 |
Последняя остановка перед отплытием 8 глава
|
|
|
|
Во время большого приема в свою честь у одного продюсера Артур Миллер танцует с искушением и с согласия Казана, который готов поделиться. Покоренный, ослепленный, сведенный к примитивному состоянию единственного побуждения, интеллигент поддается манящей плоти. Очевидцы рассказывали, что Миллер с пылающими щеками ласкал ступню Мэрилин[11]. Одни считали, что они стали любовниками уже тогда и соединялись во время каждого пребывания Мэрилин в Нью-Йорке. Это маловероятно. Зато совершенно точно, что они оба испытали взаимное смущение и между ними возникла незримая связь, желание, подпитываемое разлукой и запретом. Разрываясь между долгом и желанием, попавшись в свою очередь в сети дилеммы, старой, как само человечество, Миллер откладывает свое возвращение на ферму в Коннектикуте, где его ждут Мэри и дети. Казан, Мэрилин и он образуют странное трио: первые два любовники, третий держит им свечку, говорит о литературе с ним и безумно хочет ее. Актриса отдается режиссеру в надежде получить роль (чего так и не случится). Это все неважно: с тех пор как мистер Киммел нарушил границу ее тела, оно принадлежит всем. При этом она молит взглядом драматурга, сознавая, что он сходит по ней с ума, но он решается бежать, и как можно быстрее. На карту поставлены его брак и душевное здоровье.
Казану приходит в голову опасная мысль привезти в аэропорт попрощаться обворожительную Мэрилин «в бежевой юбке, в белой атласной блузке, с пробором справа» – последний образ, который нетвердо стоящий на ногах Миллер увозит с собой. Обменявшись с грешницей адресами, он уезжает на Восточное побережье к жене, потомству и пишущей машинке, пообещав актрисе черкнуть пару строк.
|
|
|
Мэрилин Монро возвращается к своей белокурой лжи, откровенным декольте и все более смелым платьям. Где-то в ее голове засела совершенно нелепая мысль: выйти когда-нибудь замуж за Артура Миллера. Она поставила его фотографию на ночной столик. А пока она спит с Элиа Казаном.
СЕМЬ ЛЕТ РАЗОЧАРОВАНИЯ (продолжение)
В конце 1951 года не проходит и недели, чтобы Мэрилин Монро не появилась на обложке какого-нибудь журнала, она любимая «девушка с обложки» военных и адресованной им газеты «Старз энд страйпс» («Звезды и полосы»). «XX век Фокс» «одолжила» ее «РКО Пикчерз» для съемок в фильме «Стычка в ночи» режиссера Фрица Лэнга, с Барбарой Стэнвик. Она любовница одного из величайших американских режиссеров и переписывается с выдающимся драматургом. Она получает по три тысячи писем в неделю от поклонников. Она, Мэрилин Монро, бывшая Норма Джин Мортенсен, которую отовсюду гнали, без образования, без семьи, задушенная, покинутая, поруганная.
Но этого мало. Слишком многое нужно стереть, за многое отомстить. Ей двадцать пять лет – предельный возраст в Голливуде. Нельзя терять времени. В ней по-прежнему живут хроническая неудовлетворенность, бесцельный поиск, комплекс неполноценности, которые мешают ей, как ей кажется, идти вперед. Отныне Мэрилин берет уроки актерского мастерства у другого преподавателя и досконально прорабатывает свои роли с Наташей Лайтесс. На площадке ей плохо от страха, от стыда плохо сыграть и ее рвет перед каждым дублем. Ей нужна Наташа, кто бы что ни говорил, даже Фриц Лэнг, воспротивившийся присутствию нежелательной дамы в черном. Но маленькую актрису пугает импозантный режиссер. Она забывает свои реплики, ее бросает в жар, у нее кружится голова. Проявив упорство, она таки добилась, чтобы Наташа неотступно была при ней, даже держала ее за руку во время съемок крупным планом. Вся съемочная группа поддерживает ее и смотрит только на нее.
|
|
|
– Черт побери, эта белобрысая шлюшка здесь не одна! – в сердцах воскликнул Пол Дуглас, партнер Барбары Стэнвик и исполнитель главной роли.
– Что ты хочешь, Пол, она молода и гораздо красивее нас, – вздохнула та.
Продолжать притворяться, будто ты счастлива, весела, жива. Мэрилин сияет перед камерами и разражается слезами позади них. Она хочет, чтобы ее любили ради нее самой, а не ради белокурой бестии, которая постепенно ее поглощает. Но в том-то и трагедия: она сама ее подкармливает и пользуется ею, когда нужно!
В конце года, когда Казан, устав от нее, порвал с ней и взял себе другую, Мэрилин решила сделать ход конем: в вечер официального ужина, устроенного «XX век Фокс», на который собрались все величайшие звезды (от Грегори Пека до Лорин Бэколл), не говоря уже о руководстве, рекламных агентах и сотнях киношников, она явилась на час позже всех, когда все уже сидели за столом и начали есть. Оглушительный шум в комнате вдруг сменился красноречивой тишиной. Потрясающая фигура сияющей блондинки, ангелоподобной в черном платье без рукавов, с прозрачной и роскошной кожей появилась в дверном проеме. Она не спешила, просчитала эффект, придала себе уверенную улыбку. Целый день до этого она набиралась храбрости. Затолкала поглубже ненависть к себе самой, наглоталась антидепрессантов, выпила чуть-чуть шампанского. Перемерила тысячу платьев, казалась самой себе некрасивой и толстой, вульгарной, простоватой. Несколько часов красилась, причесывалась, маскировалась. Вживалась в образ.
И когда почувствовала, что готова, вышла на сцену.
Присутствующие женщины были сражены. В голове у агентов уже теснились цифры. Мужчины изнемогали. Президент «XX век Фокс» приказал усадить эту молодую особу рядом с собой, за стол почетных гостей. На следующий день Занук получил приказ платить мисс Монро жалованье кинозвезды и делать ставку на нее для рекламных кампаний (фотографии, пресса, раскрутка всякого рода). Но Мэрилин, без сомнения, лучше любого другого умела организовать шумиху в прессе. Она теперь знала, как это делается. Давно миновали те дни, когда она была всего лишь рабочей девушкой в комбинезоне, с завитыми волосами и простодушной улыбкой, которая упаковывала парашюты и начинала заикаться, едва раскрыв рот. Теперь она цепляется за любой случай, чтобы выделиться, заставить говорить о себе. Приковать к себе взгляды? Манипулировать журналистами, обводить их вокруг пальца? Легко. Она мастерски взялась за дело, не стесняясь теперь выходить за всякие рамки. На церемонию вручения премии Генриетты в начале 1952 года Мэрилин явилась в таком узком и декольтированном платье без бретелек, что ее грудь была видна наполовину. Впервые в жизни ее упрекнули в том, что она зашла слишком далеко. Пресса (то есть более четырехсот газет) раскритиковала непристойность ее наряда, при этом не скупясь на фотографии «с места преступления», а осторожная «Фокс» вырезала их, чтобы избежать проблем с полицией нравов. Мэрилин разыграла простушку, удивлялась засилью лицемерия и своим тоненьким голоском задала вопрос: «Вместо того чтобы гадать, имеет ли женщина право показывать, откуда у нее груди растут, может быть, лучше порадоваться, что у нее вообще есть грудь. Разве не так?»
|
|
|
Она решительно настроена воспользоваться поднятой шумихой и довести свой план до конца. Выходки Мэрилин Монро ее не касаются, думала она. Это ее персонаж, ее «Чарли». Ее двойник. Вернувшись домой, она вешает ее на вешалку. Вот только, в отличие от Чаплина, знает об этом лишь она сама. Мало кто проводит различие между женщиной в гриме и той, другой. Другая как раз прекрасно сознает, что понемногу приобретает известность благодаря белокурой кукле, а не своим актерским качествам. Это недоразумение повергает ее в глубочайшую депрессию. Но 1952 год еще только-только начинается, она еще не потеряла надежду однажды избавиться от этой обузы. И встретить мужчину, который будет любить ее дольше, чем одну ночь, захочет жениться на ней и иметь с ней детей. Однажды, очень скоро. Артур Миллер? Выйти за него – это был бы невероятный реванш, она утерла бы нос всем, кто принимает ее за дурочку. Однажды, может быть…
Поймав попутный ветер, Мэрилин Монро снялась в новой комедии «XX век Фокс» «Мы не женаты» – подборке коротких историй о реакции разных супружеских пар на известие о том, что они сочетались браком незаконно. Блондинка играет Аннабел, молодую королеву красоты, «мисс Миссисипи», которая стремится стать «самой знаменитой женщиной в Соединенных Штатах» и дефилирует по подиумам в купальнике, в то время как ее супруг сидит дома и занимается их малышом. Для актрисы, «девушки с обложки» с крутыми бедрами, чьи груди увеличиваются на глазах от фильма к фильму, в этой картине со слабым сценарием, не отличающимся оригинальностью, где она играет наивную и сексуальную девушку, нет ничего нового. И все же руководство «Фокс», отсмотревшее смонтированные материалы «Стычки в ночи», уверено в том, что Мэрилин прогрессирует. Было решено отдать ей роль психованной няни-детоубийцы в драме Роя Бейкера «Можно входить без стука». Наконец-то первая роль, и совершенно в другом амплуа. Странный выбор. Мэрилин в восторге, она получила шанс проявить себя и тотчас принялась за работу с Наташей (та ведет себя более сдержанно, она не уверена, что Мэрилин готова к такой непростой задаче). Вот во время трудных съемок этого фильма, когда Монро действительно стояла на пороге абсолютной славы, и разразился знаменитый скандал с календарем.
|
|
|
Она о нем почти забыла. Ведь уже пять лет прошло. С тех пор много воды утекло. Но прошлое никогда не отпускает ее, с этим ничего не поделать. Всегда кто-нибудь да копается в ее жизни. Срока давности для нее не существует.
Бомба. Животрепещущая новость разом заслоняет собой всё остальное и повергает в шок всю страну: та, кого журнал «Лайф» только что назвал «любимицей Голливуда», сиротка из Ван-Нейса позировала для календаря в чем мать родила!
Мэрилин оставили силы. Какое несчастье, какое невезение! В тот самый момент, когда ей доверили «серьезную» роль, – такой удар, полная дискредитация. Ошарашенное руководство киностудии тщетно пытается замять дело, потом просит актрису выступить с опровержением. Она не соглашается. Это она. Великолепная блондинка с золотистой кожей и рдяными сосками, свернувшаяся обнаженной на бархате, – это она. Еще немного, и она станет опровергать обратное. Несмотря на дружеское давление со стороны «XX век Фокс», Мэрилин на свой страх и риск предпочла сказать правду, дрожа перед журналистами: она сидела без гроша, не знала, как расплатиться за квартиру и выкупить машину со штрафстоянки. Ей предложили 500 долларов, у нее не было выбора. 13 марта 1952 пресса напечатала трогательные признания «сиротки», и в то время как «XX век Фокс» считала, что ее карьере пришел конец, получилось все наоборот. Публика потрясена. Эмоции одержали верх над нравственным осуждением. Бедной девочке и правда туго пришлось, жизнь была с ней неласкова. Кстати, в фотографиях – очень красивых, нежных – нет ничего непристойного (теперь их будут с руками отрывать за бешеные деньги). Искренность сработала. Вместо того чтобы быть погребенной под пуританским лицемерием, Мэрилин Монро завоевала людские сердца. И место в центре афиши.
|
|
|
Когда вышла «Стычка в ночи», ее имя стояло рядом с именем Барбары Стэнвик и было напечатано буквами такого же размера. Доставшаяся ей роль была тяжелой, с двойным дном и, как предчувствовала Наташа Лайтесс, Мэрилин в ней не по себе. Однако фильм сделал большую кассу. Потому что это она. Зрители в восторге от блондинки с гитарообразным силуэтом и испуганным голоском. Руководители киностудий это понимают и потирают руки, отныне они будут пользоваться ею как рекламной приманкой. Дайте какую угодно роль мисс Монро, пусть даже из пары реплик, раз ее имя и маятниковая походка обеспечат успех любой халтуре. Отныне Мэрилин Монро уже не может появиться на улице, в ресторане, да где угодно, чтобы ее не узнали и не начали преследовать.
МЕДВЕДЬ И КУКЛА
(вторая интермедия)
Джозеф Пол Ди Маджио – высокий, квадратный, загорелый, с прилизанными черными волосами. Настоящий шкаф. Просто гора. Черные сухие глазки, хищная улыбка в тридцать два зуба, суровое лицо закоснелого мачо. Джо Ди Маджио явно не светится умом, тем более нежностью. Он в большей степени воплощает собой мощь и непримиримость. С тех пор как он в прошлом году ушел на пенсию из клуба «Янки» после девятнадцати лет честной и беспорочной службы, он сменил бейсбольную форму на более элегантные костюмы – последний писк моды, блестящие туфли и шелковые галстуки. Его атлетичная фигура отныне так же импозантно смотрится в смокинге в принадлежащих ему ресторанах, где едят спагетти и всю ночь говорят о спорте, как раньше на стадионе. Джо Ди Маджио родился 24 ноября 1914 года в Мартинесе, близ залива Сан-Франциско, и там же вырос. Сын итальянских эмигрантов, он с восемнадцати лет начал играть в бейсбол в местной команде. Его исключительный талант заметили сразу, с ним заключила контракт знаменитая команда «Нью-йоркские янки», и он до 1951 года был ее легендарным и несравненным лидером, побившим все рекорды, обладавшим всеми возможными титулами. Уже став суперзвездой, в 1943 году он записался в добровольцы и сменил свою колоссальную зарплату на скромное жалованье в 50 долларов в месяц. Не позабыв о своих корнях и о том времени, когда он был всего-навсего бедным пареньком из семьи эмигрантов из Сан-Франциско, Ди Маджио основал фонд, который помогал неимущим детям, обеспечивая их бесплатной медицинской помощью. В тридцать восемь лет Джо Ди Маджио – национальный герой. Он тоже символ успеха, воплощение пресловутой американской мечты, им восхищаются миллионы людей. Разведен, имеет сына. Великий спортсмен чувствует себя свободнее за длинным столом с мужчинами, чем рядом с хорошенькими девушками, с которыми он не связывается надолго. Неразговорчивый, грубоватый, он, во всяком случае, имеет вполне определенное мнение о том, где место женщины – в постели, на кухне, дома. С тех пор как он развелся с женой, его чаще видят с друзьями-итальянцами, среди которых Фрэнк Синатра, чем в женском обществе. Он любит выпить, поесть и посмотреть телевизор (в особенности спортивные матчи).
Некоторое время назад внимание Джо Ди Маджио ненадолго привлекла малоспортивная фотография, помещенная в журнале о бейсболе. На ней один очень известный игрок обнимал очаровательную юную особу в черных туфлях на высоких каблуках, в белых мини-шортах, очень облегающей бежевой водолазке и темной бейсболке, а спортсмен якобы показывал ей, как держать биту. «Подающий Джо Добсон из „Чикаго Уайт Соке“ следит за формой актрисы Мэрилин Монро, а игрок Гас Зерниал ловит мяч. Мэрилин, страстно увлекающаяся бейсболом, выучилась нескольким приемам у профессионалов, побывав на тренировке чикагской команды» – значилось под фотографией. Джо Ди Маджио пожал плечами перед таким нагромождением глупостей, но подумал, что не возражал бы оказаться на месте Джо Добсона. И прежде чем забыть об этом, все же спросил у одного друга: «А что это за блондинка?»
Весной 1952 года Джо Ди Маджио уже не мог не знать, кто такая Мэрилин Монро. Зато она, хотя уже и слышала о Ди Маджио и знает, что он очень знаменит, не слишком четко представляет себе, чем он занимается. Разумеется, она совершенно ничего не смыслит в бейсболе, и вообще ей на него плевать.
Но другие решили, что у этих двоих есть что сказать друг другу, вернее, есть что сделать вдвоем. Один общий друг «любимицы Голливуда» и самого знаменитого пенсионера Соединенных Штатов устроил их встречу в ресторане на бульваре Сансет.
Мэрилин (впоследствии она часто об этом рассказывала) не слишком улыбалась мысль об ужине в обществе грубого спортсмена (как ей его описали), которого она представляла себе болтуном и зазнайкой, одетым, как на турнир. Она не понимала, зачем ей это нужно. Еще один любовник? В этом нет нужды: когда она боится спать одна, одолеваемая ночными страхами, ее старый друг Роберт Слетцер всегда рядом. Она делит свои ночи и с молодым греческим актером, с которым познакомилась на «XX век Фокс». Что же касается будущего, у нее припрятана мысль о некоем Артуре Миллере. Так что она вполне бы обошлась без этого вечера с итальянцем и до последней минуты пыталась от него отказаться под предлогом большой усталости. Но тот настаивал. Ди Маджио скоро уедет обратно на Восточное побережье (и этот тоже), он всего лишь проездом в Лос-Анджелесе. Сейчас или никогда. Мэрилин уступила и явилась в ресторан «Вилла Нова» с опозданием, нога за ногу. Сияющая красотой, словно в ауре света. За столом ее ждал первый сюрприз: Джо Ди Маджио совсем не соответствовал ее представлениям. На нем был простой костюм, ел он мало и не сводил с нее глаз. В нем была болезненная застенчивость, так хорошо ей знакомая, но она не знала, приписать ли ее его собственной природе или смущению, в которое она его привела. Он почти не раскрыл рта за весь вечер и вел себя с Мэрилин с обезоруживающей учтивостью. Второе потрясение: она почувствовала, что ее неудержимо влечет к нему. В первый раз она физически сильно желала мужское тело.
В ту ночь Джо Ди Маджио не вернулся в свой отель. Он даже отложил свой отъезд в Нью-Йорк. Мэрилин Монро начала звать его «папа» и приютила в своей квартирке на углу Догени-драйв и Синтия-стрит, где прямо на полу, на какое-то время, разложила свои извечные коробки для переезда.
СЕМЬ ЛЕТ РАЗОЧАРОВАНИЯ (продолжение далее)
Надо ковать железо, пока горячо, и «XX век Фокс» без промедления дает Мэрилин роль проститутки еще в одном второсортном фильме – «Вождь краснокожих и другие…» по рассказам О’Генри: простая приманка для зрителя, поскольку на самом деле она появляется на экране только на несколько минут, утянутая в чересчур узкое платье, с огромными грудями. Затем сразу же последовали «Обезьяньи шалости», где она опять, как всегда, изображает секретаршу, у которой все при ней, невинную, как агнец, смесь свежести и сладострастия, с колышущейся грудью, в облегающем платье, а затем, по необоснованному и ничем не оправданному повороту сценария, вдруг появляется в купальнике на краю бассейна. Но на сей раз фильм не полная ерунда. Вот только роль, отведенная Мэрилин, как обычно, невыигрышная. Главных героев играют звезды того времени – Кэри Грант и Джинджер Роджерс, режиссер – Говард Хоукс. Великий мастер комедии, верно, одним из первых разглядел в пышнотелой актрисе, которой никак не выбиться из амплуа красивой дурочки, бурлескный потенциал. Мэрилин Монро не просто сексуальна, она может быть еще и смешной. Она даже наделена потрясающим чувством юмора, заразительным насмешничаньем, и этот дар может раскрыться на экране. Не разрабатывать эту золотую жилу – значит все пустить коту под хвост. В «Обезьяньих шалостях» ее прирожденный комический дар гораздо тоньше, чем у Кэри Гранта или Джинджер Роджерс – утех он ограничивается натужной мимикой и всякого рода паясничаньем. Вот только Мэрилин иначе подходит к делу и горит желанием сыграть великую трагическую героиню. Ей кажется, что драма или трагедия – единственная область, где актер может проявить свой талант и добиться признания коллег. Возможно, это твердит ей (и совершенно зря) Наташа Лайтесс. Поэтому она вдвойне счастлива, узнав, что ее выбрали на главную роль в новом фильме Генри Хэтэуэя «Ниагара», где она должна будет сыграть аморальную, неверную, роковую и преступную жену Джозефа Коттена. Съемки должны начаться летом в Баффало.
А пока, в то время как она виляет бедрами в образе Лоис, аппетитной секретарши начальника Кэри Гранта, Мэрилин снова осаждают тени и ложь из прошлого. Один из многочисленных скелетов, запрятанных в ее шкафах. В прессу просочилось сообщение: «сиротка» из кино на самом деле дочь бывшего монтажера с «РКО Пикчерз», ее мать вовсе не умерла и даже живет в Голливуде. Новая бомба. Новая тревога на «XX век Фокс», опасающейся, что карьера ее курицы, несущей золотые яйца, лопнет как мыльный пузырь. И новый пируэт Мэрилин перед журналистами, которым она открывает всю правду – свою правду, своим спотыкающимся, заикающимся голоском: ее мать действительно жива, но в психушке, все ее предки были один сумасшедшее другого, она не покинула Глэдис и всегда помогала ей, как только могла.
И в очередной раз чаша весов склонилась в ее пользу, публика умилилась, все ей сочувствуют. Тем более что – неожиданная удача! – всего через несколько дней после того, как она заявила о существовании своей матери, Мэрилин сразил острый приступ аппендицита (случайность?), широко освещавшийся в прессе, и она была вынуждена прервать съемки в «Обезьяньих шалостях». Ее срочно прооперировали, она получала тысячи писем с пожеланиями скорейшего выздоровления[12]. Выписываясь из больницы, она знала, что ее ожидают десятки фотографов. Малейший ее шаг отныне сразу попадал на страницы газет. Следы усталости или признак слабости сразу оказывались у всех на виду. Мэрилин была обязана постоянно выглядеть как само совершенство. Она это понимала и проявляла бдительность, зная, какой должна произвести эффект. Лежа в больнице, она вызвала к себе своего титулованного гримера Аллана Уайти Снайдера, с которым познакомилась на «XX век Фокс» еще в 1946 году, чтобы тот вернул ей внешность неотразимой роковой блондинки, которая была ей защитой и которой требовала публика.
– Уайти, обещай мне одну вещь, – сказала она после долгого сеанса преображения, снова превратившего ее в Монро.
– Всё, что захочешь, дорогая.
– Пообещай, что, когда я умру, ты загримируешь меня в последний раз.
– Слушай, ну зачем ты об этом…
– Обещай, – настаивал ее голосок.
Уайти Снайдер пообещал, и Мэрилин вскоре подарила ему держатель для денег от «Тиффани» с таким посвящением: «Пока я еще теплая».
Навязчивая идея у молодой женщины во цвете лет, на заре невероятного успеха? Наверное, не это удивило ее гримера, который лучше, чем кто-либо другой, знал обратную сторону медали, печаль и потерянность, спрятанные под гримом, неверие в себя, презрение к себе, серьезность под накладными ресницами и помадой. Зато он, возможно, был больше удивлен самой просьбой (хотя, возможно, это была всего лишь очередная мрачная мизансцена?), этим последним плутовством (поскольку о кокетстве речь не идет), последней ложью: предстать на смертном одре в сценическом образе. Как будто эту ту, другую должны похоронить, это она исчезнет навсегда. На мгновение Уайти Снайдер подумал, уж не является ли мрачное обещание, вырванное у него Мэрилин, просто выражением непосредственного желания.
Несколько минут спустя цветущая мисс Монро позировала для фотографов, скучившихся у дверей больницы, рассыпая воздушные поцелуи, подмигивания, улыбки – широкие, как ее скрытая тоска, шутки, создавая у каждого из них впечатление, что он сможет обладать ею, когда пожелает. Потом на несколько дней заперлась у себя дома, чтобы прийти в себя, а на каждом углу дежурили репортеры, зорким взглядом примечая появление различных посетителей, сменявших друг друга у ее постели.
Среди них – вот так сюрприз! Просто подарок судьбы! – оказался Джо Ди Маджио. Легендарный капитан «Янки» влюбился в любимицу Голливуда. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Походило на рекламный трюк. Впрочем, когда прошел такой слушок, руководство «Фокс» без предупреждения повысило жалованье Мэрилин, которое достигло 750 долларов в неделю и все же оставалось гораздо ниже вознаграждения других звезд: либо киностудия по-прежнему не считала Монро звездой, либо эксплуатировала ее напропалую, либо и то и другое вместе. Слух опровергли оба заинтересованные лица, поэтому он упрочился, вызвав столпотворение у дома Мэрилин и гнев Ди Маджио, которому не улыбалось вновь очутиться под вспышками фотокамер, но на сей раз в роли воздыхателя со следами губной помады на воротнике рубашки и букетом цветов в руках. Тем более что он не один: Мэрилин так же часто встречается со своим давним любовником Бобом Слетцером.
Находясь в центре всеобщего внимания, Мэрилин вернулась на киностудию, чтобы завершить съемки в «Обезьяньих шалостях». Затем ей надо было подготовиться с Наташей к роли Роуз Лумис в «Ниагаре». Наташе Лайтесс не нравился Джо Ди Маджио. Она считала его (вполне справедливо) буйным, грубым, ограниченным, ревнивым. Медведь неотесанный, за всю свою жизнь не раскрывший ни одной книги и интересующийся только спортом. Она не понимала, что за радость нежной Мэрилин с ним якшаться, каким образом она надеется расцвести в его обществе. А Мэрилин как будто это знала. Это чисто физическое. С Джо она по-настоящему открыла для себя сексуальную жизнь. А еще господство и покорность. Впервые она сама должна склониться перед кем-то, кто не вполне покорен и уничтожен чудом – тем, что держит в своих объятиях мечту. Кем-то скромного происхождения, как и она, без серьезного образования, как и она, кто выстрадал свое место в обществе. Как и она. Когда Джо Ди Маджио ложится на нее, он обращается с ней как с женщиной, а не как с мечтой. Слегка презрительно и грубовато. Наташа не может этого понять.
– Но я-то люблю тебя по-настоящему, Мэрилин, – говорит она, – я люблю тебя.
– Я не прошу тебя меня любить. Просто поправляй меня, – ответила та.
«За это я тебе и плачу», – могла бы она добавить.
Ее настигла звездная болезнь. 1 июня 1952 года, когда ей исполнилось двадцать шесть лет, Мэрилин узнала, что ее назначили на главную роль в пару с Джейн Рассел в новой музыкальной комедии Говарда Хоукса «Джентльмены предпочитают блондинок». На сей раз ее карьера действительно пошла в гору. Она кассовая суперзвезда.
Ей оставалось жить десять лет.
МУЖ ЗА МУЖЕМ (третья интермедия)
Пока у Мэрилин Монро был медийно-страстный роман с Джо Ди Маджио, один человек утверждал, что женился на ней, по крайней мере на 48 часов, с 4 по 6 октября 1952 года. Как известно, Боб Слетцер познакомился с Мэрилин шестью годами раньше, когда она бегала по агентствам, стремясь попасть на кастинги, с портфолио в руках, заикаясь, со свежеобесцвеченными волосами, и звалась еще Нормой Джин. Это было в 1946 году. Им обоим было по двадцать лет. Он, начинающий журналист, надеялся получить интервью у Джин Тирни. Вместо нее ему подвернулась робкая блондинка. Она споткнулась, и все фотографии, которые она прижимала к груди, рассыпались, вынудив молодого человека помочь их собрать. Сотни Норм Джин во всевозможных костюмах и позах рассыпались по полу. В бикини, в подвенечном платье, на лыжах. Забавное начало. Девушка устремила умоляющий взгляд своих больших синих глаз на доброго мальчика, который собирал ее фото одно за другим, словно цветы. И одарила его улыбкой благодарности. Он и думать забыл о Джин Тирни.
