 |
ТЕНЬ СМЕРТНАЯ (шесть судов над Иисусом)
|
|
|
|
Мы слишком редко вспоминаем, что центральное событие в истории человечества имело вид судебного процесса.
Т. Айнс. С. 285.
О подробностях тех часов, которые предшествовали смерти Христа и последовали за нею… мы знаем больше, чем об обстоятельствах смерти любого другого человека древнего мира.
У. Смит.
Цит. по: Д. Мак-Дауэлл1. С. 170.
Иисуса схватили глубокой ночью. Естественно, в такое время санхедрин [синедрион] заседать не мог. Но, по меньшей мере, один человек не спал и дожидался — Анна, бывший первосвященник, ныне «серый кардинал», правивший тайно за своего зятя Каиафу, который занимал при Понтии Пилате этот высокий пост...
Ч. Додд. С. 127.
Прежде всего привели они Его к Анне, или Ганану, сыну Сифа, называемому у Иосифа Флавия Ананом, а у евангелистов Анной.
Ф. Фаррар2. С. 395.
АНАН — СЕРЫЙ КАРДИНАЛ
Первосвященником в этом году, скажем словами четвертого евангелиста, совершенно точно рисующими нам степень унижения, до которого дошло высшее духовное лицо, был Иосиф Каиафа, назначенный Валерием Гратом и вполне преданный римлянам.
Э. Ренан. С. 259–260.
«Анна и Каиафа», — говорили в те дни о двух первосвященФ. Дидонниках, хотя Анна (по-еврейски Наnаn) давно уже не был первоФ. Дидонсвященником: так называли его, и даже всегда впереди Каиафы, не только из глубокого почтения, но и потому, что полною в синедрионе властью обладал он один; зять же его Каиафа, действительный первосвященник, был только слепым и послушФ. Дидонным орудием Ганана.
Д. Мережковский. С. 442.
...Ко временам нашего повествования первосвященником стал Иосиф Каиафа, утвержденный в этой должности предшественником Пилата; но значительная власть оставалась в руках его тестя Анны, которого за несколько лет до того вынудили «уйти в отставку».
|
|
|
Ч. Додд. С. 12.
С тех пор, как Иерусалим зависел от прокураторов, должность первосвященника сделалась сменяемой, и отрешения от должности повторялись почти каждый год. Однако Каиафа держался дольше других. Он принял свою должность на 25-м году, а потерял ее лишь в 36-м году.
Ф. Фаррар2. С. 395.
О его [Каиафы] характере ничего не известно. Многие обстоятельства заставляют думать, что власть его была номинальной. Рядом с ним и выше его мы всегда видим другое лицо, которое в описываемую нами решительную минуту играло главную роль… Этим лицом был тесть Каиафы, Ханан [Ганан] или Анна...
Э. Ренан. С. 259–260.
…Последний, именно Анан Старший, был очень счастлив: у него было пять сыновей, которые все стали первосвященниками после того, как он сам очень продолжительное время занимал это почетное место. Такое счастье не выпадало на долю ни одного из наших первосвященников.
И. Флавий2. С. 110.
Семь лет (7-14 гг. по Р. Х.) был он настоящим великим первосвященником и больше двадцати уже лет лишен своего сана прокуратором Валерием Гратом. Место его занял сначала Исмаил Бен-Фаби, потом оно перешло к сыну Анны Елеазару и, наконец, к зятю Каиафе.
Ф. Фаррар2. С. 395.
Он [Каиафа] был гражданским первосвященником и находился в этом звании одиннадцать лет с 25 г. от Р. X., когда Валерий поместил его на эту должность, до 36 от Р. Х. когда Вителлий сместил его. Звание первосвященника передавалось римлянами в последнее время беспрестанно из рук в руки, так что, наконец, явилось их одновременно пятеро: Анна, Измаил-Бен Фаби, Елеазар Бен Ганан, Симон Бен Камгиф и Каиафа. Большая часть почестей, которые принадлежали званию Каиафы, переданы были Анану, Анне, — или, называя правильно по-еврейски, Ганану, который лишен был первосвященства римскими властями. Однако же он (как мы увидим после) носил звание Наси или Сагана, по крайней мере строгие иудеи глядели на него, как на действительного первосвященника, Каиафа же был первосвященником по имени и для виду.
|
|
|
И. Гуревич. С. 1.
