 |
Будто ее прочистили и впрыснули что-то бодрящее. Мистер Гудли, несомненно, понял бы
|
|
|
|
Меня. Каждая пора на моей коже жадно впитывала воздух, а кровь разносила его по всем
Частям тела. Их даже пощипывало.
Мне захотелось погнаться за ветром и поймать его.
А потом хранить его в тайне от всех как обещание чего-то хорошего.
И я побежал, размахивая руками и пытаясь схватить ветер, но, естественно,
Промахнулся.
Материал, из которого делали детские комбинезоны, не был рассчитан на то, что дети
Будут бегать по мокрой траве на крутом берегу. Я все время падал, но каждый раз
Поднимался и бежал опять. Если бы я хоть раз упал так дома, то непременно принялся бы
Вопить, чтобы на меня обратили внимание. Но теперь я об этом не думал. Упав в очередной
Раз, я скатился к самому обрыву.
Ноги мои свесились с края, и я уже представлял себе, как морское чудовище с
Нетерпением потирает лапы в предвкушении закуски. Я не мог ухватиться за траву своими
Пухлыми детскими ручонками и чувствовал, что вот-вот упаду. Я попытался вытащить одну
Ногу наверх, но соскользнул еще ниже.
Положение было угрожающее.
Сказать, что я перепугался, было бы слишком слабо.
Я заорал.
Что было мочи.
Меня не заботило, как это воспримут мама с папой и достанется ли мне от них за это. Я
Знал только одно – это проклятое чудовище уже тянет ко мне свои липкие зеленые щупальца.
Я услышал, как открылась дверь машины.
Огромное облегчение охватило меня. Теперь меня спасут, пожурят и, едва не потеряв,
Будут ценить больше прежнего.
Продолжая орать, я улыбался.
В ответ на мои вопли прозвучали еще более громкие проклятия в мой адрес со стороны
|
|
|
Виски, настолько неподходящие для ушей ребенка, что я не решаюсь их повторить. Я
Слышал, как они сначала удаляются от меня, затем приближаются. Мои родители рыскали в
Темноте, высматривая фигуру двух футов ростом, одетую в синий, насквозь промокший и
Прожженный сигаретой комбинезон. Им в голову не могло прийти, что я свешиваюсь с
Обрыва.
Материнский инстинкт Элизабет подсказал ей правильное направление. Я видел, как
Она приближается, и зарыдал от радости. Мама крикнула Виски, и они оба побежали ко мне.
Оставалось уже несколько дюймов, чтобы ухватиться за мои протянутые руки, и в этот
Момент я сорвался.
Я пролетел шесть или восемь футов, а затем капюшон моего комбинезона зацепился за
Выступавший вверх зубец скалы. Я повис, и мне казалось, что я слышу, как смеется морское
Чудовище. Посмотрев вверх, я увидел маму с папой, пытавшихся дотянуться до меня, но я
Понимал, что расстояние слишком большое. Виски бросился к машине, прокричав что-то про
Чехлы для фотокамер. Мама сказала мне, чтобы я продолжал держаться, но это было
Бессмысленно, потому что я ни за что не держался.
Дождь усилился, и стало хуже слышно. Я замерз, устал и чувствовал себя глубоко
Несчастным. Все, чего мне хотелось в этот момент, – оказаться дома, в своей постели и
Уснуть. Я торжественно поклялся, что если уцелею, то буду самым примерным мальчиком на
Всем белом свете.
Прошло несколько столетий, и наконец Виски вернулся. Мама уже охрипла,
Непрерывно крича мне и ему. Теперь, когда и папа был рядом, передо мной блеснул луч
Надежды. Он отстегнул ремни от чехлов для фотокамер и связал их вместе. Дорога была
Каждая минута, и, когда мама высказала опасения по поводу его намерения обвязать ее и
|
|
|
спустить вниз, он взорвался:
– А что еще ты можешь предложить?! Ждать, пока явится его ангел-хранитель и
Поднимет его к нам? Как же, дождешься, черта с два. – Он начал обвязывать маму. – Не
Нервничай, не смотри вниз. Смотри на малыша и крепче держись. Все будет в порядке.