Боб Слетцер обнаружил, что предпочитает блондинок.
Везунчик. Чернявый, пухлый, среднего роста, с зачесанными назад и напомаженными волосами. Лицо крупное, красноватое, нос слегка толстоват, черные глазки стиснуты толстыми щеками. Не красавец. И когда восхитительная начинающая актриса, такая красивая, что и в мечтах не привидится, раскрыла ему свои объятия, друг Боб не заставил себя упрашивать и вдоволь насладился белой и пухлой плотью нежданного сокровища. Девушка рассказала ему о своих амбициях, планах, желаниях. Ему пришлись по душе ее отчаяние изгнанницы, ее непримиримая решимость, не допускающая никаких препятствий. Он делил с ней ее бедность, несколько месяцев – квартиру, а еще мечты, видел, как она исподволь превращается в секс-символ, понемногу обретая нужную степень белизны, верную походку, прерывающийся детский голос. Боб Слетцер выслушал страшную историю Нормы Джин в ее версии, а потом она на его глазах примерила на себя великоватый пока еще для нее костюм Мэрилин Монро. Он видел, как она бледнеет, розовеет, растет. Становится неузнаваемой. Она принадлежит всему миру, он это знает. Но он – ее друг, навсегда. Ему еще удается увидеть ее настоящей. Она рассказывает ему обо всем – о своих любовниках, фильмах, разочарованиях, иллюзиях. Они вместе выпивают. Когда дела не ладятся, она зовет на помощь Боба – среди ночи, в любое время. Разумеется, они спят друг с другом. Потому что нормальный мужчина, оказавшийся в одной комнате, на одной кровати, пьющим шампанское с Мэрилин Монро (да еще и обнаженной), пусть даже и ненакрашенной, пусть даже пьяной, пусть даже в девять часов утра, переспит с ней. Чтобы раздавить ее отчаяние всем своим весом. Чтобы ответить на ее призыв о помощи.
Боб Слетцер ждет, всегда готовый откликнуться, сделать что-то полезное. О связи с Ди Маджио он узнал первым. Едва оставшись одна, актриса хватается за телефон и рассказывает всё и всем. Но главные откровения достаются ему, потому что, с одной стороны, Мэрилин от него ничего не скрывает, а с другой – потому что эти откровения делаются на одной подушке. Например, он знает, что Мэрилин нашла в Ди Маджио повелителя своего тела, что он вовсе не поклоняется ей, даже проявляет к ней презрение и подвергает опасности – в достаточной мере, чтобы ее оттолкнуть. Он также знает, что Ди Маджио закатывает ей безумные сцены ревности, не вынося, чтобы другой мужчина даже смотрел на нее. Это наверняка создаст проблемы, и очень скоро. Вот почему Боб Слетцер в глубине души и на секунду не мог себе представить, что роман Монро и Ди Маджио так затянется. Слишком много противоречий, нарциссизма. Он боится, что на его подругу посыплются удары – в прямом и переносном смысле слова. Но, во всяком случае, он здесь, подберет ее даже из канавы, если понадобится.
В июле 1952 года он приехал к ней на съемки «Ниагары», она забронировала ему номер в отеле. В августе он шутливо ответил на нескромные вопросы одной журналистки из светской хроники о «претендентах на сердце Мэрилин». В сентябре журнал «Конфиденшиал» протрубил о связи Боба Слетцера и Мэрилин Монро. И в октябре, оказавшись на мексиканской границе, после ночи непрерывной пьянки звездная блондинка якобы предложила щекастому репортеру на ней жениться. Тихуана была в двух шагах. С формальностями покончат быстро, она наконец-то будет спокойна. Не надо будет выходить за Джо Ди Маджио, который отправит ее на кухню, как служанку, будет всячески унижать. Она будет замужем за другом, союзником и наперсником, который будет тихо ее обожать, радоваться ее счастью, поделится с ней своим классическим образованием, будет бороться с ее призраками, ее страхами. Сладкое представление о надежном счастье без всяких требований (а значит, и столкновений), соблазн для маленькой Нормы Джин, притаившейся в Мэрилин.
|
|
|