После лукавого Анны (первого) в качестве его преемника первосвященником сделан был некий Измаил, который в свою очередь занимал первосвященство только в течение одного года. Затем первосвященство на год досталось сыну Анны, Елеазару, от которого перешло к Симону, а этот в свою очередь должен был уступить его своему преемнику Каиафе, зятю Анны, сделавшемуся впоследствии неправедным судьей Христа. Симон известен в раввинских летописях по одному несчастью, которое постигло его в ночь перед великим днем умилостивления. С целью скоротать долгие часы, в течение которых ему не позволялось спать, он занимался разговором с одним арабским князем; но, к его огорчению, этот язычник во время своей порывистой речи уронил ему на одежду каплю слюны и тем самым сделал его нечистым, так что в исполнении обрядов следующего дня место его должен был занять его брат. Столь частые и унизительные смены наконец настолько унизили первосвященство в глазах всех, что народ продолжал считать действительным первосвященником низложенного Анну, а не его преемников.
А. Лопухин. С. 98–99.
Несмотря на свои удачи, Анна оставил по себе только дурную славу и мы из других несомненных источников достаточно знаем его характер, чтобы не видеть в нем хитрого, тираничного саддукея, далеко не почтенного старика, несмотря на его семьдесят лет, но человека, исполненного змеиной злобы и мелочности, которые крайне противоречили со значением его имени (Ганан — в переводе «милостивый»).
Ф. Фаррар2. С. 395.
Роскошь и гордость некоторых из этих самозванных первосвященников были поистине изумительны. Об Измаиле-бен-Фаби рассказывают, что его мать сделала для него одежду, которая стоила 100 мин, то есть около 5000 рублей (по курсу конца XIX века, когда писал свою книгу А. Лопухин, это была громадная сумма. — Е. Г.). Мать Елеазара-бен-Гарсома сделала для своего сына подобную же одежду, если можно верить этому, стоимостью в 20 000 мин, но одежда эта была столь тонка, что другие священники не позволяли ему носить ее, потому что он вследствие прозрачности материи казался в ней как будто нагим. Тут, конечно, нельзя не видеть преувеличения, так как вообще сказочное богатство этого миллионера-священника служит любимой темой раввинской фантазии. Но такое преувеличение во всяком случае имело свое достаточное основание в действительности. Первосвященство вообще снизошло в это время до последней степени испорченности. «К какому времени, — спрашивает раввин Иоханан, — относятся слова: страх Господень прибавляет дней? — Ко времени первого храма, который стоял около 410 лет и имел только 18 первосвященников от первого до последнего. — А к какому времени относятся слова: лета же нечестивых сократятся? — Ко времени второго храма, который стоял 420 лет и имел более 300 первосвященников, потому что если отнести 85 лет к правлению пяти исключительно удачливых первосвященников, то для всех остальных первосвященников остается не более, как по одному году на каждого».
|
|
|
А Лопухин. С. 131–132.
Мудрый политик, потому что скептик и циник совершенный, как и все вообще саддукеи; не веровавший «ни в духа, ни в Ангела», а может быть, и ни в Бога, ни в дьявола, — веровавФ. Дидонший только в закон Моисеев и Кесарев, пуще же всего — в золоФ. Дидонтой римский динарий, — на все остальное смотрел Ганан с вечной усмешкой мертвого черепа, как царь Соломон-Екклезиаст: кружится, кружится ветер на ходу своем и возвращается на круги свои. Все, что было, то и будет: все суета и томление духа. Вышло из праха и в прах отойдет (Еккл. 2, 11; 3, 20).
Д. Мережковский. С. 441.
Со времени царствования Ирода Великого, новое обстоятельство внесло порчу в высшее духовенство. Ирод воспылал страстью к Мариамне, дочери некоего Симона, сына Боэтуса, из Александрии, и желая на ней жениться (около 28 года до Р. Х.), не нашел другого средства, чтобы возвысить своего тестя и поднять его до себя, как сделать его первосвященником. И вот пронырливый род Боэтузимов занимал, без перерыва, в продолжение 35 лет, высшую духовную должность.
|
|
|
Э. Ренан. С. 179–180.
Родом из Александрии, он был вызван с семейством в Иерусалим Иродом Великим, который видел и нашел в нем способного помощника для борьбы с вольностями иудейского народа и для утверждения своей тирании.
И. Гуревич. С. 1.
