не доставляет удовольствия. Индивидуум с ОКЛР радуется мытью и очищению и думает, "Если кто-нибудь очищает себя так сильно, как я, всё будет хорошо. Все беды в том, что моя семья – собрание жлобов".
ОКЛР часто смешивают с ОКР, которое локализуется на Первой Оси. В связи с этим важно понимать, что речь идёт о двух феноменологически различных нарушениях.
|
|
|