Виски велел маме лечь на живот у края обрыва. Все происходило так быстро, что у нее,
Очевидно, не было времени как следует подумать.
– Давай. Малыш не может висеть там вечно.
Мама медленно спустила ноги с обрыва.
Мне не видно было ее глаз, но я живо представлял себе, как она испугана, как мечтает
Оказаться в безопасности. Виски медленно опускал ее. Я видел, как она приближается ко мне
И смотрит на меня так, будто хочет убить.
– Не волнуйся, мама сейчас достанет тебя.
Я не знал, как она собирается меня доставать, но полагал, что прежде всего ей надо
Закрепиться на скале. Она всегда боялась высоты, и я мог оценить всю глубину ее страха по
Тому, какие большие были у нее глаза, когда она посмотрела вниз.
Она была до смерти напугана.
– Ты еще не дотянулась до него? – донесся до нас голос Виски сквозь ветер, дождь и
Морской прибой.
– Н-н-н-н-нет, – крикнула она в ответ.
Она была в ужасном напряжении.
Это было видно.
– Так давай же, ради всего святого!
– Опусти еще! – крикнула она. – Тут есть выступ, на который можно встать. – Она была
Уже совсем близко. – Я думаю, что смогу отсюда достать до него.
– Слава богу, а то ремни кончились.
– Теперь все будет хорошо. Все будет в порядке. Мы поедем домой. – Она снова и
Снова повторяла мне эти фразы.
Я думаю теперь, что она говорила их, пытаясь внушить уверенность самой себе. Но как
Она ни тянулась, чтобы схватить меня, у нее это не получалось.
– Я не могу дотянуться, Виски. Он слишком далеко! – Она рыдала.
– Держись, Лиз, мы спасем его.
Посмотрев вверх, я увидел Виски, наклонившегося над обрывом. Он продвигался вдоль
Края, чтобы оказаться прямо надо мной, и подтягивал ремни к этому цвету.
– Лиз, теперь оставь свой выступ и прыгай к нему. Не бойся, я удержу тебя. Давай,
Девочка, у нас нет другого выхода.
– Если ты думаешь, что это так просто, то спускайся сам и попробуй! – Она посмотрела
|
|
|
На меня. – Только не забудь., когда вырастешь, что я для тебя сделала.
С этой угрозой она кинулась ко мне.
Наконец-то.
Она ухватилась за неровный выступ скалы, на котором я висел, и я почувствовал, как ее
Руки обхватывают меня за плечи и поднимают. Мы с мамой сидели верхом на выступе, она
Крепко прижимала меня к груди.
– Я достала его, Виски! Я достала!
Облегчение волной нахлынуло на всех нас.
– Хорошо, Лиз. Теперь я буду потихоньку поднимать вас.
Мама заметно поморщилась, когда ремни натянулись и мы начали подниматься.
Подвешенная на ремнях, она вращалась, ударяясь о скалу. Когда мы достигли края обрыва,
Виски протянул одну руку и вытащил меня наверх. Я видал, как мамины руки ухватились за
Край. Но когда Виски довольно бесцеремонно бросил меня в траву, руки вдруг исчезли, и
мама вскрикнула. – Ой! Прости, дорогая, это я виноват.
Виски забыл подтянуть ремень, и поэтому мама соскользнула вниз – правда, всего на
Несколько дюймов.
– Вытащи меня отсюда наконец!
Дернув ремень на себя изо всей силы, Виски подтянул маму наверх, и я увидел, как она
счастливо улыбается. Но тут Виски вскрикнул:
– Вот черт!
Он поскользнулся. Ремни ослабли, и я успел увидеть, как улыбка исчезла с лица мамы
Прежде, чем исчезла она сама.
Виски упал на спину.
Мамин вес тянул его к обрыву.
Я понимал, что он не сможет одновременно удерживать ее и схватиться как следует за
Мокрую траву.
Я смотрел, как он скользит все ближе к краю.
Я смотрел, как он пытается вцепиться рукой в траву.
Я смотрел, как он исчезает вслед за мамой.
Я посмотрел с обрыва.
|
|
|