Иудейский историк (Иосиф Флавий. — Е. Г.) называет Ганана счастливейшим человеком своего времени, потому что он дожил до преклонных лет, и так как сам, пять его сыновей и зять Каиафа последовательно один за другим были великими первосвященниками, то в действительности пользовался соответствующей этому званию властью около полувека. Но почтение, о котором сообщает такой ренегат, как Иосиф, слишком сомнительно.
Ф. Фаррар2. С. 395.
Фамилия Ананов устроила на Масличной горе целые базары для разведения и продажи голубей. Они были великие мастера извлекать как можно больше выгод из этой богоугодной монополии.
А. Дидон. С. 152.
Для характеристики Анны интересен следующий факт. В его время на горе Елеонской были открыты четыре лавки для продажи предметов, которые считались по иудейским церковным законам «чистыми» и могли служить для религиозного культа. Там, между прочим, продавались голуби, употреблявшиеся для жертвоприношений преимущественно бедным людом, вследствие дешевизны. Чтобы извлечь больше доходов из лавок, в которых Анна, по-видимому, был лично заинтересован, первосвященник издал новое постановление о жертвоприношениях, по которому значительно увеличено было число случаев, когда нужно приносить в жертву голубей. Вслед за тем цена голубя была искусственно поднята с одного динария до золотой монеты… Все честные люди в Иудее пришли в негодование от такого бесстыдного грабежа, и постановление первосвященника было отменено как незаконное.
И. Гуревич. С. 1.
...Все его сыновья были усердными преследователями. Один из них по имени Ханан, как и его отец, велел побить камнями Иакова, брата Господня, и подробности этой смерти имели некоторое сходство со смертью Иисуса.
Э. Ренан. С. 260–261.
Не утратив влияния, Анна управлял из-за кулис и «протаскивал» пятерых своих сыновей, а также зятя, возведенного им на престол первосвященника. В еврейском предании «дом Анны» оставил недобрую память.
Ч. Додд. С. 12.
И между тем как эти первосвященники обогащались доходами, низшее духовенство, доведенное до крайней нищеты, умирало от голода.
Ф. Дидон. С. 152.
Дух этой семьи отличался высокомерием, дерзостью и жестокостью; он обладал тем особым родом презрительной и угрюмой злобы, которая так характерна для еврейской политики.
Э. Ренан. С. 260–261.
|
|
|
Двадцать лет спустя (после распятия Иисуса) по улицам Иерусалима распевали такие присловия:
- Какое несчастье, это семейство Боэтов! Да будут прокляты их копья!
- Что за бедствие, это семейство Кантаров! Да будут прокляты их позорные перья!
- Какое бедствие, это семейство Ананов! Да будет проклято их ехидное шипенье!
- Что за несчастье, это семейство Фавиев! Да будет проклята тяжесть их кулаков!
Они — верховные священники; сыновья их казначеи, зятья хранители Храма, а их слуги терзают народ палочными ударами!
А. Дидон. С. 152.
Итак, Иисус приведен был сперва, как узник, на суд к Анне.
Ф. Фаррар. С. 395.
«Для чего же к Анне?» — вопрошает св. Златоуст, и ответствует: «Они радостно величались своим успехом, как бы воздвигнув знамя победы, и спешили показать его одному из участников навета…»
Свящ. Н. Григулевич. С. 163.
Таким образом, ответственность за все последующее ложится на Ханана и его родственников. Это Ханан (или, если хотите, его партия) умертвил Иисуса. Ханан был главным действующим лицом этой жестокой драмы, и вся тяжесть проклятий человечества должна тяготеть скорее на нем, нежели на Каиафе, или Пилате
Э. Ренан. С. 260–261.
Если кто больше, чем всякий другой, был виновен в смерти Спасителя, так это Ганан.
Ф. Фаррар2. С. 396.
Кто Господа предал — Иуда? Нет, первосвященник Анна. Кто распял Господа — Пилат? Нет, первосвященник Анна. Иуда повесится; руки на себя наложит Пилат, хотя и по другому поводу, а первосвященник Анна мирно отойдет к отцам своим, насыщенный днями, «один из счастливейших людей» на земле, по свидетельству Иосифа Флавия, и не усомнится, вероятно, до конца, что спас Израиль, а может быть, и все человечество от великого Обманщика. И посмертную память сына своего возлюбленного дьявол сохранит чудесно: в голову никому не придет за две тысячи лет христианства, что настоящий убийца Христа первосвященник Анна
Д. Мережковский. С. 441.
|
|
|
