Теоретические основы стилистики декодирования

Стилистика декодирования — раздел стилистики, который рассматривает способы толкования художественного текста для достижения наиболее полного и глубокого понимания его, исходя из структуры этого текста и взаимоотношений составляющих его элементов.

Под декодированием понимается восстановление сообщения на основе знания кодовых комбинаций. Кодом называется такой набор значимых единиц и правил их соединения, или фиксированных ограничений для их соеди­нений, который позволяет передавать некоторые сообщения.

Термин «стилистика декодирования» удобен потому,что показывает на связь этого раздела стилистики с теорией информации и на тот участок процесса общения, который является его предметом, а именно на участок «текст - читатель». В настоящей статье мы постараемся обосновать полезность и правомерность использования лингвистики и некоторых положений теории информации при создании теоретической базы стилистического разбора.

Использование этого термина не означает, что у стилис­тики декодирования нет связей с другими разделами стилис­тики, поэтики, теории и истории литературы. Напротив, эти связи существуют и играют основную роль в установлении кодов. Так, например, вся система известных традиционной стилистике тропов и фигур может рассматриваться либо как набор кодовых комбинаций, либо как отдельный самостоя­тельный код.

Термин «стилистика декодирования» встречает иногда возражения со стороны тех, кто видит в нем отрицание единства стилистики как науки. Такие опасения лишены основания. В реальной действительности все взаимосвязано, и тем не менее наука всегда выделяет отдельные стороны действительности с целью их изучения. Стилистика декоди­рования не предполагает противоречий с другими, уже развитыми ранее разделами стилистики, например с лингво­стилистикой, сопоставительной или статистической стилисти­кой, но имеет свои специфические задачи, контактирует с другими науками и должна выработать и вырабатывает свою методику.

Говоря о связи с другими внелингвистическими дисцип­линами, следует отметить, что для современной науки хаpактерно требование эксплицитного установления как тео­ретических методологических основ всякого исследования, так и используемых процедур и методики решения поставленных исследователем задач. Это обстоятельство тесно связано с наличием в развитии науки двух противоположных процессов дифференциации и интеграции. В результате первого процесса в стилистике появляются все новые и новые разделы. В результате второго — имеют место контакты со многими внелингвистическими науками — психологией, статистикой, социологией, а в случае стилистики декодирования — с теорией информации, теорией множеств и семиотикой.

Главная задача стилистики декодирования — создание теоретических основ для воспитания вдумчивого читателя, способного к самостоятельному идейно-эстетическому анализу читателя, который может самостоятельно и обоснованно вынести свое суждение о каждом прочитанном новом произ­ведении, и не только в порядке восприятия позиции автора,

 

132

133

 

 

но и в мысленной полемике с ним. Такая подготовка помогает литературе в осуществлении ее роли в фор­мировании личности, в обратном воздействии искусства на жизнь общества.

Художественный текст можно рассматривать с точки зрения его генезиса, т.е. творческого метода писателя. Лексический состав произведений, характер ассоциативных связей при создании тропов, отношение авторской речи и речи персонажей, способ реализации образа автора — все это рассматривается при таком подходе с целью определения индивидуальных особенностей данного автора¹. Стилистика декодирования рассматривает текст, как его видит читатель.

Другое важное для нас разграничение при подходе к художественному тексту — подход исследователя и подход вдумчивого высокообразованного читателя. Исследователь-ли­тературовед добивается глубины проникновения в текст, используя не только то, что содержится в самом тексте, но и специально привлекая широкий дополнительный контекст культуры. Произведение объясняют, пользуясь сведениями о его эпохе и биографии писателя. Поскольку всякое художе­ственное произведение уходит корнями в прошлое, исследо­ватель (не всегда в действительности, но, во всяком случае, в идеале) не замыкается только на условиях ближнего времени. Установив внетекстовые факторы, он сопоставляет их с данными текста. Если далее исследователь в качестве лектора или докладчика передает результаты своего анализа читателю, схема связи получается: автор — текст — интерпретатор - читатель.

Иначе подходит к тексту читатель, если он не является профессиональным литературоведом. Он ориентируется в самом тексте, опираясь на свое знание языка и на структуру самого текста, собственный читательский опыт используется строго применительно к тому, что обнаруживается в тексте. Схема связи: автор — текст — читатель. Задача стилистики, ориентированной на интересы читателя, состоит в том, чтобы в процессе декодирования происходило существенное совер­шенствование в овладении самими кодами.

Каждый самостоятельно постигнутый текст дает читателю больше для понимания следующего, чем текст, растолкован­ный другими. Здесь можно провести аналогию с математикой,

134

где «генеральная задача состоит в том, чтобы разработать те принципы, на базе которых можно решить не только данную конкретную проблему, но и множество иных. Именно такой подход является особенно важным для прогресса науки»².

В реальной действительности оба подхода - исследова­тельский и читательский - совмещаются, поскольку иссле­дователь должен быть внимательным читателем, а высоко­образованный читатель, имея богатый запас протофактов, будет стремиться их расширить³.

Интерес к проблеме читательского восприятия за послед­ние годы значительно усилился. Однако проблема эта далеко не новая. Б.Мейлах остроумно замечает, что и в данном случае можно начинать рассмотрение вопроса с сакраментальной фразы: «Еще Аристотель...» или «Уже Аристотель...». Специальных развернутых исследований в этой области, насколько мне известно, нет, но можно назвать целый ряд статей и книг, где она так или иначе затрагивалась⁴.

Если читательский подход к тексту просто мало изучен, но против необходимости его никто не возражает, то с использованием в этом плане лингвистической науки дело обстоит хуже. Так, Б.Мейлах в упомянутой выше статье о методах изучения художественного восприятия, выдвинув тезис о необходимости комплексного изучения проблемы представителями многих специальностей, называет специалистов по литературоведению, эстетике, искусствозна­нию, психологии, физиологии, социологии, но лингвистов обходит молчанием.

Спор о том, следует ли лингвистам заниматься стилис­тикой художественного текста, ведется давно и далеко не закончен. Дело, по-видимому, состоит в необходимости проедолеть сложившиеся у некоторых представления, со­ответствующие одному из предшествующих этапов развития нашей науки. Среди таких представлений очень распространено мнение, что лингвистика - наука, которая занимается только языковой формой.

Г.Н.Поспелов, например, считает, что лингвисты «до­вольствуются эмпирическим описанием словесного строя ху­дожественных текстов, не имея данных для углубления до функционального его изучения». Работы о языке и стиле того

встречаются в наше время все реже, но пока они существуют, они требуют доказательного опровержения. По-видимому, одна из причин, заставляющих литературоведов с предубеждением относиться к участию в этой работе лингвистов, состоит в недостаточном знании современной лингвистики, в отождествлении ее то с крайностями структурализма, то с некоторыми давно преодоленными заблуждениями.

Преодоление сопротивления некоторых ученых попыткам внесения в стилистику, поэтику и теорию литературы понятий кибернетики и теории информации - задача еще более трудная, чем защита роли линг­вистики.

Если рассматривать творчество как процесс информа­ции, то художественный текст является сообщением, в котором эта информация закодирована. Воздействие худо­жественной литературы на читателя можно уподобить кибернетическим процессам, потому что кибернетика занимается изучением управляющих систем, а литература может рассматриваться как управляющая система, которая через свою образно-познавательную функцию управляет восприятием читателя, преобразуя его как личность и формируя общественное сознание.

Исследование механизмов декодирования, следовательно, отнюдь не противоречит пониманию искусства как общественного явления. На писателя воздействует окружающая его действительность. След, оставляемый одним предметом или явлением на другом, и есть информация. Передача и получение информации основаны на важнейшем свойстве материи - отражении. Информация есть внутреннее содержание процесса отражения, при котором особенности одних объектов реальной действительности, отражаемые другими объектами реальной действительности, изменяют свойства этих последних¹⁴.

Полученную из окружающей действительности инфор­мацию писатель перерабатывает, квантует и воссоздает в художественных образах¹⁵.

Квантование, т.е. неполнота изображения, является наряду с образностью, важнейшей и необходимейшей характеристикой художественного произведения и требует от читателя воссоздания для себя имплицитно представленной

информации. Художественный текст есть сообщение, харак­теризующееся очень высокой степенью концентрации информации.

Обратимся к теоретическому обоснованию целесообраз­ности такого подхода. Разные отрасли науки и техники имеют то общее, что все они изучают информационные процессы той или иной природы. Это относится не только к наукам, определяющим профиль радиоинженера, но и к другим, таким как биология, геология, лингвистика и др.¹⁶

Теория информации до сих пор применялась не для всех информационных процессов, поскольку она изучает лишь то, что можно сформулировать на математическом языке. Однако математизация науки состоит не только и не столько в том, чтобы применять уже готовые математические методы, сколько в поисках того специфического нового математического аппарата, который позволил бы описать возникший в той или иной науке новый круг задач. Многочисленные примеры такого рода приводит академик Б.В.Гнеденко¹⁷.

Установление принципиальной общности явлений в уже описанных теорией информации областях науки и техники и в интересующей нас сфере художественной литературы совсем не исключает признания специфики последней. В связи с этим интересно заметить, что, когда акад. АН.Колмогоров говорил о возможности внесения теории информации в литературоведение, он одновременно говорил о том, что представители гуманитарных наук, которые приобщаются к кибернетическому образу мышления, предпочитают изучать наиболее примитивные схемы, в то время как для дальнейшего прогресса науки важно сосредоточить внимание на более сложных явлениях¹⁸.

Поскольку между процессами, строго описанными и изученными в теории информации, и теми, которые изучает стилистика, существует значительная аналогия, то даже в своем настоящем виде подобное моделирование имеет большую ценность для широкого круга вопросов. Формализация некоторых частных задач подготовит почву для последующей более строгой математической формализации, — там, где это будет необходимо.

 

138
139

 

⇐ Предыдущая123456789

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: