Указания о представлении к государственным наградам отличившихся в этой операции были даны Революционным Советом ДРА.

Приложение: списки на 6 листах.

По поручению ГВС генерала армии Сорокина М.И.

Зам. ГВС МО СССР в ДРА по боевым действиям генерал-лейтенант Шкруднев Д.Г.

Г.»

 

Из воспоминаний Щелканова Александра, в 1983 г. бойца ДШМГ КВПО:

10 марта нас перебросили в Мазари-Шариф, и в этот же день на Мармоль. Высадка проходила под обстрелом со стороны духов. После высадки с гор пошёл туман, а за ним дождь переходящиё в снег, потом ударил мороз. Ватники покрылись ледяной коркой, ночь проходила "весело", с периодическими перестрелками. Ближе к утру за фельдшером Шаповаловым пришли с соседней позиции, сказали, что у них погибли двое ребят: Кузнецов и Чернухин.

 

Из воспоминаний Симонова Сергея, в 1982-83 г. бойца ДШМГ КВПО на сайте ДШМГ:

"Перевал Шеркоталь"

Да, Мазари-Шериф - идеал восточного города, центральные дороги покрытые асфальтом, автомобили всевозможных марок, какие только есть в мире, даже еще катаются наши ГАЗ-21 (Волга) в качестве такси. Вот проезжает не то Крайслер, не то Шевролет, чуть не шаркая днищем по асфальту. По обоим сторонам дороги расположены дуканы (торговые лавки), и даже сквозь шум двигателя слышно как галдят, торгуются толпы людей, что-то друг другу доказывая. Двигались медленно, тяжелая бронированная техника (БТР), не очень маневренна в городском движении. "О! Боже! Неужели это центр?" Начались многоэтажные каменные строения, некоторые из них европейского типа, догадываюсь - Отели. Слева, словно алмаз в огранке, стоит великолепная Мечеть. Асфальтированные тротуары и зеленые газоны ведут от решетчатого забора к ее главному входу. Купола покрытые голубой глазурью отливают на солнце, контактируя с голубым без единого облачка небом. Стены покрыты узорами и кажутся вязаными из огромных ниток. Попались даже 2 автобуса, вот уж не подумал бы никогда, что в Афганистане есть общественный транспорт. Вот действительно третий город страны, но в религиозном плане, безусловно - первый, это видно, какое количество паломников находится у Мечети. Все еще находясь под впечатлением от увиденного, я не заметил, как проехали город и через некоторое время начались предгорья. Выгрузились на вертолетной площадке, полевом аэродроме, судя по боевому охранению. Невдалеке расположились установки Град, и уже работали по горам, извергали снопы огня и пыли поднятой с земли. На утро 10.03.1983 г. по команде к бою и согласно боевого расчета мы впрыгнули в борты и "поплыли" в сторону гор. Полет прошел хорошо, а вот высадка сопровождалась мокрым снегом с дождем. По ходу движения каждый командир заставы ставил задачу, перекрыть перевал Шеркоталь и не дать духам пройти. Растянувшись, группа напоминала длинную змею, а когда разделились по 4 человека, ее как будто разорвали на части. Выкопанные позиции представляли собой квадратную яму глубиной 1,5 м и шириной 2,5 м. В ней находилось 4 человека, каждая яма находилась в поле видимости предыдущей, являясь отдельной огневой точкой и так по цепи. Сколько километров было перекрыто понять было трудно, но так было всегда при блокировании, будь то кишлак или перевал. На нашей позиции находились мы, это я и Макар (расчет пулемета ПКС), снайпер Иванов и лейтенант казах по национальности. Ночью, конечно, мы померзли, жались друг к другу. На утро 11-го погода радовала, светило солнце и стало тепло, расслабились - а зря. Где-то начали стрелять, "боже!", оказалось, по нам. Но пули не долетали, это можно было определить по щелчкам, как щелкаешь пальцами. Стальной сердечник пули уходил глубоко в землю, оставляя свою медную и свинцовую оболочку в верхнем слое земли, что и издавало эти щелчки. Это в ущелье под названием Мармоль шла операция и "духи", сматываясь, выходили прямо на нас. Думали духи пройдут мимо, но они видно решили оставить прикрытие в нашу сторону, и пули уже пролетали со свистом нашу позицию. Мы сели на дно ямы, зачем зря подставляться (дембель) и это не понравилось лейтенанту. Он набросился на снайпера Иванова, мол, твоя прямая обязанность гасить огневые точки противника. Иванов не отвечал, но и не вставал со дна ямы, как будто был в прострации. Тогда лейтенант взял у него снайперскую винтовку (СВД) и ползком выполз из ямы и залег за какой-то кочкой. Все слышали, как некоторое время работала его снайперка, мне вообще показалось, что стреляла только наша позиция. Через некоторое время раздался истошный вопль, мы соскочили как по команде, лейтенант носовым платком держал щеку, пуля по касательной пробила щеку навылет. Затащив его в яму, вкололи ему промедол, который находился в ИП (индивидуальном пакете), сделали перевязку и доложили. "А лейтенант-то оказался зеленым" (недавно с военного училища). 11.03.1983 г. груз-300 борт забрал в госпиталь, а погода к полудню опять испортилась, начался мелкий дождь и все обратили взоры к небу надолго ли? Прошло 3 часа, погода не унималась. Прилетели борты и с каждой позиции по 2 человека пошли разгружать их и таскать грузы, каждый для своей позиции. Стрельба к этому времени уже стихла, видно духи не захотели мокнуть и растворились. Не успели Иванов и Макар отдышаться, как по рации прозвучала команда - «взять саперные лопаты» - явно ЧП. Так оно и оказалось. Пока 2 бойца с пятой позиции разгружали борт, еще 2 бойца, а это были Кузнецов и Чернухин, вырыли в стенке ямы углубление, тем самым расширив дно ямы. Положили туда спальные мешки, залезли в них, благодать - не мочит, в спальнике тепло, уютно, только вот не учли, что мокрая, тяжелая глина набухла от сырости и этот тяжелый козырек рухнул прямо на них. Толщина была небольшой 60-70 см, но так как они находились в спальных мешках, то были связаны по рукам и ногам. Раскопали быстро, но этого хватило - ребята задохнулись и через час борт повез груз-200 уже в Союз. Остальной день прошел спокойно сушились, перебирали кладь. Погода с трудом, но успокоилась. Утро 12-го опять было великолепным, светило солнце и ничего не напоминало о дожде, на небе ни облачка, расслабились. И опять зря, поступила команда сниматься с перевала и углубиться в противоположную сторону от ущелья под названием Мармоль. И опять длинная змея вытянулась во все свои 209 человек. Шли расслабленные, солнышко пригревало, вдалеке показались скалы похожие на склон ущелья, подходили все ближе. Практически хорошо стал виден противоположный склон ущелья и вдруг, что-то замелькало под ногами, залезло на Макара, обойдя его, прошло по группе. Кто-то крикнул - пацаны ложитесь, это солнечный зайчик. Все рухнули на землю, осмотревшись я увидел свет, как от маяка, - это духи сигнализировали кому-то, наводя зеркало. Все остальное не заставило себя долго ждать, с соседнего склона гулко ударила очередь с ДШК (крупнокалиберного пулемета), мы с Макаром пробовали ответить с ПКСа (пулемет Калашникова), но соревноваться им бесполезно. Наши пули не долетали, а с ДШК то перелетали, то ложились где-то рядом с нами. В бинокль было видно, что люди, перебегавшие по склону к позициям, одеты в форму афганской армии. Поступила команда всем оставаться на своих местах, там и прижались к земле как к родной женщине. Перевернувшись на спину мы уже знали, сейчас прилетят «крокодилы» (вертолеты огневой поддержки) и будут бить по склону ракетами, но ошиблись. Прилетели СУ-шки и началась бомбежка склона. Смотришь в небо, что-то летит, сверкает, затем отделяются две черные точки, гул пролетающих самолётов закладывает уши и завершают эту картину два мощных взрыва. И так в течение одного часа. Когда пыль от взрывов осела, поступила команда зачистить склон. Двумя группами с двух направлений начали стягиваться к тому месту, откуда бил ДШК. Сопротивления не было, вообще там никого не было, стояла одна тренога от ДШК, а сам пулемет они, наверное, унесли с собой. Все было в обвалах от взрывов авиабомб, но удивительно - сами казармы, а это без преувеличения можно так назвать, не пострадали. Они были вырублены в известняке. Даже ручей был заведен в одну из казарм, в которой находился медицинский пункт. Это еще больше рассеяло сомнения, что это не просто духи, а афганская армия, то есть какое-то ее подразделение, которое не принимает новую власть. Тем самым саперы, которые везде лезли первыми, разминируя, обнаружили в ущелье нечто вроде гаража. Широкий скальный навес сбоку был заложен камнями и в нем стояли машины, бортовой КРАЗ, и ГАЗ-66, тоже бортовой. На перевал ущелья приземлились борты, сколько взрывчатки сапёры заложили в пещеры трудно сказать, но взрыв был такой силы что, спускаясь по ущелью вниз и отойдя на 500 метров, так громыхнуло, будто волна землетрясения прошла по ущелью. Точно не могу сказать, но при взрыве, прилетевший камень ранил Рождествина, или Замполита ДШ Кудряшова. Шли вниз быстро по руслу высохшей несколько веков назад реке, в определенной точке нас уже ждали БТРы, БМП. Погрузившись на них мы вновь оказались на том же аэродроме, с которого вылетали на перевал Шеркоталь, вот только установок «Град» там уже не было.

11.03.1983 г. трагически погибли: Кузнецов Андрей и Чернухин Владимир.

 

Олег КРИВОЛАПОВ, полковник запаса, участник боевых действий в Афганистане.

Неприступный Мармоль

Часто спецназу в Афганистане в 1982-1983 годах приходилось действовать на направлениях главного удара армейских операций. Примером тому может служить Мармольская операция.

Основной причиной операции в Мармольском ущелье стало бандитское похищение шестнадцати граждан СССР, работавших на строительстве хлебозавода в Мазари-Шарифе. 1 января 1983 года они возвращались в советский поселок после трудового дня. Моджахеды перегородили дорогу "бурбухайкой" и остановили автобус. Применив оружие, насильственно захватили рабочих и увели в горы.

В городе Мазари-Шарифе была сформирована оперативная группа поиска. Ей придали 6-ю роту 122-го мотострелкового полка, две роты разведбата 201-й дивизии. Целый месяц шли напряженные поиски. На это же время здесь были прекращены все боевые действия. Ведение поисковых работ осложняли тяжелые погодные условия, не позволявшие применять авиацию.

В первые же дни поисков, 3 января, в русле горной речки, недалеко от Мармоля, был обнаружен труп одного из захваченных наладчиков завода. Остальные - словно провалились сквозь землю.

По приказу командующего 40-й армией 30 января в горах за кишлаком Мармоль был высажен первый десант. Вскоре десантники захватили и доставили пленного - 16-летнего паренька, которого удалось "расколоть". Он показал, что в кишлаке Вардак в доме муллы видел с десяток пленных "шурави".

Немедленно в Вардак вылетела рота под командованием капитана Телегина и 50 сотрудников ХАДА (афганская служба безопасности). К операции привлекли 20 вертолетов Ми-8 и столько же боевых вертолетов. Во время высадки второй пары Ми-8 из дома муллы был открыт мощный стрелково-пулеметный огонь.

Связь с группой на это время была потеряна, так как начальник связи сам вступил в рукопашную схватку с "духами".

При поддержке боевых вертолетов Ми-24 десантировалась третья пара, и "духи" поспешно начали отступать в горы. Перед этим они успели расстрелять специалистов, но в спешке убили пятерых, а троих ранили и не добили.

В ходе скоротечного боя получили ранения и трое десантников роты Телегина. Как рассказали освобожденные советские рабочие, их захватили с пропагандистской целью и впоследствии должны были казнить. Руководитель банды демонстрировал захваченных населению, выдавая их за "летчиков", бомбивших афганские кишлаки, и призывая при этом к "священной" войне с неверными.

Маршал Соколов находившийся в это время в Кабуле, приказал провести операцию по уничтожению банды Забибулло, командующего Северным фронтом борьбы с советскими войсками. По данным разведки тот спешно мобилизовал только из местных кишлаков 1300 моджахедов. И именно он, Забибулло, организовал операцию по похищению специалистов.

К операции были привлечены: 154-й отдельный отряд спецназа; мотострелковый батальон 122-го мотострелкового полка; мотострелковый батальон 148-го мотострелкового полка; разведывательный батальон 201-й мотострелковой дивизии; приданная артиллерия; батарея зенитно-артиллерийского полка 201 МСД; 40 вертолетов (Ми-8 и Ми-24)..

С афганской стороны привлекались части пехотной дивизии, отдельная бригада "командос" и оперативный полк Царандоя, которыми руководил заместитель главного советника генерал Шкруднев, прибывший в ДРА вместо убитого 19 января 1982 года генерал-лейтенанта П.И. Шкидченко.

Мармольское ущелье для наших войск считалось недостигаемым с самого начала афганской кампании: по данным разведки было известно, что вход в него неприступен.

23 февраля, почти через месяц после освобождения специалистов, началась военная операция. Но началась она не со штурма укрепрайонов в ущелье, а с зачистки ближайших к Мазари-Шарифу кишлаков. Советские войска действовали стремительно: на вертолетах выбрасывался десант, захватывались основные высоты, блокировался район и уничтожались бандформирования..

Через неделю руководитель операции заместитель начальника штаба армии генерал-майор С.Н. Шевченко выбросил десанты вокруг района боевых действий на маршрутах выхода из этого каменного мешка

Почти весь отряд спецназа, около 300 человек, под командованием майора Стодеревского прибыл для участия в операции.

Боевые действия проходили в сложных климатических условиях: дул сильный ветер и шел снег; в горах в такую погоду очень нелегко. Активные боевые действия в районе ущелья продолжались девять суток, из которых неделю наши воины продвигались под сплошным огнем противника буквально по пятьдесят метров в сутки.

У "духов" в горных складках ущелья было много долговременных огневых точек, хорошо замаскированных в пещерах, выдолбленных в монолитных скалах. В этих же пещерах, соединенные тоннелями, располагались богатейшие склады с оружием, боеприпасами, снаряжением, медицинским имуществом и продовольствием. Все эти материальные средства предназначались для обеспечения мусульманского фронта, воевавшего с "шурави" на севере.

Уничтожение этих складов и было одной из задач операции. Но захватить и уничтожить их было очень сложно. Даже авиация не могла эффективно поражать огневые точки противника. Потому главное слово должны были сказать солдаты спецназа, прорывавшиеся в ущелье по земле.

Командир спецназа рассредоточил силы так: первая рота спецназа (командир - Самойлов) выбивала противника из укрытий в ущелье, вторая рота (командир - Войтенко) в это врем, поднявшись на 200 метров по вертикали отвесных скал, "чистила" горы сверху, захватывала господствующие высоты и продвигалась по вершинам горной гряды справа от ущелья.

В то время, пока шел ожесточенный бой при входе в ущелье, вторая рота, возглавляемая командиром Войтенко и замполитом Жегловым, поднявшись по отвесным скалам, вышла во фланг и тыл противника. Ошеломленные дерзостью спецназа душманы отступили, бросив всю свою неприступную систему обороны и склады.

А увиденное - поразило... Разведчики вспоминали, что все переходы из одного складского помещения в другое, а также лестницы были выложены из пустых корпусов авиабомб. Подземную систему хранения и огневые точки связывала прекрасная телефонная связь.

В сложных лабиринтах подземной крепости наши солдаты обнаружили помещения двух тюрем, где взору предстали страшные средневековые приспособления для пыток заключенных. На пыточных козлах висели бездыханные тела трех афганских военнослужащих, попавших в плен к мятежникам, с вывернутыми в суставах руками и ногами, изуродованные.

В самом ущелье обнаружили большой автопарк. На стоянках стояли громадные грузовые автомобили типа "Татра", "КамАЗ", среди них сиротливо затерялись два "УАЗика". При осмотре техники всех удивило ее хорошее техническое состояние. Хотя во время боев машины получили повреждения, но заводились "с пол-оборота".

Итак, боевая задача была выполнена полностью. Большое удовлетворение и радость от свершенного омрачали только потери батальона. Разведчики потеряли в тех боях восемнадцать человек ранеными

17 марта 1983 года, в день своего рождения, во время наведения авиации на цели получил ранение и бесстрашный комбат И. Стодеревский.

Руководитель операции генерал С.Н. Шевченко, анализируя и оценивая те действия, вспоминал: "Тяжелее всех пришлось отряду спецназа, которым командовал толковый, волевой, но своенравный командир майор И. Стодеревский. Его роты должны были выбивать противника из ущелья. Отвесные скалы высотой до 200 метров, а в них ДОТы. Бьешь по амбразуре, а в них не попадаешь.

Спецназ полз по 40-50 метров в сутки. Огонь был шквальный. Я принял решение привлечь авиацию. Вызвали авиаполк из Термеза, и он нанес с бомбо-штурмовой удар. Разнесли, вроде, в клочья, а пошли в атаку - не все цели уничтожены.

Со мной был замкомандующего ВВС полковник Медведев, он сам сел на Ми-24 и пошел на пулеметы ДШКа. Рискуя жизнью, он показал мастерскую стрельбу и точно поразил один расчет.

Но и второй, и третий раз удары авиации не дали желаемого результата. Бомбы огневые точки не подавляли, а напалм в горах не горел. Только когда 2-я рота спецназа и 2-я рота 122-го полка с горных вершин зашли в тыл к "духам", те начали в панике отступать. Наши подразделения плотно замкнули кольцо окружения в ущелье и предотвратили отход.

Были взяты приличные трофеи. Помню, десять "КамАЗов" угнали в учебный центр, один "УАЗик" забрал себе герой операции - командир отряда спецназа. Из тюрьмы удалось освободить одного еле живого афганского капитана. В казематах нашли мощные японские отбойные молотки, с помощью которых моджахеды и сделали свою горную крепость. После вскрытия всей обороны мы долго не могли найти склады с оружием и боеприпасами, оказалось, вход был присыпан во время БШУ.

В складах обнаружили много разного: одних только ДШК было 8 штук, 6 минометов. 20 тысяч боеприпасов к ДШК и многое другое...

Завершили операцию 20 марта. Оценивая эту операцию, могу отметить, что потеряли мы за месяц 5 человек убитых и около сотни раненых. Особенно жалко мне одного старшего лейтенанта, что разбился уже после боев, при спуске с гор..."

Многие воины, участники той операции, за Мармоль были представлены к наградам. Отличившиеся солдаты и офицеры свои ордена и медали получили уже в Союзе.

В феврале-марте 1983 года почти весь 154-й отряд, около 300 человек, совместно с 395-м мотострелковым полком 201-й мотострелковой дивизии, привлекался для участия в операции по уничтожению базы моджахедов в ущелье Мормоле под Мазари-Шарифом. Операцией руководил заместитель начальника штаба армии, генерал-майор С.Н. Шевченко. Боевые действия проходили в сложных климатических условиях - дул ветер и шел снег, в горах в такую погоду очень нелегко. Боевые действия продолжались девять суток, из них неделю наши воины продвигались под кинжальным огнём противника буквально по пятьдесят метров в сутки. У душманов в горных складках ущелья были приготовлены многочисленные долговременные огневые точки, хорошо замаскированные в пещерах, выдолбленные в скалах и норах. В этих же пещерах, соединённые между собой тоннелями, располагались богатейшие склады с оружием, боеприпасами, снаряжением, медицинским имуществом и продовольствием. Все эти средства предназначались для обеспечения мусульманского фронта, воюющего с «шурави» на севере. Уничтожение складов - одна из задач операции. Но захватить и уничтожить их было очень сложно. Даже авиация не смогла эффективно поразить огневые точки противника. Поэтому главное слово должны были сказать солдаты, прорывающиеся в ущелье по земле. Комбат майор И. Стодеревский рассредоточил силы в следующем порядке: первая рота спецназ, командир Самойлов, выбивала противника из укрытий в ущелья, а вторая рота спецназ, командир Н. Войтенко, в это время, поднявшись по отвесным скалам «чистила» горы сверху, захватывала господствующие высоты и продвигалась по вершинам горной гряды справа от ущелья. Много драматических ситуаций было в ходе той операции, но вспоминая прошедшее, участники - ветераны отряда, почти единодушно, говорили об одном: о совершенных подвигах, о мужестве и конкретных людях, отличившихся в тех боях. В частности, все вспоминали факт награждения орденом Красного Знамени замполита 1-ой роты старшего лейтенанта Стасюка. Он был вторым человеком в отряде, после комбата, представленным и награждённым такой высокой наградой. Отличился он при следующих обстоятельствах.

Это можно, наверное, назвать разведкой боем. По приказу комбата для этой цели были выделены две БМП с боеприпасами под завязку. В составе экипажей было по два человека: в одной, за старшего был ст. л-т Стасюк, в другой, лейтенант Дудко, на местах механиков-водителей сидели солдаты. Действовали по очереди меняя друг друга. Боевые машины врывались на скорости в ущелье и провоцировали противника открывать огонь, тем самым вскрывали огневые точки системы обороны моджахедов. По выявленным огневым точкам Стасюк и Дудко вели ответный прицельный огонь из пушки и пулемета. Под шквальным огнём бесстрашные десантники расстреливали весь боекомплект и задним ходом уходили из ущелья. Для того, чтобы в экстренном случае вытянуть поврежденную машину, сзади они были скреплены тросами с тягачом, который, должен был вытягивать потерявшую манёвренность БМП из под огня. Много раз ходили под прицелы и залпы мятежников эти два бесстрашных экипажа и сделали они неоценимое для подготовки и эффективного штурма ущелья. Но однажды, произошло то, что и предусматривал опытный командир, майор Стодеревский. Боевая машина Стасюка была накрыта сосредоточенным огнём нескольких гранатомётчиков. Машина вспыхнула как факел, оба воина, находящиеся в ней получили контузии и ранения. Первым пришел в сознание офицер Стасюк.Оценив обстановку, превознемогая собственную боль, он оказал первую помощь водителю и сам втиснулся на его место. Страховочный трос помог вытянуть плохо управляемую машину. Много лет спустя, перед самым развалом СССР, мне удалось встретиться с этим человеком. Он в тот период уже в звании подполковника служил замполитом полка танковой дивизии в Кривом Роге. После упразднения политорганов и должностей замполитов, он уехал в родной город, в Донецкое военное училище, преподавателем. Однако вскоре правительством Украины и это учебное заведение было расформировано, а преподавательский состав уволен в запас. В то время, пока шел ожесточенный бой при входе в ущелье, вторая рота под командованием Войтенко и замполита Жеглова поднявшись по вертикали вышла во фланг и тыл противника. Ошеломлённые дерзостью спецназа душманы отступили, бросив всю свою неприступную систему обороны и склады. Разведчики вспоминали, что все переходы из одного складского помещения в другое, а также лестницы были выложены из корпусов авиабомб (из которых выплавили взрывчатку). Подземные хранилища и огневые точки связывала прекрасная телефонная связь. В сложных лабиринтах подземной крепости, советские воины обнаружили казематы тюрьмы, в которой взору предстала страшная вереница средневековых приспособлений для пыток заключённых, которые там проводились. На пыточных козлах висели бездыханные тела трёх пленных афганских республиканских военнослужащих, попавших в плен к мятежникам, со следами побоев и вывернутыми в суставах руками и ногами. В самом ущелье обнаружили большой автопарк. На стоянках стояли громадные грузовые автомобили «Татра», «Камаз», среди них сиротливо затерялись два «уазика». При осмотре этой техники у всех вызвало удивление их хорошее техническое состояние... Хотя во время боёв они и получили повреждения от пуль и осколков, однако заводились «с пол оборота». Боевая задача была выполнена полностью. Однако радость омрачали понесенные потери батальона. Разведчики потеряли в тех боях восемнадцать человек ранеными, из них шесть были безвозвратными потерями.

О. Кривопалов. Источник: «Спецназ на афганской войне»

Из воспоминаний об операции "Мармоль-83" командира 154 отдельного отряда специального назначения майора Стодеревского И.Ю. в книге «Автобиография. Записки офицера спецназа ГРУ», М., 2006 г.:

…Числа 10 или 11 марта, сейчас уже точно не помню, я получил приказ прибыть с отрядом на аэродром г. Мазари-Шариф, там размещался штаб оперативной группы Армии, который и руководил подготовкой, а затем и проведением, операции по захвату Мармольского ущелья.

Прибыли мы вечером и я пошёл докладывать руководителю операции генерал-лейтенанту Шкрудневу. Когда зашёл в помещение, там находилось человек пять генералов и столько же старших офицеров. Приняли меня очень хорошо, несмотря на мой душманский вид, чёрная борода, бритая голова и не каких знаков различия на форме. Ну, их и недолжно было быть, на операции мы ходили только в спецформе, а на ней они отсутствовали.

Отряд, к этому времени, уже пользовался заслуженным доверием командования Армии. Мы успешно проводили почти все операции и при этом не имели безвозвратных потерь, то есть убитых с октября 1982 года.

Мне была поставлена задача на взятие Мармольского ущелья, наш отряд должен был брать его в лоб, то есть с выхода в долину.

5.12. Мармоль.

Прекрасна доля Пересвета

пасть на миру, где смерть красна...

Что смерть – когда нужна победа!

Заколыхались замена.

Справка: основной причиной проведения операции в Мармольском ущелье было похищение 16 гражданских специалистов. По разведданным именно главарь этого бандформирования организовал его. И был отдан приказ об уничтожении этой банды. Тем более что это имело и политическое значение. Главарь банды Забибуло называл себя командующим Северным фронтом. Набеги на наши колоны из этого ущелья осуществлялись с 1980 года. Ещё в то время туда направляли батальон, но он не смог выбить душманов из ущелья. И они стали раздувать миф о не преступности своей базы.

По данным разведки в бандформировании было до 1300 душманов, и их база была хорошо укреплена. Но по данным, всё той же разведки, сама база находилась в 8-10 км от входа в ущелье, и, исходя из этого, разрабатывался план её взятия. Подразделения и части, привлекаемые к этой операции, были разбросаны на очень большой площади. А как потом оказалось, база находилась сразу на входе в ущелье.

Для проведения операции была собрана мощная группировка войск и наши части и части афганской армии. Кроме нас привлекались подразделения 201 МСД и пограничники. С афганской стороны, подразделения пехотной дивизии, которая дислоцировалась в Мазари-Шарифе, бригада «коммандос» из Кабула, и подразделения цирандоя. Активно применялась авиация, вертолёты свои, с Кундуза. Бомбовые удары наносились авиацией с территории Союза, кажется с аэродрома «Какойты».

На утро следующего дня колонна отряда пошла к Мормольскому ущелью. Впереди шли два приданных минных разградителя, на базе танков Т-55, но до входа в ущелье мы дошли без инцидентов.

Временный лагерь разбили в метрах 300 от горловины ущелья. Она была шириной метров 15-20, и более половины её занимала вытекающая река Мармоль.

Её стискивали вертикальные скалы, с отрицательным углом, уходя в право и влево на несколько сотен метров. Это и был участок, который мы должны штурмовать. Я много видел гор, но эти были как из сказки о Али-бабе, ни одной тропинки наверх. Слегка холмистая местность и сразу вертикальные скалы.

Как только мы сунули свой нос в ущелье, сразу были обстреляны из пулемётов. Душманы располагались внутри ущелья, конфигурация скал не позволяла им сделать огневые точки на хребтах. Да видимо они считали, что это не к чему. Огневые точки на скалах могли стать лёгкой добычей для авиации или быть поражены артиллерией. А в ущелье, как потом оказалось, они располагались во множестве естественных пещер. Которых было несколько сотен по обеим сторонам ущелья и на разной высоте. Так как скалы здесь тоже в основном были отвесные, из пещер висели лестницы. Но всё это, мы увидели только через девять дней, когда взяли душманскую базу.

Так что к ущелью можно было свободно подойти, мы для противника были не досягаемы. Но как только мы, стоя на тропе ведущей в ущелье, на палке высовывали каску за уступ скалы, сразу звучала длинная очередь.

Я считаю, что душманы бой начали совершенно безграмотно. Надо было запустить одну нашу роту, ведь мы не знали, где именно в ущелье противник. Мало бы кто из этой роты уцелел. За горловиной ущелье слегка расширялось, но всего метров на 60-70, и там можно было для атакующих сделать страшный огневой мешок. В двухстах метрах от горловины ущелье поворачивало градусов на 30, и там был оборудован мощный дот, амбразуры которого смотрели на вход в ущелье. То есть ущелье простреливалось не только с флангов, но был и сильный фронтальный огонь.

Соседей ни справа, ни слева не было, все подразделения группировки, как я уже говорил, были разбросаны по горам вокруг ущелья. Посылать роты в обход на большие расстояния я не имел права, там должны были действовать другие подразделения, а наша задача была штурмовать с входа в ущелье. Но, видя, что в лоб ничего не сделаешь, а только потеряешь людей, я послал вторую роту, под командованием старшего лейтенанта Войтенко, попытаться обойти вход в ущелье слева. Рота нашла какие-то тропинки на расстоянии полутора километров от ущелья. Но продвинутся на хребет, смогла метров на 100. Была обстреляна и залегла. Делать какие-то манёвры людьми местность не позволяла, опять получалась атака в лоб. А в атаку мы ходили только раз, при взятии Джар-Кудука. Основной метод был просачивание на доступных направлениях. К тому же в роте появились раненые, и, я её вернул.

Помню, принесли лейтенанта, пуля попала в спину, лежал на скалах, а стреляли сверху. Вышла пуля в районе живота. Спрашиваю своих медиков как состояние раненого. Говорят, что не жилец, ранения в живот очень опасные.

Вертушки его увезли, а через две недели он прибывает в отряд, живой и почти здоровый. Оказывается лейтенанта спас бронежилет, который на нём был. Пуля пробила его, но изменила направление и, пройдя каким то образом, вокруг тела вышла в районе живота, не повредив кишечник. Бывают на свете чудеса.

Началась длительная, девятисуточная, осада ущелья. Никакие наши попытки ворваться в ущелье успеха не имели. Да я и не пытался этого сделать, могли быть большие потери. Надо было подавить огневые точки противника. Практически весь световой день над ущельем висела авиация, я наводил её на ущелье лично, именно на ущелье, а не на огневые точки. Как я уже говорил, мы не видели противника. Но расстояние между нами было не более 30 метров. И в таких условиях главное было, чтоб мне не побили солдат. С вертушками было по проще, скорости маленькие, высоты тоже не большие, им было легче разобраться, где враг, а где свои.

А вот штурмовики, которые приходили с аэродрома в Кокойтах, юг Узбекистана, были опасны. Они выстраивались в круг, по четыре штуке и по очереди заходили на цель, с начало бомбили, а затем работали пушками и пулемётами. Но работали ювелирно, ни одна бомба, ни один снаряд, не разорвалась вне ущелья.

Как только появлялась авиация, я сразу по радио выходил на корректировщика. Это был самолёт на базе АН-24, какой точно модификации с земли не было видно, он часами кружил на высоте более 4000 м. Вот он и руководил авиацией по моей наводке. Сейчас точно не помню, но, кажется, там находился Командующий авиации 40 Армии полковник Медведев. Я с земли давал курс, а ребята зажигали пирофакелы, чтобы обозначить наш передний край.

Авиацию запускали, как правило, с курсом «0», это точно с севера на юг вдоль ущелья.

Что только не бросали на это ущелье, и обычные бомбы, и объёмного взрыва, жгли напалмом, толку не было. Только мы пытались сунуться в ущелье, начинался плотный ружёйно-пулемётный огонь. Как я уже писал, во время авианалётов душманы прятались в пещеры, которые не могли взять ни какие бомбы. Прямые попадания были исключены. Налёт заканчивался, и они выползали из своих нор.

Во время одного из таких налётов нас обстреляли из миномёта. Видимо противник засёк, откуда наводится авиация.

Я это делал прямо из лагеря, стоя у БТРа, на котором стояла радиостанция для связи с авиацией. Лагерь мы развернули метров триста от входа в ущелье.

Первая мина разорвалась с недолётом, вторая с перелётом, было понятно, нас берут в вилку. Я приказал всем спрятаться за броню, огонь вёлся из американского 81 мм миномёта, броню наших бронемашин эта мина не пробивала. Третья мина разорвалась в метрах 30 от нас.

Я не мог укрыться, так как шла работа авиации, и надо было корректировать их действия, иначе накрыли бы моих ребят. В момент разрыва мины успел прыгнуть в узкий проход между машинами. Ещё в полёте почувствовал удар и боль в пятой точке. Ну, думаю, приехал, провоевал более полутора лет, ни одной царапины и тут получить ранее в задницу, стыдуха. Это же насмешки на всю жизнь, как в спектакле «Иван да Мария», смотрел в Киеве, в главных ролях такие замечательные артисты как Валерия Заклунная и Александр Мажуга.

Встал, ощупал себя, вроде брюки целы, крови нет, а боль есть. Видимо, меня ударило камнем, голышом. Но корма оказалось крепкой, не треснула. Дня три сидел на стульях одним боком.

Кстати в этот день мне исполнилось 35 лет, жена к этой дате передала из Союза бутылку шампанского, вот мы его вечером и выпили, и за день рождения и за целый зад.

Нам была придана батарея 57 мм зенитных орудий. Мы её не применяли, так как она могла вести огонь только прямой наводкой, а противник за хребтами. Ну, тут, и им работа нашлась. Ребята быстренько вычислили, откуда душманы могли корректировать огонь миномёта. Это оказалась небольшая пещера, около метра диаметром. Зенитчики всадили туда три снаряда подряд, хоть она и была на расстоянии более полутора километров и на высоте около 600 метров. Молодцы попали как в копеечку. С обратной стороны хребта пошёл дым, видимо пещера была сквозная, и миномёт больше уже огонь не вёл.

Бой мы вели практически беспрерывно и днём и ночью, надо было измотать противника. Ночью организовывали психические атаки. Начинали стрелять из всего имеющегося оружия, кричали «Ура», но в атаку не ходили, и так за ночь несколько раз.

Когда мы сделали это в первый раз, позвонил генерал-лейтенант Шкруднев и спросил, что это у нас за кутерьма, он подумал что душманы пошли на прорыв.

В одну из ночей мне доложили, что справа от входа в ущелье с гор спустилось несколько наших солдат из пехоты во главе с командиром роты. Как я уже говорил, боевые действия шли на большой территории. И это было одно из подразделений, которое работало справа от нас. Но выходить к нам они не должны были. Когда я стал беседовать с командиром роты, а это был капитан, здоровенный мужик двухметрового роста, выяснилось, что он совершенно пьян и роту свою по сути дела бросил.

Часа три-четыре, небольшими группами по пять-шесть человек, спускались с гор солдаты его роты, неся с собой раненых. Беседовать с этой тварью было невозможно, да и не хотелось. Когда я вышел из палатки, ко мне подошли возмущённые наши офицеры, и попросили разрешения набить этому выродку морду. Я, конечно, запретил, но доложил об этом происшествии в штаб группировки.

Видя, что мы застряли на одном месте, к нам на боевые позиции прибыл Шкруднев, для того чтобы на месте разобраться, чего мы тут топчемся. Мы с ним подъехали на БТРе к самому входу в ущелье. Спешились и подошли к моим ребятам, находящимся у крайней, от входа, скалы.

Я выставил руку за скалу и резко убрал, немедленно прозвучала пулемётная очередь. Осмотрев местность и оценив сложившуюся ситуацию, генерал одобрил нашу тактику.

Но надо было, что-то делать, ведь такое противостояние могло продолжаться сколько угодно долго. Не помню, кому из офицеров в голову пришла идея, поднять наших солдат на скалы с отрицательным углом с помощью автокрана. Что мы успешно и проделали. Теперь мы уже прочно захватили вход в ущелье и могли вести по противнику огонь и из стрелкового оружия.

На скалах помещалось не более одной группы, а так как погода была отвратительная, дождь со снегом и резкий сильный ветер, мы людей меняли каждые 2-3 часа. Люди спускались в таком сос<

⇐ Предыдущая24252627282930313233Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: